ОФИЦЕРСКАЯ РОСКОШЬ

№44 (728) от 31 октября 2007 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Алексей Воронин
ОФИЦЕРСКАЯ РОСКОШЬ
Откровение офицера о семейном бюджете
"Постепенно растет престиж офицерской службы". Военная каста немного замкнута, большинство офицеров несет службу в местах столь отдаленных, что редко пересекается с "гражданскими". И вот у обычных граждан уже не первый год крепится ощущение, что военные теперь живут в стабильном достатке, а с каждым годом дела у них идут все лучше и лучше. Пора отдавать сыновей в военные училища, а дочерей замуж за офицеров. Понятие о престиже получается куцее, экономическое, приспособленческое. Но и оно — всего лишь продукт информационных усилий СМИ и госпропаганды.
Для роста такого "престижа офицерской службы" в глазах обывателя необходимы сегодня два ключевых условия. Первое: регулярный просмотр центральных телеканалов, новостных и аналитических программ. Второе: незнание реальных условий службы и быта, реальных доходов офицеров и их семей.
"Офицерам регулярно повышают зарплату". Действительно, повышают часто, очередное повышение обещают уже в декабре. Гражданскому человеку не понять, что означает повышение зарплаты "в военном" смысле этого слова. У обычного человека — подняли на десять процентов, значит получал двадцать тысяч, а стал двадцать две. Денежное довольствие офицера состоит из нескольких видов окладов, компенсаций и прочего. Это оклад по должности, оклад по званию, выплата по выслуге лет, санаторно-курортные, пайковые, за поднаем жилья, секретность, компенсации за льготы. Берем обычного, среднего офицера, не проходящего службу за рубежом или в зоне боевых действий, не прикипевшего к каким-нибудь особенным службам.
Старший лейтенант или капитан -— кадровая основа армии, несущая основную нагрузку в боевой службе и работе с личным составом. Ему от 23 до 28 лет. У большинства есть жена и маленький ребенок, обычно девочка до двух лет. Иными словами, на капитанскую зарплату живут сам капитан, ребенок и жена в декрете. И что же это за зарплата?
Как капитан он в разных случаях до трех тысяч рублей, это "за звездочки". По должности примерно столько же, командиры рот с личным составом еще и меньше. По полторы тысячи — паек и санаторно-курортные. Это девять тысяч. Это база. Не имеющим жилья офицерам армия выдает на съем жилья еще полторы тысячи рублей. Бессемейные лейтенанты могут скинуться вчетвером и на эти деньги снять комнатуху, превратив ее в казарму. С семьей так не поживешь. Есть исключения, где получают больше, с учетом боевых, надбавок за климат, регион, нахождение за границей, дальние морские походы, командировочные. Но все эти надбавки невелики и радикально доходы не увеличивают.
В итоге наш капитан получает не тридцать тысяч рублей в месяц, как прозвучало на правительстве и слышала вся страна. А одиннадцать-двенадцать тысяч. А повышения оклада считаются не от этой суммы, а от одного из видов довольствия. Повысили капитану зарплату на двадцать процентов, это не на две тысячи с лишним, а на шестьсот рублей (пятая часть тех трех тысяч, что за звание). С такой хитрой системой знакомы многие госслужащие, чей доход набирается из зарплаты за должность, ранг, премий. В армии придумано все еще сложней, путаней. Не бухгалтер, но уверен, чем мудреней система, тем чаще там теряются денежки. Зато, может, сам Президент не понимает толком, сколько же именно в целом получает его офицер. Сам часто не понимаешь, сколько дали и почему. Надеюсь, что хоть "финики" наши понимают такую "тонкость", как наше довольствие. Чтоб не показаться читателю "человеком всем недовольным", скажу единственную нашу радость. Уже много лет не бывает задержек выплат. Деньги дают четко, хотя уже опять тормозят пайковые то на месяц, то на два.
"При Ельцине было плохо, а сейчас — лучше некуда!" При Грачеве—Ельцине довольствие военным повышалось еще чаще, но эффекта не было. Множились нули в ведомостях, а офицеры не могли свести концы с концами. Все съедали инфляция, гиперинфляция, дефолты и задержки. Сейчас всех этих родимых пятен ельцинизма нет. Официально инфляция чуть больше десяти процентов за этот год. Но, судя по всему, реформе подвергнута все-таки не экономика, а статистика. Цены в магазинах выросли с Нового года никак не меньше, чем на половину. Несмотря на все повышения окладов, реальная действительность, данная офицеру через личные ощущения, ухудшается год от года. Выражается это в постепенном отказе от конкретных продуктов, услуг, не говоря о досуге, которые еще год-два назад были чуть-чуть доступны. Водка опять становится единственным экономически доступным "отдыхом" для офицера, даже проходящего службу в большом городе, где театр, кино и музей. Про жизнь генералов не знаю, но мои сослуживцы, старлеи и кэпы, давно не приобретают гражданскую одежду, изнашивая в хлам "камуфло". В одном бушлате и на службу, и в магазин, и ребенка выгуливать. Жены пытаются носить китайские сапоги так же долго, как советские капитанши носили сапоги отечественные и югославские. Не получается. Особенно страдают те, кто воодушевился оптимизмом путинской поры и обзавелся ребенком. Прокормить, одеть ребенка, неработающую жену и себя — невозможно на капитанские доходы.
"Военным многое дается даром". Для меня есть бесплатная медицина в военной поликлинике и, при необходимости, в госпитале. Семья — за свой, точней, за мой счет. Проезд я оплачиваю в полном объеме. Служу рядом с общагой, транспорт нужен, когда езжу на подработки. Многие снимают жилье в городе и ездят общественным транспортом каждый день на службу и обратно. В принципе, исключая медицину, офицер за все и везде платит, как и простой рабочий, крестьянин или служащий.
Как и на что тратятся те самые одиннадцать-двенадцать тысяч рублей, получаемых молодым офицером? Многое зависит от места службы. Место это несет каждое свои плюсы и минусы. В глухих краях гораздо дешевле жилье, бывает вплоть до того, что бесплатно, но аховые цены на продукты и коммуналку, отсутствие инфраструктуры, включая детсад и школу. Негде подработать. Невозможно выбраться "к людям". В провинциальных городах все чуть дешевле, но подработать все еще негде. В мегаполисах все втридорога, наиболее ощутимы обидная нищета, комплекс второсортности. Более остро это чувствуют жены и дети. Но можно иметь дополнительные заработки, хотя бы в охране.
Я служу под Москвой. У меня неработающая жена и годовалый ребенок. Мне относительно повезло: не снимаю жилье, получил комнату в общежитии. За свет газ, тепло и некий капремонт плачу полторы тысячи в месяц. Дальше детское питание (молоко, смеси, каша и т.п.). В гарнизоне, слава командирам, есть детская кухня. Качественно и дешевле. В других военных городках мужики ездят бог знает куда, покупают неизвестно что за бешеные деньги. У меня остаются средства на то, чтоб ежедневно снабдить чадо еще грушей, бананом, пачкой сока. Распашонки, белье, теплые вещи покупаем в городе в секонд-хенде. Жена потом все это варит, кипятит, обрабатывает растворами. Теплые детские вещи и обувь покупаем летом на распродажах. Коляска, игрушки и книжки, которые скоро понадобятся, ждут Нового года, точнее, ЕДВ. Это около семи тысяч рублей.
Таким образом, малыш накормлен, одет, уплачено за ЖКХ. Это все вместе и есть двенадцать тысяч рублей! Что делать мне с супругой?
Рядом Москва, город богатый. Поэтому я, как и все мои сослуживцы, в ущерб службе и всякой мобилизационной готовности Вооруженных Сил, так же, как все мои сослуживцы, уезжаю из гарнизона на заработки. Это все было и в девяностые годы. Но тогда офицер мог пропадать в Москве хоть круглый месяц, службы как таковой вообще не было. Сейчас возможность зарабатывать на стороне резко ограничилась временем. Активизировалась боевая учеба и служба. Радость наша оттого, что появилась реальная военная составляющая в армейских буднях, была сначала безграничной. Но омрачилась она тем, что многим пришлось уходить из многочисленных ЧОПов, торгованских конторок. Нет возможности работать в нормальном графике на стороне. В любой момент потребуется оказаться на службе. "Левый", но честный заработок на стороне снизился. Нечестный — вроде воровства и распродажи имущества, эксплуатации солдат, по-прежнему в нашей здоровой среде окружен справедливым презрением. Разово подработать грузчиком и иной неквалифицированной рабочей силой нельзя. В девяностые это часто выручало офицеров. Сейчас все лакомые места переполнены приезжими из Средней Азии, славян туда не берут.
Меня спасают владение компьютером и скромные навыки программиста. Выполняя время от времени разные задания нескольких московских мелких фирм, прибавляю к семейному бюджету еще десять, а то и пятнадцать тысяч. Все виды подработок дают армии офицера, который вечно не выспался, измотан и находится в неизвестном для командира месте, далеко от войсковой части. В семьях нарастают конфликты. Мужа нет дома вообще (то служба, то работа), а денег семьи не видят. Моя на "подработанные" десять тысяч пытается организовать мне и себе питание, одежду, посуду и вообще быт, успевая уделять необходимое внимание ребенку — накормить, помыть, постирать одежду и пеленки (не до памперсов) и прогулять его на улице не менее трех часов. Не все жены на это способны, их порой одолевают отчаяние и сомнение в правильности выбора спутника жизни.
Выгодно от наших советских отцов нас отличает только то, что у половины младших офицеров уже есть автомобиль. При Советах копили деньги на "копейку" и ждали очереди до пенсии. Сейчас купить двадцатилетнюю иномарку можно почти даром, права нам дают бесплатно. Иномарки такие прозывают "ровесницами". Но иногда и на них можно "побомбить". Ведь маленькие детки — маленькие бедки. Майоры и подполковники сталкиваются с тем, что надо ребенка в детсад, в школу, одежду не хуже всех, книги и потом к старшим классам компьютер. Хотя "ровесницы" тоже требуют бензин, ремонт". Сколько стоит содержание такой машины "на ходу", знает любой гражданский.
И мое положение — не самое худшее. Во многих подмосковных частях офицеры моего звания и возраста живут в ротных канцеляриях и каптерках, не могут подрабатывать, потому что вообще всегда находятся с солдатами в казарме, в боксах, на стрельбищах директрисах и полигонах. Придя домой, валятся без сил спать.
"В стране развернулись национальные проекты". Болтовня про программы типа "второй ребенок" вызывают смех. Армия — мужская сборная со всей России, в основном из провинции, в том числе с юга. На Родине их братья и друзья обычно многодетны. Попадая в армию, они решают тоже остановиться "на одном", материнский капитал не прельщает.
Есть штука и посмешнее. Называется ипотека. Старые и мудрые воины-командиры сразу открестились — с самого начала решили, что это игра для молодых и глупых. Но молодые оказались совсем не глупыми, от ипотеки "отмазываются" как могут. Начальство, видимо, повязанное каким-то планом и соцобязательствами, осознав, что офицер не хочет сам лезть в кабалу, порой пытается подключать женскую общественность. Надеются, что менее образованных лейтенантских жен проще прельстить сказочными перспективами ипотечного рая. Доходит и до шантажа: "Не хочешь в ипотеку, будешь каждый год ездить на сорок суток всей семьей в наш санаторий!"
В общем, как выживали еле-еле молодые офицеры все последние двадцать лет, так еле-еле и выживают. Ни о каких положительных процессах или хотя бы перспективах говорить не приходится.
Автор — капитан ВС РФ