На днях газета The Wall Street Journal выпустила статью за авторством бывшего капитана ВМС США Джерри Хендрикса, суть которой — бесполезность авианосца в войне с Китаем, так как расстояние, с которого он может поражать цели на берегу — примерно 900 километров — кратно меньше расстояния, с которого его могут поразить береговые силы, — примерно 1800 километров.
В то же время в Средиземноморье прошли большие учения НАТО с участием британского и итальянского авианосцев, в ходе которых их палубы принимали и американские истребители. Китай, против которого авианосцы будто бы бесполезны, готовится обзавестись уже третьим.
Статья наделала шуму, разошлась по Сети и у кого-то возник диссонанс: вроде говорят, что такие суда уже не могут решать поставленные задачи, да и в целом всё больше упоминают бесполезность и неадекватную дороговизну содержания, проектирования и строительства авианосцев, но тем не менее их продолжают строить, совершенствовать, проводят учения. Как же так?
Ответ во внимательном чтении статьи WSJ. Автор её касается одного конкретного вопроса: необходимости для атаки целей на берегу входить в зону поражения ракет DF-21D, дальность пуска которых заявляется автором в 1800 километров. Почему нужно подходить ближе? Потому что имеющиеся истребители F/A-18 и F-35 имеют радиус действия не более 1200 км, эффективных палубных заправщиков ещё нет, а специализированных ударных самолётов и вовсе не предвидится. С этими выкладками сложно спорить, но делают ли они крупнейшие боевые корабли в истории бесполезными? Отнюдь.
Сначала пройдёмся по конкретике: китайская ракета против американского авианосца. Во-первых, авианосец нужно найти. Не "в часе хода от Окинавы", а полноценное целеуказание: координаты, курс, скорость, место в ордере. Даже в мирное время следить за ним неотрывно было нелёгкой задачей для ВМФ СССР, а обеспечить качественную разведку в условиях войны будет много сложнее.
Во-вторых, в авианосец нужно попасть. С одной стороны, он трёхсотметровый, с другой — скорость полного хода почти 20 метров в секунду, то бишь спустя четверть минуты в точке, куда вы прицелились, его уже нет; плюс охранение из полудюжины эсминцев и крейсеров, на каждом из которых — мощнейшая система ПВО. Противокорабельные баллистические ракеты — оружие, никогда не применявшееся в боевых условиях. Может ли ракета DF-21D опознать и навестись на цель при полёте в облаке плазмы, сквозь мощные помехи и зенитный огонь? Сколько нужно попаданий для потопления или выведения корабля из строя на долгий срок? Пока ответов на эти вопросы нет ни у кого, и они вряд ли появятся в обозримом будущем.
В-третьих, проблема недостаточного радиуса действия самолётов может быть решена множеством путей, не предполагающих коренной перестройки флота, что неизбежно при смещении авианосца с трона. Можно усовершенствовать самолёты, можно создать новые, можно сделать палубный самолёт-заправщик, можно дать авиации более дальнобойное оружие. Корпус морской пехоты США имеет альтернативные авиаударам способы издалека обстреливать берег: сейчас это "Томагавки", запускаемые с кораблей и подводных лодок. Не стоит забывать и о том, что у Штатов есть армада дальних бомбардировщиков ВВС, к коим скоро присоединятся баллистические ракеты средней дальности, из Договора о запрете которых США вышли в 2019 году.
Думаю, эти аргументы дают понимание того, что наличия у китайцев дальнобойной противокорабельной ракеты недостаточно для признания авианосцев бесполезными.
Есть и общее соображение, гораздо более важное: авианосец нужен не только и не столько для работы по берегу. Бомбить вражеские порты — дело, несомненно, хорошее, но у авианосной ударной группы и без того полно работы. Разведка, дозор и патрулирование, борьба с надводными силами противника, противолодочная оборона, поисково-спасательные действия, противовоздушная оборона и борьба за господство в воздухе — всё это совершенно необходимо для войны на море, и всё это становится гораздо сложнее, а то и вовсе невозможным без авиации. Как и на суше, возможность пользования воздушным пространством даёт огромные преимущества, а эту возможность, в свою очередь, даёт именно авианосец. Конечно, у него свои недостатки: нехватка места ограничивает интенсивность полётов в сравнении с наземным аэродромом, да и чувствительность к погодным условиям выше, но не забываем, что корабль может находиться там, где это необходимо командованию, а не привязан к определённой точке.
Оружие устаревает не тогда, когда против него находится противодействие, а тогда, когда в нём исчезает необходимость, когда его задачи или уже не важны, или могут быть выполнены более экономичным способом. Линкоры доминировали на море потому, что были единственным надёжным способом дать бой вражескому линкору. Как только стало понятно, что поднятые с палубы самолёты могут сделать это не менее эффективно, обладая при том большей дальностью и универсальностью (в сравнении с артиллерийскими орудиями), — линкоры строить перестали. Авианосец придаёт флоту завершённость, цельность, гибкость, тактическую независимость от берега. Из этого вытекает ещё один важный момент: авианосец оружие наступательное, так как он больше всего нужен вдали от своих баз. Пока вы не лезете в открытый океан, а обеспечиваете лишь оборону своих границ, наземная авиация, дивизионы пушек и ракет береговой обороны остаются эффективным средством защиты. Но пока мы не пускаем врага в свои воды, он пользуется всеми остальными. Войну не выиграть одной обороной.
Перспектив того, что авиация вдруг перестанет быть нужна военным морякам, не просматривается. Перспектив того, что для её базирования не нужно будет строить специальные корабли, — тоже не видно.
Понимая всё это, их строят китайцы, англичане, американцы и прочие. Понимая это, борются за сохранение многострадального "Адмирала Кузнецова" у нас.
