Жили-были

Жили-были
Анна Серафимова 09 ноября 2011 года Номер 45 (938)
Коридоры власти — это коридоры, по которым власть ходит, но не вдоль, а поперёк: из лифта — в кабинет, из кабинета — в лифт. А чужие по этим маршрутам, охраняемым армией телоблюстителей, не ходят.
По коридорам власти ходит челядь, помогающая власти жить в сласти. Эти коридоры умощены мраморами, выстелены красными ковровыми дорожками, оснащены кондиционерами и всем-всем, что делает жизнь приятной и комфортной. И главное — это считается рабочим местом! А туда, на работу, как на праздник, честное слово! Какое там «чтоб я так жил! » «Чтоб я так работал! »
Если такие роскошь и комфорт в коридорах, то о кабинетах что говорить?! Кабинетно-коридорный комплекс — это государство в государстве. Сверхдержава в стране третьего мира.
В этой сверхдержаве есть всё: почта, телеграф, банк, аптека, магазины, продуктовые лавки, медпункт. Вам после работы надо успеть забежать в сберкассу, оплатить коммунальные услуги? А здесь это можно сделать в рабочее время. Немаловажно, что работающие в коридорах власти — бюджетники, и их рабочее время, которое весьма высоко оплачивается, оплачиваем как раз мы. В магазин, опять же, вам надо забежать, молока, хлеба купить. А здесь прошёл по коридору в рабочее время — вот и хлеб твой насущный. И не только. Лучшие предприятия страны выставляют в коридорах свою продукцию: то ли так предлагают отведать, то ли купите, качество гарантировано. Ведь за ним так следят!
Сподобилась оказаться в сановных коридорах в дни, когда один из регионов проводил «Дни края» для слуг народа. Слуг не видела, а вот челядь толпилась. Мясные и молочные продукты, кондитерские изделия, товары лёгкой промышленности. Запахи!!! Аппетитные окорока, балыки, вкусные даже на вид круги домашней колбасы… Эх, проглочу! «Можно ли купить? »— вопрошаю, сглатывая слюну. «Да, но завтра, сегодня только показываем и даём дегустировать! Из пластмассовых коробов продукцию перегружают в холодильники. Уж завтра я не упущу шанс!
Вдруг слышу возбуждённые голоса, реплики. »Где гарантия? Вы что, не понимаете, где вы? Вы же можете отравить понимаете, Кого? Привыкли в простых магазинах да на рынках торговать! Это же диверсия! В лучшем для вас случае лицензию отберём, закроют, к чёрту, ваш комбинат«. »Да как — отравим? У нас каждую партию продукции чуть ни десять инстанций проверяет«. »Сворачивайте! «
Оказывается, комитет по регламенту, тот самый, что лишает права голоса оппозиционеров за критику правящих коллег, нашёл нарушения не в торговле даже, а в попытках её организовать. Круги колбасы не были упакованы в целлофановую оболочку, как того требует бдительный комитет по регламенту. Доводы производителей, что это влияет на вкусовые качества, что у колбасы — кожура, которая и предохраняет, что короба, в которых транспортировали изделия, проходят тщательную обработку, что за 12 лет работы предприятия не было ни одного случая отравления, вызывали лишь раздражение комитета по регламенту. »Неизвестно, в каких условиях вы транспортировали продукцию! « Ну и далее то, что слышала и я о том, что привыкли в простых магазинах простым людям продавать, а тут — шалишь! Комитет по регламенту на страже. Это вам не добрый дядя Онищенко.
Что-то комитет по регламенту не глубоко копает. А как выращивался скот, который стал, так сказать, сырьем? А на самом комбинате каждый ли круг колбасы был надёжно обеспечен санитарной защитой? Надо к каждому кругу колбасы, которая может попасть на зуб слуги народа, видеокамеру сопровождения, чтобы уж надёжно.
Жаль, комитет по регламенту не интересуется, в каких условиях готовят продукты для российских детей, которых уже 600 раз массово отравили только в этом году. И когда показывают интерьер кухни, на которой готовят для детей, то ясно: для комитета по регламенту тут непочатый край работы. Но к простым детям он не кинется, чтобы защитить их от возможного отравления.
В коридорах власти вы, если занемогли, можете обратиться к врачу. Он дежурит в медпункте. И можно купить лекарства в аптеке, что попыталась сделать я. Пара человек в очереди. Пристроилась и я. Пять минут, семь — не продвигаемся ни на человека. Я с пониманием к ситуации, видимо, человек болен, берёт много лекарства, консультируется с фармацевтом… Очередь прибывает. Прислушиваюсь невольно: »Да понимаете, исцеление невозможно«. Я просто сжалась: человек смертельно болен, слабым утешением будут лекарства, которые немного облегчат участь… Но, вдруг, из разговора понимаю, что покупательница беседует с продавцом о собаках, о том, как можно предохранить от заболевания после укуса клеща… Просто идёт неспешная беседа, которой не помеха всё увеличивающаяся очередь. Прождав 10 минут, спрашиваю, как долго еще нам ждать, когда дамы наговорятся? Покупательница возмущена: »Как вам не стыдно прерывать чужой разговор! Хамство! « Говорю, что просто интересуюсь, может быть, нам всем, стоящим в очереди, и не рассчитывать сегодня отовариться? До конца рабочего дня, который вы проводите весьма полезно и комфортно, еще 3 часа. Почему бы вам, дамы, и не провести эти три часа в разговоре о питомцах? »Что вы, умерли, пока мы разговариваем? « — дама полна презрения.
»А вам бы хотелось«, — предполагаю я. »Очень«, — дама, обучающая этикету и хорошим манерам, не скрывает, чего хочет женщина. Неохотно отходит от прилавка, видя, что я — с сумкой, зонтом, то есть, явно не работаю здесь, в отличие от неё, держащей в руках лишь кошелек и пакетик с пирожками, купленными в буфете. Восклицает: »Зачем вообще сюда пускают посторонних! Они нам только мешают! «
Ба! Мы мешаем уже не только слугам народа, но и их челяди. Изучали русскую классику? »Лишний человек«, прочие несправедливости. Не догадывались, о ком это? Это о нас! Лишние люди — простой народ.