Взгляд на ту же проблему 30 лет спустя через призму телевизионной передачи на канале НТВ от 07.10.2016 года «ЧП расследование «Картина маслом»».
1987 год. Начало.
Идея определения подлинности живописных полотен по отпечаткам пальцев художников и создание мировой базы отпечатков с картин великих художников пришла мне в голову в 1987 году, когда я в составе бригады из МВД СССР проверял Карагандинскую школу милиции. Там я познакомился с очень интересным специалистом с кафедры криминалистики. Он снял с меня объемные отпечатки, вдавив мои пальцы в массу, напоминающую пластилин. А назавтра принес готовую модель кисти моей руки. Она оставляла отпечатки пальцев абсолютно идентичные моим. Экспертиза в Караганде и в Москве подтвердила схожесть. Если кончики пальцев модели потереть о волосы или даже подкладку головного убора, то совпадут не только отпечатки, но и пото-жировой, точнее химический анализ. Если отпечатки с поверхности полированного стола или стакана вовремя не откатать, они исчезнут. Но если пальчики останутся на свежей краске, они по существу вечные, подтвердил автор так и не признанного изобретения. Сколько уголовных дел можно было бы сфабриковать с его помощью, а еще больше дел можно было бы развалить. Так, что говорить, а тем более писать по этому поводу мне, мягко говоря, в то время не рекомендовали. Первые публикации по этому поводу были сделаны в 1999 году, в канун 200 летнего юбилея А.С. Пушкина в журнале «Милиция» и газете «Октябрьское поле». Статья называлась «Криминальная история одного портрета А. С. Пушкина». В ней описывался мой поиск подлинного портрета Пушкина по отпечаткам пальцев автора портрета Ю. Павлова. Подлинник пытались подменить копией. Успех проведенной работы буквально окрылил меня. Первое время голова кружилась от мысли, к каким открытиям мы можем прийти и какие потрясения нас ждут, если поискать «пальчики» на полотнах Рембрандта, Тициана, Шардена, Делакруа и других великих художников. Я с детства увлекался живописью и хорошо знал, что работая с красками, особенно с маслом, нельзя не наследить. Уже в 2000 годы я опубликовал по этому поводу материалы почти во всех авторитетных СМИ, в том числе с подачи Е. Кудрявцевой на канале «Культура» была показана передача, по сюжету ее публикации о моей методике в журнале «Огонек», вызвавшая много откликов..
Желая привлечь к данному методу внимание специалистов по экспертизе и атрибуции произведений изобразительного искусства, я направил некоторые копии публикаций в Российскую академию художеств, Государственную Третьяковскую галерею, Государственный музей изобразительных искусств им А.С. Пушкина, Государственный Русский музей, Государственный Эрмитаж, ничего не просил, хотел только узнать их мнение. К руководителям перечисленных музеев обращался неоднократно, ответов никогда не было - глухое молчание.
Конференция в Государственной Третьяковской галерее.
Однако обращение в Российскую академию художеств помогло попасть мне в 2000 году на 4 научную конференцию «Экспертиза и атрибуция произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства» Данная конференция была задумана руководством «ГТГ» и Объединением «Магнум Арс» как обмен опытом между музейными специалистами России, а также антикварными работниками - проводится ежегодно.
Реальная возможность заявить о предложенном мной методе во всеуслышанье возникла достаточно неожиданно, когда председательствующий по окончании запланированных докладов предложил развернуть дискуссию по докладам. Я попросил слово, представился как полковник милиции и сделал сообщение. Реакция зала не была однозначной, но очень доброжелательной. Кто-то сказал, что отпечатки пальцев действительно встречаются и не только на красочном слое, на обратной стороне холста, торцах, однако нет уверенности, что эти отпечатки принадлежат именно живописцу, поэтому их никогда в расчет не берут! Другой выступающий сообщил, что на одной работе Рембрандта есть полный отпечаток ладони и пальцев руки, видимо живописца, а может быть кого-то другого. В общем, мое предложение поддержали, а представитель Эрмитажа сообщил, что даже в английской аукционной фирме «Сотби» нет банка данных по отпечаткам пальцев живописцев, есть только банк данных образцов их подписей. Посоветовал мне запатентовать мой метод и главное внедрить как можно быстрее, при этом подчеркнул, что после множества копий публикаций, которые ты раздал гостям конференции, и дискуссии, которую ты развязал, в этом зале о твоей идее будут знать все те, кого это профессионально касается, причем во всем мире будут знать. Такой банк действительно нужен, и как показала дискуссия действительно рано или поздно будет создан. У Вас в милиции есть опыт создания банков данных отпечатков на преступников, подумайте, как сделать такой банк на отпечатки художников, сказал один из экспертов.
Обращение в Администрацию Президента Российской Федерации.
В 2007 году я обращался в администрацию Президента РФ с тем, чтобы к этой работе подключились специалисты из МВД РФ. Вот выдержки из их ответа: «МВД России готово проработать вопрос о возможности создания новых и совершенствования существующих методик выявления, снятия с полотен следов и оценки их криминалистической значимости для формирования банка данных дактилоскопической информации и проведения криминалистических экспертиз. Подчеркиваем, что данная проблема является не только криминалистической, но и искусствоведческой. В этой связи решение о создании такого информационного массива должно приниматься с представителями Союза художников и специалистов правоохранительных органов».
Но представители художественной общественности на высоком уровне, как было сказано выше, на мое предложение никак не реагировали.
Все эти годы я публиковался в различных газетах и журналах, желая привлечь внимание специалистов к своей идее в нашей стране и за рубежом. И мне это, кажется, удалось. И что поразительно, отклики были главным образом из-за рубежа. Причем, количество сообщений о нахождении отпечатков пальцев на том или ином живописном полотне нарастало лавинообразно.
В 2006 году мне прислали из Мюнхена выставочный проспект и несколько фотографий картины Леонарда да Винчи «Мадонна с гвоздикой». В выставочном проспекте, между прочим, сообщалось: при исследовании красочного слоя обнаружен отпечаток пальца, возможно, принадлежащий Леонардо да Винчи.
В 2007 году в СМИ прошла информация еще об одном отпечатке пальца, оставленном художником на картине «Портрет дамы с горностаем», хранящейся в музее польского города Кракова. При этом для того, чтобы получить материал для дактилоскопической экспертизы, ученые в течение трех лет исследовали более 250 документов и картин, имеющих отношение к да Винчи. Были изучены 52 рукописи и рисунка, принадлежащие Леонардо. Они нашли 200 отпечатков пальцев. Итак, двести отпечатков. Так почему бы не собрать их в одном месте? Не сделать эти отпечатки достоянием художественной общественности? Наконец, создать банк отпечатков с бесспорных картин и тем более рукописей, других документов.
Конференция в Государственной Третьяковской галерее 2. (неудачная попытка).
А в 2009 году я предпринял новую попытку сделать сообщение в «ГТГ» на очередной уже 15 научной конференции «Экспертиза и атрибуция произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства». Получил приглашение, подал в оргкомитет конференции текст доклада для публикации в сборнике трудов, даже одобрение по поводу новизны получил, но в конце концов за несколько дней до открытия конференции мне сообщили, что в Оргкомитете мой доклад сняли. На мой вопрос: «Почему?» заявили: «Ваш подход сочли нетрадиционным и нарушающим формат Конференции». Так же неожиданно для меня сложилась судьба моего материала, подготовленного более 15 лет назад для журнала «Государственная Третьяковская галерея». Главный редактор тепло меня встретил, одобрил мою методику, заявил о своей поддержке моей идеи, обещал разместить в ближайшем номере, но …. публикация так и не увидела свет.
В январе 2013 года ко мне обратился генеральный директор «Единого Артрееста» Александр Осипов, который сообщил, что следит за моими статьями в деле защиты искусства! Одобрил мою методику, назвал ее одной из наиболее эффективных и аргументированных. При этом сообщил, что они в Артреестре занимаются подобными вопросами, только с современными авторами, занимаются методами защиты авторских прав художников и пр. Попросил разрешения размещения моих материалов на своем сайте, пригласил к сотрудничеству и все на этом закончилось!
Весной 2013 года я обратился к нашему министру культуры господину Мединскому. Просил его оказать поддержку моему предложению, разбудить художественную общественность, которая все время отмалчивается. Но из этой затеи ничего не получилось, вместо ответа от министра, через несколько месяцев 20 июня 2013 г. № 1948-02-13 на бланке Министерства культуры РФ я получил ответ (дословно). «Департамент государственной поддержки искусства и народного творчества внимательно рассмотрел Ваше обращение и сообщает, что в соответствии с частью 3 статьи 8 Федерального закона от 2 мая 2006 года № 59 ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» направил его в Государственный институт искусствознания с просьбой дать заключение о целесообразности практического применения изобретенного Вами метода дактилоскопической идентификации произведений изобразительного искусства и проинформировать Вас о принятом решении». С тех пор прошло более 3-х лет, ответа нет, да и скорее всего не будет, несмотря на часть 3 статьи 8 № 59-ФЗ.
После того, как мне стало известна информация, что В.Ф. Вексельбергу, основателю инновационного центра Сколково, ценителю и коллекционеру предметов изобразительного искусства, умудрились продать через аукционный дом Кристис поддельную картину Б. Кустодиева «Одалиска» и ему через суд удалось получить возмещение ущерба (Литературная газета 112-18 марта 2014 г.), я решил обратиться к нему с просьбой поддержать мою разработку. Но и на этот раз ответа я не дождался.
Информация Интерпола и зарубежные разработки.
В это же время в СМИ проходит информация, что по данным Международной организации уголовной полиции (Интерпол), в базе пропавших ценностей числится 80 тысяч картин и 34 тысячи предметов искусства из 115 стран. Ежегодные потери от грабителей, которые несут музеи и частные коллекции, оцениваются в 7 млрд. долларов.
Незаконный оборот культурных ценностей является одним из крупнейших нелегальных бизнесов и занимает «почетное» 4-е место по обороту денег вслед за такими преступлениями, как торговля наркотиками, оружием и отмывание денег и т.п.
Возможно ли эффективно бороться с преступным бизнесом такого масштаба?
У создателей проекта FING aRt PRINT, который финансируется из бюджета ЕС, есть ответ на этот вопрос: возможно, но для обуздания «музейного воровства» искусствоведам необходимо перенимать методы криминалистов и в первую очередь необходимо создать... единую базу данных «художественной как бы дактилоскопии».
Оказывается, новая технология позволяет с каждой картины снять свои уникальные «отпечатки», только не пальцев, а фрагментов картин, благодаря которым можно легко и быстро провести идентификацию полотна как бы по ДНК.
И подделать полученные данные абсолютно невозможно.
- Это уникальный неразрушающий бесконтактный метод определения подлинности любого полотна, - уверен директор проекта FING aRt PRINT профессор Уильям Вэй.— Работает это очень просто: для начала мы выбираем на полотне картины небольшой фрагмент в несколько квадратных миллиметров, который затем сканируем с применением особого микроскопа — ахроматического конфокального профилометра, который обеспечивает субмикронное разрешение. Далее, после регистрации характеристик отражения света от сканированного участка, компьютером создается рельефная модель шероховатостей данного участка. Эта модель и заносится в базу данных вместе с цифровым снимком картины и координатами того участка.
Для идентификации картины достаточно провести несложную операцию: заново отсканировать нужный участок и сравнить получившийся рельеф неровностей с оригиналом.
- Данная технология позволит предотвратить не только кражу, но и подделку, - уверен разработчик технологии Кирк Мартинес, профессор кафедры электроники при Университете Саутгемптона в Великобритании. Например, можно будет убедиться, та ли картина вернулась из реставрационной мастерской или музея, бравшего ее на выставку.
Защищая свою методику, я попытаюсь возразить Кирку Мартинесу. Положим, вернулась именно та картина, которую куда-то отправляли, но была ли она подлинной в момент отправления? На этот вопрос авторы метода не отвечают. Поэтому его нельзя считать методом атрибуции. Более того, если его воспринимать как метод атрибуции, можно легко и быстро легализовать все подделки, которыми наводнены музеи и аукционы. Этот метод следует рассматривать, как один из методов защиты от подмены, т.е. вторичный метод. Полезный, актуальный, но только вторичный, а любые методы атрибуции первичны, и т.ч. и по отпечаткам пальцев, встречающихся на холстах.
Эта информация свидетельствует о том, что работы по защите живописных работ ведутся и ведутся успешно там, где их хотят вести, и средства на ведение этих работ находят, в том числе и из бюджета ЕС.
Оказывается, что реализация моей идеи — доходное предприятие.
Так почему бы Правительству РФ несмотря на молчаливое несогласие художественной общественности и бездействие Министра культуры РФ, взять на себя инициативу по созданию предлагаемого мной всемирного банка отпечатков пальцев с полотен великих мастеров, имеющего мировое значение. Эта инициатива наших властей, поверьте мне, не пройдет незамеченной в мире и даст миру очень много. Более того, для нашего бюджета реализация моей идеи ничего не будет стоить. И еще, она будет даже прибыльна. Вот что по этому поводу говорит один из ведущих специалистов в стране профессор С.Самищенко, который, к стати, комментировал мое выступление на страницах журнала «Огонек» и на телевизионном канале «Культура».
Вот как профессор Сергей Самищенко комментировал целесообразность создания всемирного банка данных «художественных» отпечатков: «В России в силу обстоятельств создана отличная криминалистическая база. Это та сфера, в которой мы пока не уступаем Западу, так что вполне можем создать предприятие, которое бы занималось идентификацией полотен, собирая базу данных. Коммерчески это было бы фантастически выгодно».
О выгоде профессор говорит обоснованно. Не так давно к нему за экспертизой обратился коллекционер из США, который просил выяснить, совпадает ли отпечаток на принадлежащем ему полотне с отпечатком, который обнаружили на подлиннике Ван Гога. В случае положительного ответа коллекционер предлагал гонорар в размере 5% от рыночной стоимости шедевра. Полотно Ван Гога сегодня оценивается в 60 миллионов долларов. «Но в этом разговоре важен порядок цифр, — подчеркивает Самищенко, — первая же экспертиза окупит все заложенные затраты на создание и банка данных, и коммерческого предприятия». Важнейший вывод!!
Телевизионная передача — победа! Идея получила признание, но об авторе ни слова!
И вот совсем свежая информация от 7 октября 2016 г. В передаче НТВ ЧП-расследование - «Картина маслом». В ней, как обычно в передачах на эту тему, очень много говорилось о подделках произведений живописи, больших деньгах и как различные дельцы обманывают наших бедных российских толстосумов типа Рыболовлева Д.Е. на миллиарды долларов и что подделки заполонили все аукционы, вт.ч. Сотбис и Кристис, и что за рубежом этим обстоятельством очень обеспокоены. Ведутся различные разработки на тему защиты живописи от подделок, в том числе прививая метки как бы ДНК и много-много всего, о чем неоднократно рассказывалось в подобных передачах о подделках. Однако, в конце почти тридцатиминутной передачи было сказано от имени редакции, что российские коллекционеры живописи предложили использовать при определении подлинности живописных полотен метод дактилоскопии, о котором я, не являясь коллекционером, неоднократно заявлял в различных СМИ. Один из ведущих передачи адвокат А.А. Добровинский заявил о необходимости создания банка данных отпечатков пальцев, встречаемых на холстах. Таким образом, моя идея в конце концов как бы победила, и это радостно.. Огорчило только то, что на мое авторство, о котором, вне всякого сомнения, было известно авторам передачи и ведущим, не оказалось ни одной ссылки.
А умолчание об авторстве можно объяснить, исходя из последних слов А.А. Добровинского, что к финансированию создания банка данных надо привлечь пострадавшего от мошенников Д.Е. Рыболовлева, видимо предполагая значительнае капиталовложения и, соответственно, дивиденды. Состав учредителей этого банка пока не оговаривался, но что среди них меня не будет я уверен на 100 процентов. И, конечно, безусловно права известная обозреватель Л. Кислинская, узнавшая о моей методике и пригласившая меня в редакцию газеты «Совершенно секретно» в феврале 2006 года для интервью, в результате которого через 5 дней на целую полосу опубликовала материал на обсуждаемую тему под заголовком «Гиперболоид полковника Кошкина» с подзаголовком: «Офицер милиции предложил доказывать подлинность полотен мастеров живописи по их отпечаткам пальцев», а в заключение отметила, что «Сложно сказать, как сложится дальнейшая судьба ноу-хау полковника Кошкина. Боюсь, что определенными кругами очередной «гиперболоид инженера Гарина» будет блокирован. Точная идентификация работ великих и модных художников невыгодна сейчас ни могущественному клану антикваров, ни «хранителям» многих государственных музеев, где, по некоторым данным, большинство подлинных полотен мастеров заменено искусными подделками...».
И все же, после просмотра передачи на НТВ, меня утешает мысль, что мой почти тридцатилетние усилия, возможно, не пропадут даром, банк отпечатков пальцев с живописных полотен будет создан, и мое авторство, в конце концов, будет признано. А я, в свою очередь, хочу выразить благодарность всей журналистской братии, которая способствовала пробиванию моей идеи на протяжении последних двадцати лет.
