Новизна «театрального дела» вокруг спектакля «Финист – Ясный сокол» – в его вторичности. Достаточно вспомнить «мировой пожар», что в девяностые раздула либеральная, а это государственная тогда российская пропаганда вокруг оперы «Великая дружба», при этом только ленивый не понимал: чёрт бы с ней, оперой, важно последующее вслед за её запретом «людоедское» Постановление ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 года, с которым был осужден формализм в советской музыке. Автора песен, хоров, симфоний в честь Ленина и Коммунистической партии, лауреата Сталинской премии композитора Вано Мурадели назначили ещё одной «жертвой режима», подняли на щит борьбы со «Сталиным-Гулагом» за свободу, прогресс и прочее-прочее. Тогда же оставалась в тени и другая, непубличная, версия случившегося. Борьба между реализмом и формализмом в музыке шла давно, – говорили, – с «Великой дружбой» композитору просто не повезло. Большой театр всегда был олицетворением государственной идеологии, премьера на его сцене «Великой дружбы» в ознаменование тридцатой годовщины Октября пришлась на сложную ситуацию в стране. Завершался один этап истории, намечался политический раскол – в эту трещину, щель опера и попала.
Не повезло и «Финисту – Ясному соколу». Тот случай, когда говорят: «это больше, чем преступление, это ошибка».
А ведь ничто не предвещало сюрпризов.
«Режиссёрка» (так себя называет) спектакля Женя Беркович – из хорошей семьи. Правнучка «врага народа», дочь правозащитницы Елены Эфрос, она впитала, что называется, с молоком матери обострённое чувство «стыда за страну». И, возможно, приобрела уже интерес к «особенностям» в развитии индивидуума, к трансформациям в психике. Уже в дипломной работе (2012 год, Школа-студия МХАТ), в спектакле «Жаворонок» по пьесе Жана Ануя представила суд над Жанной д’Арк как метафору суда в дикой России, что было принято с восторгом. Последовала постановка оперы Autland на тексты и стихи аутистов и музыку Сергея Невского – композитора с солидной подготовкой в берлинских Hochschule и в то время куратора небезызвестного проекта «Платформа» (Центр современного искусства «Винзавод»). Не скрывает Женя Беркович и своей причастности к движению Me Too («Я тоже» - англ.). В интервью видеоблогеру Лизе Лазерсон – в прошлом пресс-секретарь министра культуры Владимира Мединского, ныне «активно косплеит фемлядь» – бойко рассказывает о «тяжелом абьюзе», перенесённом в нежном возрасте; обе рассуждают на тему: почему в герметичных сообществах, в элитарных школах для «детей со светлыми лицами», с другой толерантностью и открытостью, нежели чем в кондовых, «харассят и трахают» детей? Высокомерие, апломб, головокруженье от успеха, ощущение принадлежности к воображаемой высшей касте – и в поэзах Жени Беркович, не лишенных привкуса хрущёвской «оттепели»:
«Мы не потерпим этой наледи,
Мы не приемлем черни, челяди,
Как хорошо, что эти нелюди —
Не я,
Не я,
Не я,
Не я».
Усыпан розами и путь «Финиста – Ясного сокола».
Спектакль был заявлен как проект режиссёрки Жени Беркович, её театральной компании – «дочери СОСО» и драматурга (или драматургески?) Светланы Петрийчук. В основе: реальные письма Марьюшек в кокошниках, мечтающих о заморских «игиловских»* мачо, необходимые инструкции для новообращенных мусульманок, логистика в заморскую сказочную страну Сирию, реальные протоколы допросов этих Марьюшек, но уже без кокошников, уже вернувшихся на родину после пребывания в ИГИЛ*, суды, приговоры… Такой вот социальный конструкт. Феминистский театр-док. «Спектакль о том, как страшен терроризм, – не помню, кто прокомментировал, – даже если этот террорист – государство».
Читка пьесы состоялась в 2019-м на фестивале «Любимовка», а это – независимый некоммерческий международный проект русскоязычных драматургов; тогда же – промелькнула информация – Министерство культуры выдало грант на постановку. В следующем году – премьера. Показы спектакля прошли на сцене Боярских палат Союза театральных деятелей. И сразу – как манна небесная посыпались награды. Премия от Ассоциации театральных критиков (аналог Конгресса российской интеллигенции). Премия от журнала «Сноб» – издания, позиционирующего себя как «проект для международного сообщества успешных профессионалов». В 2022-м «Финист» выдвинут на главную премию театральной России – «Золотую маску» аж в четырёх номинациях. «Маски» забрал – в двух: за «Лучшую работу драматурга» и «Лучшую работу художника по костюмам». В ответ художник с лучшей работой по костюмам пообещала передать «Маску» художнице, в отношении которой возбуждено уголовное дело о фейках об армии России. Ещё один лауреат «Маски» режиссёр Дмитрий Крымов (уже уехал в США, предупредив: в Россию не вернётся) попросил передать премию Дмитрию Муратову**, как раз к тому времени нобелевского лауреата облили краской в поезде. «Если вдруг кто-то захочет ему в лицо какую-нибудь гадость снова вылить, то эта маска сможет его как-то прикрыть и спасти». В общем, всё как всегда; одна и та же туса, одни и те же речи, одна и та же свистопляска. Отмечу, эта «Золотая маска» с момента своего учреждения имеет вполне определенную репутацию. Что ни номинант или лауреат премии – то за самый что ни на есть пробивающий днище, вызывающий скандалище спектакль, который уже на следующий день снимают с репертуара: не делает кассы. Но именно такой-то и нужен! скроенный по западным лекалам, отвечающий международным стандартам, делает своё невыразимо трудное главное дело. Продвигает, встраивает российский театр, дезориентированный с крахом СССР, в глобальный театральный бизнес, открывает его фигурантам доступ к обычным радостям жизни на фестивалях в Авиньоне, Венеции, Байройте… Другое дело, что и сложившиеся за века русские возвышенные представления о театре и его музах ещё не совсем отжили, еще не все закатали в бетон. Как следствие – конфликт интересов жюри и публики, да и внутривидовые вкусовые «разборки» - куда уж без них. В результате: неразбериха, склока вокруг «Маски», интриги, сенсации… Вот и на церемонии-2022 Женя Беркович (заявлена в номинации «Лучшая работа режиссёра») осталась без «Маски», хотя не раз уже выступала против действий России на Украине, была задержана на одном из митингов против войны.
… Похоже, в тот роковой и судьбоносный 2022-й премия «Золотая маска» и закрыла свой гештальт.
Женя Беркович – попала в жернова истории.
Даже «битва экспертиз» с заведомо ожидаемым решением судьи, как это было в случае с фильмом-пародией «Матильда» Алексея Учителя или уголовным делом «Седьмой студии» – и та дала сбой. Впечатление: как будто огненное колесо контрреволюции прокатилось! И если прокрутить назад плёнку не столь отдалённых дней, то можно увидеть… с какой скоростью весь этот проолигархический, провластный бомонд с пресс-секретарем Кремля во главе, откатывается от парадного Большого театра, бежит задом наперёд к автомобилям, оставляя, как старуху у разбитого корыта, «режиссёра с мировым именем» Кирилла Серебренникова наедине с его стряпнёй, перетряхиванием грязного белья под названием «Нуреев». Что ж, продолжительность существования ореола вокруг кумира, всегда зависела от потребности в нём.
8 июля 2024-го ТАСС заявил: «2-й Западный окружной военный суд назначил режиссёру Евгении Беркович и драматургу Светлане Петрийчук по шесть лет колонии по делу об оправдании терроризма».
Кто виноват? – взрываются в блогосфере страсти.
Одни указывают на некоего Владимира Карпука, артиста и режиссёра – это он настучал на «Финиста», когда спектакль привезли в Нижний Новгород, выступил главным обвинителем в суде.
Другие – на Никиту Михалкова, донёс другу, председателю СК Александру Бастрыкину на стихотворение Жени Беркович... А это уже – серьёзно. Здесь маски – сорваны. Прорвавшаяся, наконец, зарифмованная гниль зоологической ненависти к Русскому миру, манифестальное глумление над христианскими нормами морали, сноровка, как «два пальца об асфальт», плюнуть в память погибших ребят на СВО… провоцируют на вопрос. Что, если не садомазохизм, мешает этой «режиссёрке» работать на свою – алчущую уничтожения России – аудиторию в красивейшем, построенном ещё при Габсбургах, театре Львова или в каком-никаком клубе передового кибуца в Израиле?
Со мной поделились и вовсе сюрреалистическим сюжетом-предположением. Правило бумеранга никто не отменял, а с арестом Жени Беркович «прилетело» её бабушке – известной ленинградской писательнице, публицистке, правозащитнице Нине Катерли, от русофобских доносов которой в своё время пострадал и Валентин Пикуль.
Не знаешь уже чему и верить!
Вспомнила, как волею случая занесло меня в «Мемориал»***, была уверена – «Память», и в кабинете на стеллаже с книгами взгляд привлекли две увесистые жирные картонные папки, нашпигованные страницами. На торце одной надпись: «Русские националисты»; другой – «Русские монархисты». «… Всё же я хочу спросить, – не захочешь, повторишь вслед за Довлатовым, – кто написал четыре миллиона доносов?
«Разойдись плечо! Размахнись рука!». Сила противодействия – учит Третий закон механики Ньютона – равна силе воздействия.
И всё же, и всё же…
Срок по шесть лет Светлане Петрийчук и Жене Беркович за спектакль «Финист – Ясный сокол» и мне представляется избыточным. Загадочным в свете работы «Ельцин-центра», рокировок с Константином Богомоловым, Театра мюзикла под руководством Михаила Швыдкого – «серого кардинала» процесса по перекодированию русского самосознания, русского театра, в том числе. Разве что, режиссёрке Жене Беркович готовят участь новой Валерии Новодворской для «прекрасной России будущего»?
Фото: Михаил Метцель/ТАСС
*террористическая организация, запрещена на территории России
** лица, признанные иностранными агентами
***признано в России НКО-иноагентом, ликвидировано Верховным судом
