"Болотный" сенатор (бывает же такое!) Константин Добрынин внёс в Госдуму законопроект под названием "О противодействии реабилитации преступлений сталинского тоталитарного режима (сталинизма)". За короткое время вокруг этой инициативы было сломано уже немало копий. Редко так бывает, чтобы некий проект закона вызвал шквал критики как со стороны либералов, так и из уст государственников. Первые бранят его за трусость и половинчатость, вторые — за попрание основ и войну с прошлым, а все вместе — за юридическую безграмотность.
Всего этого в добрынинском законопроекте хоть отбавляй, однако его главный козырь, потенциально способный принести стране массу бед, отчего-то остался без критики. Разберемся, в чем конкретно дело.
Начнем, впрочем, с безграмотности. Сразу несколько формулировок в проекте закона свидетельствуют о том, что г-н Добрынин, мягко говоря, поторопился со своим нововведением и теперь смешит разбирающихся в деле людей.
Чего стоит одна только путаница в словах "отрицание" и "опровержение", разбросанных по законопроекту. В отношении сталинизма Добрынин пытается запретить то и другое, хотя каждому ясно, что опровержение чего-либо в принципе не может являться наказуемым деянием. Если некто с аргументами в руках опроверг ту или иную теорему или тезис — как за это можно наказывать?
Другая нелепица касается временных рамок предложенной инициативы: ограничивая компетенцию закона лишь сталинским временем, Добрынин тривиально не понимает принципа действия подобных вещей. Если уж законовед считает преступными те или иные вещи, они не могут ограничиваться тремя десятилетиями ХХ века — придется судить и все прочие века. Начиная с бесчинств "троцкистских палачей" и заканчивая беспределом хоть царским, хоть ельцинским — а как иначе?
Есть там и другие глупости. Скажем, формулировка "Публичные высказывания лица, состоящего на государственной или муниципальной службе, содержащие положительную оценку и (или) оправдание необходимости политических репрессий, влекут за собой установленную законодательством Российской Федерации ответственность" предусматривает, что даже косвенное оправдание тех же "шарашек" из уст высокопоставленного "оборонщика" автоматом ведет к его отставке и уголовной статье!
Однако главная претензия к "болотному" члену Совфеда со стороны критиков справа и слева сводится к изначальному ограничению внутри его законопроекта, делающему его как будто совсем бесполезным. Добрынинский текст запрещает оправдывать и реабилитировать лишь то, что уже осуждено в качестве однозначного преступления со стороны государства. Однако даже распоследние либералы признают: из всех "злодеяний сталинизма" Российское государство официально осудило разве что Катынский расстрел и, с оговорками, переселение народов. Все остальное — от раскулачивания до "дела врачей" — к "преступлениям сталинизма" официально причислено не было. Высказывания в защиту неосужденных деяний режима преследованию не подлежат — об этом прямо сказано и в самом законопроекте! Зачем же он тогда нужен? Какой прок в инициативе, действие которой ограничивается лишь парой наиболее громких эксцессов? Только ли дело в запрете на переименование населенных пунктов в честь сталинских героев, включая самого генералиссимуса?
Нет, не только. Главный "подводный камень" законопроекта, на который почти не обратили внимания его критики, заключен в паре пунктов его статей 4 и 5. В них говорится о том, что в целях "профилактики" и "предупреждения" отрицания сталинских преступлений в стране должны проводиться "воспитательные" и "пропагандистские" меры — в том числе силами государства и местного самоуправления, — направленные на предупреждение реабилитации и отрицания преступлений сталинского режима.
В переводе на русский это означает, что в случае принятия добрынинского закона государство будет обязано день и ночь заниматься прямой антисталинской пропагандой, всюду и везде: начиная с детских садов и заканчивая домами престарелых. Так сказать, "во избежание". И вот тут уже ясно: пределов антисоветской госпропаганды не существует.
