Авторский блог Сергей Кургинян 03:00 20 мая 2008

МЕДВЕДЕВ И РАЗВИТИЕ — 10

НОМЕР 21 (757) ОТ 21 МАЯ 2008 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Сергей Кургинян
МЕДВЕДЕВ И РАЗВИТИЕ — 10
Продолжение. Начало в №№ 12—20
ПРЕДСТАВЬТЕ СЕБЕ, что вы являетесь миноритарным акционером какого-нибудь очень крупного предприятия. Ну, например, того же "Газпрома". У вас — 1 процент акций этого предприятия. В связи с тем, что предприятие очень крупное, этот 1 процент делает вас достаточно богатым. Но ваша миноритарность порождает массу проблем. С вами никто особенно не считается… Более крупные акционеры могут ущемлять ваши экономические права. И, что еще хуже этого, ваше чувство собственного достоинства… Вас это может злить. Злость может накапливаться. И оформляться в проект — проект выхода из этого самого "Газпрома".
А что? Взять деньги за этот свой 1 процент акций… Солидная, между прочим, сумма должна быть выплачена. А что, если на эту сумму создать свою фирму? Не тот масштаб проблем, не тот размах? Правильно. Но зато вы хозяин. Никто вами не помыкает, достоинство ваше не ущемляет, ваши здравые рекомендации не посылает "куда подальше".
Наверное, читатель уже понял, что я не проблему малых долей в крупных экономических предприятиях рассматриваю. Я рассматриваю (со всеми множественными оговорками, которые уже не раз делал) проблему, так сказать, геополитических "акционерных обществ". И их миноритарных "акционеров". Они же — малые и средние государства.
Я понимаю всю условность параллели между государством и акционерным обществом. Я много раз сам критиковал подобные параллели. Но я же не собираюсь пользоваться данным сравнением как рабочей моделью, позволяющей делать далеко идущие выводы. Я использую сравнение как метафору. Не более, но и не менее.
Итак, жил да был один огромный геополитический "Газпром". Назывался он СССР. И в этом колоссальном геополитическом "Газпроме" были миноритарные акционеры. Ну, например, та же Армения. Или Киргизия. Миноритарные акционеры имели массу преимуществ, вытекающих из того, что миноритарность миноритарностью, однако есть малая доля в очень большом деле. Но они могли сетовать на то, что доля малая. Что главный акционер ведет себя слишком директивно. Что они не могут использовать свои малые доли органичным для них образом.
И кто-то оформлял эти сетования в очень внятный, накаленный и абсолютно при этом лживый миф — МИФ О ВОЗМОЖНОСТИ ПРЕВРАЩЕНИЯ МАЛОЙ ДОЛИ В ОГРОМНОМ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОМ "ГАЗПРОМЕ" В НЕБОЛЬШУЮ ГЕОПОЛИТИЧЕСКУЮ ФИРМУ, ГДЕ ТЫ БУДЕШЬ АБСОЛЮТНЫМ ХОЗЯИНОМ.
Это очень соблазнительный миф. Ведь и в экономике самореализация значит ничуть не меньше, чем прибыль. А уж в геополитике — тем более. Живешь ты у себя в небольшом или среднем государстве. У тебя свой язык. Никто тобой не помыкает. Твоя нация определяет, куда идти, как рулить. И никакой "старший брат" в это не вмешивается. Если бы это было в принципе возможно, то парад суверенитетов, приведший к развалу СССР, был бы в чем-то оправдан.
Но на протяжении многих веков история вроде бы учила малые народы одной печальной истине — что их малость НИКОГДА не обеспечит им абсолютного суверенитета. Что им все равно придется вступать в какие-то союзы и оказываться миноритарными акционерами в каких-то крупных геополитических предприятиях. Нигде история не давала на этот счет таких суровых уроков, как на Кавказе. Те же Армения или Грузия могли оказаться либо под властью Персидской империи, либо под властью Османской империи, либо под властью Российской империи. То есть они все равно всегда оказывались втянуты в тот или иной "геополитический суперконцерн". Не "Газпром", так "Осман-газ"… или "Иран-газ"…
Можно, конечно, и в "Бритиш петролеум"… Но тогда уже даже не на правах внятного миноритарного геополитического акционера (стали провинцией той или иной империи, и живем по ее правилам). Тогда — по схеме псевдоавтономности, чреватой особой кровавостью: и законы общности, под которую "лег", соблюдай, и общность эта за тебя никакой ответственности не несет.
Она ответственности не несет, а сам ты отвечать за себя не можешь. По причине исторически заданной миноритарности. И что дальше? Дальше рано или поздно ты либо истекаешь кровью в "разборках" с аналогичными по масштабу миноритариями, польстившимися на сходную псевдоавтономность, либо входишь на внятных основаниях в какое-то масштабное геополитическое предприятие. Такова судьба не только мелких, но и большинства средних "геополитических акционеров".
В этом смысле я уже не первый год пытаюсь понять, чего в принципе хотят ДЛЯ СЕБЯ, например, те же украинцы. Я имею в виду тех украинцев, которые ценят свой суверенитет, свое национальное государство. Я очень хорошо понимаю, почему они его ценят. У этих украинцев есть счет к Российской империи (озвученный тем же Тарасом Шевченко, и не только). И у них есть менее мне понятный счет к СССР (почему они чувствовали там себя ущемленными — неясно, их доля в данном геополитическом предприятии была огромна).
Но, все-таки, это была только доля. А хотелось не общинной доли, а своего хутора. И чтобы на нем абсолютным хозяином… и так далее.
Хотеть не запретишь. Но исторический опыт-то куда денешь? Ну, не бывает так. Не бывает, и все! Выйдя из геополитического "Газпрома" под названием СССР, Украина (как, впрочем, и все остальные вышедшие) немедленно должна будет войти в какой-то другой геополитический концерн сходного размера. Так она и входит! Все вышедшие и кричавшие об абсолютном суверенитете, как только получили свой пай, тут же рванулись передавать его в другие "мега-кооперативы".
Крик о том, что пай будет изъят и никому не отдан (в украинском варианте — концепция самостийности), нужен был только для того, чтобы выйти. Ровно в момент выхода оказалось, что пай немедленно надо передавать в другие руки. А "абсолютная самостийность" — это абсолютный же блеф.
И тогда, конечно, возникает вопрос: "Что же именно не устраивало пайщиков, изымавших свои паи? Ради чего они их изымали? И кто были эти пайщики? Это были народы или элиты? Применительно к советской ситуации — народы или номенклатуры?"
Упрощать ситуацию вряд ли стоит. Народы, конечно, не были совсем уж слепыми марионетками в руках номенклатур. Но что-то в моем вопросе, согласитесь, есть. И вот почему.
ВОЗЬМЕМ ТОТ ЖЕ проект Модерн. Для среднеазиатских государств советский вариант модернизации был самым щадящим и эффективным. Каждый, кто в это не верит, должен с минимально кратким временным разрывом посетить сначала Таджикистан, а потом близкие к нему районы Афганистана, и сравнить образ жизни. Не жизни элиты, а жизни народа.
Конечно, этот опыт надо было проделать лет 25 назад. Тогда результат оказался бы наиболее впечатляющим. Но и сейчас огромный разрыв в пользу республик, входивших в состав СССР, налицо.
Советский сценарий модернизации (то бишь развития) был очевиден и по целям, и по результатам. Столь же очевидно было, что не только ранние коммунисты (те-то просто грезили развитием), но и вполне обрюзгшие, однако хотя бы по минимуму сохранившие идеологический код номенклатурщики позднесоветского периода, — реально хотели именно РАЗВИВАТЬ союзные республики.
Правильно ли они хотели их развивать или нет… Какие там были перегибы… В какой степени это делалось за счет коренной России (главный упрек в адрес СССР со стороны так называемых "почвенников", требовавших выхода России из состава Советского Союза)… Можно и должно дискутировать по этому поводу, освобождая историю от мифов со знаком "плюс" и "минус". Но очевидность почти автоматической обусловленности советских поздних элит вялым и смутным для них самих долженствованием, согласно которому надо что-то ИМЕННО РАЗВИВАТЬ, вряд ли вызывает сомнения.
Ну, хорошо, покритиковали мы вялость и смутность этого ушедшего в прошлое долженствования. Осудили ошибки в выборе вектора и модели, так называемые перекосы и прочее… Прошли годы. Что стало ясно?
Стало ясно, что теперь-то нет даже этой воли к развитию. Если говорить о воле, понимая, чем она отличается от благих пожеланий. И дело даже не в среднеазиатских лидерах (беру Среднюю Азию только как самый яркий пример) или среднеазиатских элитах. Дело в гораздо более глубоких вещах. Как внутренних, так и внешних, как историософских, так и культурных.
Понимаю, что отдельные наблюдения ничего не доказывают, и никоим образом не хочу ими ограничиваться. Но и игнорировать бытовые зарисовки глупо. Это почти то же самое, что игнорировать в физике все, связанное с экспериментом.
Итак, вначале зарисовка. В дачном поселке, где я живу, непрерывно идут какие-то стройки. На стройках много среднеазиатских рабочих. В большинстве своем это вполне милые и абсолютно неагрессивные люди. Они вступают в контакт достаточно легко. В моем же случае возможность контакта, бесед облегчена наличием у меня собаки — среднеазиатской овчарки. Когда я с ней гуляю, рабочие узнают породу, относятся к собаке с опасливым восхищением. А с вашим покорным слугой, как хозяином собаки, особо охотно разговаривают и о собаках, и о многом другом. Чем я пользуюсь. И по-человечески (мне это приятно), и с профессиональными целями.
Все мои собеседники приехали на стройку не от хорошей жизни. Но одна их категория с удовольствием приехала бы и при советской власти. А другая — никогда бы не приехала с нынешними целями, поскольку в советское время была хорошо устроена — имела высшее образование, инженерскую зарплату, достойную работу на местных предприятиях (как относящихся к ВПК, так и других). Теперь она ничего этого не имеет. Не ее вина. Хотя в историческом плане, наверное, и ее тоже.
Но я не об этом. Я о том, с какой легкостью этот контингент освобождается от привнесенной советским модернизационным проектом цивилизационной пленки. Как быстро люди, родившиеся в городских семьях и проработавшие чуть не десятилетия инженерами, переходят к традиционным позам сидения во время отдыха на корточках у стены и привыкают спать на голых матрацах в малоприспособленных для жизни помещениях.
Конечно же, модернизация в странах с рассматриваемой мною спецификой — это дело вообще трудное. Где оно оказалось удачным? Разве что в Турции, да и то в весьма относительной степени. Ну, Марокко… Ну — совсем уж в малой степени — Пакистан… Что дальше?
Между тем, сейчас на среднеазиатские страны очень медленно, но почти неумолимо надвигается нечто совершенно другое. Не имеющее никакого отношения к Модерну и ненавидящее его. Я имею в виду пресловутый халифат. Возможен ли он после ранних постсоветских попыток радикальной исламизации региона? В какой степени накаленному контрмодернистскому исламу удастся преодолеть субконфессиональные и племенные противоречия?
Все это — вопросы открытые. Но то, что модернизационно ориентированные элиты того же Узбекистана в условиях роста (пусть даже и плавного) подобных тенденций ожидает политическая и витальная катастрофа — понимает каждый, кто побывал, например, в Ферганской долине.
Итак, отпали от СССР… Попробовали впасть в халифат… Отпрыгнули… Попробовали какой-нибудь неоосманизм (Великая Турция и все прочее)… Отпрыгнули… Поиграли с американцами… Отпрыгнули… Задумались о Китае… Отпрыгнули… Постепенно возникает фантом "множественного отпадения". И вспоминается "Солярис"… Даже не в текстуально-лемовском варианте, а в том модифицированном, которое предлагает талантливый фильм Тарковского. Наблюдая сходные фантомы (то одни, то другие), напоминающие разное (то одно, то другое), герой спрашивает своего более опытного товарища: "А что эти фантомы хоть как-то стабилизирует?" Товарищ отвечает: "Их стабилизирует поле Соляриса". Вот так…
Поглощение халифатизмом… Поглощение Китаем… Для Казахстана этот сценарий более чем актуален… И что? Предположим даже, что Нурсултану Назарбаеву, политику далеко не слабому, удастся перейти от поверхностной модернизации к более глубокой… Эта глубокая модернизация разве избавит его от китайской оккупации, коль скоро такая оккупация покажется Китаю необходимой в рамках ведущейся им большой игры?.. Игры, ставкой в которой является мировое господство?..
Однако главное даже не это. Главное, что развитие — уже не является хоть в каком-то смысле обязательным всемирно-историческим контекстом. А развиваться, не имея подобного контекста, малые и средние страны не могут. Но ведь всемирно-исторический контекст (назовите его, если хотите, глобальным) не исчез. Он изменил вектор. И из контекста "обязательности развития" постепенно превращается в контекст "обязательности неразвития". Или даже регресса.
Есть страны, для которых выход из СССР обернулся крайним неблагополучием. А есть страны, где этот выход был пережит с относительным благополучием. Прибалтика, например, очень хотела выйти. И распорядилась выходом если не оптимальным, то хотя бы объяснимым образом. Возникли вполне пристойные по ряду параметров задворки Европы (хулиганства на антирусской и нацистской почве в рамках данного обсуждения я сознательно вывожу за скобки). Но ведь именно задворки!
Где все эти утопии о "новых Афинах" в Великой Балтии, будоражившие общественное мнение в момент выхода из СССР? Нет никаких "новых Афин". Нет никакой постиндустриальной Балтии.
Все тихенько, приемлемо — но не более того. И уж никак не суверенно! Один хозяин явным образом поменялся на другого. Того хозяина не любили, а этого вроде бы полюбили. Сказки о суверенитете оказались отброшены на следующий день после получения долгожданного суверенного пая. Пай тут же передали в соседний кооператив. И далеко не бесплатно — заодно получив соответствующие обязательства.
ТЕПЕРЬ ВОЗЬМЕМ Украину. Недавний эксцесс вокруг вопроса о Севастополе еще раз обнажил все болевые точки рассматриваемой проблемы.
С одной стороны, избыточное обострение эксцесса с российской стороны, вкупе с его абсолютной риторичностью, может сыграть роль негативного побудителя, позволяющего добиться нужных "оранжевым" результатов на референдуме по вхождению Украины в НАТО.
С другой стороны, вхождение это уже и так началось. И, видимо, состоится при любых умонастроениях украинского народа. На элиты надавят… Они поддадутся… Все остальное, как мы понимаем, дело техники. А наблюдатели ОБСЕ подтвердят, что все прошло легитимно.
Что ж, предположим, что подобная техника (она же — административные технологии в "оранжевом" исполнении) сработает. Что дальше?
Борьба за Украину между Европой и США (а точнее, между Германией и США) никогда не прекратится. Уйдет Россия из этой игры (а зачем, собственно, ей уходить?) или нет — игра будет вестись все равно. Турция от претензий на Крым не откажется. Уже сейчас турецкий флот (черноморский и средиземноморский) намного сильнее российского Черноморского флота. Но уж и подавно он сильнее украинского. А Крым в сколь-нибудь серьезном историческом смысле принадлежал лишь двум государствам — Османской и Российской империям.
Добиться одноразового электорального результата (административным, в том числе, образом) и ввести Украину в НАТО — это одно. Тут тоже шансы "пятьдесят на пятьдесят", но это "политический спринт", где легче отманипулировать. А вот дальше начинается политическая же "стайерская" дистанция.
Югославию — можно было ввести в НАТО как целое? Она что, сопротивлялась бы? Да никоим образом! Она готова была входить. Но её раздробили на части. И продолжают дробить.
Кто сказал, что на Украине произойдет что-то другое? И почему там должно произойти что-то другое, если в Большой Европе на повестку дня поставлен вопрос "глокализации" (то есть соединения глобального и локального в противовес национальному)? Кто это так особенно будет хлопотать по поводу самостийности Украины? И в чем формула этой самостийности? То бишь единства нации? Чем будет достигнуто единство нации?
Какие-то наработки в этом вопросе есть у так называемых "западенцев". Они боролись за самостийность — причем вполне решительно. Боролись веками. Лили кровь — чужую и свою. У них есть проект, есть этос (святыни, герои, мифы), вокруг которых они могут попытаться что-то строить. Но все это — проникнуто ненавистью ко всему русскому. Оно так и выстраивалось. Причем очень опытными католическими руками.
Согласно данному этосу (а ничего другого — накаленного, исторически обусловленного — просто нет), русский (он же "москаль") — вообще не человек. Существо второго или третьего сорта. Аргументация на сей счет подробно разработана. И вот уже заместитель представителя самого Ющенко (президента страны!) по Крыму, по фамилии Пробейголова, — дарит на юбилей Симферопольской библиотеке книгу украинца по фамилии Штепа, эмигрировавшего в Канаду. В книге подробно рассказывается, почему "москаль" — существо неполноценное. Такой вот подарок официальное киевское лицо делает крымчанам. Крымчанам!
Представьте себе официального представителя российского президента, который дарит в Казани татарской библиотеке книгу о неполноценности татар… Или представителя индийской власти, который дарит в Кашмире мусульманской библиотеке книгу о неполноценности мусульман. И так далее…
Может быть, Пробейголова — это курьез? А переписывание на украинский лад Гоголя? Не хочу смаковать детали. Скажу только, что унизительная комичность этого переписывания может конкурировать только с его же вызывающей оскорбительностью. Причем не по отношению к России, а по отношению к мировой культуре. Ее нормам, правилам и всему остальному.
Так можно ли построить нацию на подобном этосе? И откуда возьмется другой?
И что можно сделать без этоса?
И ориентирован ли имеющийся этос, по большому счету, на создание нации? Или самостийность была лишь способом изъять пай из российского геополитического "Газпрома" и тут же передать этот пай в иной геополитический концерн. То ли в заокеанский, то ли в тот, который когда-то назывался Австро-Венгерская империя.
Но Австро-Венгерской империи, буде она появится вновь (разумеется, в модифицированном варианте), совершенно не нужна огромная самостийная Украина. И никому она не нужна. То есть сейчас, конечно, станут говорить, что она нужна. Но на деле понятно, что не нужна.
Американцам нужны базы и минимальная устойчивость вокруг баз. Будут эти базы не в украинском, а в турецком Крыму — и что? Турция — надежный союзник по НАТО. Европа сама себя понимает, как Европу регионов. И процесс явно идет в этом направлении. Чехию со Словакией можно разделить, а Восточную Украину с Западной — нельзя? Почему?
НО САМЫЙ БОЛЬНОЙ вопрос для меня все же не в этом. Кто-нибудь в каком-нибудь из "самостийных кооперативов" удосужился подумать о форсированном развитии? О постиндустриальных перспективах? Об этом говорили, пока нужно было вынимать пай из геополитического "Газпрома". Но когда пай вынули, то реально, на уровне государственной воли, этим не стал заниматься никто. Ни лояльные России мини-образования, ни сходные образования, торгующие нелояльностью, ни сама Россия. НИКТО!
Собственной дееспособной Силиконовой долины, на которую молится нация, не возникло ни в Армении, ни в Грузии. Ни в Азербайджане, ни в Узбекистане. Ни в Прибалтике, ни на Украине. Нечто пристойное как-то сохраняется в Белоруссии. Но прорыв не осуществлен НИГДЕ.
Разобщенные народы не смогли форсировать ни свой Модерн, ни, тем более, свой постиндустриальный (не путать с постмодернистским) сценарий развития. Который, например, пытается реализовать Индия. Пытается, скрипя зубами, отбрасывая самые насущные необходимости. И прокладывая — почти по телам ночующих на улицах многомиллионных масс — какие-то траектории форсированного развития. Причем массы, между прочим, смотрят на это не с отвращением, а с восторгом.
Национализмы, развалив СССР, показали в итоге, что они не являются национализмами в строгом смысле этого слова. Что они больны этнократизмом. Что у них нет воли к Модерну. Притом, что нация — это субъект и продукт модернизации одновременно.
Где-то эти псевдонационализмы сразу обнаружили свой архаизаторский смысл. А где-то они просто почили на лаврах неразвития. Подменив развитие чем-то другим. Еще раз подчеркну, иногда в чем-то "как бы приемлемым". Но все равно тупиковым.
Потому что без форсированного развития народы, которые соблазнили суверенизацией, превращаются в "зверей, стоящих у дверей" одной из самых жестоких эр в истории человечества — эры глобализации. "Стояли звери около двери. В них стреляли, они умирали". Так что же элиты, вроде бы "сходившие с ума от любви к освобождаемым народам", на самом деле готовы холодно смотреть на то, как эти народы, как "звери", будут стоять "около двери" и так далее? Что же это за элиты такие?
Вопрос, который я задаю, отнюдь не тривиален. На протяжении многих веков элиты не могли быть безразличны к своим народам. Да и сейчас… Что, например, больше всего поразило меня в поездках по Китаю? То, что представители китайской элиты (отнюдь не лишенные особого высокомерия) очень тепло смотрят на людей из своих народных масс. У них в глазах, когда они смотрят, появляется что-то специфическое — совсем не презрительное и холодное, а наоборот. Чтобы так смотреть, нужно иметь настоящую связь с народом. Причем не только на уровне эмоций, но и на уровне целей. В Китае это в основном так. Но уже в Шанхае — это не вполне так.
Что-то новое носится в мировом воздухе. И касается оно глубоких перемен в отношениях между элитами и народами. Что же это за перемены?
Продолжение следует
1.0x