ЭSSтонский стандарт

ЭSSтонский стандарт Говорит активист движения «Ночной дозор» Дмитрий Линтер
Спецпроект «Завтра» 27 апреля 2011 года Номер 17 (910)
В СЕРЕДИНЕ МАРТА вместе с руководителем одного из наших информационных порталов я приехал на Таллинское военное кладбище. Поступил звонок, что на кладбище непорядок, разбросан мусор. Кладбище находится в ведении Министерства обороны, мы решили посмотреть, что там происходит и понять, почему Министерство плохо следит за его состоянием.
На выходе мы обнаружили табличку, в последней записи которой сообщалось, что «в апреле 2007 года сюда с Тынисмяги был перенесён монумент воинам Советской Армии, оккупировавшим 22 сентября 1944 года Таллин».
Мы табличку зафиксировали, но не стали поднимать шум, для начала сделали запрос в Министерство обороны 18 марта. В нём было два момента — ходатайство, в котором мы требовали убрать табличку, потому что она разжигает межнациональную рознь и оскорбляет ветеранов, и просьба — информировать нас о цели данного мероприятия.
28 марта я получил следующий ответ от Министерства обороны. «Информационную табличку на Таллинском воинском кладбище разместил договорный партнёр Министерства обороны — Эстонское Общество защиты памятников старины.
Цель информационной таблички — знакомство с историей Военного кладбища. Приведённый Вами текст: »в апреле 2007 года сюда с Тынисмяги был перенесён монумент воинам Советской армии, оккупировавшим 22 сентября 1944 года Таллин« является констатацией исторического факта, а не дачей оценки. Факт, что Эстонская республика была в период с 1940 по 1991 год оккупирована, общеизвестен как в Эстонии, так и в среде международной общественности. В том числе это подтверждено в нескольких решениях Европейского суда по правам человека (см. Колк против Эстонии: решение о приемлемости от 17. 01. 2006; Пенарт против Эстонии: решение о приемлемости от 24. 01. 2006) ».
Таким образом, впервые за всю историю Эстонского государства мы получили чёткий ответ. Мы и раньше постоянно говорили, что Эстонское государство поддерживает ветеранов Ваффен СС, финансирует их мероприятия, в частности июльские слёты эсэсовцев на Синемяэ.
Нюанс в том, что мы впервые получили официальный ответ, где наши деды и прадеды называются оккупантами. Значит, Эстонский стрелковый корпус Красной армии, который освобождал Таллин — оккупанты?! И мой дед Фердинанд Линтер, наполовину немец, наполовину эстонец — является оккупантом? С какого-такого перепуга?! В эстонском стрелковом корпусе семьдесят процентов — это эстонцы, эстонский язык был рабочим. Русских было достаточно, но основные командные должности занимали эстонцы. Да, там были люди, которые жили в СССР, целые эстонские деревни находились на территории СССР. Так, мой дед жил на Псковщине. Когда пришли немцы, его взяли в заложники, могли расстрелять. Тётя увидела, как его увозят, и закричала: «Ферди, куда тебя везут? ». Немецкий командир услышал имя и спросил моего деда о национальности. Он объяснил: мама — эстонка, отец — немец. Его выдернули и отправили домой. Эстонцев расстреливали, немцев — нет. После чего мой дед сбежал из деревни и где-то в 1943 году вступил в красный стрелковый корпус.
Второй мой дед Эдуард Артэ был известным командиром партизанского отряда на Псковщине. В самой Эстонии как таковых партизан не было. Хуторское хозяйство, не было баз, где могли бы находиться партизаны. В тридцатые Арте служил в эстонской армии, был командиром торпедного отделения на первой эстонской подводной лодке «Лембит». После присоединения к СССР армия перешла в Красную армию, многие даже воевали в форме эстонской армии.
Артэ был отмечен множеством наград, его отряд был, наверное, самым успешным партизанским отрядом в Эстонии. Там он и познакомился с бабушкой — она была радисткой. Её вывезли в первую зиму по Ладожском озеру из осаждённого Лениграда, и она попала в отряд. Вторая бабушка, тоже блокадница, всю блокаду провела в Ленинграде, она сейчас живёт в Таллине.
В ближайшее время мы получим ответ на второе ходатайство. Дело в том, что на этой табличке имелась ещё одна надпись, которая представляет для нас интерес, с точки зрения трактовки истории официальными лицами Эстонского государства. На табличке также сообщалось, что в 1941–1944 гг. здесь хоронили павших на войне эстонских солдат. Вопрос — кто эти солдаты и против кого они воевали?
Сейчас эта табличка убрана, но данный скандал, в любом случае, показал одну существенную вещь: официальная власть, Министерство обороны идентифицирует себя с Ваффен СС.
В связи с этим еще один вопрос. 8 мая 2007 года после переноса Бронзового солдата на кладбище, премьер-министр Эстонии принёс венок на кладбище. Вопрос — кому он возлагал этот венок? Оккупантам?
ЛЮБОМУ ГОСУДАРСТВУ нужна некая своя система ценностей. Та система ценностей, которая создана сейчас в Эстонии, следующая: советские войска — оккупанты, Ваффен СС — герои, Россия — это враг, если русские «выпендриваются», то вбивать им зубы в глотку. Есть такое неофициальное утверждение среди силовиков — русских надо ставить на место. Никто, конечно, вслух этого сейчас не скажет. Но многое из случившегося раньше тоже никак не озвучивалось официально. Теперь мы имеем официальную позицию, и надо из этого исходить. Я не знаю, как должна поступать Россия, но мне кажется, игнорировать это нельзя.
Русские и эстонцы живут в разных идеологических реальностях. Нашим детям уже преподают, что наши деды — оккупанты. В масс-медиа всех, кто мыслит немного по-другому, уже называют оккупантами. Основа — не национальная, но мировоззренческая. Герой Советского Союза Арнольд Мери — эстонец. Он был двоюродным братом первого президента независимой Эстонии Ленарта Мери. Его подвергали гонениям, репрессиям. Всего было осуждено шесть ветеранов, один умер в заключении в 2003 году. Так как история страны не сильно большая и не сильно крутая, гордиться особо нечем — и в ход идут все возможные варианты. Самая героическая страница — это история Второй мировой войны. Двадцатая дивизия Ваффен СС действительно очень стойко сопротивлялась советским войскам, было много погибших с нашей стороны. Всего через структуры Ваффен СС прошло около ста двадцати-ста сорока тысяч человек, в Стрелковом корпусе было меньше — около семидесяти тысяч. И проигравшие тогда — сегодня берут реванш у победителей.
Эстония сформировала собственную идеологию, и она отличается от общеевропейской. Это вариант апартеида. И у них есть на это карт-бланш. Так, активно поддерживает Эстонскую республику организация под названием «вашингтонский обком».
Никто не обращает внимание на неграждан, на электронные выборы, в ходе которых идут прямые нарушения и подтасовка результатов. На таких выборах вы можете голосовать с помощью ID-карточки. Она очень удобна, но последствия таковы. Чтобы как-то сподвигнуть людей на выборы, применяются различные технологии, в том числе электронные выборы. Человек с такой карточкой может зайти на специальный сайт, выбрать своего кандидата, проголосовать с помощью электронной подписи. Есть так называемые считыватели, везде продаются, стоят пять евро, подключаешь к компьютеру и в любой момент можешь проголосовать. Предварительное голосование идёт примерно три недели. Можно проголосовать хоть сто раз, считается последнее голосование. Как говорят эстонские техники, система почти совершенна. Но её никак не проконтролировать. Те же самые компьютерщики, что создали систему, знают секретные коды и. т. п. Следовательно, могут нарисовать любое количество голосов. Характерный факт — на последних парламентских выборах таким образом проголосовало 29%. И 80% принадлежит правящей коалиции.
Кроме этого, фактически нарушается тайна голосования. В эстонской прессе обсуждался вопрос — одна бабушка проголосовала 642 раза. Вопрос в том, как они узнали, что именно она столько раз проголосовала. Если возможно идентифицировать эту бабушку, очевидно, можно узнать и как она проголосовала. Есть исследования правозащитников, что ещё на прошлых выборах вдруг количество избирателей увеличилось на определённый процент. И они все проголосовали электронным образом.
Эстония — не демократическая страна. Демократия подразумевает всеобщее избирательное право — у нас его нет, неграждане не голосуют, и общественность не может проконтролировать электронное голосование. А спецслужбы могут.
БУКВАЛЬНО НА ДНЯХ Европейский комитет по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания обнародовал рапорт о событиях в Таллине в ночь на 27 апреля 2007 года. Конечно, хорошо, что Европа, наконец, дала оценку действиям эстонских властей по подавлению протестов защитников Бронзового солдата. Но где европейские правозащитники были все эти четыре года?! По сути, Европа позволила эстонским властям почувствовать свою безнаказанность.
Никакого Amnesty International или Human Right Watch в Эстонии не слышно и не видно. Amnesty International немножко выступило с увещеванием, что не очень корректно было со стороны полиции без суда и следствия отправлять людей в концлагеря, когда был разгон массовых выступлений. Тогда через полгода прозвучали слова об «излишней силе». Разбитые головы, вывернутые руки, убитые — это «излишняя сила».
Когда я после допроса оказался в больнице, мои анализы показывали, что я хронически больной человек, что во мне огромное количество успокоительных средств и какие-то непонятные вещи в крови. Эти анализы сумела вытащить одна моя знакомая, врач. Потом это всё засекретили. А она была вынуждена эмигрировать, потому что ей работать не давали. Или мой друг, который работал в следственном управлении в таможенно-налоговом департаменте, подвергся давлению, различным подставам, за то, что со мной общался. В итоге был вынужден бежать из Эстонии. И таких историй предостаточно.
Моё обвинительное заключение было следующим: давал интервью средствам массовой информации, чем разжигал антиправительственные настроения, чем совершил преступления, квалифицированной такой статьёй как организация массовых беспорядков«. Давать интервью и выступать против правительства — нормальный процесс в демократическом обществе. В Эстонском государстве, если ты даёшь интервью — ты организуешь массовые беспорядки! Право каждого гражданина Эстонии и Евросоюза — выступать и призывать власть перестать заниматься маразмом, начать диалог об общественном устройстве. Никакое Amnesty International даже слова не сказала. Ведь вся эта ситуация с Бронзовым солдатом развивалась на протяжении полутора лет, и не было никаких телодвижений. У вас Немцов неделю сидел, он уже на третий день стал узником совести. В Эстонии люди сидели годами, подвергались пыткам — молчание.
Есть правило и в Европейском Суде по правам человека. Если иск против России — ему обеспечено пристальное внимание, благожелательное отношение и ищется любая возможность, дабы его поддержать. Да, в России хватает проблем по очень многим вопросам, и иски зачастую оправданны. Но само отношение показательно. Когда дела пострадавших от действий эстонской полиции дошли до ЕСПЧ, то часть исков по формальным поводам была просто отклонена. Люди, которые работают с ЕСПЧ, адвокаты, были удивлены. Но это факт: русскоязычные из Прибалтики сталкиваются там с предвзятым отношением. Антирусские лоббисты в ЕСПЧ активны и влиятельны.
Какие права человека в Эстонии?! Резиновые дубинки в зубы, резиновые пули в висок, угрозы близким, уничтожение бизнеса, слежка за общественными активистами — это демократия, это разговор по-эстонски. Суды я проигрываю заранее — судья прямо говорит, что »я консультировалась с ответчиками, и мы приняли решение«. Это нормальная практика эстонского правосудия, не надо рассказывать сказки о том, какое оно независимое.
Давайте, если мы живём по-европейски — соблюдать правила везде. Если призываете Россию соблюдать ваши правила, так будьте добры — и в Европе наведите порядок. И с правами человека, и с негражданами, и с угрозами общественному деятелю, и с сокрытием улик. Иначе вы — соучастники преступления против целой этнической группы, которая проживает в Эстонии.
Если оказаться 9 мая в Таллинне, то можно увидеть, насколько здесь живут люди с имперским мышлением. Несмотря на давление, это пассионарии, они живут на линии фронта, где отстаивают не только свою свободу, но и ценности, которые здесь в России кажутся естественными. Положить цветы к монументу, поздравить ветерана. А в Эстонии за георгиевскую ленточку можно получить штраф, увольнение с работы.
Есть двойные стандарты, и они очевидны на нашем примере. Я не говорю, что в России всё хорошо — негатива много, та же безумная коррупция. Но здесь есть фундамент. Мы же должны отстаивать всё.
Нас порой воспринимают, особенно в российской либеральной среде, как »соловьёв Кремля«, как тех, кто клевещет на »молодую эстонскую демократию«. Какая клевета? — я был семь месяцев в тюрьме, и меня оправдали. Оправдание было связано с тем, что было огромное внимание к процессу, и статья, по которой нас обвиняли, откровенно не соответствовала тому, что мы делали. Мы всего лишь давали интервью, призывая правительство отказаться от провокаций и подавления. В результате оказались на нарах, а эстонское правительство получило огромную поддержку, в том числе и с Запада — и маленький укор спустя месяцы от Amnesty International, за »чрезмерное применение силы«.
»НОЧНОЙ ДОЗОР« существует и действует. Помимо правозащитной деятельности, у нас появились ещё два направления. Сейчас мы формируем Земской совет, проводим выборы легитимных лидеров русской общины. Выбираем тех людей, что пользуются наибольшим авторитетом в нашей среде. Одна часть нашей организации считает, что нам надо вести диалог с властями. Другая — что нам надо самостоятельно действовать, быть общинной структурой, развиваться, несмотря на противодействие властей, усиливать русское правосознание. Эстония — это наша земля. Но система выстроена таким образом, чтобы как можно дальше отодвинуть нас от рычагов власти.
Ещё мы поддержим инициативу наших латышских коллег, будем инициировать референдум о придании статуса государственного русскому языку. В Латвии такая инициатива уже есть, собрано больше 2500 подписей. Допустят — не допустят — это без разницы. Наша задача делать то дело, которое мы считаем важным и нужным. Мы — легальная общественная организация, мы ни от кого не скрываемся. Задача наша общая, что в России, что в Эстонии — создать максимальные условия для возрождения русского мира. Есть огромное историческое наследство, почему мы должны это скрывать? Да, у нас разные вероисповедания, национальности, убеждения, но есть природная идея, которая всех объединяет — единство постсоветского пространства. Мы понимаем, что зависим друг от друга. Может, сейчас наши взгляды не совпадают, но у нас есть некая общая внутренняя ностальгия и понимание того, что крушение Советского Союза — очень большая беда. Никто не отменял битву за ресурсы, за пространство. Я не говорю о реставрации. Наша задача — понять, где мы оказались, и сделать так, чтобы люди, волею судеб разбросанные по разным участкам этого большого геопространства, были объединены общей идеей, как собраться вместе и сделать это пространство более могучим.
Касательно десталинизации. Я вижу такие последствия. Первое — это раскол в российском обществе. Сегодня надо искать не то, что раскалывает, а то, что объединяет: в этом отношении идея десталинизации абсолютно раскольна. Дальше следует ждать исков к России от потомков пострадавших. Наконец, идея десталинизации фактически подставляет нас. Если десталинизация, то мы действительно оккупанты, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Какие тогда претензии к эстонским властям?
Материал подготовил Даниил Торопов