СУДОПРОИЗВОЛ

НОМЕР 2 (738) ОТ 9 ЯНВАРЯ 2008 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Владислав Смоленцев
СУДОПРОИЗВОЛ

Сегодня некоторыми инстанциями упорно распространяются слухи о том, что в деле Худякова — Аракчеева якобы с избытком хватает доказательств виновности офицеров, и поэтому-де приговор суда был объективным и беспристрастным.
Эти слухи пора развеять.
Первая ложь следствия состоит в том, что в деле есть якобы некие "признания" обвиняемых.
Евгений Худяков НИКОГДА ни в каких своих показаниях не говорил о своей причастности к какому-либо эпизоду из обвинительного заключения. Его арестовали в феврале 2003 года, сначала он в соответствии со ст. 51 Конституции не давал никаких показаний, позднее как и на предварительном следствии, так и во всех трёх судебных процессах, он говорил о своей невиновности и непричастности к событиям преступления.
Показания Аракчеева, данные на предварительном следствии, были фактически выбиты из подследственного. В отличие от Евгения Худякова, которого сразу арестовали и увезли в СИЗО, Аракчеев на предварительном следствии находился в Чечне. Перед видеосъёмкой с записью показаний следователь сказал, что если он не наговорит всё это в камеру, то он даст адрес его родителей боевикам, а его самого переведёт в чеченский районный следственный изолятор, где он не проживёт и суток.
Ещё до начала первого судебного процесса, уже находясь в СИЗО, а не в Чечне, Аракчеев от этих показаний отказался.
Вторая ложь — это ложь о том, что в деле полно свидетельских показаний, изобличающих обвиняемых. Какие же свидетельские показания были положены судьёй Цибульником в основу обвинительного приговора?
Показания потерпевшего Юнусова, согласно которым его машину, в которой ехали он, Умантгериева и ещё две или три женщины, личности которых так и не удалось установить, остановили двое военнослужащих в масках, расстреляли его машину, посадили в БТР, долго возили, потом привезли в расположение части, пытали электротоком, трижды прострелили ногу, потом привезли обратно к его же машине. Дальше его показания начинают резко меняться: сначала он утверждал, что он самостоятельно развязался, сел в машину, на которой ранее были прострелены колёса и радиатор и, выжимая сцепление трижды простреленной ногой, уехал домой. Потом он сказал, что эти показания он давал, будучи ещё в шоке от пережитого, и на самом деле всё было не так: он развязался, дополз до ближайшего дома (до какого — не помнит), там ему оказали первую помощь, а утром он пришёл домой. Также из его показаний осталось неясно, куда же делась его машина: сначала он говорил, что сам на ней уехал, потом сказал, что её отогнали его друзья, потом сказал, что забрали сотрудники милиции.
Юнусов узнал спустя полгода Аракчеева по бровям, а Худякова по глазам.
Судья Цыбульник счёл показания Юнусова последовательными, не противоречащими друг другу и положил их в основу приговора.
Показания Умантгериевой, согласно которым она ехала в машине Юнусова, их остановили двое военнослужащих в масках, забрали Юнусова. Сразу после этого мимо проезжал на машине её брат, забрал её, оставив остальных пассажиров (двух или трёх женщин) около расстрелянной машины посреди дороги, и они отправились в погоню за БТРом, спасать Юнусова. На ближайшем посту, где располагались военнослужащие, они остановились, всё рассказали, один из военнослужащих дал ей посмотреть в бинокль, откуда она увидела, как БТР остановил КамАЗ. Дальше ей поехать не разрешили.
Умантгериева узнала спустя полгода Аракчеева по бровям, а Худякова по глазам.
Судья Цыбульник счёл показания Умантгериевой последовательными, не противоречащими друг другу и положил их в основу приговора.
Показания военнослужащих и сотрудников милиции, которые после сообщения Умантгериевой весь вечер гонялись за неопознанным БТРом: он проезжал мимо них, военнослужащие в масках на БТРе махали им руками в знак приветствия, неопознанный БТР обгонял их по обочине. Что это был за БТР и кто в нём находился, так выяснено и не было.
Показания свидетеля Тагирова, согласно которым он ехал на гружёном КамАЗе перед КамАЗом, в котором ехали Янгулбаев, Хасанов и Джамбеков. Его КамАЗ застрял в грязи, и в зеркало заднего вида он видел, как в 100 метрах позади него какие-то военнослужащие остановили второй КамАЗ, слышал выстрелы, потом увидел, что БТР развернулся и поехал в его сторону, испугался, в долю секунды отцепил гружёный прицеп и уехал. Показания Тагирова появились в деле далеко не сразу. По его словам, сначала он ничего не рассказал, т.к. боялся мести со стороны военнослужащих.
Запись о найденном прицепе в протоколе осмотра места происшествия выполнена другим почерком и ручкой другого цвета. В приложенной к протоколу фототаблице фото прицепа заверено другой печатью и другой подписью, в отличие от остальных фотографий.
Показания гражданского истца Р. Дидаева, согласно которым он как генеральный директор ООО "Кавказ" отправил Янгулбаева, Джамбекова и Хасанова в новогодние праздники разгружать вагон со стройматериалами. Он охарактеризовал всех троих как замечательных сотрудников, которые уже несколько лет работают в его организации.
Согласно приобщённым к материалам дела приказам о приёме на работу, Янгулбаев и Джамбеков были приняты на работу в ООО "Кавказ" в январе 2003 года, за несколько дней до убийства. Суд счёл это технической ошибкой.
Согласно первоначальным показаниям Дидаева, КамАЗ, на котором ехали Джамбеков, Янгулбаев и Хасанов, принадлежал ООО "Кавказ" на основании договора безвозмездного пользования, заключенного с компанией ООО "Интерстрой-Холдинг".
В начале третьего судебного процесса Дидаев дал показания о том, что данный КамАЗ принадлежал ООО "Кавказ" на основании договора АРЕНДЫ, и после его уничтожения ООО "Кавказ" был вынужден заплатить ООО "Интерстрой-Холдинг" всю арендную плату вплоть до 2005 года.
В конце третьего судебного процесса Дидаев предоставил в суд договор КУПЛИ-ПРОДАЖИ данного КамАЗа от 2002 года, согласно которому ООО "Интерстрой-Холдинг" в лице Р.Дидаева продаёт КамАЗ ООО "Кавказ" в лице Р.Дидаева.
Из запросов защиты выяснилось что:
— Компании ООО "Интерстрой-Холдинг" по указанному в договоре адресу нет и никогда не было.
— В ЮВАО ГИБДД никаких регистрационных действий с данным КАМАЗом не производилось.
Кроме того, каким образом КамАЗ, проданный из одного региона (Москва) в другой (ЧР), спустя полгода ездил с московскими номерами, судья в приговоре не указал.
Судья Цыбульник счёл показания Дидаева последовательными, не противоречащими друг другу и положил их в основу приговора.
Показания солдат экипажа БТР Худякова, данные на предварительном следствии, согласно которым они видели, как Худяков останавливал “Волгу” с Юнусовым и КамАЗ и слышали выстрелы, после чего оттаскивали трупы Янгулбаева, Хасанова и Джамбекова. Свидетель Цупик, кроме всего прочего, видел, как Худяков стрелял в затылок Янгулбаеву. Согласно заключению судмедэкспертизы, в голове Янгулбаева входного отверстия от выстрела в затылке нет.
Все свидетели, кроме Цупика и Кулакова, которых прокуратура лично в сопровождении нескольких человек привозила на все три суда, на первом же процессе от показаний, данных на предварительном следствии, отказались, заявив о том, что эти показания они давали под давлением. Каждому из них угрожали, что они не уедут из Чечни, пока не дадут таких показаний. Все они находились под сильнейшим прессом прокуратуры.
Так, из материалов дела известно, что в то время, как воинская часть, где они служили, вернулась в Москву, вышеуказанные свидетели остались в Чечне, без командования, без оружия и в статусе подозреваемых.
В деле имеются постановления об отказе в возбуждении уголовных дел по каждому из них, вынесенные сразу после того, как они дали нужные прокуратуре показания. В ходатайстве защиты об оглашении данных постановлений суд отказал.
В деле имеется ордер некоего адвоката Цурова, согласно которому он защищал на предварительном следствии Цупика и Кулакова, подозреваемых по ст. 105 УК (убийство). Зачем нужен был адвокат свидетелям, добровольно дающим показания и сотрудничающим со следствием, Цупик и Кулаков так и не смогли объяснить.
При этом во всех следственных и судебных действиях эти лица участвовали как свидетели, что не соответствовало их реальному процессуальному статусу подозреваемых по ст.105 ч.2 УК РФ.
Более того, некоторые показания свидетелей, напечатанные на компьютере, совпадают слово в слово, вплоть до орфографических и грамматических ошибок. Суд посчитал данный факт несущественным.
Судья Цыбульник счёл доказательными выводы взрывотехнической экспертизы КамАЗа, которую проводил специалист, закончивший Грозненский пединститут по специальности "учитель труда" и не имевший опыта таких экспертиз. Главный вывод этой "экспертизы": следы взрывчатого вещества не найдены, но взрыв был.
Судья Цыбульник признал доказательством выводы судебно-медицинских экспертиз эксгумированных трупов. Эксгумация (а точнее, наружный осмотр трупов без изъятия их из могил) была проведена спустя 4 месяца после захоронения. По итогам наружного осмотра эксперты сделали выводы о причинах смерти, прижизненности повреждений и калибре оружия, хотя определения калибра оружия не относится к компетенции медиков, а относится к компетенции баллистов, заключения которых по этому поводу в деле нет.
Интересно, что калибр пуль был определён "экспертами-медиками" на основании осмотра повреждений МЯГКИХ ТКАНЕЙ (спустя 4 месяца после захоронения!!!). При этом калибр пули, прострелившей череп одного из убитых, не определялся…
Более того, как следует из заключения судмедэкспертизы, в трупе Янгулбаева находится неизвлечённая пуля калибра 5,45. Защита неоднократно настойчиво ходатайствовала о проведении повторной эксгумации с целью извлечь эту пулю и сравнить с экспериментально отстрелянными пулями из оружия Аракчеева. Суд по этому поводу устроил целое шоу: привезли автомат Аракчеева и признали его якобы непригодным к сравнительному исследованию, отправили запросы в силовые ведомства Чечни, которые как один ответили, что не могут обеспечить безопасность проведения эксгумации.
Хотя чего стоило извлечь пулю и отправить на сравнительное исследование? Если обвинение настолько уверено в виновности Аракчеева, почему бы не сделать этого?
Все ходатайства защиты о признании вышеуказанных протоколов допросов недопустимыми доказательствами суд оставил без удовлетворения.
И теперь об ОСНОВНЫХ доказательствах защиты.
Судья Цыбульник игнорировал показания свидетелей, подтверждающих алиби Аракчеева и Худякова. Это солдаты, которые были на КПП и впускали-выпускали технику, солдаты группы Аракчеева, с которыми он трижды в тот день выезжал на инженерную разведку, показания свидетелей, которые в тот день были около того самого памятного знака погибшему Цыганкову, где Худяков с Аракчеевым якобы распивали спиртные напитки. Это показания офицеров, которые видели Аракчеева и Худякова вечером того дня на совещании. Это показания подполковника, который лично отправлял Аракчеева на инженерную разведку.
Судья Цыбульник посчитал не заслуживающим внимания журнал выхода боевых машин, согласно которому инженерная разведка в тот день трижды выходила на маршрут под командованием Аракчеева.
Со сведениями, содержащимися в этом журнале, и согласуются показания свидетелей. Эти сведения, как и свидетельские показания, согласуются с выписками из приказов №№016, 017, с выпиской из журнала боевых действий в/ч 3186 на 15.01.2003.
Этот журнал появился в деле задолго до появления там Аракчеева.
Судья Цыбульник проигнорировал несколько баллистических экспертиз, показывающих, что пули и гильзы, найденные на месте происшествия, выстреляны не из оружия Аракчеева и Худякова и не из оружия в/ч 3186.
Судья Цыбульник не счёл заслуживающими внимания показания эксперта Кондратьева (ведущего эксперта-взрывотехника РФ, который проводил экспертизы по "Норд-Осту", в Беслане и т.д.), согласно которым, кроме всего прочего, произвести подрыв КамАЗа способом, указанным в обвинительном заключении, технически невозможно.
Выписку из приказа командира 2 пон №016 в ПВД г.Грозный от 14.01.2003 "Об организации проведения разведки путей движения войск, местности и объектов на минирование на участке ответственности 2 пон 15 января 2003 года, в соответствии с которым для проведения разведки по маршруту ТПУ 2 пон — КПП№5 — КПП№8 — КПП№11 — отм.136.3 назначается группа на БТР-208 под командованием Аркчеева С.В. в составе: Марчев А.А., Задёра А.В., Филиппов А.В., Бражников С.А., Швечихин В.А., Нуждин М.В. (с собакой Адой), Путилов А.Я. (водитель БТР №208) и Чудаков С.В. Выделяется группа прикрытия на БТР-211 под командованием капитана Берелидзе П.Г.
Выписку из приказа №017 командира 2 пон на совершение марша колонны полка по маршруту: ТПУ 2 пон — н.п.Петропавловская — н.п.Ханкала в ПВД г.Грозный от 14.01.2003. В части 2 пункта 3 Выписки указано, что "командиру инженерно-саперной роты приказано организовать и провести инженерную разведку и разминирование маршрута выдвижения колонны: ТПУ 2 пон — отм.116.4 — ж/б мост — западная окр. н.п. Петропавловская.
Для выполнения поставленных задач назначить группу разведки и разминирования в количестве 8 чел. на БТР-80, оснащенном генератором помех "Пелена-6Б".
Здесь нужно отметить, что хотя в выписке из приказа №017 фамилии непосредственных исполнителей (и вообще ничьи) не указаны, относился он именно к Аракчееву, так как указанный в выписке маршрут входил в зону ответственности саперов, базировавшихся на ТПУ, других офицеров-саперов, кроме Аракчеева, на ТПУ не было, а "Пеленой" в в/ч 3186 были оснащены лишь два БТРа — БТР Аракчеева А-208 и БТР Зайцева А-207, базировавшийся на значительном удалении, в Октябрьском районе.
При этом очевидно, что командиру полка не было необходимости в приказе №017 заново формировать группы, сформированные (а фактически существующие) предыдущим приказом №016. Очевидно, исходя из общих правил делопроизводства, что эти два последовательных приказа надо рассматривать во взаимосвязи.
Таким образом, Аракчееву С.В. в приказном порядке были поставлены задачи на 15.01.2003, не имевшие ничего общего с поездками на БТР-226 Худякова.
Выписку из журнала боевых действий войсковой части 3186 №913-С на 15 января 2003 года, в котором указаны выполненные решения командира. В этой выписке указано, что проведен ИРД по маршруту №20 зап.окр. Петропавловское — КПП7-КПП6-КПП8-КПП11-136.3.
То есть в деле есть сведения о том, что приказ командира поставлен и есть сведения о его выполнении. Объективно уже одни только эти документы подтверждают алиби Аракчеева на 15.01.2003.
Судья Цыбульник посчитал, что основным мотивом взрыва КамАЗа, стало, по мнению следствия то, что Худяков и его группа были якобы замечены с расстояния 600 метров свидетелями.
Как усматривается из приобщенного к материалам дела ответа Государственного астрономического института им. П. К. Штернберга МГУ им. М.В.Ломоносова за подписью директор ГАИШ академика РАН А.М.Черепащука "15 января 2003 года в районе города Грозный заход солнца был около 16 часов 46 минут Московского времени (время зимнее).
Темнота наступила примерно в 17 часов 53 минуты (конец навигационных сумерек, когда без освещения в Чечне не видно даже крупных предметов)."
Таким образом, объективно подтверждается тот, в самом прямом смысле, очевидный факт, что в полной темноте, в отсутствие освещения никакой "свидетель" не мог разглядеть ни самого Худякова, ни его действий, равно как и сам Худяков не мог "обнаружить" наблюдение. Противоречит здравому смыслу и мотив взрыва. По версии следствия, КамАЗ в темноте надо взорвать и сжечь, чтобы… замаскироваться.
Судья Цыбульник проигнорировал тот факт, что в обвинительном заключении, в постановлениях о привлечении Аракчеева С.В. четко и ясно указан автомат с другим номером, а именно №7982965. Именно из автомата с таким номером, по версии следствия, были убиты потерпевшие. Однако автомата с номером №7982965 никогда не было ни у Аракчеева С.В., ни вообще в в/ч 3186.
Цинизм и беспредел прокуратуры в этом деле характеризует хотя бы такой факт: во время своего выступления свидетель защиты подполковник Новик — бывший начальник штаба полка, где служил старший лейтенант Аракчеев, — увидел в зале суда гособвинителя, полковника Игоря Шаболтанова, и узнал в нем офицера, приезжавшего в военную часть, в которой служит Новик, уже после окончания официального выступления в суде прокуратуры. Там прокурор Шаболтанов, со слов Новика, представившись неким "офицером Шебяниным", вместе с представителями местной военной прокуратуры проводил беседу со свидетелем по "делу Аракчеева" и фактически запугивал его и склонял к отказу от своих показаний, что является фактически уголовно наказуемым деянием. Но за это должностное преступление судья Цыбульник ограничился предупреждением обвинителю.
На протяжении всего суда, по свидетельству присутствовавших в зале журналистов и многочисленных зрителей, судья Цыбульник относился к подсудимым предвзято и неприязненно. Постоянно обрывал их выступления, игнорировал просьбы и обращения, оказывал психологическое давление. Ведение дела Худякова — Аракчеева стало вершиной судейской предвзятости и юридического цинизма. Цыбульниковское судилище, безусловно, войдёт в анналы истории российской юриспруденции как образец неправедного и позорного суда.
Не следует ли считать, что в Северокавказском кружном военном суде трудится невысокий, тучный господин в судейской мантии — Цыбульник Владимир Евгеньевич, для которого понятия чести и совести являются звуками, не имеющими отношения к реальности, в которой сей господин пребывает?

Координаты для связи: 344022, г. Ростов-на-Дону, ул. М. Горького, д. 219, ИЗ-61/1. Аракчееву Сергею Владимировичу, камера № 116
10 января в 16.00 у здания Министерства Обороны (выход из м. "Арбатская") состоится митинг в поддержку С. Аракчеева и Е. Худякова. Соответствующее уведомление в мэрию уже подано (заявители — участники движения НАРОД — П. Милосердов, А. Волынец, П. Святенков).
Первый массовый митинг в поддержку С. Аракчеева и Е. Худякова был проведен 10 января прошлого года. Вскоре после этого Аракчееву и Худякову была изменена мера пресечения — с содержания под стражей на подписку о невыезде. Полагаем, что данный митинг сыграл в этом не последнюю роль.