«ИСТОРИЯ НАМ ДОЛЖНА!»

НОМЕР 25 (813) ОТ 17 ИЮНЯ 2009 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Гейдар Джемаль
«ИСТОРИЯ НАМ ДОЛЖНА!»
К созданию Интернационального Союза
В последние месяцы во внутренней общественно-политической жизни России, по-видимому, наиболее спорным и раздражающим явлением стало возникновение Интернационального Союза (полное название: "Интернациональный Союз поддержки трудовых мигрантов"). С февраля по май в Екатеринбурге, Санкт-Петербурге и Нижнем Новгороде были учреждены три региональных отделения ИнтерСоюза, а в перспективе — Сибирь, Дальний Восток и Юг России… На базе региональных организаций будет создано Федеральное общероссийское движение.
Но уже сейчас начинают раздаваться голоса, призывающее к тому, чтобы удушить это начинание на корню. Достаточно предсказуемо, ибо доминирующее направление в общественной идеологии последних лет — направление, настойчиво внушаемое сверху через все каналы массовой информации — было прямо противоположно интернациональной идее.
Именно поэтому ИнтерСоюз стал полной неожиданностью для всех участников общественно-политического процесса в России. Прежде всего сама власть не знает, как реагировать на эту инициативу. Ведь невозможно в лоб атаковать идею интернационализма! Во-первых, потому что существует мощное духовное наследие интернациональной этики, оставшейся после советской эпохи. Почти два десятилетия постсоветской промывки мозгов не смогли подорвать этот базовый фундамент, который в свое время превратил советский народ в уникальное цивилизационное явление.
Во-вторых, интернационализм на совершенно инстинктивном уровне воспринимается простыми людьми всего мира — не только советскими! — как позитив. Если бы это было не так, советская Россия не смогла бы стать маяком для всего человечества, провозгласив в качестве своего политического знамени принцип братства народов. (В отличие от США, созданных англосаксонской протестантской буржуазией, речь в советском проекте шла не о "плавильном котле", из которого должна была выйти псевдонация — химера; раннесоветская идеология ставила задачу реализации именно международной солидарности, в которой участвуют нации как самостоятельные субъекты истории).
Учитывая это, власть пока не высказывается прямо. Зато такую задачу выполняют различного рода националистические провокаторы, которые пытаются прежде всего смазать главное содержание проекта "Интернационального Союза". Националисты, как и следовало ожидать, педалируют "национальный" момент, разжигают рознь, стращают угрозами, исходящими от "неместных". Анализировать их позицию бессмысленно, поскольку она не самостоятельна: националистические лидеры, в сущности — мелкие функционеры, действующие в "сером" промежуточном пространстве параполитики.
Возможно, самое любопытное — неуверенность и аморфная реакция оппозиции, причем во всем её спектре. Ни оппозиционные либералы, ни самопровозглашенные левые не могут до конца собраться с мыслями и четко определиться в своем отношении к ИнтерСоюзу. Понятно, что либералы ощущают угрозу, но по тем или иным причинам не хотят жестко определяться против; однако левым-то, казалось бы, сам Бог велел безоговорочно поддержать интернационалистскую инициативу. Вместо этого они высказывают разного рода сомнения и оговорки: а так ли уж начитанны "гастарбайтеры" в марксизме-ленинизме, чтобы заслужить право быть объектом солидарности?!
Причина всего этого набора раздражения, злобы, растерянности и непонимания в том, что "Интернациональный Союз" фактом своего возникновения бьёт в самую серцевину духа и буквы "ельцинизма", пораженческой эпохи демонтажа советской цивилизации, которая началась после 1991 г. Тем самым подрывается смысл существования всех тех, кто сделал ставку в своей политической, экономической, метафизической и прочих карьерах именно на поражение СССР в "холодной войне".
ИнтерСоюз не как фактическое движение, а как стоящий за ним замысел — это предъявление счета к истории по выданным ею в свое время долговым обязательствам. История задолжала советскому народу, потому что советский проект давал существованию человечества новый смысл и новое дыхание; однако реализация этого проекта была прервана в значительной мере искусственно не только по объективным, но, в первую очередь, по субъективным причинам. Сегодня наступает то предельное время, когда мы можем предъявить истории этот счет, открыть дорогу к восстановлению постсоветского пространства как великой интегральной цивилизации.
Этой надежде, этой возможности противостоит политическая болезнь "ельцинизма".
Суть "ельцинизма" легко понятна через исторические аналогии. Это своего рода русифицированная версия турецкого кемализма. В 1918 г. Османская империя — многонациональная монархия, худо-бедно отвечавшая за населявшие её народы, — потерпела поражение в войне против Антанты. И тогда поднялась фигура Кемаля Ататюрка, радикального националиста, который заявил: "Мы, турки, слишком долго отвечали за других, которые этого вовсе и не стоят! Теперь будем отвечать только за себя". К чему это привело? К тому, что историческая наследница Восточной Римской империи превратилась в заштатное бюрократическое государство третьего мира, совмещающее задачи передового натовского плацдарма с функциями дешевого курорта для среднего класса, этакой гламурной версии Крыма.
Такую же роль "ельцинизм" уготовил России и всем республикам бывшего СССР.
В то же самое время, когда Кемаль Ататюрк добивал "больного человека Европы" (расхожее прозвище Османского халифата в XIX веке), превращая его в "процветающий" азиатский труп, Ленин сумел пересобрать распавшуюся царскую империю на платформе интернационализма, превратив советскую Россию в духовную сверхдержаву не за счет чудо-оружия, которого тогда не было, а за счет чудо-идеи, которая равно взывала к сердцу и китайского кули, и американского докера. Напомню, что никакая 11-я армия Фрунзе не смогла бы "присоединить" мусаватский Баку и эмирскую Бухару к советскому проекту, если бы не могучие силы, поднявшиеся из глубин самих этих национальных окраин… те же самые силы, которые боролись за сепаратизм в царскую эпоху, стали силами интеграции в эпоху советскую!
"Советская" партноменклатура не с Горбачева, а гораздо раньше, взяла курс на сговор с империализмом и капитуляцию перед Западом: уже в 70-е годы в умах референтуры ("белых воротничков") получила прописку идея "конвергенции". Одновременно с этим стали проявляться националистические тенденции, понемногу началась игра на раскол и противостояние между народами СССР — то, что пышным цветом расцвело в горбачевскую эпоху драматическими событиями в Алма-Ате, Оше, Ташкенте, Тбилиси, Карабахе и т.д.
В конце этого бесславного коллапса советского пространства партноменклатура приняла "волевое решение" признать свое идеологическое и цивилизационное банкротство в противостоянии с Западом, или, как тогда эвфемистически выражались, с "рыночной экономикой". Номенклатура рассчитывала на долю в мировом пироге, присвоенном империалистическими правящими элитами. Но, естественно, была обманута. Выпавший из проекта политический класс, не имеющий иных интересов, кроме шкурных, не может состояться даже как хищник и рано или поздно обречен быть уничтоженным теми, кого он рассчитывал взять в "партнеры".
Поучительно, что развал СССР преподносился народу совершенно в кемалистских терминах: "Россия освобождается от СССР!" Один из упреков, адресованных советской эпохе, заключался в том, что в СССР не существовало собственно российской компартии и республиканской Академии наук! Явные признаки колониальной порабощенности советским монстром.
Вся это неокемалистская дребедень — не только достояние обветшавшей ельцинской риторики. По сей день страна отмечает праздник "День свободной России". Надо полагать, от Киргизии…
Неокемализм-ельцинизм сегодняшней России — это символ веры паразитов всех мастей, для которых сама идея непризнания поражения СССР в "холодной войне" уже есть вызов и угроза их паразитическому будущему, начало конца бесстыдного пиршества на "останках" СССР.
Одна из расхожих попыток оболгать "Интернациональный Союз" — это утверждение, что проект-де обращен к "пришлому элементу", занимается "гастарбайтерами", организует их в ущерб коренному населению, посягая на рабочие места и уровень зарплаты. На этой площадке сходятся и маргинальные национал-шовинисты, и праволиберальные экономисты, бравирующие своей "патриотичностью".
Однако ИнтерСоюз обращен, в первую очередь, не к киргизам, таджикам или молдаванам; он обращен именно к народу России и представляет собой символический билет в будущее.
Да, интернационалистское духовное наследие советской эпохи еще живо в коллективном бессознательном, объединяющем народы нынешнего СНГ. Но из членораздельной сознательной сферы высказываний интернациональная идея практически вытеснена усилиями национал-демагогов, причем не только в России, но и во всех бывших советских республиках. ИнтерСоюз возрождает сам дискурс, саму возможность говорить открыто об интернационализме как о той платформе, на которой люди должны реализовывать свою подлинную человеческую сущность, бороться за социальную справедливость, отстаивать свое право на то, чтобы их жизнь имела исторический смысл, а не была тем, во что её хотят превратить заправилы либеральной экономики: случайным существованием анонимной пыли на ветру.
ИнтерСоюз — это удар по насаждаемому мировоззрению люмпенов, запрограммированных откликаться на неонацистские слоганы. ИнтерСоюз — это также напоминание так называемому среднему классу о том, что праволиберальные лидеры как "государственники", так и "космополиты" ведут его к нравственному разложению и дегуманизации, т.е. в итоге к полному социальному краху.
ИнтерСоюз представляет собой практическую инициативу по формированию новой этики солидарности. Номенклатура много сделала для того, чтобы выхолостить прежние формулировки советской эпохи, превратить их в бессодержательные лозунги, вызывавшие раздражение как у широких слоев населения, так и у скептической интеллигенции. Центральной ошибкой того времени было отсутствие в интернационалистской теме, и вообще в понимании справедливости, религиозной базы. Сам интернационализм есть в конечном счете понятие теологическое, поскольку строить его на общности экономических интересов, на пресловутой "солидарности трудящихся" — дело бесперспективное.
Именно поэтому новая этика солидарности должна быть этикой в основе своей религиозной. Только через призму теологического мировоззрения можно реально понять смысл истории и масштаб тех задач, которые стоят перед нашей страной. Теологию в этом вопросе нельзя заменить даже пафосом Маяковского, при всей его поэтической гениальности. Ибо без религиозного измерения весь накал советского "революционизма" вылетает попросту в трубу.
Интернациональное движение должно быть, безусловно, открыто для сотрудничества и с Исламом, и с Православием. Более того, именно здесь возможно завязать, может быть, впервые, диалог между верующими — не галочный демагогический "диалог цивилизаций", изобретенный сильными мира сего, но диалог православных и мусульман, которые вместе будут создавать единую великую цивилизацию. А то, что это реально, свидетельствует пример таких скромных, ни на что не претендующих стран, как Сирия, Ливан и Палестина!
Наконец, говоря о самих трудовых мигрантах, нельзя забывать, что в своем подавляющем большинстве это выходцы из наиболее активной части населения своих республик. Это те, кто, будучи в прошлом учителями, инженерами, прорабами — короче говоря, бюджетниками, потеряли почву под ногами в условиях новых, компрадорских экономик, обслуживающих этнократические элиты, которыми в одночасье обернулась бывшая нацноменклатура. Дехканину нет смысла бросать землю, которая дает ему хотя бы скудный кусок хлеба, и ехать в неизвестность, пробовать себя в незнакомых ремеслах. Дехканин инертен. Те, кто приезжают на заработки в Россию, — это осколок бывшего среднего класса так называемых национальных республик СССР. И именно в этом смысле эти миллионы советских людей (отказывающихся считать себя "бывшими") становятся прообразом масштабного движения к будущему, если угодно, партией интеграции в новое единое пространство.
Мы проводим четкий водораздел между трудовым элементом, между теми людьми, которые несут в своем сознании интеграционный принцип и — с другой стороны — паразитическим элементом, который, как и всюду, существует также и в миграционной среде. Этот паразитический элемент наживается на горе и жизненных тяготах своих земляков, они эксплуатируют незнание и неадаптированность к новой среде вновь приезжающих, подчас выступая практически в роли работорговцев. Они, эти паразиты, берут последние гроши у неосведомленных растерянных мигрантов за услуги, которых не существует в природе. Они селят их в отстойниках, напоминающих лагеря перемещенных лиц в послевоенной Европе. Они сдают их в аренду и используют как бесправную обслугу на контролируемых ими рынках.
Всегда и во всем эти паразиты пользуются поддержкой местных коррупционеров из бюрократии и силовых структур. Но они найдут жесткого оппонента в лице ИнтерСоюза, одна из целей которого — положить конец коррупции, работорговле и сговору между паразитами всех мастей и национальностей.
Мы основываемся не на модной нынче геополитике, мы не пользуемся сомнительными с исторической точки зрения брендами типа "Евразия", мы не играем в привлекательные оппозиции типа "Восток—Запад"… "Интернациональный Союз" исходит из универсальности человеческого бытия, единства истории человеческого рода, религиозного стержня социально-политической антропологии. Интернационализм для нас — путь к справедливости, справедливость — гарант и критерий свободы, все это — условия, без которых человеческая жизнь бессмысленна. И, поскольку речь идет о выборе между смыслом и абсурдом, будущее за нами.