Выехав из Москвы ранним утром, к девяти часам мы почти добрались до места назначения. Свернув с Ярославского шоссе и проехав еще примерно полтора километра, подъезжаем к Свято-Алексиевской пустыни. Дорогу нам преградил шлагбаум — посторонним на территорию не попасть. Но у нас была договоренность с отцом Петром, он нас уже ждал, поэтому машину пропустили беспрепятственно. Въезжаем на территорию. Взор сразу приковывается к главной святыне Пустыни — Алексеевскому храму. Величественный, статный и красивый, как древний богатырь, он чудом уцелел в те страшные годы, когда русские святыни уничтожались без разбора. Но Богу было угодно, чтобы сия страшная участь миновала Алексеевский храм.
Наша цель — трехэтажный дом под зелёной крышей. Миловидная девушка-вахтер вежливо просит наши паспорта. Пока она аккуратным почерком заносит в пухлую "амбарную" книгу все сведения о нас, у меня появляется время осмотреться. Мы находимся в небольшом коридорчике, "предбаннике", как назвала бы его моя бабушка. Место, где сидит вахтер, отделено от посетителей стеклом, а на нем надпись, гласящая, что "никакие благие намерения не должны отвлекать вахтёра от основной задачи — не покидать свой пост ни на одну минуту".
Мимо нас то и дело проходят спешащие на занятия мальчишки и девчонки. Большинство из них одеты в гимназическую форму. Мне показалось, что у мальчиков она похожа на суворовскую, только без погон и с нашивками и эмблемами, символизирующими принадлежность ребят к данному учебному заведению. Девочки же выглядят так, как в моем представлении и должны выглядеть гимназистки: длинные тёмно-зелёные платья, белые фартучки и белые, отделанные кружевом пелерины, волосы спрятаны под косынки. В общем, в лучших гимназических традициях. Кадетов же сразу можно отличить по военной форме, да и по выправке.
Нам объясняют, как пройти к отцу Петру, но одних, тем не менее, не отпускают и дают провожатого. Снова выходим на улицу. Навстречу попадаются не только спешащие на занятия ребята, но и взрослые, насельники монастыря, которые здесь живут и работают.
Дорога до нужного дома занимает всего две-три минуты. Я даже не успеваю как следует оглядеть окрестности. Но, ничего, думаю, такая возможность мне еще представится.
Единственное, на что я уже успела обратить внимание, это вежливость и культура поведения детей. С нами здесь здоровались на каждом шагу — я еле успевала отвечать.
Отец Петр встречает нас на пороге и провожает в гостиную. Идет он, не спеша, даже немного грузно. Крепкий, энергичный, с величественной осанкой, с ясным взглядом и высоким лбом мыслителя… Рядом с таким человеком чувствуешь себя спокойным и защищенным.
Хозяин радушно предлагает позавтракать. Мы принимаем приглашение, но решаем сначала всё же немного побеседовать. Рассаживаемся в удобных креслах, я включаю диктофон и… понимаю, что он не работает. Видно, Богу было угодно, чтобы я не полагалась на технику и не доверяла электронным носителям всю ту информацию, которую мне здесь предстояло получить, а сохранила ее в своем сердце, в своей душе, чтобы все эмоции, которые я здесь испытаю, я пропустила через свое сердце, ведь только так они останутся искренними.
Наш разговор сопровождается еле слышным церковным песнопением — рядом находится домовый храм. Мы говорим о том, как, по каким правилам и принципам здесь живут дети, как их воспитывают, обучают, развивают. Беседа течет неспешно, лишь изредка прерывается громким, звучным пением кенара, живущего в клетке на окне.
Свято-Алексиевскую пустынь часто называют феноменом духовной экологии. Ошибочно считать, что экологию жизненного пространства составляет только экология окружающей природной среды. В гораздо большей степени (многие об этом, к сожалению, не задумываются) это экология духовного мира человека, чистота нравственной жизни, мир и гармония с Богом, природой, обществом и собственной душой. Именно это и пытаются, вернее, успешно реализовывают здесь отец Петр и его единомышленники. Есть у Пустыни опыт возвращения к нормальной жизни наркоманов и алкоголиков. Но они не ставят это своей главной целью.
Людей, живущих в Пустыни, иначе, нежели подвижниками, и не назовешь. Сегодня, когда человеческие отношения чаще всего измеряются материальной или какой-то иной выгодой, человек, отдающий свое свободное время, свои силы и помыслы, свое сердце и душу детям, вызывает у многих недоумение и непонимание.
Отец Петр, в то время его звали отец Алексий Василенко, был послан в 1991 году служить в восстановленной церкви в селе Новом. Батюшка приехал, но оказалось, что жить ему с семьёй негде. Сначала они снимали квартиру. Но всё как-то не везло — за год пришлось несколько сменить. И тут кто-то подсказал, что неподалеку находится полуразрушенный монастырь. Монахинь давно разогнали, а постройки растащили, что называется, по кирпичику. Уцелела только церковь, в которой в свое время располагался склад зерна, и один дом. Когда впервые отец Петр увидел это место, его охватил ужас: руины и бурьян выше человеческого роста, который приходилось вырубать, чтобы попасть внутрь здания. Но, как говорится, глаза боятся, а руки делают. Начали обустраиваться, завели хозяйство, посадили огород. Постепенно вокруг батюшки стали собираться люди, и год спустя здесь возникла небольшая православная община.
Вначале детей возили в школу в соседнее село. Дороги тогда еще не было, поэтому добираться было нелегко, особенно в непогоду. И вот однажды, когда трактор Т-25 с самодельной тележкой при очередной попытке переехать через речку, отделяющую дом от деревни, где располагалась школа, застрял, отец Петр решил: "Всё, хватит! Нужно создавать свою собственную школу!".
Сначала она была для детей тех, кто здесь жил, — на одиннадцать ребятишек приходилось семь преподавателей. Но довольно быстро, уже через два года, в Свято-Алексиевскую пустынь начали везти ребят со всех концов России: от Мурманска до Петропавловска-Камчатского, от Средней Азии до Крайнего Севера. Как узнавали о школе? Да как-то узнавали, людское сарафанное радио работает исправно. По мере возможностей отец Петр старался никому не отказывать.
В 1993 году в общину были взяты первые дети-сироты и одинокие старики, положив тем самым начало существования детского приюта и богадельни. Многие дети, которые сегодня живут и обучаются в Пустыни, — из тех, которых называют "оказавшиеся в трудной жизненной ситуации". Здесь сознательно не делают ставку на детей одарённых или способных, а берут в основном по социальному признаку. Есть сироты, есть больные детишки, даже с очень серьёзными диагнозами. Учатся здесь и дети тех, кто работает в Пустыни. А есть и такие, которых родители привозят на воспитание.
Всем, кто сюда попадает, находится место, все окружены любовью и заботой. Кстати, после окончания школы ребята остаются под покровительством Пустыни еще несколько лет, пока не получат высшее или среднее специальное образование. Пустынь остается для них отчим домом, куда они могут приезжать на выходные и праздники, словно к себе домой. И они едут, едут со своими радостями и горестями, со своими печалями и трудностями. А возвращаются обратно с успокоенным сердцем и умиротворенной душою, а еще… с полными сумками продуктов, как обычно бывает, когда едешь от мамы с папой. Кроме того, община платит им и небольшую стипендию в размере шести тысяч рублей.
По словам отца Петра, школа — это не единственное и не главное, что есть в обители. И, проведя на территории обители даже всего один день, понимаешь, насколько он прав.
На сегодня под покровом Свято-Алексиевской пустыни живут 230 воспитанников, 30 из которых еще не ходят в школу. Для них есть детский сад и ясли. Живут в обители по туторской системе. Была в дореволюционной России такая должность — тутор. Ее-то и позаимствовал отец Петр. В переводе на русский язык тутор звучит как покровитель, защитник. А детишек здесь ласково называют туторятами. На каждого тутора приходится до пяти туторят. С утра до вечера ребята, равно как и взрослые, заняты. Первые — учебой и различными занятиями, вторые — работой. Ни одной свободной минуты. А вот вечером, когда собираются дома, можно и чаю попить, и обсудить, как прошел день.
На входе в здание школы висит плакат: "Школа — это храм веры, храм добра, храм красоты, гармонии, труда, храм знаний, храм науки, храм дружбы навсегда". Именно всё это ребята и находят здесь.
Строго говоря, школа состоит из двух зданий. Одно из них почти полностью занято музеем. Причем музей этот уникальный, второго такого не сыскать. Под одной крышей собраны энтомологическая, палеонтологическая, минералогическая, археологическая, нумизматическая и художественная коллекции плюс экспозиция народных промыслов, литературная гостиная и библиотека древних книг. Здесь же находятся одни из крупнейших в России коллекций бабочек и морских раковин, старинные фотографии и настоящий космический ложемент. Причем, всё это можно трогать, смотреть, читать, использовать в учебе.
Здесь сознательно отказались от телевидения и интернета, постаравшись тем самым оградить детские, да и свои, души от грязи, чернухи, дурных привычек и дурных моделей поведения, распространяемых в нашем современном мире со скоростью чумы. Но это не значит, что ребята и насельники не знают, что такое, например, телевизор. Знают. Здешняя фильмотека насчитывает несколько тысяч лучших образцов художественных, просветительских, документальных, музыкальных и научных фильмов. А библиотечному фонду в 350 тысяч томов может позавидовать иная столичная библиотека. Так что доклад или реферат можно подготовить практически на любую тему по любому предмету.
Не приходится ребятам скучать и летом. Различные научные экспедиции по археологии и изучению природы, из которых они привозят новые экспонаты для пополнения существующих коллекций, экскурсионные поездки, отдых на море. Когда я попросила отца Петра рассказать о географии детских поездок, он улыбнулся: "Легче сказать, где они не были. Мы объехали, наверное, всю Россию. Вот только на Алтае, пожалуй, еще не были".
Кроме того, мальчики участвуют еще в работе поисковых отрядов: проводят раскопки на местах сражений, а затем помогают хоронить останки солдат. Причем, иногда приходится предавать земле не только советских солдат, но и немецких, правда, в этом случае, без воинских почестей.
Тем самым в будущих воинах воспитывается великодушие. Любой павший на поле боя должен обрести покой, даже если это враг.
Недавно я натолкнулась на результаты одного соцопроса и ужаснулась. Каждый десятый из опрошенных молодых мужчин и юношей в случае возникновения непосредственной военной угрозы России постарался бы покинуть Родину. Дезертирство и трусость чистой воды — иначе и не скажешь! Чуть больше четверти заявили, что вообще не пойдут служить, поскольку не подлежат призыву. Следуя их логике, на мой взгляд, совершенно извращенной, защищать от врага их детей, родителей, да и их самих, болезных, должны совершенно другие люди. Причем, абсолютно здоровые, наверняка имеющие на руках соответству- ющие справки от врача, заверенные кучей печатей. 23% потенциальных защитников Родины стали бы ждать повестки из военкомата. Наверное, думают, авось пронесет… И лишь 21% пошли бы добровольцами на фронт. Кстати, 20% молодых людей вообще не смогли чётко выразить свою позицию по этому вопросу.
Разве можно было себе представить что-то подобное лет 30-40 тому назад?! При мысли о том, что так мало мужчин готово в случае опасности защищать свою Родину, становится страшно. Куда мы катимся?
Государственные мужи, между тем, продолжают много и вроде бы правильно рассуждать на тему патриотизма и любви к Родине. Но по большей части, и это очень обидно, именно рассуждать, а не предпринимать конкретные и действенные шаги в этом направлении. Хотя уже давно пора именно ему, государству, взять на себя, вернее, вернуть себе утраченную за последние десятилетия функцию по патриотическому воспитанию детей и молодежи. Пока же воспитывать в детях любовь к Отечеству без поддержки со стороны самого Отечества очень и очень трудно, но… иногда возможно. Именно это и делает отец Петр со своими единомышленниками.
РассказываЯ так подробно о школе, я забыла упомянуть, что ребята здесь обучаются не только в классической гимназии, но и в кадетском корпусе, и преподают им, наряду с обычными школьными учителями, еще и офицеры: как отставные, так и действующие. Причём некоторые из них служили в спецподразделениях. Под их руководством ребята изучают многие военные дисциплины, в том числе огневую, тактическую и строевую подготовку. Осуществляют регулярные военно-полевые выходы. Например, зимой уходят в лес на двое суток — без палаток и спальных мешков. И никто еще ни разу не заболел.
Есть у кадетов и свой праздник — День кадета, который отмечается 6 декабря, в день памяти Александра Невского. В этот день самые достойные из ребят в возрасте не младше 15 лет и проучившиеся в кадетском корпусе не менее двух лет в торжественной обстановке, в присутствии почетных гостей, принимают присягу. Делают они это перед знаменем кадетского корпуса и иконой Спасителя.
Я уверена, что если бы им, этим ребятам, предложили ответить на вопрос, о котором я говорила ранее, они бы все до одного вошли в небольшой процент идущих добровольцами на фронт. К сожалению, почти никто из выпускников этой школы не поступает в военные училища. Но не потому, что не хотят. Просто, где они сейчас, эти военные училища? В большинстве из них набор или приостановлен, или вовсе отменен. Но эти мальчишки нашли способ приобщиться к армии. Способ, достойный всяческого уважения, показывающий, что перед нами — будущие защитники Отечества. Ребята, поступив в институты или университеты, берут после первого курса академический отпуск и идут служить в армию! А затем возвращаются доучиваться. Это ли не поступок настоящих мужчин, знающих, что такое честь, совесть, мужество, верность долгу и присяге?! А учат их всему этому именно здесь, в Свято-Алексиевской пустыни.
Но вот, что меня особенно поразило… Ребята аккумулируют в себе русский дух, которым здесь пропитано буквально всё. Они знают то, чего не знают большинство современных детей: что такое русская печь и прялка, кокошник и люлька, полати и ухват, туесок и лапти. И не просто знают, а видели, трогали, умеют с этим обращаться. Девочки при помощи педагогов шьют русский национальный сарафан и вышивают рушники. На территории Пустыни построена настоящая русская изба, заходя в которую, ты попадаешь на несколько веков назад.
Если же говорить о качестве знаний, которые ребята получают в Свято-Алексиевской пустыни, то они на порядок выше, чем во многих других школах, равно, как и уровень физической подготовки. Несколько стен в коридоре гимназии полностью завешаны грамотами и дипломами, а в огромных шкафах со стеклянными дверцами хранятся кубки и статуэтки. Всё это ребята заработали на соревнованиях, конкурсах, фестивалях, олимпиадах самого различного уровня: от местных до международных. Везде воспитанники Свято-Алексиевской пустыни выступают достойно. Например, ребята из команды, которая принимала участие в Международных сборах "Союз-2012 — Наследники Победы", были там одними из самых сильных и показали прекрасные результаты.
Некоторые ребята — а именно учащиеся классического отделения гимназии — изучают пять языков. Для классической гимназии обязательно изучение греческого и латыни, кроме того, учат три современных языка, кадеты — меньше. На мой вопрос, кто же преподает, отец Петр ответил, что некоторые учителя приезжают из Москвы, но большинство — свои. Конечно, проблемы с кадрами в Пустыни тоже существуют. Не всегда удается найти хорошего преподавателя по тому или иному предмету. Действительно, стоящий не всегда пойдёт работать за те деньги, что ему могут здесь предложить. А брать средненького не хочется. Вот в этом году летом искали математика, пока так и не нашли.
Есть здесь и ещё одно удивительное место — музей Федора Конюхова, где всё пропитано атмосферой дальних странствий. Стоит только переступить его порог, как у тебя сразу возникает желание немедленно отправиться в путешествие. А как иначе, когда тебя окружают карты с проложенными маршрутами, макеты шхун и фрегатов, вещи, привезенные путешественником из самых разных мест, в которых ему довелось побывать. Здесь же можно увидеть печатную машинку, на которой Федор Конюхов написал свою первую автобиографическую книгу, его знаменитую шкиперку, два старых заграничных паспорта, по страницам которых можно проследить географию его путешествий.
Огромное внимание здесь уделяют занятиям музыкой, живописью, литературой, театром, танцами. Проходя мимо музыкального класса, мы невольно заслушались и решили заглянуть, кто это так душевно играет. Тихонько приоткрываем дверь — внутри несколько мальчишек во главе с наставником играют русскую народную песню. Увидев нас, Юрий Анатольевич, так он нам представился, тут же предлагает своим ученикам сыграть что-нибудь специально для гостей. В дуэте с ним растягивает меха баяна 12-летний Антон Манушин. Нас окутывают звуки прекрасного вальса "На сопках Манчжурии". Паренек играет очень старательно, шевелит губами, как будто подпевает, притопывает ногой в такт музыки. Мы бы с удовольствием послушали, и не одну мелодию, но нужно идти. Нашему экскурсоводу Татьяне Георгиевне Крыловой предстоит нам еще многое показать.
В Пустыни и мальчики, и девочки прекрасно знают, что такое труд, ибо работать их здесь приучают с самого раннего детства. А с 8 класса (всего же обучение 12-летнее) все школьники приобретают какую-то специальность на выбор из девяти имеющихся. Если не хочешь стать столяром, секретарем-референтом, помощником юриста по социальным вопросам или сестрой милосердия, можно изучать коневодство или автодело. В плане еще десятка полтора специальностей, но пока не позволяют помещения.
Есть здесь и свое подсобное хозяйство: коровы, овцы, даже лошади, огород. Продуктами питания, можно сказать, обеспечивают себя практически самостоятельно.
Всё, что я увидела в стенах обители, с чем столкнулась, имеет глубокий, даже глубинный смысл и подчинено одной цели — воспитать достойного гражданина своего Отечества.
В обоих корпусах школы на стенах развешаны мудрые изречения: "Требуйте невозможного — и вы получите максимум", "Праздность — мать порока", "Чего не клал, того не бери", "Труд уже сам по себе — наслаждение", "Уступай старшему", "Прежде чем приказывать, научись повиноваться" и т.д. И написаны они, как правило, на двух языках: русском и латинском, английском, греческом, церковно-славянском — в зависимости от того, чьё именно это высказывание.
Никакой Америки я никому не открою, если скажу, что следуя этим простым на первый взгляд изречениям и нужно нам с вами всем жить. Только тогда, когда мы обратим свой взор внутрь себя, постараемся стать хотя бы чуть-чуть лучше, чище, добрее, терпимее, начнем жить в гармонии с самими собой, и мир вокруг нас начнет преображаться...
Поздний вечер, казалось, мы переговорили уже обо всем, настало время прощаться. Но покидать это необыкновенное место совершенно не хотелось. Стоило нам направиться к машине, как пошёл дождь. Природа плакала. Почему? Наверное, она скорбела оттого, что на нашей земле еще так катастрофически мало подобных мест, где из мальчишек и девчонок, часто неблагополучных, а иногда и никому не нужных, делают настоящих Граждан своего Отечества, гармонично развитых и образованных, духовных и культурных. Именно в таких детях и заложено будущее нашей страны. В соответствии с такими ценностями и принципами, взятыми за основу отцом Петром, и необходимо воспитывать гвардию защитников Земли Русской.
