ПЯТАЯ ВОЙНА ПРЕЗИДЕНТА КОКОЙТЫ

НОМЕР 21 (861) ОТ 26 МАЯ 2010 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Александр Проханов
ПЯТАЯ ВОЙНА ПРЕЗИДЕНТА КОКОЙТЫ

Президент Эдуард Джабеевич Кокойты — сын осетинского народа. Он живёт среди заснеженных хребтов, цветущих фруктовых садов, клокочущих водопадов, дивных по красоте долин. Таких, как он, осетин — тысячи в окрестных селениях, в славном городе Цхинвале. Он похож на своих собратьев лицом, манерой говорить, направлением мыслей и чувств. Однако судьба выбрала его — одного из тысяч, уготовила ему одному славную и грозную судьбу.
Как и во всех осетинских семьях, в его в семье бытует грозное и страшное сказание о нашествии грузинских меньшевиков, двинувших из Тифлиса свои карательные полки в Южную Осетию, чтобы покорить и разгромить непокорный народ. С детства он слышал, как грузинские отряды врывались в осетинские селенья, изгоняли жителей, резали и насиловали женщин. Тогда люди, собрав весь свой скарб, обливаясь слезами, унося на себе раненых и убитых, двинулись прочь с насиженных мест в горы через перевалы, на другую сторону Кавказского хребта, в Россию, оставляя на этих горных тропах своих непогребенных стариков, детей и старух.
Взрослым юношей он пережил второе страшное нашествие грузинских войск, посланных Гамсахурдиа на покорение Южной Осетии. Он, как и все его сверстники, находился под градом грузинской артиллерии, разрушавшей дома и школы, громившей церкви и цветущие поселения.
Тогда, в 1992-м, он пережил катастрофу крушения великого Советского государства, распавшегося на обломки, где каждый обломок стал считать себя центром мира, и грузины, одержимые идеей грузинского мессианства, двинулись на покорение осетин и абхазов. В недрах той войны сложились осетинское ополчение, осетинская армия, а вместе с ней убежденность осетин, что лучше они умрут на этой земле все до единого, чем отдадут её незванным пришельцам.
Саакашвили, садясь на грузинский трон, обещал соотечественникам силой оружия вернуть в лоно крошечной грузинской империи Абхазию и Осетию. Первые шаги Саакашвили были связаны с наращиванием военной мощи Грузии.
Эдуард Кокойты был тем, кто в составе небольшого отряда молодых осетинских ополченцев остановил вторжение в Осетию моторизованной группы грузинских сил МВД. Тогда он впервые увидел уставленное ему в грудь дуло грузинского пулемёта, глядящие на него из-под касок глаза захватчиков. Он и его друзья не отступили, и вытеснили пришельцев за пределы республики.
Кокойты стал президентом в момент, когда силы республики находились на исходе, когда маленькая страна была заперта со всех сторон грузинской блокадой, когда не хватало продовольствия, финансов, а также политической воли, чтобы противостоять этому натекающему, сползающему с грузинской стороны оползню. Народ избрал Кокойты президентом в надежде, что этот человек, став лидером, организует моральный, политический, военный отпор неизбежной грузинской атаке.
Эта атака состоялась в августе 2008 года и имела страшный, тотальный характер. Захватившие позиции на вершинах окрестных предгорий грузинские танки, установки залпового огня громили со всех сторон лежавший в низине, как в чаше, небольшой городок, засыпая его пеплом, как будто это был пепел Помпеи.
В этом аду сгорал город, рушились храмы, чадили охваченные пламенем детские сады и школы. Цхинвальский университет был превращен в руины. Военный штаб, куда переместился президент, стал грудой страшных дымящихся развалин. Президент руководил обороной. Его можно было видеть и в центре города, и на периферии, где шли ожесточенные рукопашные схватки, где грузинские подразделения, планомерно выдавливая ополченцев, продвигались к центру города.
Его можно было видеть в момент, когда он вытаскивал на своей спине окровавленного раненого товарища. В момент, когда он возглавлял отряды, идущие укреплять самые слабые, поддавшиеся натиску участки обороны.
Он руководил слабеющей, отчаянно дерущейся осетинской армией, которая готова была погибнуть в Цхинвале до последнего воина, но не уступить врагу родных очагов. Он бился бы до последних мгновений, если бы не русские танки 58-й армии, которые, прокатив несколько сот километров, сквозь Рокский тоннель пришли на помощь истекающему кровью городу.
Вместе с ополченцами и частями российских войск он двинулся к границам Осетии, выдавливая захватчиков за территорию своей родины, преследуя их на пространствах Грузии, сея панику среди убегавших, потерявших волю к борьбе неприятелей.
Это была первая выигранная президентом Кокойты война, наполненная гулом стреляющих танков, стонами истекающих кровью раненых, рыданиями женщин среди горьких, под грохот артиллерии, похорон. Символом этой победной войны стало кладбище в самом центре Цхинвала, на территории школы, где на месте детской спортивной площадки выстроились памятники всем мученикам и героям, отдавшим жизнь за существование своей прекрасной маленькой родины.
Известно, что грузинские танки дошли до центра столицы. И один из них был подорван метким ударом гранатомётчика. Граната попала в боекомплект, и тот, сдетонировав под бронёй, разнёс машину захватчика страшным разрушительным взрывом. От танка оторвалась его башня и, проделав в воздухе огромную дугу, упала под портал близлежащего здания, вонзившись в бетон стальной пушкой. До сих пор на улице города среди цветущих деревьев и гудящих автомобилей видна эта зловещая стальная башня с утопленным в земле орудием — символ разгрома и поражения скороспелого грузинского "мессианства".
И была вторая война, которую вёл президент Кокойты наряду с первой. Бесконечные переговоры, взаимодействия с грузинами, которые подбирались к границам Осетии, засылали своих лазутчиков, своих наглых безапелляционных представителей. Переговоры с миротворцами, среди которых были и русские, и грузины. Беспрерывное оговаривание их статуса, просьбы о помощи. Преодоление раздражения по поводу того, что российские миротворцы, скованные своими уставами, были бессильны перед надвигающейся угрозой.
Это было время бесконечных переговоров с русскими военными, дипломатами, представителями разведки, которых он убеждал в неизбежности военного взрыва, призывал стоять на страже русских и осетинских интересов.
Это было время наплыва враждебных — в основном из Западной Европы — журналистов, которые симпатизировали Грузии, летящей в объятия НАТО. Что требовало постоянного бдения, постоянного ожидания подвоха, осторожной и точной борьбы с этими искушенными пропагандистами.
После разгрома грузин, когда еще дымилась столица Южной Осетии, когда еще не были убраны трупы, поднялся вал информационных и дипломатических акций, целью которых было выставить осетин зачинщиками этой кровавой бойни, объявить Россию страной-агрессором, а Грузию — невинной жертвой. То был массированный информационный удар, который приходился по России, по Южной Осетии и лично по президенту Кокойты.
Приезд в республику дипломатов из Европы, из Евросоюза, из ОБСЕ, их неприкрытая неприязнь, их неприглядная симпатия к грузинам, их стремление использовать народную драму, трагедию двух народов в своих глобальных европейских и панамериканских целях...
И в этих дипломатических встречах, в этих изнурительных, связанных с обманом и с диффамацией процедурах Эдуард Кокойты выстраивал в себе нового политика, новую политическую личность.
Эта борьба окончилась триумфом, признанием Южной Осетии со стороны России и затем, других стран мира.
На карте появился новый государственный субъект. И глава этого субъекта, этой небольшой, но уже независимой страны, оказался в вихре дипломатических скандалов, утонченных интриг, дипломатических, военных и спецопераций, имевших целью подавить его волю, подавить волю осетинского народа, представить их маленькое государство — временным, уродливым и неправомерным.
Из молодого, никому не известного боевого командира, Кокойты превратился в персону мировой политики. Его ненавидели, его имя называлось на конгрессах, вокруг него городились горы предвзятых сплетен и интриг.
Его обожали, ему внимали, его ставили в пример другим сражающимся за свою свободу народам. Он как президент независимой страны заключал союзные договоры с дружественной Россией, утверждал статус 4-й российской военной базы, которая расположилась на территории Южной Осетии.
Он встречался с представителями Федеральной службы безопасности России, с её пограничниками, когда демаркировалась граница между Южной Осетией и Грузией, и по всей этой границе выставлялись заставы, пропускные пункты. Российские пограничники взяли на себя нелегкий труд охраны этой горной, подчас неприступной границы.
Он выиграл эту войну, проведя свой народ через пропасти, через угрозу полного уничтожения, через бойни, пожары, оправдав ожидание людей, которые теперь видели в нем президента признанной во всем мире страны.
Признание Южной Осетии Россией означало конец страхам и подозрениям, связанным с угрозой полного уничтожения осетинского народа. И в этом был триумф президента, триумф его миссии. Южная Осетия и Россия сделали шаги навстречу друг другу и оказались рядом плечом к плечу, сложившись в Закавказье в неразрушаемую мощную силу.
Третья война, которую вёл и ведёт Кокойты, — это война за восстановление страны, за возрождение поруганной, покрытой пеплом и развалинами республики, возрождение человеческого довольства и счастья. Эта война, быть может, намного трудней тех первых двух войн, которые выиграл президент.
Страшный шок, который пережил осетинский народ, пройдя сквозь бойню нескольких войн, порождался угрюмым, подозрительным, печальным и унылым состоянием духа. Население, состоящее из вдов и сирот. Население, состоящее из ожесточенных мужчин, готовых к пролитию крови. В этом сжатом состоянии нация не может жить вечно. Либо она превращается в сгусток ненависти, сворачивается и исчезает, либо она начинает цвести, как цветет после весенних дождей цветок.
Цхинвал — это непрерывная и повсеместная стройка. На каждой улице, в каждом проулке — десяток ремонтируемых, возрождаемых домов. Рядом с милыми двухэтажными традиционными зданиями, окруженными галереями и резными балкончиками, построены превосходные коттеджи современной планировки, куда вселяются люди, потерявшие свои жилища.
Множество городов и областей России привезли в Цхинвал свои подарки — возведённые объекты. Строятся мосты и дороги, возводятся населенные пункты. Люди, бежавшие когда-то прочь от войны, возвращаются на свои пепелища и строят новую жизнь. Недавно главным цветом одежд был вдовий черный цвет. Это черное одеяние носили молодые и пожилые женщины, совсем малые дети. Президент поставил себе целью изжить этот скорбный траурный цвет из города. Пусть женщины носят нарядные платья. Пусть дети облекутся в свои разноцветные радостные убранства.
Он изо всех сил стремится переломить живущие в сердцах людей скорбную апатию, неотвязную тревогу, ночные военные кошмары. Он пригласил в город со всей России прекрасных музыкантов и исполнителей, организовал концерты и праздники, заражая воображение своих сограждан красочностью торжеств, великолепием нарядов, разнообразием персон и зрелищ.
Так, почти вручную, в разоренном городе запускалась общественная и культурная жизнь. Еще весь город в рубцах. Стены избиты пулями крупнокалиберных пулеметов, изрезаны ударами осколков. Но восхитительны и прекрасны десять детских садов, построенных заново, наполненных очаровательными воспитательницами и детьми, которые встречают своего президента рукоплесканиями, и детскими писклявыми голосами говорят ему: "Здравствуй, Джабеевич!" И тот подымает детей, целует их светлые лбы.
Зайдите в научно-исследовательский институт, и в одном из кабинетов, чей потолок исхлестан и изрезан пулями, под этими черными звездами войны вы увидите академика, философа, литературоведа Наси Григорьевича Джусойты, сидящего перед рукописью в теплой шапке горного пастуха. Он занимается переводами на осетинский язык Пушкина. Исследует таинственную музыку родного языка, спрягая ее с теми древними наречиями, созвучиями, что донесла до нас великая матерь-история.
Вы можете зайти на квартиру летописца недавней войны Алексея Георгиевича Маргиева. Без воды, часто без электричества, он сидит над своими фолиантами и собирает все сведения о прошедших кровопролитных сражениях. Вырезки из газет, свидетельства очевидцев, свои собственные наблюдения складывает в огромную книгу утрат и в огромную книгу побед. Он пишет эту книгу для будущих, еще не рожденных поколений, которые по этим трудам, по этим знамениям воссоздадут картину священной борьбы.
В спортивном зале, потолок которого испещрен ударами снарядов, среди закопченных и плохо вымытых стен собралась громадная толпа спортсменов — ведутся состязания по вольной борьбе. На ковер выходят недавние ополченцы, встречаются со своими сотоварищами с 4-ой российской военной базы. Спецназ МВД встречается в схватке с местным ОМОНом. В этих схватках, этих жёстких, иногда жестоких столкновениях еще чувствуется недавняя война, еще чувствуется страстная воля к схватке, к борьбе и к победе.
В кафедральной церкви Цхинвала, построенной в древнем кавказском стиле, в церкви, которую бомбили грузинские самолеты, вы можете встретиться с епископом Аланским Георгием. Его горький рассказ — о том, как грузинская церковь и грузинский патриарх благословляли грузинские части и грузинское оружие на истребление своего соседа — небольшого православного народа Южной Алании. Его горький рассказ о том, как некоторые представители русской православной церкви называют непримиримое непокорное стояние православных осетин, не желающих попасть под юрисдикцию окровавленной и безнравственной грузинской епархии, святотатством, а осетин — раскольниками и еретиками.
Эта третья война за восстановление поруганной родины будет выиграна президентом Кокойты. И только разгромленные, брошенные грузинами дома и поселения, которые скорбно и трагично чернеют среди цветущих яблоневых садов, напоминают о том, что здесь была беспощадная, на истребление, война.
Четвертая война пришла к президенту с неожиданной стороны. На восстановление Южной Осетии Россия направляет огромные средства. Из России прибыла группа администраторов и управленцев, которые взяли под контроль финансовые потоки. Сметы строительства домов, дорог, школ и мостов завышаются в десятки раз. Качество выполняемых работ из-за неправильного или неправедного расходования средств и материалов оставляет желать лучшего.
Претензии осетин к российским управленцам трактуются порой как неблагодарность осетин по отношению к пришедшим сюда русским созидателям. Это очень тонкое, мучительное и уязвимое место. И президент стремится рассказать обществу своей страны и России, что дружба между осетинским и российским народами является религией осетин, является святой проповедью.
Пятой войной, которую ведет президент Кокойты, и которую предстоит ему выиграть, — это сражение за объединение Южной Осетии и России. В осетинском обществе и патриотических кругах России ведется разговор о формах этого слияния. Не идет речь об автоматическом и упрощенном вхождении Южной Осетии в состав России как некоего административного образования. Речь идет о новой, еще не существующей конструкции, которая будет соединять в себе еще недавно целостные, а потом разрозненные пространства великой империи. Это соединение в новое союзное государство, в которое, помимо России, войдут Украина, Белоруссия, Казахстан, быть может, Киргизия, Южная Осетия и Абхазия, это образование будет иметь абсолютно новый, гибкий формат. Полюсами этого сложного мира могут Москва и Петербург, Киев и Минск, Новосибирск, Грозный, Цхинвал, Сухуми и Тирасполь.
Недавно прошедшая кровавая война, которая привела Россию в Закавказье, положила начало естественного, неостановимого процесса воссоздания традиционно имперской, российской государственности. Создание вновь большого российского пространства — создание этого сложного многомерного, имеющего общую историю конгламерата является предметом мечтаний, а также политических устремлений президента Кокойты.
Он убежден, что не только Россия нужна Осетии для поддержания ее жизнедеятельности, для сохранения ее независимости, для возрождения ее экономической, культурной, национальной силы, но и Южная Осетия нужна России. Она нужна России как пример того, что Россия, пережившая катастрофу 90-х годов, павшая ниц, вновь поднимается, вновь обнаруживает в себе традиционные для России силы и стремления, вновь дерзает наполнить своей национальной имперской энергией оскудевшее русло истории.
Южная Осетия нужна России как форпост, через который Россия, вышвырнутая из Закавказья, после нескольких десятилетий, вновь вошла в этот стратегически важный район земного шара, в район, где до недавнего времени господствовали враждебные силы, где, под зонтиком Шестого американского флота, выстраивалась стратегия НАТО.
Пройдут десятилетия, сменятся поколения политиков, в Осетии будут другие президенты и лидеры. Но роль Эдуарда Кокойты навеки закреплена в истории осетинского народа. Он вошел в нее как воин, как спаситель отечества, как духовный лидер, как вождь, который провел свой народ сквозь теснины и пылающие ущелья.
Он значительнее, интереснее и величественнее канцлера Коля, который благодаря предательству Горбачева и интригам Запада соединил две Германии и навеки остался в сознании немцев как канцлер-объединитель.
Кокойты, совершивший свой подвиг под пулями, под невиданным давлением истории, значительнее, ярче, чем Коль. Его можно уподобить Моисею, который вывел из плена свой народ, провел его по страшным пустыням, и через 40 лет сделал этот народ носителем государства и суверенной истории.
Пятнадцать покушений перенёс президент. Его пытались застрелить, зарезать, взорвать, утопить. Пятнадцать раз судьба хранила его. И вот он приглашает меня сесть в свой джип, сам садится за руль, и мы едем по извилистым горным дорогам, забираемся выше и выше, туда, где дремлют облака, где среди влажных сырых рощ и альпийских лугов белеет дивный прекрасный храм. Эту церковь президент построил в память своего прадеда, который жил тут, среди этих пастбищ, среди этих козьих троп, служа в маленьком ветхом храме. Нынешний храм напоминает белого лебедя, опустившегося среди темнозелёных дубрав. Купол храма покрыт сияющим золотом.
Президент стоит, любуясь сотворенным его усилиями дивом. И они чем-то похожи: этот крепкий плечистый, стоящий на горах собор, чья голова золотится на солнце, и этот невысокий, плотный седой осетин, чье имя — Эдуард Кокойты.