Месяц катастроф

В те вечерние минуты 12-го числа, когда в небо над Москвой взметнулся гигантский, аспидного цвета столб дыма и в новостях замелькали роковые слова "Марьино", "НПЗ" и "взрыв", я поймал себя на стыдном чувстве: "Вот оно. Август настал. Но пусть уж так, а иначе".

Это было странное чувство облегчения. Про погибших сообщений не было — одна лишь беспроглядная бурлящая туча заполняла окошки видеоприложений в Сети. Поэтому не было и шока: неизвестность позволяла дышать и двигаться. В этой мгле сохранялась надежда.

Ведь то был не рухнувший самолёт со стопроцентно предсказуемым итогом. Не прорванная плотина, обрекающая на неминуемую смерть города и поселки. Не теракт в школе. Не бомба на вокзале. Не финансовый коллапс, от которого ночью десяток тысяч сограждан влезет в петлю. Не война, большая или малая, в которой жертв не избежать.

А "всего лишь" техногенный взрыв с неясным результатом. "Пронесло вроде", — стучало в висках после первых известий. "Обошлось на этот раз", — храбрилось сердце от твитов очевидцев. Каждая залпом выпитая новость с места происшествия, каждое проглоченное видео: от "взрыва" к "пожару", от "НПЗ" к "масляным пятнам на воде" — рывками отгоняла отчаяние, возвращала в колею дневной рутины. Оставляя в сознании лишь рубцы-зарубки: "Это Август. Не расслабляйся. Будь начеку".

Каждый божий год мы с разбега влетаем в этот Месяц Катастроф, надеясь поскорее его проскочить. Месяц скорбных поводов помянуть кого-то. Месяц едва ли не ежедневных тостов про "Не забудем!", трибунных речей про "Никогда больше!", чужого зубоскальства "Такова ваша доля!". Мы проскакиваем на лету вешки громких августовских годовщин, словно кресты по обочинам дороги. Но времени читать надписи нет — мы сами в Августе будто в первый раз, мы смертельно рискуем, закладывая виражи, и не знаем, что ждёт за поворотом.

Как же так всё совпало? Целый месяц — с поминок на поминки, не понос так золотуха.

6-е — падение Грозного под ударами масхадовских боевиков.

8-е — начало войны "08.08.08" и взрыв в переходе под Пушкинской площадью в Москве.

12-е — гибель "Курска" и кладбищенский ельцинский клич "Возьмите суверенитета, сколько сможете переварить".

13-е — авария "Невского экспресса" из-за теракта.

14-е — старт чековой приватизации в России и вторжение Грузии в Абхазию.

16-е — крушение поезда "Аврора" и столкновение самолетов на МАКСе.

17-е — кириенковский дефолт, теракт в Назрани и катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС.

19-е — никчемный и фатальный ГКЧП.

20-е — энергоавария, обесточившая половину Питера.

22-е — авиакатастрофа питерского Ту-154 под Донецком, монетизация льгот и вступление в ВТО.

24-е — двойной теракт на самолётах.

25-е — сгоревший купол Троицкого собора Санкт-Петербурга.

27-е — пожар на Останкинской телебашне в Москве.

31-е — кораблекрушение парохода "Адмирал Нахимов", взрыв на Манежной площади Москвы и теракт у столичного метро "Рижская".

И в ту же пригоршню — лютым "бонусом" к казням египетским, словно другого горя мало, — сентябрьское детоубийство в Беслане. Конкретные годы стерлись из памяти, слежались в огромный жернов на груди нации, превратились в общее "августовское проклятие" для огромной страны.

Ужасна тут не скорбь в режиме нон-стоп, не липкое ощущение катастрофичности русской истории недавних лет. А точное понимание фаталиста: каждое из подобных событий способно произойти вновь. Страховки нет. Гарантий нет. Ты безоружен перед роком. Теракт или крушение, финансовый крах или внешнее вторжение — выбирай на вкус, отчего полезешь на стену.

Страшнее всего — официозные послесловия после каждого пожара, взрыва, обрушения, из которых всякий раз следует, что катастрофа была неизбежна. Когда после всех результатов проверок не ясным остаётся один лишь вопрос: как же всё это не навернулось раньше?

Самолет давно был неисправен, но летал. В конструкции плотины имелись критические дефекты. Рамки металлоискателей оказались отключены. Разведка действий противника не велась. Огнетушители отсутствовали как класс. Риски от решения кабмина просчитаны не были, а зачем?.. Спохватывались после беды, всю Россию обкладывали инспекциями постфактум, показной сдачей нормативов — да много ли толку? Из 150 млн граждан — готов ли сейчас хоть один воскликнуть с убежденностью: "На вверенном мне участке никакой жути не случится, никогда!"?

Когда в последний раз мы — целая страна — чувствовали твердую почву под ногами? В какой год могли позволить себе ослабить галстук, откинуться в кресле, заречься "от сумы да от тюрьмы"? Когда отваживались помечтать?

В марте 2014-го, в разгар Русской весны? В 2013-м, при высокой нефти, еще до всяких санкций и девальваций? В 2007-м, перед "кудринским" кризисом, сотрясшим до основания "тихую гавань"? А может, в 2005-м, когда страна, казалось, отошла от перенесённых 90-х, снова принялась откладывать денежки и рожать детей? Или ещё раньше, в седой уже древности?

Когда жизнь была не как на иголках? Да уж точно — не сегодня!

Сегодня мы вновь, как ошалелые, несемся, не видя поворотов. Нынешним августом у нас пока что гибнут на дорогах, кстати. Разбиваются по всей стране, врезаются лоб в лоб, словно боятся опоздать на представленье. Как будто и не было автодорожных реформ, указов, ужесточений ПДД — Август всё языком слизал.

А еще сегодня, в пику прошлым августам, вопреки вроде бы мирным денькам, гораздо сильнее, чем раньше, ощущаешь дыхание "Последних времён" — после которых условный "Сентябрь" уж не настанет.

Не было такого в прошлые годы — а вот теперь появилось. Вдруг стало казаться, что Россия, и целый мир вокруг, превысили некий предел прочности, безвозвратно вторглись в зону турбулентности, откуда возврата нет, живут на износ, из последних сил, движутся вперед на автомате, на кураже и уколах — лишь бы дотянуть до какого-то знакового рубежа, и там уж будь что будет!

Кажется, что вот-вот, уже завтра, случится нечто глобальное, давно назревшее, после чего ничто не останется прежним. Что-то такое, про что когда-нибудь потом станут толковать: "Так к этому же всё и шло!" — как нынче говорят про 1914-й, 1917-й, 1941-й…

Решающая война за Донбасс, которую не предрекает только ленивый? Нашествие "гогов и магогов" ИГИЛ на наше южное подбрюшье? Показательная расправа над Россией через обрушение нефтяных котировок, "трибунал над Боингом", иски ЮКОСа, лишение кубка мира, упразднение ООН, отключение SWIFT? Крушение "углеводородной экономики" и арест наших "стабфондов", по привычке вложенных в американские бумаги? Антироссийский сговор Вашингтона и Пекина? Кровавый внутренний майдан, в котором сгорит единая и неделимая Россия?

Риски огромны, всеобщий неадекват зашкаливает, предсказаний масса, и ни одного достоверного. Мир сошел с ума, пока сбрасывал старую кожу, — и посреди этого бесконечного Августа стоишь ты, уязвимый и ни к чему не готовый, с невыплаченным кредитом и недокупленной школьной формой для детей.

Как же хочется твердости под ногами! Хочется верить, что всесильная власть, так ловко конвертирующая в заоблачный рейтинг всенародный запрос на развитие и победу, действительно думает на пять шагов вперед. Хорошо бы все "хитрые планы" снабдить проблесковыми маячками — а то не видно же ни черта в этом нефтяном пожарище. И вот еще отчаянный каприз: впервые с позднесоветского детства распланировать бы жизнь на десятки лет и уже сейчас придумать имена для внуков!

Но сегодня пока лишь середина месяца. Август ждет своего. Август ты, август, повелитель Последних времен, идущие на смерть приветствуют тебя!..