КРИЗИС И ДРУГИЕ XXXI

НОМЕР 38(826) ОТ 16 СЕНТЯБРЯ 2009 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Сергей Кургинян
КРИЗИС И ДРУГИЕ XXXI
Продолжение. Начало — в №№ 7-37
ГИГАНТСКИЙ ПРЕСС ДАВИТ на человечество. Давление увеличивается. Антропоматериал не выдерживает давления — "трещит".
Чем является такая оценка общемировой ситуации? Всего лишь очередным необязательным художественным образом? Нет, это базовая метафора. Обнаружение которой является важным этапом любой исследовательской работы.
2008 год — это год, когда произошло нечто крайне экстраординарное. Что ощутили очень и очень многие. Те же, чей долг раскрыть смысл этой экстраординарности, заболтали оную. То есть использовали для обсуждения реальной экстраординарности (она же — "ши", по Конфуцию) ординарные имена ("мин"). Возник гигантский разрыв между "ши" и "мин". Он существовал и ранее. Он нарастал с каждым десятилетием, но… Одно дело — когда ученый, склонившись над микроскопом, фиксирует расширение тончайшей трещины. Другое — когда вы видите трещину воочию, без всякого микроскопа. Но главное — влияние подобной общемировой трещины на ту трещиноватость, которая задолго до этого возникла в нашем, отечественном, "человеческом материале".
Почему возникла? То ли пресс стал давить на нас с особой силой раньше, чем на других… То ли мы хрупче других… Факт в том, что миллиметровое расширение общемировой трещины чревато возможностью превращения наших трещин в тектонические разломы.
Таково воздействие общемирового "ши" — на "ши" отечественное.
ЧТО ПРИ ЭТОМ происходит с "мин"? Сколь долго можно не замечать трещин, превращающихся в тектонические разломы? Разломы — это "ши". Ложные "мин" — это дежурный официальный оптимизм ("Какие трещины? Какие разломы?").
Как выйти за пределы подобной обманчивой очевидности? Выявляя неочевидное. Без базовой метафоры тут уж никак не обойтись. Затем надо развить метафору, превратить ее в концепцию, построить теорию, создать модели и получить искомое — ответ на вопрос "что делать?".
В каком-то смысле нахождение базовой метафоры требует наибольших усилий. Потому что на этапе этого нахождения ты блуждаешь в потемках. Вот такое есть несоответствие между "ши" и "мин"… и такое…
Проблема — это знание о незнании. Обнаружение несоответствий между "ши" и "мин" — это способ понять, что ты, оказывается, ничего не понимаешь. Что ты блуждаешь в потемках, не имея никаких гарантий, что когда-то увидишь свет. Первым лучом в этой темноте является базовая метафора.
От обычного образа она отличается тем, что допускает содержательное развитие. Начнешь развивать обычный образ — запутаешься. А вот с метафорой всё иначе.
Что следует из того, что 2008-й — это не какой-то там кризис, а первый сигнал о том, что антропос уже не выдерживает нарастающей нагрузки? И потому начинает ТРЕЩАТЬ под этой нагрузкой. Подобно тому, как трещит под прессом какой-нибудь строительный материал, чью прочность пресс должен выявить.
Прежде всего, обнаружение трещины, возникающей за счет избыточного давления, исключает адресацию к кризисности. Если вы позвоночник сломали, то это кризис? Если вам череп проломили, то это кризис? Нет, это не кризис. И если вас инсульт долбанул али инфаркт, то это тоже не кризис. Вот если у вас инфекция… да при сильном иммунитете, так, чтобы температура повысилась… Впрочем, это мы уже обсуждали ранее. И теперь я возвращаюсь к пройденному лишь для того, чтобы развить базовую метафору. Двигаясь от нее к парадигме. А от парадигмы — к теории.
Представьте себе, что в антропоматериале под нарастающим давлением этого самого пресса образовалась миллиметровая трещина. Ну, образовалась она, эта трещина, — и что дальше? А очень и очень многое!
Что делают, обнаружив трещину? Ее лечат. Как лечат трещину? В нее заливают клей. И радуются, когда она перестает расширяться. Ибо тогда ее вроде бы как и нет. Но то-то и оно, что "вроде бы"!
Во-первых, "залеченный" материал чаще всего более хрупок, чем здоровый.
Во-вторых, нагрузка-то на этот материал не уменьшается. И даже не стабилизируется. Она продолжает возрастать. И не может не возрастать (ибо "процесс пошел" и так далее). А значит… значит, будут новые трещины.
Предположим, что к 2010 году "трещину-2008" как-то залечат. Я не утверждаю, что залечат. Я просто выдвигаю такое предположение.
Между прочим, бывший глава Федеральной резервной системы США Алан Гринспен уже заговорил о новых трещинах. 9 сентября 2009 года в интервью Би-Би-Си он предупредил, что кризис повторится. Но он будет другим. И что в основе этой повторяемости — не абы что, а человеческая природа.
Любители простых объяснений скажут, что Гринспен просто снимает ответственность с себя и других. И перекладывает ее на человеческую природу. Мол (цитата), "если только кто-то не изменит человеческую природу — мы увидим новые кризисы. И ни один из них не будет похож на остальные, поскольку ни у одного кризиса нет ничего общего с предыдущими, кроме человеческой натуры".
Но, во-первых, Гринспеном уже введено в обсуждение экономических проблем аж понятие о человеческой природе. Что более чем эксцентрично.
Во-вторых, Гринспен связывает с человеческой природой как таковой проблемы, которые слишком многие связывают с другой природой — "природой капитализма". Тем самым, Гринспен ставит знак тождества между природой капитализма и человеческой природой, не правда ли?
А в-третьих… В-третьих, сказано — может быть, иронически, а может быть, не вполне, — что если не изменить (ха-ха-ха!) человеческую природу, то неминуемы (хе-хе-хе!) новые трещины.
Но ведь когда новые трещины появятся (а Гринспен уверен, что они появятся), выяснится, что их появление во все большем количестве несовместимо с существованием человечества!
А как только это выяснится (а это обязательно выяснится очень скоро), то обнаружится весьма прискорбная дилемма. Согласно которой надо либо все же как-то менять эту самую природу человеческую, либо… Либо готовиться к тому, что вида, обладающего этой природой, не станет.
Что такое прекращение существования человеческого вида вообще? Это четвертый из тех сценариев, которые я рассмотрел.
Что такое изменение человеческой природы во имя недопущения четвертого сценария? Это первый, второй и третий из рассмотренных мною сценариев.
Что такое новые и новые трещины при сохранении человеческой природы? Это пятый сценарий? Ой ли!
Версия наших VIP (оптимистическая): к 2010 году "трещину-2008" залечат.
Версия Гринспена (пессимистическая): к 2010 году эту трещину не залечат и возникнут новые трещины.
Рассмотрим оптимистическую версию. Даже если она реализуется — "состояние-2007" не восстановится, правда ведь? Ибо в результате "события-2008" мир раз и навсегда лишился — знаете чего? Мифа, обеспечивавшего легитимацию того самого мироустройства, которое я описал в пятом из возможных сценариев. Согласно этому мифу, поразительно напоминающему советскую теорию бесконфликтности, мировые войны укрощены пришествием глобализации, а мировые кризисы — выдрессированностью дикого зверя под названием капитализм.
В 2008 году этот миф рухнул. Но ведь из него столько вытекало! Тут вам и "лимиты на революцию", и "устойчивое развитие"…
Считалось, что найдена абсолютная панацея. И потому не будет ни кризисов, ни революций. Ибо так, чтобы кризисы были, а революций не было… Такую модель никто не рассматривал. Теперь Гринспен говорит, что кризисы были, есть и будут. Так значит, нет панацеи? И капитализм не укрощен? И нет никаких гарантий движения от достигнутого благополучия к благополучию еще большему? Иногда — лишь чуточку большему. Но все равно большему. Да, это скромное благополучие! Непритязательное! По преимуществу материальное. Но оно, мол, гарантировано (в том-то и была вся соль!) всем, кто принял западную микстуру, изготовленную по такому рецепту. И уж в особой степени — тем, кто изобрел эту микстуру.
Начнется экономический подъем или не начнется… Будет он носить одно качество или другое… Тут все вилами по воде писано. А вот то, что "волки-2008" оставили от "козлика" этого мифа о… так и хочется сказать — "о неуклонно растущем благополучии трудящихся"… только "рожки да ножки"… Пожалуй, это единственное, что не вызывает никаких сомнений, не правда ли?
В принципе, нельзя исключить и того, что благополучие, достигнутое в каком-нибудь 2012 году, окажется чуть послаще благополучия, достигнутого в 2007-м. Не говорю, что так будет. Но даже если так будет, то "благополучие-2012" будет обладать статусом негарантированного, а "благополучие-2007" обладало статусом гарантированного.
Реализуем ли пятый сценарий в условиях негарантированного благополучия?
Произошедшее можно назвать "прощанием с гарантированностью". Власть наша ведет себя так, как будто бы гарантированность может быть восстановлена в виде неповрежденного (или "залеченного") мифа. Но, в отличие от ран, такие мифы не зарубцовываются. Влюбленность может длиться до разочарования. Если разочарование разрушило влюбленность, то уповать на то, что влюбленность вернется в прежнем виде — невозможно. Вот так и с мифом.
Мы уже живем и будем жить в мире без гарантий. Жители западных капиталистических стран и всего некоммунистического мира пребывали в таком негарантированном состоянии до какого-нибудь 1969 года. Когда их убедили в том, что природа капитализма может быть окончательно исправлена. Что ни сокрушительных кризисов, ни революционных эксцессов (зачем эксцессы, если нет кризисов?) более не будет.
Но в этом мире без гарантий жили — как? Надеясь на разное. Кто на коммунизм, который придет на смену капитализму. Кто на исправление природы капитализма. Теперь надежды на коммунизм нет. А надежда на окончательное исправление природы капитализма… она, будучи временно обретена, теперь ведь утрачена окончательно?
Кто-то скажет: "Слава богу, это мир без иллюзий". А вы пробовали жить вообще без иллюзий? И знаете ли вы точно, где проходит грань между иллюзией и надеждой? А что такое жизнь без надежды? Или с поврежденной надеждой (я о светском человечестве, разумеется, говорю)? И могут ли оказаться неповрежденными вера и любовь, коль скоро повреждена надежда?
Мир без надежды (или даже с поврежденной надеждой) — это уже не пятый сценарий. А восстановить надежду после "2008" можно, только уповая на изменение человеческой природы. То есть на один из сценариев, альтернативных пятому.
Впору и впрямь запеть "гуд бай…" Но не "Америка" — а "пятый сценарий". А если "гуд бай, пятый сценарий" — то остаются четыре. И из них — три неприемлемые (надеюсь, что не только для меня).
За каждым из этих трех — могущественные ревнители и интересанты. Как явные, так и неявные. Конечно, важно зафиксировать явных. Еще важнее выявить неявных. Но важнее всего признать, что безмобилизационное, по-своему счастливое, существование в рамках пятого сценария — неумолимо уходит в прошлое. Обсуждать можно только скорость этого ухода. И — скорость осознания человечеством абсолютной неизбежности оного.
Но по ту сторону ухода (скорого или нескорого, но неизбежного) того, что я называю "пятым сценарием", — та или иная мобилизация. Либо мы, как народ, мобилизуем себя под свои затеи. Либо нас мобилизуют другие — под свои затеи в духе "жизни после России".
НАРОД… Проблема русского народа вдруг оказалась предметом специфического рассмотрения господином Самоваровым, опубликовавшим в "Завтра" 9 сентября статью "И заспорили славяне…" Надо ли ее обсуждать? Стоит ли отвлекаться на это сейчас — уже после получения базовой метафоры и в преддверии превращения оной в концепцию и теорию?
Отвлекаться — не стоит. Другое дело — не поможет ли рассмотрение статьи господина Самоварова осуществлению замысленного исследования? В принципе — после написания Александром Андреевичем Прохановым передовицы "Монархия без империи, православие без креста" ("Завтра" от 2 сентября 2009 года) все встало на свои места. Не только для меня, но и для подавляющего большинства занимающихся политикой интеллектуалов: газета "Завтра" — это Проханов и только Проханов. Говорю это, отдавая должное труду талантливого и самоотверженного коллектива, созданного Прохановым. И тем не менее.
Передовица Проханова — это мнение газеты. Мнение газеты выражено — сухо, емко и однозначно.
А дальше — и впрямь пусть расцветают все цветы. И пахнут. На то они и цветы.
Если же без шуток — то для того и газета, чтобы сталкивать точки зрения. И столкнув их, о чем-то договариваться. Причем понятно, о чем. О том, что объединяет и разделяет. Что является благом для одних и злом для других. Главное — преодолеть неопределенность в этом вопросе. Ибо где неопределенность — там невозможность мобилизации. А где невозможность мобилизации — там… В общем, все ясно, как божий день.
Так как же преодолевается неопределенность? Известно, как. Прямыми ответами на "проклятые вопросы". Ответами по принципу "да" или "нет".
СССР — это благо? Да или нет?
Если это не благо, то это зло? Но тогда распад СССР — это благо. Да или нет?
Я не хочу обсуждать стиль и тон статьи господина Самоварова. Каждый может сам со статьей ознакомиться и составить свое собственное мнение по данному наиделикатнейшему вопросу. Я же буду рассматривать эту статью так, как если бы она была написана наимудрейшим и наитактичнейшим из ратующих за русский народ.
Так да или нет? Все, что необходимо, — это прямой ответ на так поставленный вопрос.
Сталин — это вождь, возглавивший движение к определенным целям всех народов нашей страны, в том числе и русского? Да или нет?
Если он не такой вождь, то кто он? "Кремлевский горец, душегуб и мужикоборец"? То есть враг русского народа? Равно, как и поэт, написавший эти строки? Да или нет?
По вопросу о Сталине господин Самоваров дает, к моему глубокому облегчению, именно однозначный ответ. Причем специально постскриптум пишет, чтобы ни у кого сомнения не возникло. Не по заказу пишется сей постскриптум, по зову сердца. Это только другие все по заказу да по заказу. А Самоваров… Он вдруг для вящей ясности своей мысли добавляет к и без того ясной статье наияснейший постскриптум. Пришли вдруг на ум Самоварову (вот ведь радость-то!) "воспоминания К.Симонова о том, как в 20-е и 30-е годы ХХ века ходила по рукам карикатура. На одном берегу реки стоят Троцкий и Зиновьев с характерной еврейской внешностью, на другом Сталин и Орджоникидзе с характерной кавказской внешностью. И подпись под этим рисунком: "И заспорили славяне, кому править на Руси!".
На этой радостной ноте Самоваров кончает свою статью. Отвечая однозначно на вопрос, кто такой Сталин для него и его соратников.
Сталин, согласно этому ответу, отнюдь не герой, не "ниспосланный России спаситель", не великий русский политик, он — "чурка". Что он, что Троцкий — два сапога пара. Два чужака, одинаково вредных русскому народу. И точка.
Налицо — определенная (определенно пахнущая и запахом этим гордящаяся) "идеологическая субстанция". Тут главное — что определенная. И в этом смысле столь же допустимая, сколь и любая другая. Но с одной оговоркой — она должна быть помещена в отдельную алхимическую реторту. И снабжена определенной наклейкой. Причем необязательно ругательной.
Что переругиваться-то? Просто ясность нужна. И не ясность ради ясности, а ясность ради мобилизации. Мобилизация же — ради жизни русского народа, столь любимого Самоваровым. И столь игнорируемого, по его мнению (которое следует уважать так же, как и другие мнения), разными лицами, напрочь не понимающими значения русского народа.
Значения — открытого Самоварову по одной, вполне понятной, причине (см. процитированный мною постскриптум).
Итак, в одну реторту должна быть заключена самоваровская "идеологическая субстанция". И снабжена наклейкой в виде почему-то вспомнившегося данному идеологу симоновского сюжета.
А в другую реторту должна быть заключена "идеологическая субстанция", содержащая в себе апологетику Сталина. И опять же снабжена наклейкой. В виде цитат из тех авторов, кто наиболее убедительно занимается этой апологетикой. Для меня наиболее убедительный апологет Сталина — это А.А.Проханов. Он выступал и выступает с этой апологетикой страстно и развернуто. Не меняя точку зрения в течение десятилетий. Что для меня лично очень важно и ценно.
ТО, ЧТО ПРОХАНОВ предъявляет нам самоваровскую реторту с ее наклейкой, — правильно со всех точек зрения. Как с точки зрения информационной политики (газета обязана быть широкой для того, чтобы быть читаемой), так и с точки зрения политики вообще (обсуждать надо разные точки зрения, а не сектантствовать).
И, наконец, это правильно потому, что пришла пора последовательности, столь ненавидимой нашими постмодернистами. Сказал, что Сталин — "чурка", ничуть не лучшая, чем его оппонент Троцкий, сказал, что два сапога пара? "Отвечай за базар".
Иди с ЭТИМ к русскому народу, радетелем которого отрекомендовываешься. Иди и проверяй результат. Если ты такой радетель, то тебе мнение русского народа важно, не правда ли? Меняй это мнение. Убеждай народ в своей правоте. Это и называется политическая борьба, борьба за умы. Только вот не надо сегодня угощать народ от своего имени ложечкой субстанции из своей реторты. А завтра — опять же, от своего имени — ложечкой из чужой.
Начнешь так шалить, в постмодернистском духе — тебе деликатно предъявят в нужный момент цитату из твоих сочинений. Не из своих измышлений по твоему поводу, а из твоих, повторяю, собственных сочинений. Так что хотелось бы еще парочку статей. И в каждой по анекдотику. Выявлять себя надо до конца! Выявлять! И пожинать политические плоды.
А.Самоваров, помимо любезной его сердцу бытовухи (фамилий оппонентов, "фейс-контроля", "заговора", "служения заказчикам" и пр.), подымает одну серьезную и невероятно больную тему. Тему русского народа. И вправду оскорбленного и униженного, обманутого и оплеванного.
Честь и хвала ему за то, что он ее подымает. Ему почему-то кажется, что лишь он один это делает… Но так ли это важно, что ему кажется? Не Самоваров важен, а русский народ.
Так что же он такое, русский народ?
Если Родина — это Мать, то он — дитя этой Матери. И, казалось бы, важно, кто называет Мать "сукой" и "Капитолиной Ивановной", и каков проект, основанный на подобных "мин". Но Самоварову это неважно. Настолько неважно, что начинает казаться (ведь если Самоварову может что-то казаться, то и мне тоже, не правда ли?), что Родина для Самоварова не является Матерью народа.
Теоретические и идеологические аргументы в пользу отрыва народа от Родины Самоваров не изложил. Но у подобной позиции есть традиция.
Это традиция, в рамках которой восхваляется диаспоризация (не порожденная вынужденным изгнанием, а выбранная в виде формы существования). И — свобода народа от государства. Вообще от любого СВОЕГО государства.
Но тогда речь идет не о народе — о племени. Племя государство построить не может и не хочет. Его может построить только народ, возглавляемый своею подлинною элитой. Тут важно и то, что своею, и то, что подлинной.
Беда не в том, что Самоваров не любит инородцев. Каждый вправе любить того, кого хочет. Беда не в том, что он излагает эту свою нелюбовь в крайне развязной форме. По мне, так в данном случае, чем развязнее, тем лучше.
Беда в том, что и Самоваров, и другие представители сходных сил, радея за русский народ (а радеть за него, безусловно, надо!), не могут разграничить такие "мин", как "народ", "нация" и "племя".
О чем именно радеет Самоваров? О народе русском? Русской нации? Русском племени? Самоваров нам своих представлений об этих базовых для любого политика разграничениях — не предъявил. А многое другое — предъявил.
На это многое (см. опять же постскриптум) ума и страсти хватило. А на основное не хватило. Хорошо, если по случайным обстоятельствам. А ну как по обстоятельствам неслучайным? То есть когнитивным, ментальным, духовным, образовательным и иным.
Коли так — то плохо дело. И не со мной и другими "инородцами", касательно которых вынесен мудрый и тактичный вердикт. А с опекаемым Самоваровым русским народом. Потому что если опекуны этого народа (ревнители его интересов, радетели за него) по неслучайным причинам не могут отличить не только "Гегеля от Бебеля, Бебеля от Бабеля, Бабеля от кабеля, кабеля от кобеля, а кобеля от суки", но и народ от племени — то народу несдобровать.
Может быть, народ это понимает каким-то своим особым чутьем. И потому стережется таких своих радетелей и опекунов. Но все равно дело плохо. Потому что русскому народу нужны радетели и опекуны. Потому что он и впрямь пребывает не в лучшем состоянии. И пребывая в этом состоянии… Стоп! Судя по статье Самоварова, русский народ пребывает в замечательном состоянии. Он является аж субъектом! СУБЪЕКТОМ!
Вот ведь как все замечательно! Столь же замечательно все было и на момент сочинения смакуемой Самоваровым карикатуры о "славянах" (всем вменяемым людям понятно, что белогвардейской по контексту и генезису). Ведь уже к 1925 году (а к 1928-му так наверняка) в партию пришел массовый русский контингент! Никто его не зажимал и не мог зажать. Партия жила все еще по законам партийной демократии. В ней были фракции. Они ставили острейшие проблемы, вели яростные дискуссии. Так почему же все ограничилось карикатурой, смакуемой Самоваровым? Почему не выявилась тогда "русская партия"? Почему она тогда не предъявила своего коренного русского лидера, лишенного отвратительных некоренных свойств? И не вознесла его на политический пьедестал?
Потому что большевизм был столь отвратителен сам по себе? Что он являлся беспредельно оккупационной идеологией, подавившей русский народ? А все, кто пошел в партию (хоть бы и русские), были коллаборационистами в силу своей принадлежности к этой партии? Ну, так договаривайте! Выявляйте позицию до конца! Распространяйте ее на всех, включая "русский орден внутри КПСС", с которым вы так носитесь в последнее время!
Внимательный анализ исторического материала показывает, что Сталин победил в открытой политической борьбе, проявив, помимо прочего, недюжинные способности в том, что касается публичной дискуссии. Что он был реально поддержан русским большинством и именно в силу этого оказался действительным политическим лидером. И на момент прихода к власти, и в последующем. Ибо на штыках и впрямь не усидишь. Не мог Сталин без этой поддержки провести коллективизацию и индустриализацию. Не мог остаться лидером в условиях тяжелейшей войны.
ЕСТЬ МНЕНИЕ, что русский народ поддержал Сталина в силу неистребимого тяготения своего к рабству, ко всяческой несвободе. Это омерзительное мнение. Но — как-то сводящее концы с концами. В построениях же, основанных на карикатурке, — нет никакой логики.
Ее вопиющее отсутствие становится особо ясным, когда разговор о делах давно минувших дней переходит в разговор о недавнем прошлом и настоящем. Почему "русская партия" не повела за собой народ в 1990 году? Какова ее роль в августе 1991 года и в октябре 1993-го?
Что такое все ее нынешние сепаратистские выверты? Что за нищета-то такая при непомерных амбициях? В чем генезис этой нищеты? Разве не в том, что не может и не хочет "русская партия" предъявить никакой накаленной государственной страсти? Никакой великой мечты. Никакой политической воли к осуществлению мечты — по причине отсутствия всего сразу: как мечты, так и воли. Не это ли почуял русский народ, оказавшись мудрее тех, кто карикатурки сочинял, пытаясь говорить от его имени?
Моя констатация — не гипотеза. Это то, что проверено единственным и приемлемым пока что для человечества квазиэкспериментальным образом. "Проверено историей" — вот вердикт, который вряд ли стоит оспаривать.
Карикатурки и прочая бытовуха — что это такое по большому счету? Это ТИПИЧНАЯ апелляция к племенному рефлексу.
Русские, в силу своего государственнического таланта (поди-ка удержи такое государство без таланта!), остро ощущали разницу между племенем и народом. А также гнилостность нутра тех, кто апеллирует к племенному рефлексу. То есть к тому, что не только не обеспечивает государственность, но и разрушает ее.
Народ и племя… Вот нынешняя ключевая политическая проблема.
Есть нечто, превращающее безвестное племя в великий народ.
Для религиозного человека это нечто называется Богом. Бог выбирает племя. Дарует послание представителям этого племени. Они передают послание племени. Послание мобилизует племя (слышите слово? — мо-би-ли-зу-ет!). И лишь за счет этого племя превращается в народ. А народ тогда вершит чудеса: сносит невзгоды, строит великие государства. Такова она — разница между народом и племенем — для религиозного человека.
Для человека же нерелигиозного (но метафизически чуткого) создателем народа из племен является не Бог, а История. Исторический дух избирает племя и превращает его в народ.
Но как делают это и Бог, и История? Кому они адресуют свое послание? Напрямую народу? Бог адресует его Моисею. История — передовому классу (буржуазии, пролетариату и так далее).
Народофобия и воспевание элиты? Полно! Какое бы послание ни принял субъект (а принимает его именно субъект, то бишь авангард или подлинная элита), этот субъект всего лишь может обратиться к субстанции (то есть к народу). Если субстанция не поддержит субъект, не воспламенится от него — все бессмысленно. И потому народ — наиважнейшее начало. Но не единственное. И уж никак не субъект!
Субъект — это, например, передовой класс и партия как его авангард. Авангард, возглавляющий общенародное дело, реализующий вековечные мечты своего народа, формулирующий зажигательные утопии, соотносящий их с требованиями истории. Такой субъект не устраивает? Есть другие кандидаты на эту роль, предлагаемые в других политических теориях. Тут вам и национально мыслящая интеллигенция, возглавляющая народно-освободительную борьбу. И подлинно народное жречество, идущее в народ, а не противопоставляющее ему себя (Франциск Ассизский, Иоахим Флорский, Сергий Радонежский). Как бы ни назывался этот субъект — он всегда водительствует и воительствует. Он мобилизует. Он жертвует собой. Он жертвенно любит народ. И несет за него ответственность.
Водительство, воительство, жертвенность, вера, любовь — вот свойства подлинного субъекта.
Кто только не говорил об этом! Кумир религиозных радикальных исламистов Сейид Кутб, кумир коммунистов Владимир Ленин, кумиры либералов (Робеспьер, Дантон, Марат, Кромвель, Джордж Вашингтон и другие)… Все они исповедовали именно такой подход в различных его вариантах. И вершили историю.
Но были и другие. Я имею в виду немногочисленных и очень специфических народников. Не всех народников, а именно специфических. А также какую-то (очень небольшую) часть анархистов. Эти считали, что не водительство нужно, не воительство. Что народ не субстанция, а субъект. Что ему не нужно послания. Что надо просто раствориться в народной гуще, слиться с нею и не выпендриваться. Борьба же будет вестись клубящимися народными массами, лишенными авангарда по причине его ненужности.
Зачем авангард субъекту? Он сам себе авангард!
Такое специфическое слияние никогда не приносило политических плодов. Но сторонники слияния хотя бы жертвовали своим благополучием. Они уходили из дорогих квартир и особняков в хижины. Они молились на бедняка и становились бедняками. А вот когда о слиянии с народом и о его субъектности говорится с высот цэкистских или иных, то дело и вовсе швах.
Ибо тут речь идет о задействовании племенных рефлексов для формирования клана, ведущего игру. И вовсе не желающего брать власть. Клана, который не хочет водительствовать и воительствовать по двум причинам.
Первая — у него нет для этого "пороха в пороховницах". Нет идей, проектов, воли, цепкости, жесткости и многого другого. Подчеркиваю — не у народа всего этого нет, а у клана, который пытается говорить от его имени.
Вторая же причина еще прискорбнее первой. В этих случаях (читайте книгу Байгушева "Русская партия внутри КПСС") провозглашение народа субъектом есть индульгенция на собственную бессубъектность. А значит, и безответственность. Причем эта безответственность желанна даже больше, чем власть.
Что же до народа… то речь тут идет о крайне специфическом народолюбии. В сущности, "народ" для клана — это сам клан. А все остальное — это ваньки, которыми можно распоряжаться по усмотрению.
Но и это еще не все.
Народ существует лишь в истории. Лишь в рамках исторического сознания и самосознания, исторического деяния и исторической рефлексии. А значит, лишь в рамках Идеального, задаваемого историей. Если это так (а это именно так), то народ может утратить то, что делает его народом. Всем это ясно. Но только не Самоварову. И не тому клану, чью позицию он озвучивает. Потому что для этого клана ванька и есть ванька. Ничего он не может ни приобрести, ни потерять. И не клан существует для ваньки, а ванька для клана. Клану же на историю наплевать.
По многим вопросам я не согласен с Сергеем Георгиевичем Кара-Мурзой. Но я считаю его одним из крупнейших наших интеллектуалов, сопричастных политике. Сергей Георгиевич написал целую книгу про демонтаж народа. Он описал, как осуществлялся такой демонтаж. Каковы его последствия. Что надо делать, чтобы эти последствия преодолеть. Самоваров читал книгу Кара-Мурзы? Он с ней согласен? Его эта проблема вообще не интересует? А почему не интересует-то? А ну как ответ на этот вопрос выявит и впрямь нечто весьма существенное?
Продолжение следует