ДЫМ ОСТАШКОВА

НОМЕР 52 (788) ОТ 24 ДЕКАБРЯ 2008 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Александр Лысков
ДЫМ ОСТАШКОВА
Штрихи к портрету антикризисного энергетика
Закатилось красно солнышко, тяжко ему стало обогревать Россию. И сразу вопли со всех её концов — замерзаем! На Якутской теплостанции отключилась газотурбинная установка. Поселок Якокта застывает вторые сутки. Жители эвакуируются. В Еврейской автономии замерзают два поселка. Город Шахтинск покрывается инеем. В Междуреченске закрылась школа из-за отсутствия тепла… В десятках маленьких провинциальных городов батареи отопления холодные, люди спят в валенках. Хорошо в деревне, с печкой. И то если дрова заготовил, не поленился. Ну а если соблазнился коммуной, то бишь коммунальным хозяйством, котельными, подземными трубами и радиаторами — никакой тебе уверенности в завтрашнем дне. В городе — как в капкане.
В Осташкове, это в Тверской области, на озере Селигер, такая же картина. Десяток котельных, а мазута в обрез. Ржавые трубопроводы рвутся, ручьи горячей воды изливаются в землю. Город, особенно центр, и без того производит грустное впечатление. Кажется, как убежали купцы в семнадцатом, так все и осталось без движения, а только проседает да осыпается: дома, мостовые, парапет набережной…
Так же, как сто и двести лет назад, слободы Осташкова дымят печными трубами. Над частным сектором благодать разливанная. А в "коммуне" — погибель. Кризис отнюдь не банковский, а трубопроводно-котельный. И с этим кризисом борется, как и положено, антикризисный управляющий. Зовут его Астафьев Владимир Александрович. Его тут кличут коммунальным гением, кто буквально, а кто с ехидцей. Он еще и "камикадзе". Многие не верят в его успех.
Полностью его должность звучит так: генеральный директор Осташковского предприятия "Энергосбыт". И он хочет сделать, чтобы люди забыли про холод в квартирах. Раз и навсегда.
…В городе несколько котельных. Захожу в одну из них. Гудят насосы. Рокочут форсунки в двух котлах. В окошечках струится плазма, как в доменной печи. На смене два кочегара. Они по переменке кричат мне на ухо:
— Я здесь пятнадцать лет. Все насосы — с момента запуска котельной. Техника в работе круглые сутки, год за годом металл трётся о металл. Везде течи, ржавчина. Раньше здесь частный сектор был. Домики с печным отоплением. Никаких проблем. Потом построили район пятиэтажек для оборонного предприятия "Звезда" и к нему эту котельную. Одну из многих в городе, районе. Теплосети дырявые. Если бы на весь город была одна мощная котельная, то не управиться бы с трубами. Рвались бы бесконечно. Это еще хорошо, что в Осташкове много маленьких котельных. Но для ремонта летом ни денег, ни запчастей не дают. Латаем всё кустарно. Кое-что приходится тратить и из своей зарплаты. Она у нас в пределах семи тысяч. Четыре года назад на двадцать процентов подняли зарплату. И одновременно премию снизили на сорок. Одной рукой, значит, дали, другой отобрали. А инфляция в год — двенадцать процентов. Тут было подняли тарифы вдвое. Мы ждали — нам зарплату повысят. Ничего подобного. А потом и вовсе народ взбунтовался — потребовал опять тарифы снизить. Теперь повышения неоткуда ждать. Люди не задерживаются. Поработают в котельной месяц-два — и уходят. Других мест для заработка в городе тоже нету. И кожзавод, и мясокомбинат, и молокозавод, и пивзавод — всё угробили. Самое выгодное — ехать в Москву дачи строить…
Знакомая песня.
Вот и Владимир Астафьев вторит рабочим в своем кабинете.
— В нашем "Энергосбыте" штат должен быть 450 человек. Сегодня 380. Текучка. Виной всему тариф. Он чуть не вполовину ниже себестоимости. Чтобы добиться нормального тарифа, мы этот год проработали в очень тяжелых условиях намеренно. Потому что тариф базируется на доказательной базе длиною в год. И потому мы всё это время не жили, не существовали, а погибали. Но выдержали этот режим, предъявили доказательную базу, и буквально вчера нам Энергетическая комиссия заявили, что… тариф повышен не будет. То есть вынесли предприятию смертный приговор. Вопреки тому, что в Федеральном законе говорится: тариф не может быть ниже себестоимости.
Спрашиваю, чем же мотивируется такое решение Комиссии?
— Ничем. Произволом. Но, благодаря собранной доказательной базе мы теперь можем обратиться в Федеральную службу по тарифам. У нас появились веские аргументы. Ведь до этого мы опирались на нормативы. То есть теоретические данные, высчитанные в конструкторском бюро. Конструкторы энергосистем, конечно, не закладывают в свои расчеты 38% потерь тепла в ржавых трубах. Но именно такие потери мы имели в уходящем году. Теперь у нас реальные цифры эффективности работы теплосистемы. С ними и пойдем в Федеральную службу.
Вопрос: можно ли было за этот год, параллельно с экспериментом над системой, что-то в ней усовершенствовать?
— Пытались. Неоднократно обращались к администрации с просьбой о создании управляющей компании из числа жителей города. Одно дело, если мы, предприятие, боремся в суде за свои права. И совсем другое, если туда обращаются жители. Они бы обязательно выиграли дело. Жители, объединенные в управляющую компанию, могут потребовать и с нас, тепловиков, и с содержателей трубопроводов, и с администрации качественной работы. И это будут не стихийные протесты, а методичные, правовые. Лидеры такого объединения приобрели бы огромный вес в общественной жизни города, района. Наверное, поэтому администрация и не поддержала создание такого общества.
Да, пока нам не удалось выстроить новую, эффективную структуру управления теплоснабжением в Осташкове. Но зато мы сделали это в масштабе одного сельского поселения Ботово. Там есть и управляющая компания, и некоммерческое партнерство. Уверен, что там у нас проблем не будет. Туда мы и инвестиции привлечем, и тариф поднимем, а с жителей не возьмем при этом ни копейки больше, чем они платят сейчас. Доверие там к нам абсолютное. Построили им новые котельные буквально за месяц до холодов. Деньги дала администрация района, и мы вложились по полной программе. Сейчас столь же интенсивно строим там вторую котельную.
До того как мы взялись за Ботово, температура в домах там опускалась до восьми градусов. А тут недавно звонит мужик и кричит: "Знаете, я в трусах по дому хожу! Спасибо!" За создание новых структур в этих поселениях проголосовали 100 процентов жителей. С такой поддержкой я выбью любые тарифы. И, повторюсь, не подниму ни на копейку плату жителей за тепло. Сделаем там изюминку. Инвесторам гарантируем полную возвратность вложений.
Удивляюсь: инвесторы получат прибыль, тарифы поднимутся, а оплачивать повышение будет не народ? Тогда кто же?
— Есть такие механизмы в стране. Коммуналка — она ведь, как хлеб. Человек должен быть накормлен. И обогрет. Да, плата жителей — это основной источник. Но в этой плате до 80 процентов составляют федеральные субсидии. Здесь, в Осташкове, очень бедные люди. Но лично каждый из них платит мизер. Остальное — субсидии. К тому же есть еще и такой фонд, который предназначен для ремонта жилья. Тот, который под Козаком был. Огромные деньги! Но дают их только тем, кто гарантированно использует. Представьте, если мы организуем ТСЖ, то есть товарищество собственников жилья, величиной в город Осташков, с условием контроля жителями прихода и расхода денег из этого фонда, то у нас снимутся все острые проблемы. Люди же не украдут сами у себя.
При желании создание ТСЖ в масштабах Осташкова — это месяц работы. Если у нас сейчас субсидии получают около тысячи человек, капля в море, то с созданием мощного ТСЖ их количество увеличилось бы до 15 тысяч. И сумма субсидий дошла бы до 100 миллионов рублей. Уже сейчас 600 миллионов рублей субсидий предлагается Тверской области. Область намного не добирает предлагаемого, потому что не может создать надежную организацию расходования денег в виде ТСЖ, в том числе и в Осташковском районе, городе Осташкове. И вместо федеральных денег нам приходится использовать деньги местного бюджета. Тормозит этот процесс оздоровления, на мой взгляд, страх некоторых руководителей района перед возникновением мощной, истинно народной организации, того самого гражданского общества, которое будет контролировать каждую копейку в бюджете коммунальных услуг. У нас уже есть один активный депутат, который заставил администрацию вернуть жителям все переплаченные теми деньги за коммунальные услуги. А если у такого депутата в руках еще будет и ТСЖ?
Говорю, что в московских газетах, издающихся управами и префектурами, без конца агитируют за создание ТСЖ. Но люди не идут на это. Уже не власти московские, а сами люди боятся ТСЖ. Как вы думаете, почему?
— Что такое ТСЖ? Это организация, которая за свой счёт содержит дом. Если это новый дом, то деньги накапливаются на будущий ремонт. А если это старый дом? Значит, на момент создания ТСЖ нужно уже иметь большие суммы на ремонт. А откуда взять? Это одна из главных причин нежелания ваших москвичей создавать ТСЖ. Ведь только ремонт крыши стоит 5 миллионов. Где взять такие деньги жильцам одного дома? А вот представьте, в ТСЖ объединяются сразу несколько домов. Тогда ремонт крыши одного становится реальностью. А если, как в маленьком Осташкове, членами ТСЖ станет весь город, то результат окажется вообще взрывной. Тем более, повторяю, что каждая копейка будет на виду — собрание жильцов может потребовать отчет и ревизовать деятельность управителей без всяких посредников. А если ТСЖ будет объединено еще и с производителями тепла, электроэнергии, то оно получит право брать деньги у инвесторов. Это будет новая, истинно демократическая, мощная организация. Появись такая в Осташкове — многим станет неуютно жить. Рвачи, неспециалисты исчезнут. Многим руководителям придется уйти, может быть, и мне в том числе. Но лично я за свое место не держусь. Зато новые люди будут трудиться, как папа Карло.
Вообще, сила народная может творить чудеса. Вот мы дали объявление в местные газеты, что за обнаружение одной протечки в теплотрассе будем платить по 200 рублей. И если раньше в городе за год устранялось 30 утечек, то после обращения к народу только за месяц было обнаружено и ликвидировано 42 течи. "Осведомителям" мы снижали плату за услуги или выдавали премию "живыми деньгами". Сэкономили тепло, мазут. Высвободили деньги, которые можем пустить на закупку новой техники, например. Вот какова сила гражданского общества.
Интересуюсь, найдутся ли аналоги предлагаемой Астафьевым модели устройства коммунального хозяйства с тем, что было в прошлые годы.
— Нет. Тогда секретарь горкома райкома обладал неограниченной властью. И если на него с жалобой выходили жители, то порядок наводился мигом. А сейчас такой вертикали нет.
Спрашиваю, неужели эту вертикаль не додавили из Москвы? Слишком твердая порода в провинции?
— Как бы там ни было, но в таких городах, как Осташков, жители бесправны. В очередях за пенсиями старики часами стоят, сознание теряют.
Но бесправны не только старики. Бесправны все те, кто не может собраться в Товарищество и нагреть свои дома.
Сегодня ЖКХ — это черная дыра, куда сваливаются дикие деньги. А все без толку. В Осташкове, например, этом небогатом городе, объем финансирования теплоснабжения больше бюджета города. В то время как в любом среднем российском городе объем денежных средств в системе ЖКХ составлял 40-50 процентов бюджета. Если взять обычного человека, для него услуги тепла, воды очень значимы. Прихожу домой, а там холодно, нет воды — мне не комфортно. Социальная значимость отрасли велика, а ее проблемы решаются плохо .
На этот рынок заходят крупные мастодонты бизнеса. Но и они пока не достигают успеха. Рынок сам по себе не простой. Он состоит из необходимости обеспечить платежеспособность населения, собрать эти деньги, грамотно вложить и создать услуги.
По части сборов есть проблемы. Сравните. В западных странах на ЖКХ тратится до 10% от совокупного дохода семьи. У нас — 22%. Ну, возьмем хотя бы планку в 10%. Именно столько платят в Москве. Но там средний доход жителя — около тридцати тысяч рублей. Здесь — семь. То есть, нам за те же услуги, что в Москве, он может заплатить не больше семисот рублей. Поднять плату — социальный стресс, если не взрыв. Но нам удалось выйти из этой ситуации. Население будет платить по мировым стандартам, не более 10% от совокупного дохода. Это в два раза меньше, чем в среднем по России. При этом мы обеспечим инвесторам полноценный возврат вложенных средств. И все это будет делаться без участия местного бюджета.
Спрашиваю у Астафьева, где сам он постигал тонкости этой неблагодарной экономики ЖКХ? Нечасто ведь можно встретить людей такого уровня образованности на подобных должностях в глубинке России. Хотелось бы узнать побольше деталей биографии.
— Был опыт Госстроя. Помогли знания, полученные в МВТУ имени Баумана. Инвестиционные проекты и их содержание — такой была моя научная тема. Был проведен экономический мониторинг областей, смежных с Московским регионом. Отыскали несколько городов, подходящих под так называемую завальную функцию. Осташков оказался одним из них…
А родился я в Кузбассе. После учебы в Новосибирске достаточно рано стал занимать руководящие должности. Работал на предприятии "Южкузбасс-уголь". Там мы внедрили систему дистанционного контроля. По тем временам это было верхом достижений. У гендиректора на столе стоял чудо-кубик из угля. Есть такой сорт — переливается, словно бриллиант. И в него была нами вмонтирована вся электроника с кнопками. Дисплеев в те времена еще не было. Директор набирал номер по телефону, нажимал кнопку — и в кубике появлялись цифры содержания в шахте метана, время работы комбайна и так далее. Эта штука демонстрировалась в здании СЭВ. Внедрялась в других странах.
И тогда же мы сделали систему контроля за удалёнными объектами ЖКХ. С её помощью можно было определить температуру помещений в самом далёком шахтерском поселке и моментально получить другие важные сведения о коммунальном хозяйстве. И сейчас у нас имеется подобная система, действующая на современном техническом уровне. Мы посылаем в точку телевизионный сигнал и получаем по Интернету обратно нужную информацию. Из любой деревни с нашей котельной мы можем самым оперативным образом получать сведения о состоянии дел на наших объектах. Давление, температура, — всё что угодно. Эта система способна считать себестоимость тепла. Без всякого человеческого фактора, который, мягко говоря, вносит иногда субъективные поправки. Система демонстрировалась Владимиру Путину, когда он посещал Зеленоград. Там показывали две "закрытые" оборонные разработки и нашу, гражданскую.
Как она работает? Предположим, есть какой-то глава города. Он же не знает, что у него творится на десятках, сотнях объектов. Или знает приблизительно, через множество посредников, которые информируют, исходя из личных интересов. Мы главе города предлагаем буквально бесплатно поставить систему. И включаем её. В городе много домов, трасс водоснабжения. И чтобы узнать, есть ли где утечки, надо ставить на каждый дом прибор учёта. Это очень дорого. А мы ставим всего один прибор и с помощью математической модели рассчитываем с большой точностью все утечки. Если один прибор контроля стоит 100 тысяч рублей, а домов сто, то без нашей инновации городу потребуется затратить десять миллионов. А с внедрением нашей системы, естественно, в сто раз меньше. Наша математическая модель работает с коммерческой точностью в 0,2%. Причем, к прибору даже не требуется ходить для съёма показателей. Цепляем на него антенну и через канал связи выводим на наш компьютер. То есть, можно контролировать не только районный городок, но и весь район, всю область.
Как только мы устанавливаем этот прибор на действующей теплосети, выявляются интересные вещи. Утечки оказываются не 5-10%, а 50%. Потери тепла — не 15%, а 40% и выше. Одной фразой можно описать смысл предлагаемой нами системы контроля: наши недостатки — это наши будущие достоинства. Сегодняшние потери — наша завтрашняя прибыль.
Инвестиции можно получить только "под залог" устранения потерь. А это очень непросто. Но сегодня мы можем говорить инвестору о гарантированном возврате. Например, поступили к нам его деньги. Мы говорим: 10% — твои. Остальное – нам на развитие. Тут серьезных препятствий нет. Ведь кто такой инвестор? Это денежный мешок, который готов вложить куда угодно, чтобы получить какую-то прибыль. Если мы его убеждаем в надежности возврата, то он вкладывает. Ну, например, мы ему показываем баланс. В прошлом году расход топлива 20 тысяч. В этом – двенадцать. И показываем, как было достигнуто: выявлением и устранением утечек, установкой нового оборудования, автоматики. Но, говорим, если мы на твои деньги поставим еще более совершенное оборудование, то сэкономим в будущем в два раза больше. Рискуем только мы. Он получает свое в любом случае.
Говорю: получается, Владимир Александрович, вы человек, можно сказать, не типичный для такого города как Осташков. Действительно, из множества районных городов средней России Осташков, мягко говоря, не самый благоустроенный. Как же вы сюда попали? Неужели нельзя было для приложения сил найти что-то получше?
— А мы как раз такой и выбирали. Если мы поднимем Осташков, то уж в других-то тем более дело пойдет.
Интересуюсь, кто такие — "мы"?
— Это я. Ребята из Госстроя. Из Бауманки. Команда и дружеская, и по бизнес-интересу. Разные люди занимались разными вопросами, а потом объединились в одном. Я занимался пилотными проектами и мотался по командировкам. В сложных городах решал локальные задачи. Бауманцы разрабатывали теплоисточники высоких технологий. Другие управляли финансами. Есть в команде люди и из властных структур. Все понимают, что рынок есть, но крайне сложный. Хотя для создания пилотного проекта, который уже в скором времени может пойти по России, есть все возможности. Не ошибусь, если скажу, что такой проект уже готов. Главное — заручиться поддержкой.
Поначалу в Осташкове к нам отнеслись с пониманием. Мы получили долговременную аренду предприятия с гарантией возврата инвестиций. Ударили по рукам. Но когда попросили помочь создать управляющую компанию из жителей города, о которой говорилось выше, для защиты тарифа силами горожан, то почувствовали торможение. Если бы у нас уже сейчас была создана такая народная управляющая компания, которую мы назвали ОАО "Уютный город", то мы смогли бы защитить новый тариф. Не поддержала нас администрация потому, что, на мой взгляд, испугалась возникновения в городе реальной общественной силы. Глава посчитал, что мы начали заниматься политикой.
Пытаюсь подвести промежуточный итог: управляющей компании нет. Тариф прежний. Отсюда вывод: город обречен на замерзание и вымирание?
— Хорошо, что у нас в запасе есть Ботовское сельское поселение. Два поселка Ельцы и Сокол. Там мы наши идеи воплотили полностью. Есть там и мощная управляющая компания и некоммерческое партнерство. И с помощью этих образований мы гарантированно утвердим тариф, какой нам требуется, для эффективной работы энергокомплекса. Тариф экономически обоснованный.
Спрашиваю, неужели люди в Ботове согласны на увеличение тарифа?
— С ними мы заключили договор: независимо от величины тарифа, оплата за коммунальные услуги остается на прежнем уровне. Между этими величинами нет линейной связи. Причем в Ботове будут платить не 22% процента от среднего заработка, как по всей России в таких городах, как Осташков, а 10%, как в Европе.
Получается, что точка отсчета в системе астафьевских координат — гражданское общество в виде управляющей компании "Уютный город". Но эта точка стала и точкой, камнем преткновения. Администрация не очень-то охотно идет на создание подобной общественной структуры. Может быть, даже, тормозит. Антагонистичны оказываются два взгляда на жизнь, на способ решения проблем: административный и инновационный. Каков же выход?
— Есть еще губернаторская власть. Мы за свой счет смонтируем в Осташкове систему контроля за ЖКХ. Данные обнародуем. Приедем к губернатору, поставим перед ним ноут-бук, всё покажем. И губернатор начнёт задавать вопросы: почему столь эффективная система не внедряется? Почему в Осташкове такой объём потерь? Почему топливо вылетает в трубу? Почему так много денег идет из районного бюджета, а не из кармана инвесторов? Верю, что областная власть станет нашим помощником. К тому же, есть в области главы городов, которым не нужен даже толчок губернатора. Они сами готовы внедрять наш метод. В общем, положение отнюдь не безнадежно.
Напоследок задаю Владимиру Александровичу вопрос о том, что его подпитывает духовно, интеллектуально? Ведь энергия человеческая не беспредельна. Могут и руки опуститься. А у него до сих пор глаза горят...
— Это потому, что я уверен: сделаем, обустроим один городишко — и валом пойдет по России наша инновация. Эффект в масштабах страны будет колоссальный. Не только экономический, но моральный. Люди забудут, что такое отключение электроэнергии, тепла, водоснабжения. Всё будет прочно, надежно на многие годы вперёд.
Наш бизнес несёт пользу людям. Реальную, ежедневную, ежеминутную. Как течение воды из-под крана. Как свечение лампочки под потолком. Об этом я написал в своей книжке о психоанализе. Там говорится, в частности, и о том, что этика связана с экономикой напрямую…

Эти последние слова Владимира Астафьева как-то по-особому запали в душу. Я шагал по мрачному вечернему Осташкову на вокзал и вспоминал, как один мой приятель говорил, что когда он курил по пачке в день, то ему казалось, все кругом курят. А бросил – и удивился: так много некурящих, большинство!
После встречи с таким человеком, как Владимир Астафьев, начинаешь лучше думать о людях, чаще начинают попадаться на глаза такие, для которых "этика связана напрямую" с их собственной жизнью. Короче говоря, люди смелые, независимые, честные.
На вокзале, в кафе, ожидая маршрутку до Торжка, я невольно подслушал разговор двух парней за соседним столиком. Один, скорее всего, знакомый с зоной не понаслышке, предлагал сколотить "группу товарищей" и начать борьбу против какой-то местной уличной мафии. Другой не соглашался.
"Они же когда-нибудь твою жену изнасилуют и сынишку замочат", — убеждал первый.
— Если они хоть пальцем их тронут, — отвечал второй, — получат по полной программе.
"В одиночку что ты с ними сделаешь?"
— У меня друзья есть.
"Друзья! А скажи мне, что такое друзья?!"
— Тебе не понять.
"Друзья — это фигня. Нужна организация".
— Я как-нибудь сам.
В этом разговоре тоже послышалась мне "этика", связанная с жизнью напрямую.
Везде она.
Даже килокалория тепловой энергии может быть этичной или не очень.