Ай, Одесса!..

В 1968 году в Мурманском мореходном училище имени И. И. Месяцева происходит беспрецедентный случай. О нем было доложено Министру рыбной промышленности СССР Николаю Ишкову. Наш Первый взвод 6-ой роты судоводительского факультета расформировали после второго курса! Небывалый случай в истории Мурманского мореходного училища. Нас просто распределили в остальные группы. И не стало живого организма, состоящего из шестнадцатилетних курсачей из глухих деревень! Мы отличались от всей остальной курсантской братии общей любовью друг к другу и необычайной одаренностью каждого в отдельности. Здесь учились только 15-летние вчерашние пацаны. И в группе не было ни одного коренного мурманчанина. Как это могли допустить отцы-командиры? Я об этом специально говорю, потому что местные ребята были избалованы в морских семьях небывалым для деревенских мальчишек достатком и общей продвинутостью. Мурманчане знали, что такое Черное море и черноморский загар. Все они посещали престижные секции самбо или бокса , и от этого были все драчуны. Они покуривали «Мальборо», «Честерфилд» - марки сигарет, которые ребята из провинции отродясь не видели («Прима», «Памир», «Огонек» - что еще продадут в сельмаге?). По городу в воскресенье ходили в джинсах (1966 год)! А жевательная резинка! Никто из нас не пробовал ее на вкус. Мурманские парни, глядя на «деревню» свысока, демонстративно жевали "Dubble Bubble", надувая пузыри, не делясь ни с кем «жёвой». А «Кока-Кола»! И все, или почти все - мурманчане занимались фарцовкой.
Вечером, перед отбоем, дети капитанов дальнего плавания приходили именно в наш провинциальный взвод с двумя парами боксерских перчаток. И заставляли кого-нибудь из нас надевать перчатки, навязывая спарринг-партнерство. Как правило, поединок заканчивался одинаково – мы были биты. Сколько юношеской крови пролилось на палубу Ленинской комнаты! Лишь однажды, когда очередь дошла до меня, мурманчане получили достойный отпор.
В седьмом классе, лишь несколько недель прозанимавшись в школьной секции бокса, я был исключен из секции за драку с Витей Коровиным из-за девочки. Моим тренером неожиданно для меня становится ОДНОРУКИЙ сосед дядя Архип. Работал он механиком, как и мой отец. Руку он потерял на войне. Но с одной рукой дядя Архип не только носил воду из колодца, но и копал землю, помогая жене обрабатывать огород. Косил траву с одной рукой и доил корову Снежку! Однажды в день получки эмтээсовские подрались возле знаменитого 10-го магазина на Медынке. С одной правой рукой дядя Архип не уступил никому в драке. А дрались бывшие фронтовики - все танкисты. Увесистым правым кулаком механик был способен положить на траву любого! Жили мы в рубленом общежитиии Малоярославецкого МТС. И двор у нас был общим. Увидел он меня однажды на зарядке, когда я выполнял боксерскую разминку.
- Слышал, тебя из школьной секции выгнали? - спрашивает меня дядя Архип. - Но это не беда.
И начал он обучать меня боксерскому мастерству, а сам он ставил удар на войне у самого Николая Королева, Девятикратного чемпиона СССР в тяжёлом весе! Он снял с гвоздя две пары боксерских перчаток, порылся в чулане и нашел лапу, прыгалки, теннисный мяч. Мы сами изготовили, и боксерские грушу, и мешок. Он мне преподал уроки немыслимого бокса. Показы он делал одной рукой, но вторую я будто видел воочию. Эту руку-невидимку я домысливал, и от этого она становилась идеальной в моем воображении. Её обрубок еле шевелился, но уходил я от его мысленной левой по-настоящему. А когда ошибался, чувствовал – дядя Архип достал меня, в глазах его читался рефлекс попадания.
- Чтобы стать боксером, Серафимка, - любил повторять однорукий тренер, - надо научиться делать две тысячи движений! Бить не кулаками, а всем телом! Николай Королев обучал нас в лесу, в партизанском отряде. Ничего не было. Обмотаем кулаки портянками и дрались, но по правилам!
В Ленинской комнате 6-й роты произошла сенсация: чемпион города среди юниоров Лёша Кулагин получил три нокдауна, и бой был прекращен за явным моим преимуществом. Противник просто не ожидал сопротивления. Тут же об этом узнали мореходные короли – пятикурсники и лидер мурманской группировки Боб Поташев. Они заходят в расположении роты и назначают новый поединок. Мне предстояло драться с самим Браташевым. Он был старше меня на два года и тяжелей на килограммов десять!
- Это не по правилам! – пытается вступиться за меня однокурсник Валерий Чупров.
Вижу, Боб – боксер! Нос его давно сломан, вместо него – раздутые ноздри. Чем бы закончился наш поединок, неизвестно, но тут прозвучал сигнал боевой тревоги. Училище подняли для выполнения государственной задачи – мы вылавливали БИЧЕЙ после известного Указа Л.И. Брежнева!
Отец Боба Браташева был вторым секретарем обкома партии! Но об этом в следующий раз.
Прославила нас Чуприная гармошка. Она же и стала причиной вселенского скандала. Привёз ее из далекой тундры легендарный Валерий Чупров. Первый самовольщик и пьяница, он был любимцем не только в курсантской среде, но его обожал и грозный капитан 3 ранга Лев Фрейдинов – наш командир роты. Только начался учебный год, как Чупров был замечен в злоупотреблении.
- Отец из тундры вышел! – говорит он в свое оправдание с заметным акцентом народа коми.
- Что? Что?! – переспрашивает его Фред на общем построении.
- Полгода в тундре был,… отец,… оленей вывел, - раздражается курсант. – Месяц гуляет – обычай такой у нас!
- Где у вас?
- В тундре! – читая Большую Советскую Энциклопедию, Чупров был в состоянии рассмешить любого. «Тундра»! – зазвучало в 6-й роте, как позывной, как пароль. Фред был родом из Бухары, и слово «тундра» для него звучало, как сказочная страна. К тому же командир роты был убежденным интернационалистом, поэтому Чупр отделался выговором. А этот случай c разбирательством запомнился на всю жизнь – он был первым за всю мою жизнь. Чтобы кто-то из учеников нашей 2-й средней школы выпил?! Но это было в прошлой жизни, а Пьянка в ММУ выкашивала курсантские ряды, как Анка-пулеметчица.
С появлением гармошки наша жизнь изменилась до неузнаваемости. Этот музыкальный инструмент назвать гармоникой можно было с большой долей условности. Изготовил её мастер-коми. Обтянутая оленьей шкурой и отделанная оленьей костью, она состояла из деталей, которые производила только тундра. Молодые оленьи рожки – панты венчали это ювелирное изделие. Всё стало праздником! Мы без гармошки никуда. Утомительную большую приборку по субботам, с мытьем палубы, стен и оконных стекол эта трехрядка чудесным образом все превращала в праздник! Гармонист освобождался от уставных работ. Восседая на втором ярусе курсантских коек, Чупр наяривал мелодию культовой песни Мурманского мореходного училища «Ах, Одесса»! А мы, радостные от предстоящего увольнения, горланили слова южной песни на улице Егорова северного города.
«Плывут туманы над волной покрыты бирюзой,
Стоит у моря предо мной
Одесса, город мой.
Он с песнями встречает,
Он с песней провожает,
Одесса-мама, милый город мой».
А проходившие по улице Егорова девчонки невольно останавливались именно под нашими окнами. Некоторые девушки по субботам, будто невзначай, обязательно проходили со значением и ждали, когда курсанты вынесут пригласительные билеты на наши училищные вечера в Актовом зале с танцами. Не одна пара состоялась под нашу приборку с песней!
Почему «Ах, Одесса»?! Никто не знает и не вспомнит из тех, кто впоследствии станет капитанить на БМРТ, ТР и плавбазах. Думаю, эта черноморская народная песня воплощала нашу сокровенную мечту о дальних тропических рейсах. На помывку в баню – с гармошкой! В кромешной тьме полярной ночи под окнами мурманчан звучит «Ах, Одесса»! Переходим взводом по улице Шмидта – под гармонику!
И… - кульминация всего – вечерний переход Мурманского мореходного училища имени Месяцева из учебного корпуса в общежитие. Это огромная черная колонна идет по проспекту Ленина. Для этого перекрывается транспорт! Маршрут следования проходит мимо величественных зданий областных комитетов комсомола и партии, управлений МВД и КГБ. А тут вдруг – гармошка и «Ах, Одесса»!
« Ах, Одесса, жемчужина у моря,
Ах, Одесса, ты знала много горя,
Ах, Одесса, любимый, милый край,
Живи, Одесса, и процветай».
Так длилось несколько дней. Вдруг кому-то, в каком-то комитете, песня показалась эпатажной:
- Пусть гармошка… Но почему не «Прощайте скалистые горы»?! Почему «Одесса»! У вас одесситов много?
Оказалось, в ММУ одесситов вообще нет. Начальство училища получило нахлобучку, и прохождение училища под гармошку запретили. В обкоме моряки отчитались, что это играла уличная гармошка, и виноваты в этом постовые милиционеры. Так прошел месяц. И вдруг – опять она, родимая!
«Ах, Одесса, не город, а невеста,
Ах, Одесса, нет лучше в мире места,
Ах, Одесса, прекрасный, милый край,
Живи, Одесса, и процветай».
Гармонист шел в курсантской гуще. Черные флотские шинели и чернота Полярной ночи! Поди, разгляди, откуда доносится мелодия?
Помполит училища, добрейший капитан первого ранга Сидор Поморцев, подводник Северного флота, с ног сбился, разыскивая по реям злополучную трехрядку. Он обошел с секретарем комитета комсомола все кубрики и баталерки. Они облазили все возможные шхеры и даже побывали в подвале у сантехника и на чердаке. С группой курсантов-первокурсников лопатами перерыли снежные сугробы! А гармошка как в воды Кольского залива канула.
Группу нашу расформировали. Был отчислен из училища Валерий Чупров. Призвали его на Северный флот. Служил он матросом на плавмастерской «Волга». Побывал на Кубе и в Анголе. Фидель Кастро пришел в восторг от его игры на гармошке. Там он кошмарил корабельных командиров все той же коронной фразой: - ОТЕЦ ВЫШЕЛ ИЗ ТУНДРЫ,- когда принимал на грудь ром "Негро" или флотский спирт - «шило». Но «Ах, Одесса» на Северном флоте не прижилась. «Усталую подлодку» перебить невозможно!
Прошло три года. Я ходил штурманом в загранку на судах «Севрыбхолодфлота». Пришел с морей, идем с друзьями в ресторан «Дары моря». И вдруг:
«Кого вы ни спросите,
Ответят одесситы:
"Такими уж нас мама родила".
Ах, Одесса, жемчужина у моря»!
В баталерке на первом этаже, на гладильной доске, свесив ноги, в окружении товарищей, сидит и наяривает на знаменитой гармошке Чупров Валерий. Отслужил три года и поступил на ускоренные курсы ММУ!
Забрали мы человека из легенды в ресторан «Дары моря». Гармошка с ним. Сняли столик, сделали заказ. В кабаке, как нарочно, все оккупировано офицерами-подводниками. И звучит их знаменитая «Усталая подлодка»! Один раз, второй раз, третий раз подряд:
«Лодка диким давлением сжата,
Дан приказ дифферент на корму,
Это значит, что скоро ребята
В перископы увидят волну, в перископы увидят волну»!
Но когда тралфлотовские рыбаки узнают, что песня заказана вперед - 17 раз!... А исполнял «Лодку» тогда никому неизвестный Вилли Токарев…Экипаж ПРТ "Рембрант" пришел с морей после полугодовалого рейса к острову Кергелен с небывалым перевыполнением плана. Наловили по автомобилю "Волга", да отоварились в Лас-Пальмасе импортными шмотками. Плюс чеки Внешторгбанка - боны! Предлагают Вилли Токареву по пятерке за песню - тот ни в какую. Дошло до червонца! Вилли опять: "Лодка диким давлением сжата..."
Никто ничего не понимает. Под "Лодку" ресторанные мурманские красавицы не танцуют! Военые моряки-подводники из Полярного сидят за столами, никого не приглашают на танец. Молча водку пьют. Капитан первого ранга Сидор Поморцев, когда открывал заказ, со значением показал Вилли Токареву пистолет "Макаров", который висел у него под мышкой в кобуре:
- Атомная подводная лодка сгорела и утонула в Атлантике! - многозначительно добавил подводник в черном кителе с колодкой орденских планок.
Рыбаки суют под нос усатого певца последний довод моряка - боны!
В конце-концов, певец с размаху бросает микрофон об пол. И уходит за кулисы.
Морская драка, как внезапный шторм в Баренцевом море, начинается со снежного заряда, который слепит экран локатора - на нем видна сплошная засветка. Начинает гудеть рангоут и такелаж, а в правую скулу бьет крутая северная волна.
Эта знаменитая драка в "Дарах моря" между рыбаками и подводниками вошла во все криминальные сводки Мурманских силовых ведомств. И даже в Москве завели специальное дело по этому поводу. Разнеслась весть о ней и на промыслах. Ничего подобного мне не доводилсоь видеть ни до, ни после. Столы и стулья летели в разные стороны. Мордобой морских сивучей и белых медведей! Драку не могли остановить даже выстрелы в потолок капитана первого ранга Сидора Поморцева.
Вилли Токарева прибывшие милиционеры выводят с черного хода.
И тогда на сцену выходит окровавленный Чупр со своей гармошкой. На трехрядку льется чуприная кровь, а он начинает свой экспромт:
На пирсе тихо в час ночной.
Тебе известно лишь одной -
В ОДЕССЕ ЕСТЬ ТАКОЙ МАЯК, ОН СВЕТИТ ВСЕМ, ВСЕГДА.
ОН ГОВОРИТ, ПОСТОЙ МОРЯК, ЗАЙДИ - КА ТЫ СЮДА.
Когда усталая подлодка,
Из глубины идет домой...
ЗДЕСЬ ДВЕРИ ВСЕМ ОТКРЫТЫ, БОКАЛЫ ВСЕМ НАЛИТЫ.
И ДЕВОЧКИ ТАНЦУЮТ ДО УТРА.
О, как он пел! Такого пения я в жизни более не слышал. Закрыв глаза, певец будто впал в сомнамбулический сон.
К Чупру присоединяются местные девушки, «прописанные» в знаменитых "Дарах моря". И они начинают петь и раздеваться. Догола! И это в 1972 году!
Подводники узнают в гармонисте своего бывшего матроса.
Рыбаки вспоминают легендарного Чупра-Комика!
И драка начинает затихать.
В ресторанный зал врываются капитан-лейтенант с матросами военной комендатуры. Прибыл и наряд милиции.
Главным в милицейском наряде был капитан Браташев. Боб не пошел в моря после училища, став грозой и другом подвыпивших моряков. Не один флотский карман облегчил он.
- Смирно! - подает команду капитан первого ранга Поморцев.
Капитан-лейтенант опешил, вытягивается в струнку. Матросы застывают на месте.
- Кругом! - рявкает Поморцев. - Марш!
- За мной! - тихо командует капитан-лейтенант, и матросы делают флотский разворот "все вдруг".
Боб Браташев все же успевает садануть мне резиновой дубинкой по почкам. Бедный Боб. Если бы он знал о моем совершенствовании в морском боксе! Морской бокс - это бои на корабле в шторм, когда палуба уходит у тебя из-под ног, и ты будто проваливаешься в пропасть или наоборот, когда килевая качка вдавливает бойца в настил. На берегу после этого всё кажется игрушкой.
За погром платили вскладчину. "Дары моря" на моряков обиды не держат. Боб получает мзду бонами. Драчуны приводят себя в порядок, заливая гальюн ресторана кровавыми подтеками. Совместно они вызывают такси. И на десяти машинах, с девушками, едем продолжать пьяную тризну в лучший кабак Мурманска тех лет - в "69-ю ПАРАЛЛЕЛЬ"!
- Скажи, прошло столько лет, где ты прятал гармошку?! - Поморцев вопрошает Чупра, когда нагулявшись, они разъезжают по домам.
- Она у меня надувная! - отвечает со смехом Чупр.
И точно, гармонист 6-й роты нажимает какую-то потайную кнопку, и трехрядка с характерным свистом начинает изменять свой объем, исчезая совершенно в его увесистом кулаке.