№39 (723) от 26 сентября 2007 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Савва Ямщиков
ЛЕВ ПРЫГНУЛ
Не скрою, давно я ждал нынешней встречи с Михалковым-режиссёром, которого высоко ценю уже с первых фильмов. Никита продолжил славные традиции советского кинематографа, унаследовав уроки лучших режиссёров, оставаясь ни на кого не похожим. Работая в русле великих, начиная с Довженко и продолжая Хуциевым, Чухраем, Ростоцким, Тарковским, Михалков обрёл свой статус и высокую культуру кинохудожника. Первый фильм "Свой среди чужих, чужой среди своих" стал для меня истинным откровением. Детство и юность наши проходили под впечатлением от классических американских вестернов. А тут отечественный материал, блестяще исполненный.
С нетерпением ждал я следующих фильмов Михалкова, и он порадовал новыми открытиями. Классические ленты — "Несколько дней из жизни Обломова" и "Неоконченная пьеса для механического пианино" — сразу вошли в "золотой фонд" отечественного кинематографа. Не могу сказать, что всё михалковское делание я принимал однозначно. Мимо меня "прошли" "Очи чёрные" и "Родня". "Утомлённые солнцем" и "Сибирский цирюльник", где он не занижает планки высокого профессионализма, отличаются определённой тенденциозностью, а это не моя стихия.
Особняком стоит "Урга". Фильм — интересный, яркий, недаром Михалков получил за него своего первого венецианского "льва". Мне же больше всего хотелось, чтобы он продолжил славную плеяду неповторимых "Пяти вечеров" и "Без свидетелей". На минувшей неделе, пригласив меня на премьеру "Двенадцати", Никита сполна вознаградил мои ожидания.
Я следил за съёмками фильма, общаясь постоянно с Валентином Гафтом, который играл там одну из ролей. Как-то Валя обронил в разговоре: "Я готов с Михалковым бесплатно работать с утра до ночи, потому что такого заботливого и профессионального режиссёра я в своей жизни не встречал". Работая с Тарковским над "Андреем Рублёвым", я восторгался виртуозной его манерой в общении с актёрами. У Никиты Михалкова своя школа актёрского и режиссёрского мастерства, в корне отличающаяся от манеры Тарковского, и школа эта блестящая. Михалков никогда не повторяется, умудряясь с одним и тем же актёром создавать абсолютно не похожие друг на друга образы.
Хронометраж "Двенадцати" — гигантский. Я из непоседливых людей. Если мне фильм не нравится — я ухожу через десять минут, если более или менее, могу просидеть полчаса. "Двенадцать" — фильм камерный, всё действие которого происходит в помещении спортивного зала, но без малого три часа пролетели для меня "на одном дыхании". В новой михалковской ленте потрясающе раскрылись способности Маковецкого, Гармаша, Ефремова, Петренко и остальных актёров. Думаю, они будут помнить всю жизнь эту работу. После премьеры Гафт сказал мне: "Михалков прекрасно сыграл за нас всех". Оставив себя в "тени", Михалков, а точнее, его герой, выходит на первый план в конце фильма, но появление это убедительно и знаково.
Перед премьерой шушукались, что, дескать, фильм антирусский и даже прочеченский. Это абсолютная чепуха. Здесь нет ни Басаева, ни Масхадова, ни Кадырова. Даже намёка не проскальзывает на славильщиков бандитов, которых мы последние пятнадцать лет созерцали на телеэкранах — всех этих масюк, бабицких, сорокиных и савиков шустеров, которые проблему Чечни подавали, как гневный упрёк России и русскому народу.
В основе сюжета — трагедия мальчика, у которого мать — чеченка, а приёмный отец — русский. С большой теплотой показаны русский офицер, красавица мать и трепетный паренёк. Удачен приём, где, как бы походя, представлены два выступающих с трибуны "идола" — сначала Горбачёв, потом Ельцин. Они появляются на несколько секунд, но недвусмыслен авторский намёк на то, кому мы должны быть "благодарны" за кровавый чеченский узел.
Михалков ставит в фильме острые социальные вопросы. Межнациональные отношения — болезненная тема. Никита со свойственной ему сметкой и наблюдательностью глубоко и многосторонне освещает эти проблемы. Не выглядит преувеличением фраза из его недавнего интервью. На вопрос журналиста: "Что бы вы посоветовали Путину при решении чеченской проблемы?" Он лаконично ответил: "Посмотреть мой фильм".
Реакция зала во время просмотра была очень живой и адекватной. Хлопали в тех местах, которые заслуживают, чтобы ими восхищаться. Не было тех аплодисментов, когда складывают ладони из вежливости. После просмотра я подумал, сколь выгодно отличается фильм от того несъедобного варева, которым потчуют нас режиссёры, органично вписывающиеся в отряд трепачей швыдковской "Культурной революции" и ерофеевского "Апокрифа", скрывающих свои непотребные поделки ярлыками с надписью "постмодерн" или "концептуализм". Они постоянно обмусоливают творчество именуемого суперинтеллектуалом господина Сокурова, этакого кастрированного Тарковского. Уровень Сокурова обозначился в его фильме о Ельцине, где разрушитель державы после сильного бодуна молчит и делает вид, что думает о наших с вами судьбах. Столь же скучен, пустопорожен и тягомотен его фильм о Солженицыне. А чего стоит сокуровское гробокопательство в лентах о Ленине и Гитлере. Тем более не хочется и вспоминать про ночные и дневные дозоры, девятую роту, штрафбаты, сволочей или про псевдоинтеллектуальные изыски Ивана Дыховичного. На днях "2Асса2" показал Соловьёв. Ищет дружок Гребенщикова причины, почему наша молодёжь пошла по гнилому пути. Да "Асса" же их и сбивает с дороги!
А кому нужны беспомощные, бесконечные опусы детишек известных отцов — всех этих егоров, филиппов, фёдоров? Почему-то считается, что сын режиссера обязательно должен ковыряться в кино. Фильм Михалкова — своего рода напоминание о том, что плёнку стоит экономить, а зрителя перестать угощать "осетриной второй свежести".
Перед просмотром "Двенадцати" Никита поведал залу о своём желании увидеть миллионы зрителей его картины. "Я сделал этот фильм для России".
Вспоминаю старый фильм "Двенадцать" с Генри Фондой. Он замечателен, это было хорошее американское кино. А нынешний прекрасный фильм — наш, русский. Поклон тебе низкий, Никита Сергеевич! Честь имею!
1.0x
