РУССКИЙ ДОЗОР

НОМЕР 7 (795) ОТ 11 ФЕВРАЛЯ 2009 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Сергей Загатин
РУССКИЙ ДОЗОР

Отслеживая криминальные новости, пусть даже только из открытых источников, можно легко убедиться: новый год принёс нам резкий всплеск этнической преступности. Режут, насилуют, грабят. Зачастую совершают такое, что волосы встают дыбом и кровь леденеет в жилах. При этом сиптоматично, что многие СМИ, словно позабыв привычную мантру "у преступника нет национальности", начали называть вещи своими именами.
Впрочем, и МВД наконец-то сподобилось признать очевидное: число преступлений, совершённых иммигрантами, несоразмерно велико. Наконец-то спохватились...
Двадцатимиллионный биореактор Москвы медленно, но верно выходит из-под контроля. Спасибо за это коррумпированным чиновникам, "оборотням в погонах" и ненасытной мультикультурной буржуазии. Отдельное спасибо "правозащитникам" — ведь во многом благодаря их неустанным заботам "о правах человека" была создана система дичайшей эксплуатации гастарбайтеров из Средней Азии. "В поисках средств к существованию многие из них привлекаются к транспортировке или распространению наркотиков, а зачастую изначально прибывают в страну для участия в незаконном обороте наркотиков", — это сказано не каким-то записным маргинальным ксенофобом, это цитата из доклада ФСКН РФ.
То есть проблема созрела — и надо признать, что властная вертикаль, пусть и со своей неизбывной "медвежьей грацией", начала эту проблему решать.
Например, на днях глава столичного ГУВД Владимир Пронин предложил считать организацию незаконной миграции тяжким преступлением. Письмо, где Пронин предлагает выдвинуть соответствующую законодательную инициативу, рассмотрела в понедельник комиссия Мосгордумы по безопасности.
В письме Пронина предлагается увеличить сроки лишения свободы за организацию незаконной миграции до 6 лет. Кроме того, глава ГУВД предложил внести изменения в Уголовно-процессуальный кодекс РФ, которые позволят Федеральной миграционной службе проводить дознание и выявлять преступления, связанные с незаконной миграцией, а также проводить по ним проверки.
Хотелось бы, конечно, верить, что ситуацию можно исправить административными методами. Я уж не говорю про дружбу народов — хотя бы мирное сосуществование обеспечить, и всех нелегалов депортировать. Но довлеет, довлеет над страной зловещая мантра: "хотели как лучше, а получилось как всегда..."
Недавно в Доме национальностей Москвы прошел "круглый стол" на тему "Межнациональные конфликты в вузах", где власти столицы впервые публично признали, что столичные вузы заражены вирусом ксенофобии. По информации ГУВД, массовые драки с применением холодного и огнестрельного оружия между студентами происходят едва ли не каждую неделю. Хотя до последнего времени эти случаи классифицировались как единичные и списывались на "бытовуху". Исправлять ситуацию со "студенческой" молодёжью, объединённой ясным и понятным каждому лозунгом "Кавказ — сила! Кто не с нами — тот под нами!", решили жесткими мерами: зачинщиков ссор исключать из институтов, а иногородних абитуриентов фильтровать еще на подъездах к Первопрестольной на предмет криминального мышления.
Правда, этот "круглый стол", собравший представителей многих национальных диаспор, как всегда, обошёлся без представителей русских общественных организаций. Видимо, чиновники до сих пор считают, что русских как самостоятельного этноса не существует, а есть только основа для некого субстрата —мультикультурных россиян.
Между тем сегодня даже прокремлёвские молодёжные организации всё чаще выходят на улицы с лозунгами из программы ДПНИ, а на сайте МГЕР появляется материал, где ставится под сомнение не только практика тюремного заключения за отрицание Холокоста, но и уникальность Холокоста как преступления против человечества и человечности.
Но, пока в политических и медийных сферах происходят такие, с позволения сказать, неясные бурления, русские в России всё чаще и чаще сталкиваются с немотивированным насилием со стороны чуждых им по языку и культуре людей.
Вот вам и задачка из курса социальной термодинамики — верхи не могут, низы не хотят, кто остался на трубе?