В «Завтра» очень содержательная беседа Андрея Фефелова и Игоря Шишкина о проблемах мигрантов и миграции. Верно сказано, что необходимость мигрантов – вещь весьма относительная и совершенно не такая очевидная, как мы привыкли думать: при советской власти, особенно в 50-х годах, когда СССР безо всяких мигрантов, совершил колоссальный экономический рывок, лиц трудоспособного возраста в России было ничуть не больше, чем теперь. А то и меньше. При этом производительность труда, его механизация и автоматизация были несравненно ниже. А теперь вдруг мигранты понадобились. Между прочим, дословно то же самое говорят в Германии, сама слыхала: да, мигранты – это плохо, но без них будет некому работать. Это принимается за доказанный, подтверждённый и не требующий доказательств факт: рабочей силы у нас и у них остро не хватает. То есть народ как бы есть, а рабочей силы – как бы нет.
Такое явление кажется странным, удивительным, каким-то необъяснимо-абсурдным, если смотреть на него абстрактно, сквозь призму статистики и общих мест, почерпнутых из учебника «экономикса». А если посмотреть конкретно и из глубины человека – тут картина совсем другая, и она резонна и понятна. И коренится она не в экономике, не в статистике, а в нравах, в психологии. Не в психологии мигрантов – в психологии нас с вами, коренных русских людей.
Вообще, наиболее продуктивный способ борьбы с трудностями и проблемами – искать их причины в себе. В своих ошибках, промахах и слабостях. У католиков есть прекрасная формула покаяния “mea culpa” – «моя вина». Признать причиной всего плохого, что с тобой происходит, себя – это единственно продуктивный способ поправить дело. Такой подход требует мужества: гораздо легче свалить вину на другого, а ещё лучше – на объективный и от тебя не зависящий порядок вещей, например, на «объективные законы истории» и т.п. – и вроде ты белый и пушистый, а виноваты гадкие «они» (мигранты, начальники, дурное законодательство, олигархи, русофобы, Запад и т.д. до бесконечности). Это очень удобно и приятно, но – бесполезно. Особенно бесполезно критиковать врагов: это уж точно напоминает кота Матроскина, который жаловался «на мышей».
Так вот возвращаясь к мигрантам, надо признать: среди русских людей, особенно в крупных городах, безусловно – в Москве (а «большая» Москва неизмеримо больше её официальной численности) сформировался совершенно античный взгляд на труд: работа - это дело рабов. Каких-то там унтерменшей, до которых нам дела нет, а их задача – обслуживать нас и не вякать.
В массовом сознании работа очень чётко подразделяется на ту, которую высокоценные МЫ готовы выполнять, и ту, на которую МЫ не пойдём никогда. Такова работа в промышленности, на стройке, вообще любая физическая и утомительная работа.
А ещё работа на результат. Т.е. такая, где работник должен достичь результата не на словах, не на бумаге или мониторе компьютера, а во внешнем, физическом мире. Такая работа - НЕ для драгоценных НАС.
Точно так происходит во всех т.н. развитых странах.
Лет двадцать назад мы беседовали с нашим тогдашним поставщиком барьерных ковриков из Ирландии. Он тогда с большими трудностями переносил своё производство сначала в Румынию, потом в Литву. Я спросила: раз это так трудно и хлопотно – не проще ли остаться в Дублине? «Что, ирландская рабочая сила такая уж дорогая?» - удивлялась я. Я тогда находилась в плену «экономикса», который учит, что-де любой вопрос можно решить деньгами: помните график – за такую-то плату готовы работать столько-то людей, за другую – столько-то… «Да нет, не то, что дорогая, - ответил Джим, - ирландцы просто не идут на завод, не хотят, ни за какие деньги». Меня это сильно удивило: как же так? Что-то показалось тут неправильным, а теперь – понимаю: да, ни за какие деньги.
Какая же работа годится для нас, приличных жителей мегаполисов? Очень просто: в офисе, в окружении «трёх К»: кофе, кондиционер, клавиатура. Чтоб сидеть среди культурных, хорошо одетых и прилично пахнущих людей и ни за что не отвечать. Не всем удаётся в полной мере воплотить этот идеал в собственной жизни, но - многим. Все эти бесчисленные аналитики выеденного яйца, бессчётные преподаватели разного (в преобладающей степени гуманитарного) вздора, сидельцы разного рода НИИ, «писатели газет», блогеры, перекладыватели бумаг на госслужбе, репетиторы - вот это всё для НАС, а завод и стройка – для НИХ. Высокоценные МЫ туда никогда не пойдём. Даже в качестве специалистов и организаторов дела. Современная горожанка охотно пойдёт красить ногти, но не стенку. Стенка – это для унтерменшей. Лучше просто ничего не делать и перебиваться кое-как, чем мараться на «таджичьей» работе. Это не формулируют вот так, в открытую, но реальное положение вещей и поведение людей говорит об этом.
Огромный, возможно, преобладающий, процент работающих москвичей делают нечто такое, чего совершенно не требуется во внешнем мире, а поддерживаются эти рабочие места просто ради самого процесса - чтобы занять праздную публику и создать иллюзию какой-то деятельности. Происходит это не вполне осознанно, как и большинство вещей, которые мы делаем повседневно. Такая – вымышленная – деятельность разворачивается, например, в многочисленнейших «эколого-филологические университетах», в которых кто-то что-то неустанно преподаёт и ещё жалуется, что мало платят. А ты бы пошёл, мил человек, на завод - там больше платят. Такие предложения встречаются вздохом и улыбкой: понял-де ваш юмор.
Надо наконец осознать простую вещь: если мы хотим, чтобы мигрантов не было (или их было гораздо меньше нынешнего) – надо работать самим. Т.е. делать ту самую хлопотную, грязную, неприятную работу, которую сейчас делают условные «таджики». Да, стоимость рабочей силы несколько повысится (думаю, незначительно: мигранты тоже нынче дороги), но мы сами, русские люди, будем обслуживать свои нужды. А то ведь сейчас русский работник – это проявление некоего шика. Например, русская нянька в нашем подмосковном посёлке - это звучит гордо, не все могут себе позволить, да и найти русских работников не так-то просто.
Ещё хорошо бы, чтобы наши женщины занялись таким изрядно подзабытым делом – деторождением. Тогда и вовсе хорошо будет. А то у наших один-два ребёнка, а у «таджички» три-четыре. Рождение русских детей - это лучший и самый действенный способ борьбы с «нашествием» и «засилием» мигрантов. Причина – строго в нас.
Если мы осознаем это и начнём действовать в логике этого понимания – вот тут надо помочь делу с помощью полезных законов и правил. Например, без разговоров высылать мигрантов при неправильном их поведении, лишать гражданства тех, кто его получил не по рождению, а на других основаниях. Российское гражданство должно стать наконец ценностью, а ценно лишь то, чего можно лишиться. А то мы носимся с нормой Конституции, что никого нельзя лишить гражданства. И при этом говорим: Конституция была сочинена нам американцами, которых мы теперь считаем противниками и супостатами. Значит, надо исправить эту вредную нам норму закона: суббота для человека, а не человек для субботы. При этом надо понимать: нормы закона – это важно, но сами по себе они проблему не решат. Ещё Екатерина II в своём знаменитом Наказе будущим законодателям предупреждала: не надо пытаться исправлять законами то, что коренится в нравах. (Вообще-то это исходно мысль Монтескье, которого государыня очень ценила). Вот на нравы и следует воздействовать. То есть на самих себя.
