НОМЕР 46 (782) ОТ 12 НОЯБРЯ 2008 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Станислав Белковский
АПОЛОГИЯ АВЕНА
НЕСКОЛЬКО НЕДЕЛЬ НАЗАД вышла рецензия банкира Петра Авена ("Альфа-банк") на "Санькю" Захара Прилепина. Называется "Сочинение по мотивам романа".
Давно это было, по нынешним кризисным темпоритмам. Но не вспомнить и не перечитать рецензию — нельзя. Потому что статья Авена — это не просто отклик на одно отдельно взятое художественное произведение. Это, в некотором роде, — идеологический манифест правящей российской элиты. Вот именно так на самом деле думают российские правители. Когда вынимают из черепных коробок CD с вопилками и сопелками про "имперское возрождение", оно же "подъем с колен".
В этом смысле, кстати, Петр Авен — ничуть не меньше власть, чем Медведев/Путин. Стабильность главы "Альфа-банка" и его нескольких десятков миллиардных единомышленников — и есть критерий состояния политико-экономического режима в России. Президенты, тем более премьеры, могут меняться. Но пока Авен сидит в своем кабинете, и голос его звучит посланием фарисея и саддукея (в одном лице) сегодняшних дней — режим неизменен. Что бы ни происходило формально и вне.
Итак, попробуем разобрать послание Авена по важным составным частям. Для целей такого разбора будем рассматривать автора "Сочинения по мотивам романа" не как паспортное физическое лицо "Авен П. О.", но как некоего условно-типичного представителя правящей элиты. Алгебраического господина А. Чтобы не спорить персонально с П. О., которому я, скорее, симпатизирую... Поехали.
ПЕРВОЕ. Рецензент А. заявляет, что всё зло идет от духа разрушения, заложенного в социализме (левых и приравненных к ним взглядах).
Но этот вирус (левизны, разрушения, социализма) в большей части мира (отсталого во многом благодаря ему), кажется, непобедим.
При этом А. забывает указать, что, ненавидя социализм для других, он истово алчет и жаждет его для себя. Например. Когда А. не в состоянии отдать кредит, ранее взятый под залог акций своего телекоммуникационного оператора (или к.-л. другой компании), он отказывается признать, что в условиях свободной рыночной конкуренции оказался неэффективен, проиграл и потому должен расстаться с акциями, которые хочет забрать у него костлявая рука рынка. Нет. Он идет к премьер-министру РФ Путину В. В. и получает там государственный кредит на оплату собственной менеджерской несостоятельности. Т.е. А. как образцовый представитель правящего в России слоя хочет, чтобы его кормило государство, оно же налогоплательщики. Причем безвозмездно, т.е. даром. Но поскольку А. хорошо понимает, что ресурсы государства ограниченны и конечны, он просто не хочет, чтобы кормили кого-то еще, кроме его и ему непосредственно подобных. Ведь, как известно, нельзя разделить всё на всех, потому что всего — мало, а всех — много.
Идеи реального капитализма нашей элиты глубоко чужды. Их жизненная философия — "социализм для избранных". Неизбранные, по совокупности улик именуемые также "народом", должны, в свою очередь, жить себе отдельно при диком капитализме и финансировать социализм для избранных. Из своего худого кармана.
ВТОРОЕ. А. утверждает, что всякий, кто, как герой Прилепина, хочет изменить окружающий русский мир, — закоренелый лузер. Который просто не может/не хочет играть по правилам системы, потому-то стремится и надеется эти правила сломать.
А мир ваш, не давший мне достойного места, порушу. Иными словами — на "Бриони" не хватает, обычный костюм носить западло — надену заштопанный свитер в масляных пятнах. И, конечно, смириться с тем, что те, кто успешен, эту свою успешность заслужили талантом, работой, нет никакой возможности.
Здесь А. демонстративно отказывается припоминать, как и откуда взялась правящая элита современной РФ.
Очевидно, что "талантом, работой" заслужил свою "успешность" именно Захар Прилепин, лауреат премии "Национальный бестселлер" (и вообще один из самых интересных русских писателей начала XXI века). В то время как А. и ему подобные свои миллиардные состояния получили только потому, что оказались в нужное время в нужном месте. В подарок от экс-президента Бориса Ельцина, волевым актом раздавшего им проклятое достояние РСФСР. А они Ельцина жалостливо отблагодарили: купили ему машину БМВ и еще пару книг издали. Дедушка же не интересовался ценами на вопросы. Это Путин нередко давал победителям приватизации понять, что хорошо знает, сколько на самом деле украдено. (А потому не грех порой и поделиться). Собственно, это и вызывало у представителей правящего класса слабое раздражение во втором президенте. И заставляло вспоминать о "священном праве собственности" и "эффективном менеджменте" (насколько он эффективен, см. п. 1).
Следовательно, никакой разницы между этими РФ-капиталистами и их наследниками нет. Генезис и легитимность богатства в этих двух поколениях абсолютно сопоставимы, точнее — одинаковы. "Ни трудолюбия, ни талантов — просто повезло". Так говорит А. Золотые слова.
ТРЕТЬЕ. А. категорически отрицает страдания и борьбу. Считая и то, и другое абсолютно не нужным для правильного, "нормального" человека. Он критикует Прилепина за проповедь страдания, которое, согласно "Саньке" в оценке рецензента, есть единственно правильное состояние души, а всё радостное, веселое, оптимистичное — пошлое мироощущение толстокожих буржуа.
Достоевский (на которого А. ссылается через Курта Воннегута в самом начале рецензии) по этому поводу писал: "Нет счастья в комфорте, покупается счастье страданием". Или: "Человек заслуживает свое счастье, и всегда страданием". ("Преступление и наказание"). И: "И почему вы так твердо, так торжественно уверены, что… только одно благоденствие человеку выгодно? … Ведь, может быть, человек любит не одно благоденствие. Может быть, страдание-то ему ровно настолько же и выгодно, как благоденствие?". Наконец: "Страдание — единственная причина сознания" ("Записки из подполья").
Бердяев по этому поводу: "Я страдаю, значит, я существую. Это вернее и глубже декартовского cogito". Еще: "Более всего страдают не худшие люди, более всего страдают лучшие люди".
Да и тайна Страстей Христовых во искупление грехов человечества есть средоточие всей европейской культуры. Но А., разумеется, всё это глубоко чуждо. Для него не могут служить авторитетами Бердяев, Достоевский, даже Христос. Т.к. с прагматической точки зрения все они были сугубые неудачники почище персонажей Прилепина. К тому же ни у одного из них не было даже миллиарда, следовательно, они могут по определению идти в жопу (согласно терминологии главы компании "Миракс" Полонского, трафаретного представителя молодой части правящей элиты).
Представляя себя консерватором и охранителем, А., — и в его лице вся правящая элита — бросает самый что ни на есть разрушительный вызов традиции, на которой много веков стояла русская цивилизация. Прилепин, же, напротив, — защитник и воплощение этой традиции. Так что кто — рецензент или рецензируемый — должен называться революционером, это еще большой вопрос.
ЧЕТВЕРТОЕ. А. говорит нам, что автор и главный герой "Саньки" равно неискренни в отрицании буржуазного мира. Он называет Прилепина мелкобуржуазным литератором, страстно желающим успеха и пристально вглядывающимся в буржуазный мир на другой стороне улицы. Постоянный эпатаж автора и, реже, его героя — простейший способ привлечь к себе внимание этого мира, а вовсе не отказ от него.
Тем самым А., в полном соответствии с базовой жизненной философией российской правящей элиты, настаивает, что любые мысли и взгляды, не направленные на удовлетворение растущих материальных потребностей человека, есть иллюзия и ложь, и потому должны быть разоблачены, после чего — проигнорированы.
Кроме того, А., как ему свойственно, продолжает свой бунт против христианства как фундамента европейской цивилизации. Ибо Христос, как мы помним, отверг все царства мира. И говорил всякие вещи типа: "Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие". "Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкопывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляет и где воры не подкопывают и не крадут; ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше". Вообще, мне уже приходилось писать, что для современной нашей элиты Спаситель — эталон лоха и лузера. Т.к. он шел путем последовательной маргинализации и в итоге не смог избежать мучительной смерти на кресте. А окажись Христос эффективным менеджером или просто здравомыслящим человеком — стал бы членом Синедриона, помощником Пилата, а то и (при благоприятном стечении обстоятельств) настоящим Царем Иудейским...
Мы верно видим, что мировоззрение А. и его единомышленников — радикально антихристианское. С таких позиций обвинять в радикализме писателя-традиционалиста Прилепина — едва ли уместно.
Там же, в рецензии А. еще пытается издеваться над православными старцами, монахами и учителями, называя их людишками бесполезными и бессмысленными. Впрочем, ничего принципиально нового к его картине мира это не добавляет.
ПЯТОЕ. А. утверждает: "Мы… ничего ни у кого не крали. И… создаем тысячи рабочих мест. … И оправдываться нам-то как раз не за что".
И неподалеку, вновь собираясь улыбнуться над писательской небуржуазностью: "действительно, нам-то зачем эти скучные буржуазные ценности — чистые города, хорошие дороги, надежная медицина. У нас свой, "третий путь". Мы — "страна-мессия".
Ну, про города, дороги и медицину им, конечно, виднее. Есть у них и хорошие дороги, например, Рублево-Успенское шоссе. Там, правда, пробка часто, но и та не для всех. И города — в смысле, коттеджные поселки категории "люкс". И даже надежная медицина — в Швейцарии. И личные самолеты, чтобы, в случае чего, до этой медицины экстренно добраться.
А что до рабочих мест — тут можно и нужно поспорить. Действительно, многие тысячи охранников, официантов и проституток обязаны своими карьерами единомышленникам А. Но есть и другие данные. Вот, скажем, за 1990-2005 гг. численность занятых в сфере исследований и разработок (ИиР) в России сократилась с 1943,4 до 813,2 тысяч человек, исследователей (то есть научных сотрудников) — с 3333 до 391,1 тысячи человек. Кто-то умер, кто-то эмигрировал, кто-то пошёл туда, где должны собираться все "немиллиардеры". Такие рабочие места. Такие "национальные приоритеты".
А "оправдываться не за что" — это позиция принципиальной безответственности, каковая есть фирменный знак нашей правящей элиты. Так всегда Гайдар и Чубайс говорили: мол, за провал любых реформ и начинаний отвечаем не мы, а ретрограды Черномырдин и Наздратенко (по Чубайсу — еще Достоевский, загрузивший русский народ не нужной тому информацией). Правда, в последние годы все больше виновата "кровавая гебня" (она же — "милитократия"). ГБ-миф для того и скроен, чтобы было на кого сваливать ответственность. Дескать, не мы это всё, а они. Ведь нет для нашей элиты суда ни человеческого, ни сверхчеловеческого. Правда, в лондонских народных (т.е. королевских) судах российские элитарии бывают как-то даже излишне откровенны. Потому что там — цивилизованный мир, и надо хотя бы пытаться быть или казаться честным. Но не здесь — в быдлячьей России, с её недобитыми писателями и экспедиционными сельскими старцами.
Дальше А. без тени самоскепсиса добавляет: "…из-за своего мессианства потеряли сначала Финляндию и Польшу, позже — весь Советский Союз. Неужели не ясно?".
Тут уж у рецензента явная путаница. Он, видимо, забыл, что империи вообще-то создаются тогда, когда элита имперского ядра переполнена мессианским сознанием. И не может не излить его на полусонных окружающих. Так было всегда: и во времена Рима, и в годы Наполеона, и в сегодняшних США. Так что благодаря мессианству мы как раз приобрели и Польшу, и Финляндию, и Советский Союз. А потеряли — когда мессианское сознание закончилось. Империи, уж простите, создаются прилепиными и санькями, а не их буржуазными критиками. Последние же есть основные разрушители больших исторических проектов. В советском случае то были позднекомсомольские работники, которые в один томительный день поняли, что вся империя с ее серпами и молотами не стоит одного корейского видеомагнитофона.
Заметим, что, говоря о людях, "которые чувствуют фундаментальную несправедливость мира острее прочих", А. замечает, что в современной РФ таким людям некуда податься; в частности, потому, что "инфраструктура благотворительности почти отсутствует". Характерное признание. Как же может правящая элита объяснить, что за столько лет, купаясь в нефтегазовой роскоши, она палец о палец не стукнула, чтобы создать эту чертову инфраструктуру?
Да никак. История всё спишет. Таков их фундаментальный подход.
ШЕСТОЕ. А. отрицает публичную политику как занятие и категорию. По его мнению, политика — удел паразитов, склонных к рефлексии, но не способных к созидательной деятельности (т.е., согласно идеологии А., деланию денег).
"Вот вам и… причина ухода в политику — лень… лень — следствие неуверенности в себе. Или, что то же самое, неуверенности в том, что следует делать. … Занятие политикой дает ощущение знания — ведь не только я, а тысячи моих соратников целые дни проводят на митингах, спорят сутками на партсобраниях, прячут от кого-то партийную макулатуру".
Этот пассаж еще раз подтверждает, что смерть публичной РФ-политики вообще и оппозиции в особенности — не результат злых козней несуществующей "кровавой гебни". А консенсусная позиция элиты. Для которой политика ценна лишь постольку, поскольку является формой прибыльного бизнеса. В рамках такого миропонимания никакой оппозиции быть в принципе не может, т.к. оппозиция — проект не очень коммерческий. Если она честная оппозиция, конечно, а не плохо законспирированный спарринг-партнер власти.
СЕДЬМОЕ. А. сообщает нам, что с оружием в руках защищать можно только свою частную собственность — и если она в хорошем состоянии. Ничто иное обоснованной защите не подлежит. Потому человек бедный, у которого нет существенной собственности, с точки зрения защиты совершенно бесполезен.
Может, у бедных и нет ничего, кроме идеи Родины, но обычный человек (не литератор) любит не идею. А дом, который построил сам и в котором выросли дети. Сад возле дома… В любовь к помойке я верю не очень. И защищать эту помойку охотников, как правило, не найдешь — это одна из причин сохранения обязательного призыва в армию именно в бедных странах.
Здесь проявляется присущая представителями РФ-элиты высокомерная некомпетентность. Проистекающая из должного осознания, что если у кого очень много денег, то зачем ему еще и предметные знания? Ведь богатый по определению знает всё гораздо лучше небогатого.
А так — было бы интересно как-нибудь услышать лекцию А. о "помойке" в одной из "бедных" стран с призывной армией. Например, в Германии, Норвегии, Швеции, Швейцарии. Израиле, наконец. Кстати, в недавнем 2001 году в Швейцарии случился референдум, на котором народ этой страны отверг ликвидацию призывной армии. Дураки. А. на них нет. То есть, деньги А. в Швейцарии наверняка есть. Но его критического разума там явственно не хватает.
Не менее полезен был бы А. опыт наёмных (контрактных) армий в серьёзных и уважаемых странах: Бурунди, Замбии, Зимбабве, Эфиопии, Непале, Папуа—Новой Гвинее и некоторых других. Интересно, например, что нефтебогатый Кувейт перешел от наёмной армии к призывной сразу в 1991 году — после освобождения от иракского нашествия. Потому что понял: "контрактная" армия на случай реальной войны ни к черту не годится.
А почему? Потому что ни один человек разумный не станет умирать за материальные активы. Жизнь как актив всегда важнее и дороже и дома, и сада. Умирать, как учит нас история человечества, можно только за идею. А. не может в это поверить, но это так. К сожалению или к счастью.
ПОДВЕДЕМ НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ.
Рецензия на "Санькю" дает вполне отчетливое представление об идеальном образе России, который наша властительная элита хранит на сердце. "Нормальная и правильная" страна должна состоять из двух типов человекообразных киберсуществ:
А) роботов-вершителей, принимающих все решения, ибо их своевременно поцеловал в электронный затылок безличный Бог Больших Денег (ББД);
Б) роботов-исполнителей, у которых нет денег, и потому они беспрекословно обслуживают роботов-вершителей.
Между А) и Б) на нашей чёрной трубе может еще примоститься кремовая прослойка — постинтеллигенция. Умеющая приторно заглянуть в глаза вершителям и вымолвить с фамильярной иронией: “Все равно Россия скоро ёбнется, так давайте хоть напоследок хорошо поживем!..”
Причем и вершители, и исполнители, и комки прослойки — все, по большому счету, лишены постоянных гуманитарных потребностей. И тем совершенно чужды русской цивилизации.
Но они, конечно, не иностранцы. Иностранец в России — это Миссия и Статус. Они — инопланетяне. В случае нашествия зелёных человечков эти роботы были бы идеальной пятой колонной.
А ТЕПЕРЬ, В КОНЦЕ КОНЦОВ, я хотел бы прервать полемику с неизвестным А. и превознести, то есть похвалить реального кровеносного Петра Авена, автора рецензии на "Санькю".
Президент "Альфа-банка" еще раз доказал, что он — очень умный бизнесмен и проницательный аналитик.
Во-первых, он действительно написал катехизис правящей элиты. Её жизненную философию в кратком систематическом изложении. Теперь, когда очередной иноземный журналист станет округлять глаза на тему "Чего там на самом деле думают в Кремле?", я отошлю его к "Сочинению по мотивам романа".
Во-вторых, подавляющее большинство коллег Петра Олеговича по элитному цеху или вообще будут забыты историей, или останутся как среднекрупные жулики-аферисты, укравшие на поминках по Империи пресловутую серебряную ложку.
П. О. же отныне имеет все основания быть упомянутым в энциклопедической статье "Прилепин" — как корреспондент и критик большого русского писателя.
Потомкам будет чем гордиться.
Газетный вариант. Первая публикация — в "Ежедневном журнале", www.ej.ru
1.0x
