НОМЕР 47 (731) ОТ 21 НОЯБРЯ 2007 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Елена Антонова
МУЗЫКА И СЛОВО
Похоже, что повсеместная мода осовременивания классических опер, осуществляемая по некоему стандарту, где взгляды сочинителя музыки интересуют постановщика постольку, поскольку сама она ценится им лишь как звуковое сопровождение его "новых" идей, сродни игре таперов в немом кино, набила оскомину всем: и публике, и музыкантам. Этим и объясним тот факт, что на ведущих музыкальных площадках мира сейчас все чаще ставятся оперы в концертном исполнении и музыкально-литературные композиции, собирающие огромное число заинтересованных слушателей. В этих проектах, предлагаемых обычно самими музыкантами, соотношение музыки и слова подчас сильно разнится, но их союз при условии таланта творцов первичных сочинений и профессионально высокого уровня исполнения позволяет достичь качественно нового, многозначного и более объемного восприятия. О трех таких вечерах последнего месяца: двух музыкально-литературных и одном собственно литературном, где музыка стиха, явленная артистом, предстала как ощутимый эквивалент камерной инструментальной музыки, — я и хочу рассказать.
В Большом зале Московской консерватории Большой симфонический оркестр имени П.И.Чайковского под управлением Владимира Федосеева представил на суд публики Российскую премьеру музыкально-литературной композиции "Война и мир", которая соединила слово романа Льва Толстого и музыку трех музыкальных гениев, Бетховена, Прокофьева и Чайковского: Геро- ическую симфонию №3 (посвященную вначале Наполеону), оперу "Война и мир", "Увертюру 1812 год". Мировая премьера этой композиции состоялась летом на Десятом фестивале русского искусства в Каннах, который нынче совпал с Годом русского языка. Несмотря на щекотливую для французского самосознания тему Отечественной войны 1812 года, которая завершилась крахом наполеоновской армии, премьера в Каннах прошла с большим успехом. Что и немудрено. От фрагментов романа Толстого, емких, сильных, музыкальных, прочитанных артистом театра имени Маяковского Михаилом Филипповым сдержанно, без ложного пафоса и форсажа то от имени Наполеона, то Кутузова, то князя Андрея, непролитые слезы стесняли грудь. Какая же глыба наш Толстой! Как велик он и как прост! Все приемлет и понимает. Рассуждения Наполеона о власти, его упоение победой, восторг оттого, что сбылась его мечта: он достиг стен старой столицы Руси, и тут же — сомнения, мучительное ощущение недопонимания чего-то основного. И рядом — кутузовская простота, даже простонародность, сила и мудрость, вырастающие из этих качеств.
Музыка углубляет, эмоционально усиливает постигнутое Толстым. Героическая симфония Бетховена с ее апофеозом французской революции и борьбы за свободу оттеняет думы Наполеона. Прокофьевская тема величания Москвы — лейтмотив образа Кутузова, приглушенно звучит в оркестре, давая возможность осознать, что творится в душе старого, больного человека, ради любви к отчизне взявшего на себя ношу непосильной ответственности: оставить Москву без боя. Такова "война", вершащая миллионами жизней и будущим Европы. А рядом — "мир" с его камерностью, ошибками, запоздалым прозрением каждого человека, но и с его любовью, терпением и героизмом. И ярче всего он явлен мятущейся душой юной "графинечки" Наташи Ростовой (артистка МХТ Дарья Мороз) и одухотворенным прокофьевским вальсом, сопутствующим и оберегающим эту истинно русскую женщину.
Завершила эту грандиозную феерию музыка Чайковского, одно из самых патриотичных его сочинений, "Увертюра 1812 год". Ее распевность и широта, ликование фанфар, колокольный звон и гимн "Боже, царя храни!", перебольшивший даже "Марсельезу", создали в зале такой настрой, что в какие-то мгновения он казался единым просветленным, счастливым целым. Такова магия двух великих искусств — Слова и Музыки при адекватном их гениальным прототипам исполнении. Хвала Большому симфоническому оркестру и Владимиру Ивановичу Федосееву, позволившим нам ощутить это.
Композиции подобного рода близки Светлане Виноградовой, которая много лет трудится на ниве музыкального просвещения. Об одном из таких ее концертов в цикле "Вечные ценности" я и хочу коротко рассказать. В нем вместе с Государственным симфоническим оркестром кинематографии под управлением Сергея Скрипки приняли участие солисты Московской филармонии — певица Марина Андреева и артист Виктор Никитин, которые исполнили лирическую трагедию Франсиса Пуленка на слова Жана Кокто "Человеческий голос", а также литературно-музыкальную композицию Эдварда Грига по драме Генрика Ибсена "Пер Гюнт". Об одноактной опере Пуленка много говорить не хочу. Отмечу лишь, что автор из той "Шестерки" французских композиторов первой половины XX века (среди них наиболее ярки имена Мийо и Оннегера), которые, открыто заявив о своем неприятии музыки импрессионистов, своего лица так и не нашли. Опера "Человеческий голос", где молодая француженка говорит по телефону с ушедшим от нее человеком, бесконечно тиражируя одни и те же слова, интонации, даже музыкальные фразы, так утомляет слушателей, что происходит обратное: они начинают сочувствовать не любящей женщине, а ее оппоненту.
А вот второе отделение концерта удалось. И "виной" тому не только великолепная литературная и музыкальная основы, заложенные Ибсеном и Григом в драму "Пер Гюнт", но и интересно исполненная роль главного бунтаря и ниспровергателя всех устоев Пера. В трактовке этого образа Виктор Никитин даже несколько отходит от канонов, принятых при чтении под оркестровое сопровождение. Его темперамент в изображении героя Ибсена и Грига (композитор немало привнес своего в этот чисто норвежский характер) поначалу даже кажется чрезмерным. Но в этом — и интерес такой интерпретации. Недаром Ибсен как-то сказал, что понять Пера Гюнта до конца способен лишь норвежец. Таким, необузданным, стихийным и жестким, с трудом постигающим науку укрощать свой натиск и своеволие был задуман Пер Гюнт, таким он воплощен в музыке Грига, таким его сыграл и Никитин. Музыка Грига, спервоначалу написанная для фортепианного дуэта, только потом была оркестрована в две сюиты. Ей, как и заглавному герою, не чужды ни колдовские заклинания, ни связь с потусторонними силами. Потому-то эта литературно-музыкальная композиция, сочетающая в себе приверженность традициям и фольклору, естественность и народность, завоевала такое прочное место в ряду лучших сочинений этого жанра. Оттого и мы каждый раз с радостью ждем новой встречи с ней.
Музыка и слово. Эта тема так широка, что, как ни парадоксально, может простираться и в область, где привычной музыки как бы и нет. Это — страна поэзии, читаемой вслух, когда стихи и чтец — самой высокой пробы. Недавно я с особой силой ощутила это, когда услышала пушкинскую "Полтаву" в исполнении народного артиста России Виктора Никитина. Этот моноспектакль при всем богатстве его содержания так завораживал музыкой стиха, что мороз пробегал по коже. Для наслаждения музыкой поэзии только внутреннего слуха, как и в чистой музыке, мало. Нужны инструмент и музыкант, способные выразить это в звуке. Только артист, управляющий тембром, окраской и модуляциями своего голоса, способен вызывать те ощущения, какие может приносить лишь истинная музыка. И это у Никитина, в арсенале которого — творения Пушкина, Тютчева, А.К.Толстого, Есенина, Рубцова, получается.
1.0x
