Говорят, история не имеет сослагательного наклонения. А по-моему, очень даже имеет. Взять хоть микроскопическую человеческую жизнь — и то сколько вариантов развития сюжета! Поступил не в тот вуз, а в этот — и всё изменилось: встретил другую жену, работал среди других людей, думал другие мысли — и в итоге очутился совсем не в той точке географического и социального пространства, где находишься сегодня. А если речь о жизни большого народа, то развилок и вариантов неизмеримо больше. Недаром столь распространена сегодня так называемая "альтернативная история": что было бы, если бы…
А мне вот захотелось представить себе, что было бы, если бы разные персонажи современной истории поменялись ролями. Что я имею в виду? А вот что.
Смотрим мы по телевизору на парижские демонстрации. Протестуют против небольшого изменения трудового законодательства — порядка оплаты сверхурочных. Мало кого это коснётся: нынче многие не то что сверхурочно, а и обычным-то порядком не работают. Но — протесты, что-то жгут, толпища, лозунги — всё как полагается. Словом, "бурлит трудовая Франция", как выражались полвека назад советские газеты. И ведь впрямь бурлит — ничего не скажешь. И демократическое правительство демонстрантов, протестующих против попрания священных прав трудящихся, — разгоняет. Очень картинно разгоняет, с помощью водомётов и резиновых дубинок, прозванных у нас "демократизаторами". Я думаю, побурлят-побурлят, да и разойдутся. А демократия и права человека будут торжествовать по-прежнему.
Теперь альтернативная история. Даже скорее география. Вообразим, что ровно то же самое случилось не во Франции, а в наших палестинах. Протесты трудящихся и их разгон — точно такой же, как в Париже: с водомётами и "демократизаторами". Что бы сказало мировое общественное мнение о нашем правительстве и лично о президенте Путине? Ну, ясное дело: вопиющая, варварская жестокость, шокирующее нарушение прав человека, попрание всех европейских демократических ценностей. Ату его, кровавого тирана!
Когда начались беспорядки в Киеве, Янукович дёрнулся разогнать Майдан ровно так, как в Париже. То есть присоединиться к Эуропе в смысле приёмов и методов. Но на него цыкнули — и он отполз. Ну ладно, не будем о делах самостийной: вернёмся в Россию.
Теперь вообразите, что президентские выборы происходят не в Америке, а у нас. И в качестве кандидата — главного — у нас фигурирует родная жена бывшего президента. Ну, например, г-на Медведева. А другой кандидат был бы сын, внук или родной племянник какого-нибудь более давнего президента. Да тут не то что наши закадычные геополитические "партнёры" — тут уж мы сами бы взвыли: беспардонная семейственность, выборы без выбора, простому человеку не пробиться! И это бы орали не враги, не пятая колонна, а вполне лояльные и даже проправительственно настроенные граждане. Потому что, как говорил классический персонаж, "всякому безобразию есть своё приличие", а здесь мера неприличия явно превышена. То есть была бы превышена — случись эдакое у нас. А не у нас, в светлом граде на холме, в цитадели свободы и прав человека — ничего, вполне прокатывает. Почувствуйте разницу, как говорили в старинной рекламе. И то сказать, кто же её не чувствует — разницы-то! Что позволено Юпитеру, не позволено быку — это ещё древние римляне заметили.
А теперь представьте себе эдакую неприятность — атомную катастрофу. Как в Японии на Фукусиме. И вообразите: уже не японцы, а русские вылили в море тысячи тонн радиоактивной воды. Варвары, дикари, ни во что не ставящие человеческую жизнь, не умеющие обращаться со сложной техникой, наплевательски относящиеся к природе! Эти ужасные русские — вечная головная боль для всего мира! Уж, во всяком случае, не забыли бы так быстро и тактично, как это случилось с аварией на Фукусиме.
Но мы — не они. Нас постоянно уличают, овиновачивают, стращают то Страсбургским судом по правам человека, то правилами ВТО, то ещё чем-нибудь, без чего мы не заслуживаем имени цивилизованной страны. Так может, нам выйти из всех этих организаций, в которые мы как-то опрометчиво вступили под влиянием розовых перестроечных мечтаний? Ну, недостойны мы демократических ценностей, не доросли. Вот дорастём — тогда, может, и вступим обратно, а пока — поживём в своём монастыре своим уставом. Говорите, у нас и Конституция утверждает приоритет международного права над внутренним, национальным? Ну и что же? Конституция — не Евангелие, её изменить можно, и процедура предусмотрена.
Сделать это возможно, и даже не так уж сложно. Сложно — пока! — осознать с кристальной ясностью: никакое поведение нашей страны не сможет удовлетворить наших западных друзей и партнёров. Никакое заигрывание, никакое подражание их ухваткам и приёмам, никакое копирование их "институтов" — не поможет.
Как перед ней ни гнитесь, господа,
Вам не снискать признанья от Европы:
В её глазах вы будете всегда
Не слуги просвещенья, а холопы.
Ф. Тютчев
Так может, и не гнуться? А зажить, наконец, своей жизнью и своим умом?
