Вице-президент Международной Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа» Алексей Алексеевич Филатов – человек с широким кругом общения и разнообразными творческими интересами. В среде, из которой он вышел, такое случается нечасто. Алексей Филатов рассказал «Завтра» о сотрудничестве с группой «Любэ» и дружбе с ведущим Леонидом Якубовичем, мифах и фактах о жестокости спецназа и ответил на вопрос, должен ли во главе нашей страны обязательно стоять выходец из ФСБ.
- Алексей Алексеевич, вы ведёте очень активную общественную и творческую жизнь, пишете стихи, выпустили книгу «Люди "А"», у вас широкий круг общения, есть свой сайт. Для экс-сотрудника спецслужб все это - скорее, исключение. Расскажите, как так получилось? Не думаю, что все ваши коллеги одобряют такой уровень публичности.
- Человек рождён, чтобы быть счастливым. И для этого, какую бы человек не выбрал профессию, он должен менять направление своей деятельности. В детстве и юности я очень активно занимался спортом, но всё-таки, выбирая между спортом и военной службой, предпочел последнее, пошёл по стопам отца. Я закончил с красным дипломом Орловское высшее военное командное училище связи, параллельно выполнил норму кандидата в мастера по военно-прикладному многоборью, то есть спорт окончательно не бросил, далее по распределению попал на обслуживание отечественных вычислительных машин и начал карьеру инженера по эксплуатации и ремонту электронных средств связи. А потом, в один момент, будучи уже капитаном, отслужив шесть лет, при первой возможности круто поменял свою жизнь, оставил вычислительный центр и пошёл в войска спецназа. Отслужил восемь с половиной лет и затем снова попытался резко изменить свою жизнь. Я поступил в адъюнктуру Академии ФСБ на факультет психологии - а это наука очень непростая и никак не вяжется с образом спецназовца. В итоге я защитил диссертацию, но не продолжил службу в ФСБ, а ушёл в запас и сразу же очень активно занялся общественной работой.
Годы службы в легендарном подразделении легендарном «Альфа» – считаю лучшими в своей жизни. Завязались особые дружеские отношения с людьми - на смерти, на крови, выполнении каких-то очень опасных заданий, и я пережил самые сильные эмоции, которые когда-либо испытывал. Уйдя в запас, я чувствовал некую ответственность, долг, мне не хотелось терять эту связь. Я занялся общественной работой, будучи вице-президентом Международной ассоциации ветеранов подразделения «Альфа». Взял на себя экономический блок, организацию сайта, которого тогда еще не было, руководство газетой «Спецназ России» и пиар-сопровождение мероприятий организации.
И как, например, получилось, что я запел? Я вышел в запас как раз в 2004-м – в год 30-летия образования нашей легендарной группы. И мне захотелось по-особенному поздравить коллег. Опять же, случайно, имея какие-то связи в среде шоу-бизнеса, я обратился к продюсеру «Любэ» Игорю Матвиенко и попросил их написать для нашего подразделения песню и спеть на юбилейном концерте в клубе им. Дзержинского. Ребята немножко подумали и говорят: «Слушай, всё сделаем, надо найти стихи. И у нас просьба, давай попробуем спеть вместе. Вы поёте?» – «Ну, конечно, пою – в караоке». Так началась наша творческая карьера.
Я помню, когда мы в первый раз вышли на сцену с Геннадием Соколовым в клубе им. Дзержинского, для моих бывших руководителей и офицеров-сослуживцев, это был шок, конечно. После я получил много отзывов, мне звонили и говорили: «Да вы что, обалдели? Вы с кем-нибудь посоветовались?», а другие, наоборот, поддерживали: «Знаю, сейчас тебе звонят, ругают. Не слушай. Всё хорошо. Нравится – занимайтесь». В нашей среде по-разному до сих пор относятся к моему творчеству. После «Любэ» было совместное творчество с Анитой Цой, Денисом Майдановым, были сольные композиции, клипы. Начал писать стихи, научился играть на пианино, хотя задатки у меня были ещё в молодости.
Соответственно, хотелось развиваться, и я решил написать книгу - опять же под давлением своих друзей, в том числе не только боевых. Судьба меня свела, когда я еще служил, с Леонидом Аркадьевичем Якубовичем и мы как-то на этой теме подружились. Во время совместных походов в баню, он меня постоянно подталкивал: «Напиши книгу, я тебе помогу. Напиши...». И под многолетним давлением уже от песен, клипов я перешел к писательскому труду. Опыт очень тяжёлый, я писал «Люди А» больше трех с половиной лет. Вариантов было очень много, они все проходили через Леонида Аркадьевича, он крутил усами, делал замечания от жёстких до добрых. В какой-то момент я решил подпиарить выход книги и решил снять клипы о каждом из ее героев. Сейчас вышел очередной клип «Отставной майор», посвящённый нашему легендарному офицеру Виктору Ивановичу Блинову. Я решил пойти дальше и снял короткометражный фильм «Обмен», он тоже посвящён одному из героев книги и выпущен в ее поддержку, но, надеюсь, он будет иметь свою отдельную судьбу. Хочу устроить премьеру, прокатить его в этом году по российским кинофестивалям и параллельно делать закрытые показы. Более того, сейчас вынашиваю идею съёмок полнометражного фильма.
- Увидела у вас в соцсети фотографию с режиссером Павлом Лунгиным. Фильм «Братство» подвергся критике ещё до своего выхода. А вам он понравился?
- Да, я познакомился с Лунгиным. Мне интересен этот хайп был вокруг фильма, который на самом деле выделяется из череды привычных фильмов о войне, в том числе афганской. Это далеко даже не «9 рота» Федора Бондарчука. Я не был в Афгане, но находился в других зонах боевых действий, они отличаются только пейзажем - там «духи», здесь «чехи». В принципе, те же арабы воевали на территории Северного Кавказа, и мы встречались с теми же противниками, с которыми нашим предшественникам доводилось встречаться в Афгане. «Братство» снят достаточно достоверно на мой взгляд. Как бы вытащено нижнее бельё. И, истерика вокруг этого фильма она вызвана возмущением: а надо ли это показывать? Есть такая пословица, меня в последнее время она очень раздражает «О мёртвом или хорошо, или ничего». А почему нельзя показывать правду такой, какая она есть? С точки зрения художественной не могу сказать, что мне фильм очень понравился, та же «9 рота» в этом плане понравилась больше. Здесь ближе к тому, что происходило на самом деле. Этот фильм правильно называют антивоенным. Нет ни одной красивой, благородной и благодарной войны. Там, где убивают людей – нет ничего хорошего. И если кто-то думает, что на войне всегда хорошие парни убивают фашистов или террористов – все это очень субъективно. У террористов и фашистов тоже есть жены, родители, дети, они точно такие же люди. И с той стороны, и с другой есть герои. Но настоящую правду показывать даже нельзя, потому что зрителя тогда просто будет тошнить перед экраном. «Братство» не могло собрать большой кассы, потому что у нас сейчас в кинотеатры не ходят люди, для которых он снят. Но фильм, я считаю, хороший, нужный. Некоторые детей маленьких, ещё дошкольников переодевают в военую форму и дают деревянные автоматы. Я не считаю это хорошим воспитанием. Люди должны всё-таки воспитываться на реальных вещах, понимать, что ничего хорошего в войне нет.
- В целом, патриотическое воспитание молодежи, молодежная политика – самые важные, на мой взгляд, сегодня темы. Вы росли в семье военного, и будучи совсем юным поставили перед собой задачу стать бойцом спецподразделения, а у современных подростков совсем другие идеалы. Какие советы вы могли быть дать тем, кто сейчас пытается работать с молодежью в интересах государства?
- Первый совет - не ставить во главу угла освоение бюджета и личные интересы, а всегда помнить о том, что «молодёжь» - это и ваши дети тоже. Мне вот в этом плане очень понравилось высказывание нового украинского президента Владимира Зеленского, сказавшего: «Не вешайте мои портреты в кабинетах, повесьте портрет своих детей». И перед тем как принимать какое-то решение, посмотрите им в глаза и поймите, что, преследуя какую-то личную цель, вы в конце концов строите их будущее. И не живите по принципу «после меня хоть потоп», как жили некоторые наши правители. Вот перед моими глазами портреты моих детей, у меня их пять. Старшему скоро будет 32 года, младшему – 9 лет. Это минимум три разных поколения и три разных подхода нужно, чтобы их воспитывать, потому что они по-разному воспринимают жизнь. И, прежде всего, конечно же воспитанием молодежи должны заниматься профессионалы.
Второе, о военно-патриотическом воспитании. Не все мальчики должны служить в армии. За те пятьдесят лет, что я живу на этом свете, отношение к армии должно было давно уже измениться, потому что война, которая не дай Бог случится, она не будет такой, как 80 или 100 лет назад. И нам не нужны будут новобранцы, которые не умеют стрелять из автомата и не обладают должными навыками, потому что военный человек - это специфичный человек - только эти люди могут профессионально воевать. А мы стараемся всех детей уравнять под общую гребёнку - все должны год отбыть в армии. Но за этот год новобранца ничему не научат, как минимум отберут год жизни и вдобавок сформируют негативное отношение к армии. Лучше бы эти средства потратили на профессионалов. Есть люди, которые готовы подчиняться приказам, а это талант и необходимое качество для службы. Армия должна быть профессиональной. Патриот не обязательно тот, кто стрелял по зелёной мишени во время службы, им может быть человек, который к армии отношения никакого не имеет, но не просто любит свою Родину, а делает всё для ее процветания.
- В советской истории «Альфы» немало славных эпизодов, связанных с операциями за рубежом, сегодня же основная задача ее правопреемников (официально) - это борьба с терроризмом на Северном Кавказе. Безусловно, это важная задача, но не кажется ли вам, что бесценный опыт и потенциал ее бойцов было бы эффективнее направить на более важные международные задачи?
- Во-первых, я с вами не согласен, что вся работа нашего элитного спецназа осуществляется на Северном Кавказе, мы работаем по всей стране, а где это возможно и за рубежом. Ни для кого не секрет, что операции в той же Сирии не обходятся без специалистов высокого класса. На всём протяжении истории нашей группы всегда происходили войны - в том числе афганская война, через неё прошло 90% личного состава и многие ни по одному разу. Хорош тот спецназ, который постоянно имеет настоящий боевой опыт, обожжён войной. К счастью или к сожалению, на протяжениии всей истории Альфы этот опыт не прекращался. Десять лет в Афгане, далее события, связанные с развалом Советского Союза: Азербайджан, Армения, Прибалтика, Нагорный Карабах – везде принимали участие наши бойцы. Не успели мы передохнуть, как начались внутренние проблемы на Северном Кавказе, которые и сейчас приходится решать и до сих пор, к сожалению, наши офицеры там гибнут. Поэтому применять спецназ надо там, где для нас важнее. Проблема Северного Кавказа для меня больше значит, чем проблемы Сирии. Своя рубашка ближе к телу, основная задача государства – безопасность своих граждан. Что важнее - защитить людей в какой-то далёкой стране, пусть даже братской, или всё-таки решать проблемы своих граждан и защищать своих соседей? Армия и спецвойска, создаются для решения первостепенных проблем.
- Несмотря на публикацию мемуаров и журналистских материалов, в истории, например, теракта на Дубровке или захвата заложников в Буденновске, осталось немало белых пятен. Настанет ли момент, когда правда станет достоянием общественности? Оправдана ли жестокость действий бойцов Альфы, которых сторонники псевдогуманистических взглядов часто критикуют за это?
- Я не знаю, что вы здесь называете жестокостью - убивать своего противника? Если говорить об «Норд-Осте», есть претензия к бойцам, что, мол, они уничтожали спящих террористов, на которых были взрывные устройства и которые очнувшись могли бы устроить взрыв и убить не только себя, но и заложников, и самих спецназовцев. Я не считаю, что застрелить спящую «живую бомбу» – верх жестокости. А будить при помощи пульверизатора с холодной водой барышню, чтобы разбудить её и попросить перейти на нашу сторону, наверное, было бы полным безумием.
Для оценок той или иной ситуации приходит своё время. Сколько потребуется времени, чтобы вся информация по этим достаточно секретным операциям была вскрыта, я не знаю. Это может быть и 50 лет, а может и 5 лет. Всё будет зависеть от системы, в которой мы живём, того, как она будет меняться, и кто будет приходить к власти,
И ещё раз по поводу жестокости, могу в качестве примера привести любого человека, который воевал и видел, как его друзья попадали в плен и что с ними там происходило. Не оправдываю, но понимаю этих людей, которые в какой-то момент могут быть яростно злыми и идти на какие-то не совсем свойственные человеку поступки. Здесь надо понять, что мы люди, мы не роботы. А говорить о том, что наш спецназ какой-то особо агрессивный, жестокий, я бы не стал.
- Во время штурма Белого дома в 1993 на «Альфу» и «Вымпел» были возложены особые задачи. В случае массовых волнений, попыток «цветных революций» в России, будут ли готовы бойцы спецназа взять на себя подобные функции? И будет ли на то воля власти?
- Это очень сложный вопрос. Я говорил в самом начале, что военный – это особый тип человека, который умеет подчиняться, выполнять приказы. После событий 1991-1993 года возникла широкая дискуссия о преступном приказе. При всём своем негативном отношении к войне скажу, что если солдат будет каждый приказ рассматривать на предмет преступности с учетом субъективности оценки и сопутствующих обстоятельств, то вместо армии у нас будет детский сад - кто в лес, кто по дрова. Если человек дал присягу, которой он обязуется подчиняться командиру и выполнять приказы, то он должен это делать – не то чтобы бездумно, но точно и в срок. Стоит отдавать ли такие приказы личному составу? Здесь ответственность лежит на командире. События вокруг Белого дома – здесь яркий пример, когда был отдан устный приказ жесткого штурма, что привело бы к десяткам, а может быть сотням жертв. Командир, которому был отдан этот приказ, отказался его выполнять. То есть он не передал его личному составу. Но я считаю, что, если бы командир взял на себя ответственность, спецназ обязан был выполнять распоряжение.
Другое дело, я считаю, что ни в коем случае спецназ нельзя привлекать к участию в «цветных революциях». Вы же понимаете, что «цветная революция» - это как правило внешнее воздействие с целью подрыва государственности. Офицер не должен разбираться в этой политике и абсолютно правильно, что что после распада СССР появился запрет личному составу состоять в каких-либо партиях. Прежде всего, они должны защищать интересы своего государства и выполнять приказы. Согласно законам военного времени, солдат, который убил другого солдата – это не преступник, которого ждет суд за убийство, а человек, который выполнял приказ. Ответственен тот, кто отдавал приказ. Надеюсь, что офицеры будут выполнять отданные им приказы, но я, с другой стороны, надеюсь и на то, что такие спецподразделения как «Альфа» не будут задействованы в решении проблем, не связанным с борьбой с терроризмом.
- Представителей ФСБ, ФСО, Росгвардии считают ближним кругом Владимира Путина. В 2024 году на смену ему придет другой лидер, и внутренняя борьба за власть уже началась. Изменится ли к этому времени расстановка сил, как вы думаете? Станет ли преемником выходец из спецслужб и должен ли это быть именно такой человек?
- Я не согласен с Лениным, сказавшим «Каждая кухарка должна научиться управлять государством». Судя по поведению Президента, конечно, он будет пытаться обеспечить преемственность власти. Хотя предыдущий транзит власти носил другой характер - Борис Николаевич Ельцин был не из военной или чекистской среды и методы его правления совершенно другие. Это редкий случай, исключение из правил, когда президент до окончания своего срока публично заявляет, что он устал и передаёт свою власть. Владимир Владимирович будет пытаться передать власть в надёжные руки. Насколько ему это удастся, учитывая внутриполитическую борьбу в верхах - не знаю. Должен ли после него быть чекист – не обязательно. Когда государство слабое, когда у него отсутствуют признаки государственности, как было в России в конце 90-х, нужно переходное, военное правительство. В ситуациях, когда страна находится на распутье, всегда военные, сотрудники спецслужб берут власть в свои руки и настраивают механизм эффективного руководства и управления страной.
Я всё-таки считаю, что более демократичное, более открытое государство с либеральной экономикой могло бы добиться намного большего. Время военной в какой-то степени диктатуры уже прошло и нужно разворачиваться в сторону экономики. Задача любого государства прежде всего в том, чтобы люди на территории этого государства жили хорошо.
Фото Игоря Старкова
