В конце января Эквадор объявил, что собирается обменять одиннадцать вертолётов Ми-17 советского производства на некоторое количество американских "Чёрных ястребов" — тех самых, у которых случилось падение в фильме Ридли Скотта. При этом не просто обменять, а доплатив двести миллионов долларов. Причиной тому стало состояние вертолётов: из них на ходу всего один, а остальные, спасибо тщательному уходу и высокому профессионализму эквадорских завхозов, годятся разве что на разборку. Вдобавок к этому ходят разговоры о передаче Штатам систем залпового огня, зенитно-ракетных комплексов и систем ПВО с боеприпасами — хоть эта техника в условиях украинского конфликта и куда опаснее вертолётов, причин предполагать её идеальное состояние нет. Куда важнее самого факта передачи стал издевательский тон, с которым он был вынесен в публичное поле. Представители Эквадора в ответ на претензии объявили, что передают не оружие, а советский металлолом, а Пентагон анонсировал передачу этого самого металлолома на нужды братского украинского народа. Их можно понять: участие южноамериканской страны в далёком от неё конфликте стало успехом американской дипломатии и работающего всё хуже умения рассаживать смотрящих в рот Дяде Сэму людей на важные посты в различных банановых республиках.
Но внезапно случился ответ: в эквадорских бананах обнаружили следы мухи-горбатки. Известная как "форида", эта летающая дрянь может вызывать холеру и откладывать личинки в тканях и полостях человеческого тела. И вот после обнаружения мухи в эквадорских бананах, которое совершенно случайно совпало с враждебными России действиями Эквадора, к ввозу в Россию Россельхознадзором были запрещены продукты пяти крупнейших банановых фирм страны, в числе которых оказалась и компания Noboa, принадлежащая отцу президента, сеньору Альваро. Ещё под запрет попали эквадорские гвоздики, в которых нашли какой-то цветочный грипп, но это не так важно. В свете того, что в Россию 90% бананов ввозилось именно из Эквадора, а объём рынка составлял, если верить РИА "Новости", 754 миллиона долларов в год, тут же пошли новости о том, что нам следует ожидать дефицита бананов — об этом объявил Россельхозбанк, а Росстат своевременно выкатил статистику о росте цен на бананы. Сразу же после этого в рамках оперативного кризис-менеджмента — сами понимаете, дефицит бананов является очень чувствительной и опасной темой, куда же мы без бананов, — были сделаны заявления совершенно иной направленности. Эксперты из того же Россельхозбанка объявили, что уже налажены поставки из Коста-Рики, из Индии и Вьетнама, так что голодать мы не будем — бананы спасены! Тут же к делу успокоения уже взявшейся за вилы публики подключились СМИ, объявившие, что индийско-вьетнамско-костариканские бананы вкуснее, желтее, дешевле и полезнее мерзких, вредных, дорогих, гнилых и кишащих мухами эквадорских.
Параллельно с этим в Эквадоре местные производители бананов, бананофабриканты, объявили, что даром им этот российский рынок не нужен и в ближайшие пять лет они не только возместят упавшую прибыль за счёт поставок в Китай, но и нарастят её чуть ли не вполовину — ведь китайцам, как известно, бананы больше брать неоткуда. Несмотря на все эти заявления, чуть ли не в тот же день, когда банан-бан был объявлен, в Эквадоре собралась толпа руководителей контор, продающих нам товар, и вскоре полетела в Москву, дабы защитить честь кожуры. 16 февраля они прилетели, и в тот же вечер тем самым пяти фирмам Россельхохнадзор всё же разрешил поставлять бананы. Ну а в воскресенье уже в Эквадоре объявили, что никакого оружия — заметьте, о металлоломе не упоминают — они никому передавать не будут. Словом, и обезьяны сыты, и бананы целы — сотрудник ГРУ с позывным "Форида" представлен к награде и ждёт отправки домой, а значительного ухудшения отношений с Эквадором удалось избежать.
Сюжет всей этой фруктовой драмы на первый взгляд прямой, а на деле же изогнут, как банан. Иногда бананы — это нечто большее. Под кожурой торговли любимыми по всему миру фруктами прячется преступная тайна, а делишки Нобоа-старшего, в своё время пять раз безуспешно пытавшегося стать президентом страны, заслуживают особенного внимания. В минувшем сентябре выходил интересный текст у Associated Press — там рассказывалось, как торговля бананами выживает в постковидном мире, где привычные нормы глобальной торговли работают уже не так надёжно. Если вкратце: за счёт симбиоза с торговлей кокаином. Наркотик развозят по миру под видом бананов, а банановые компании не теряют прибыль, плотно работая с наркокартелями. Эквадор же, производящий жёлтый фрукт, является ключевым звеном логистики ещё и кокаина. Да, производят его по большей части в Колумбии (хотя и другие страны региона активно подтягиваются, если верить европейской прессе), но после перевозки белого порошка через границу с Эквадором силами тех самых банд, из местных портов он расходится по миру. С американским направлением всё более-менее понятно: суперкартели, настоящие наркогосударства из штатов Синалоа и Халиско, принимают товар на западном побережье Мексики, после везут его на север через проходной двор, когда-то называвшийся южной границей США. Куда интереснее европейское направление — не только из-за близости к нам, но и потому, что в Европу кокаин не завезти никак, кроме как через порты. И контроль над европейскими портами разных элитных групп — тема для отдельного, очень долгого разговора, тесно связанного с наркотрафиком.
Здесь мы будем разбирать Северную Европу, потому что маршрут наркотрафика, как говорят эквадорские мыслители, подобен банану и имеет два конца, а кокаин, если верить статистике, идёт в Старый Свет преимущественно через Антверпен. И надо же было такому случиться, что 2 февраля мэр этого славного бельгийского порта как раз побывал в Эквадоре, повидался с тамошним президентом, после чего они оба, нахмурив брови, объявили о намерении бороться с нелегальным оборотом колумбийского порошка, идущего в Европу через родной город Ван Дейка. В 2023 году как раз был поставлен рекорд по изъятию этого психоактивного вещества: только в Антверпене таможня не дала добро на провоз 116 тонн кокаина.
Присмотритесь к пейзажам города Антверпен. В узких фасадах серого североевропейского города, в каменной готической колокольне местного собора, в стекле небоскрёбов то и дело мелькает знакомое лицо: лысина, очки, борода, морщинки вокруг лукавых глаз… Нет, это не Михаил Шуфутинский, а похожий на него как брат-близнец председатель Европейского совета Шарль Мишель, чьё имя, кстати, звучит как перевёрнутое имя магаданского шансонье. Мсье Мишель — лицо Бельгии, а она, несмотря на двойственную фламандско-валлонскую природу, довольно монолитна в плане элит. Среди всех портов Северной Европы только Петербург неподконтролен коллективному Шарлю Мишелю. 2 февраля появились новости, что ФСБ изъяла в городе императоров и поэтов 641 килограмм кокаина. За неделю до этого изъяли 1 200 килограммов. Всякий раз упоминалось, что либо груз шёл из Латинской Америки, либо же что наркотик прошёл через Антверпен.
Но иногда бананы — это просто бананы. Вся история с мухами-паразитами даже в отрыве от кокаинового подтекста весьма примечательна. Буднично и тихо наступила смена вектора, которую так долго требовали патриоты, десятилетиями наблюдавшие за пассивностью российской дипломатии. Согласно принятому раньше порядку, в отношении России позволялись любые враждебные шаги и полная свобода оскорблений. Какие-нибудь, к примеру, прибалтийские территории постоянно что-то запрещали и закрывали, оскверняли наши святые места и без умолку лаяли в нашу сторону — всё это задолго до формального начала обострения наших отношений с Западом и без какого-либо вещественного ответа с нашей стороны. Всё изменилось тогда, когда… да сложно сказать, когда именно всё изменилось. Но в наступившей новой реальности враждебные жесты и издевательские слова стоят уколов в больные места — уколов, вынуждающих сдавать назад.
