ЖИЛИ-БЫЛИ

НОМЕР 13 (749) ОТ 26 МАРТА 2008 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Анна Серафимова
ЖИЛИ-БЫЛИ

Свободная Россия переживает настоящий бум на ударные инструменты. Встреча с ними поджидает граждан демократической России везде и повсюду! Эти места встречи — не обязательно клуб, не непременно консерватория. Ранее такой инструмент был редкостью. Я, по чести сказать, до прихода и воцарения у нас демократии только краем уха и слыхала о таких. Дескать, на Западе распространены, любят тамошние цивилизаторы ими поиграть: разойдись рука, раззудись, плечо. Белу свету вмиг станет горячо! Да в фильмах, тоже забугорных, видела эти инструменты. Не завидовала, честно говоря, западному обывателю и прогрессивному деятелю, что у них есть, а мы вот обделены. Я им вообще ни в чём не завидовала, а по части ударных инструментов — и подавно. Жила-поживала, счастливый советский человек, ударных инструментов западного образца не видывала. Темнота и непросвещенность. Дикость совковая! Увидеть этот инструмент на улице, да ещё в действии было практически невозможно. А уж в руках облечённых полномочиями людей! Но после того, как беспалый вурдалак взял палочку дирижёрскую из рук изумлённого оркестранта и стал ею размахивать, то поняли стратегически мыслящие люди: дана отмашка. И как по команде, вернее, по этой самой команде, палочки, канделябры, шокеры, демократизаторы и прочие ударные инструменты взяли в руки все, узурпировавшие власть, оснастились все обладающие любой силой: по закону ли, по понятиям ли.
Господа, взяв ударные инструменты в руки, не играть принялись. Нет! Те, с кем в такие игрушки играют, потирают бока, думают: серьезно за дело -тело взялись. Подход тут нешуточный. Силу ударных инструментов, мощь их воздействия их на электорат может почувствовать на себе всякий гражданин страны: милиция, ОМОН, ЧОПы, все оснащены дубинками, которыми ка-ак вдарят гражданину! Бейсбольные биты тоже хороши в качестве ударного инструмента, но это уже общедоступные инструменты демократии. Демократия допустила стихийных бейсболистов до тел обывателей. Любопытная статистика: в нашей стране спрос на бейсбольные биты имеет ажиотажных спрос даже в тех насёлённых пунктах, где об игре в бейсбол и не слыхивали. Ребята, скупающие этот спортивный инвентарь именно в качестве ударных инструментов, уверены, что это — такие прикольные дубины.
Раньше были ударники коммунистического труда, они били рекорды. Сейчас ударники по коммунистическим трудягам, милиция-ОМОН — бьют по трудягам, ветеранам, бывшим ударникам коммунистического труда. Бьют— колотят по поводу и без повода, порой тащат в каталажку людей, наполненных самыми возвышенными чувствами.
Доводилось ли вам видеть зашифрованные надписи "А плюс Р равняется Л"? А то, может, и самому чиркануть на видном месте, обозначая своё отношение к шифруемой "Р"? Бывают, навечно втатуировывают имена или инициалы любимых "Рит". И если молодой влюблённый таким демонстрированием чувств не добьётся руки и сердца "Риты", то обречён до конца жизни выслушивать скандальное "иди к своей Рите".
Но это что! Ныне и похуже может быть в связи с принятием законов, направленных на стабилизацию положения в обществе, на сплочение граждан, на единение и процветание, каковые невозможны без толерантного отношения и однопартийности под видом множества мнений, но единства курса.
Леонид Д. влюбился. Заказал медальон с инициалами любимой, носил на груди. Но кто там видит, на той груди? Сделал крупную надпись на футболке — инициалы любимой. Вышел на улицу свободной России. Смотрите, люди! Я люблю Наталью Борисовну Путинкину. А сокращённо "НБП". "НБП — лучше всех!" — начертано футболочное признание гражданина России к гражданке оной же.
Не успел влюблённый Леонид сделать и пары шагов, как был остановлен стражами правопорядка, наблюдателями за сеянием толерантности, свободы и терпимости. "Пройдемте, гражданин. Это запрещено". Что запрещено? "Ваша надпись". Как? Моя любимая — гражданка свободной России под запретом? Мои чувства гонимы? Моя пылкость поругана? Сатрапы! Доставленный в милицию Леонид говорил, что запреты не уменьшат его чувств, не повлияют на преданность "НБП". "Вы — приверженец НБП? — пытали стражи" "Да", — смело отвечал схваченный за любовь россиянин. "И не отказываетесь от этого?" "Нет. Я — приверженец, поклонник, и останусь таковым, несмотря ни на какие запреты. Только смерть разлучит нас. Да — смерть".
Протокол полнился обвинениями в адрес влюблённого. Революционера, оппозиционера, оранжиста, фашиста. "Любовь, зачем ты мучаешь меня?"
Помнится, певица весьма уже в летах, вспоминала, как ей запрещали петь о любви. Это, разумеется, в те времена, которые тоталитарные. Но она только о любви и пела. Ни одной песни о комсомоле, родине, о красной армии не помнятся из уст этой певческой дивы. Что ж, дама преодолевала запреты весьма успешно: начав петь о возвышенных чувствах до революции ещё в период слаборазвитого прогресса, продолжала уже в период развитого социализма. И пела буквально до ста лет.
А тут не то, что петь о любви, а любить запрещают! Протоколы, признательные показания: вам принадлежит футболка с надписью "НБП". "Мне". Признаете ли, что вы — её поклонник? "Признаю". "Вы нарушили закон…" И ударные инструменты — в действие!
О, времена. О нравы! Уже и не полюби, не признайся в своем чувстве! Свободу чувствам!
"Свобода лучше несвободы!"