"Святая Церковь завтра вспоминает праведного Авраама, которого называют отцом всех верующих. В Библии говорится: «Веровал Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность». Авраам жил четыре тысячи лет назад, а по нашему, христианскому, понятию в те времена праведников быть не могло, потому что человек уже давно от Бога отошел и жизнь его наполнилась всяческими мерзостями, примерно так же, как и сейчас. Господь сказал: «Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?» И мы видим, что действительно вера иссякла. Возразят: ну нет, как же, сейчас все ходят в церковь; сколько храмов ни строят, все мало. В Америке вообще девяносто пять процентов населения пишут в анкетах, что они верующие. Но, как говорил Тарас Бульба, это все не то, братья. Потому что веры бывают разные: бывает вера Авраамова, а бывает вера бесовская.
Авраам был скотоводом и жил простой жизнью, исполненной всяких трудов. И от окружающих людей его отличало только то, что внутри своего сердца он хранил одну-единственную истину, что есть единый Бог. Язычники, среди которых жил Авраам, веровали во многих богов, обожествляли то, что они видят вокруг, примерно как сейчас: один обожествляет свою квартиру, ею живет; другой обожествляет своих детей; третий обожествляет свою работу; четвертый свое здоровье обожествляет, стремится его как-то улучшить, гимнастикой занимается, ищет пути продления своего биологического существования. Язычество из этого и возникает, когда человек обожествляет то, что вокруг него. А Авраам нет, он знал, что есть Бог невидимый, и веровал в Него. И Господь испытывал страшным образом веру Авраамову, чтобы в испытаниях она еще выросла. Авраам был уже глубоким стариком, а Господь ему открыл, что у него будут дети, причем сказал, что его потомство будет как песок морской. Когда бездетному старику это говорят, ну как можно в это поверить? А Авраам нисколько не сомневался: раз Господь сказал, значит, так и будет. И когда родился наконец этот долгожданный сын, можно представить, как Авраам его любил. А Господь повелел: иди и принеси Мне его в жертву.
Вот приходят люди в храм и ставят свечи. Что это такое? Жертва. Взял от себя оторвал тридцать копеек, поставил и сжег. А раньше не было свечей, не было таких изящных обычаев, а брали быка или ягненка, закалали, сжигали на жертвеннике и веровали, что Господь обоняет дым, восходящий к небу, и дает человеку какое-то ослабление. Но все люди, окружавшие Авраама, приносили жертвы языческим, ложным богам, совсем как и современные люди, которые жертвы приносят чему угодно, только не Богу. Богу так, по мелочи, копеек по тридцать, а ложным богам уж служат вовсю. Современный человек, даже такой, который считает себя верующим, – сколько он в неделю посвящает Богу времени? А сколько телевизору? А сколько пустым разговорам? А сколько хождению в гости? А сколько прочей всякой бессмыслице? Если это сравнить, сразу наглядно видно.
Авраам же нисколько не усомнился в слове Божием, не подумал: вот я стар, а единственного сына, от которого по обетованию Божию произойдет великое потомство, теперь надо принести в жертву. А когда же будет следующий сын? Нет, он все эти мысли отмел, сделал жертвенник, сына связал, занес нож – и тут Господь послал ангела, который его остановил. То есть Господь испытал Авраама до последней черты. Какая могучая вера была у этого человека! И поэтому Господь ему эту веру вменил в праведность. Хотя Авраам много совершал неблаговидных поступков с точки зрения христианской и жизнь его не представляет образец морали, нет, упаси Бог. Но была вот эта единственная у него добродетель, огромной силы, и она укрепилась в таких испытаниях. Поэтому в смысле веры Авраам стал как бы нашим праотцем.
Конечно, по силе веры мы во многом ему уступаем, потому что мы забываем о том, что вера есть добро-детель, то есть ее надо совершать. Вера – это не просто какое-то качество ума: один человек знает, что Бог есть, а другой не знает. И тот, который знает, начинает считать себя верующим, хотя это еще совсем не вера. Дьявол тоже знает, что есть Бог, но он из этого выводов никаких не делает. Поэтому вера, которая знает, что есть Бог, но из этого не делает никаких выводов, называется бесовской. А вера, которая движет жизнью человека, называется верой Авраамовой, верой подлинной.
И вот, если мы пришли в храм, следовательно, мы знаем, что есть Бог, Который создал всех нас. Бог создал и все законы. Бог придумал математику, физику, химию, биологию. Он это все сочинил. Бог – первый Художник. Это Он так раскинул Памир, Альпы, реки, пески – эту всю красоту. Господь и законы нравственной жизни создал: законы любви, терпения, взаимного снисхождения. А мы что? А мы живем так, как будто ничего этого нет. Что нам люди скажут, что в газетах написано, что по телевизору покажут, что у кого в книжечке прочтем – вот из этого состоит наша жизнь. То есть Бог Сам по Себе, а мы сами по себе. Что нам в голову взбредет, то мы и делаем и никак или только в очень малой части руководствуемся тем законом Божиим, который Он создал.
Спрашивается: в чем тогда состоит наша вера? Чем мы отличаемся от людей, которые не знают, что Бог есть? Ничем. Прическа та же, походка та же, одежда та же. В квартиру одного зайдешь, в квартиру другого – все то же самое. И нравственная жизнь такая же: так же ругаемся, так же завидуем, так же превозносимся, так же осуждаем, так же клевещем, так же нервируем друг друга. Мы знаем, что Бог есть, но это никак на нашей жизни не отражается. А почему? Потому что мы не относимся к вере как к добродетели, которую надо постоянно укреплять: то есть жить не по чувствам, жить не по тому, что взбрело в голову, а стараться руководствоваться в своей жизни повелениями Божиими. А для этого надо нам познать волю Божию: что Бог от нас хочет.
Вот если мы так поисследуем Святое Писание, все повеление Божие, обращенное к нам, то увидим, что мы не друзья Божии, а враги Его: мы всё делаем наоборот, мы всё ищем только своего. Поэтому у нас и вера такая пустая, ничего не может совершить, поэтому мы и не можем ничего в своей жизни управить. И нам надо это менять, надо все время стараться упражняться в этой добродетели – в вере: все время заставлять себя жить по вере, все время свою жизнь исправлять по закону Божию, по Священному Писанию.
Поэтому с того самого момента, когда мы уже опомнились, с этого момента надо изменять свою жизнь, надо жить по вере. Вот как многие люди утверждают: у меня никаких грехов нет, я живу хорошо. И тут же присовокупляют: как все. А что, все живут хорошо? В этом-то и большая ошибка, к сожалению. Поэтому нам нужно стараться жить не как люди живут, потому что люди живут безобразно. Просто они принюхались к этой грязи, и им незаметно. Но если каждому человеку показать всю его жизнь, это просто самое натуральное вонючее свинство. А надо жить по-Божьи.
Поэтому надо нам кончать спать, скорей просыпаться, начинать шевелиться. Потому что, если этого не произойдет, мы так во тьме греховной и перейдем в мир иной, так в грехах и умрем. А смерть грешника люта, потому что за ней мрак и ужас бесконечного пребывания в непрестанной злобе. Поэтому Господь говорит: «Там будет плач и скрежет зубов». Плач о том, что утратил, а скрежет зубов о том, что уже ничего нельзя изменить, остается только зубами скрежетать в бессильном отчаянии. И вот от всего этого Господь нас хочет избавить. И путь к этому – через укрепление нашей веры. Поэтому надо совершать дела веры. А образец этих дел есть святой праведный Авраам. Помоги всем Господь. Аминь."
/из проповеди протоиерея Димитрия Смирнова/
Храм Святителя Митрофана Воронежского, 21 октября 1990 года, вечер
Праотец всех верующих Авраам, на мой взгляд, не есть предтеча европеизма, который уж очень многое из окружающего мира обожествляет, подменяя веру Авраамову на веру бесовскую. Рожденный ренесансом гуманизм, с его вохищением силой и умом человека, его прекрасным телом, стал новым богом европейцев, постепенно задвигая Творца все дальше и дальше. Именно возрождение, так воспеваемое М. Тальбергом, - это та вершина, с которой вера начала потихоньку катиться вниз. Нынешнее сосояние европейцев с их правами человека, который попирает все заповеди и грешит всеми смертными грехами, говорит о том, что спуск практически завершен.
