№30 (714) от 25 июля 2007 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Савва Ямщиков
«АЛЧНО СГЛАТЫВАЯ СЛЮНУ...»
Это говорит о себе автор книги, которую мне и не хотелось бы комментировать, да нужно, ибо являет она собой по-своему ярчайший пример самого неуважаемого в интеллигентной среде псевдо жанра "Я и …" В предисловии сочинительница мемуаров, г-жа Кожевникова, предупреждает читателя о своей склонности кое-что привирать, хотя и с тенденцией к самооговору, однако на страницах опуса привирание это становится её главным литературным приемом.
Книга называется "Незавещанное наследство. Пастернак, Мравинский, Ефремов и другие". Не правда ли, смахивает заголовок на страницу канцелярской ведомости, куда вносятся, например, очередники на получение льготных путевок? Самое главное, что вышеперечисленные знаменитости, включая многих других, знали Надю Кожевникову и сыграли, по ее словам, немаловажную роль в многокрасочной биографии автора. Подобные поползновения присуседиться к великим свойственны и прочим переделкинским сидельцам. Вознесенский-поэт вообще зачислил себя в полноправные наследники Пастернака, хотя последний завещания ему не оставлял. Василий Ливанов, действительно хорошо знавший классика, блистательно разобрался с видеомами завравшегося пастернаковского "полпреда". Одна попытка записать Пастернака, боготворившего Сталина, в тираноненавистники дорогого стоит.
Если жены писателей в Переделкине величались жописами, то дочь известного советского писателя Вадима Кожевникова следует отнести к разряду допис. Дописательские ее мемуары вызывают оторопь — столько всего в них наверчено, накручено и подтасовано. Лирические порывы дописы чередуются с патологическими откровениями, подобно острому скальпелю вспарывающими тайники семейной жизни родственников девочки, которая "знаменитой стала в три года, когда Корней Чуковский поместил мою фотографию в выдержавшей миллионные тиражи книге "От двух до пяти". А уж дальше и Катаев с Чаковским, и Пастернак со Штейном, да и с Квашой впридачу немыслимы без зорко за ними наблюдавшей будущей бытописательницы литературного "пошехония".
Олег Ефремов, имевший неосторожность жениться на сводной сестре нашей дописы Ирине Мазурук, разделан ею под орех (кстати, и ее отцу, прославленному полярному летчику, алчной слюны тоже перепало). Не скрою, Ефремов и его "современная" команда к числу моих кумиров не относятся, ибо очень уж ретиво воспевали они революцию, самозабвенно поэтизировали цареубийцу Свердлова. Но становится жалко способного актера, буйного бражника, так любимого Фурцевой за его мужские достоинства, когда читаешь вот это: "…папа выказал осуждение, сказав, что Ефремов на мой, как он посчитал, навет (в повести "Елена Прекрасная" — С.Я.) пожаловался в идеологический отдел ЦК КПСС. Весьма неожиданно для вольнодумца, свободолюбца. …Я, заблудшая дочь, позвонила Радзинскому, в слезных смурыганьях оправдываясь, что, мол, не собиралась вовсе никого обижать, не имела в виду… В ответ получила: имела, очень даже имела. И хорошо. Ругают — радуйся, значит достала (каков интриган, однако, будущий потрошитель постелей Нерона, Сталина, Распутина и царей русских). Но я по инерции продолжала еще отбиваться, уверяя, что те, кто узнали себя, ошиблись, на самом ведь деле в жизни всё было иначе, чем в повести — я придумывала, сочиняла… (опять! — С.Я.). Радзинский расхохотался".
Вот и я хохотал, листая придуманное и сочиненное непотребное чтиво, где его создательница, пытаясь и невинность соблюсти, и капитал приобрести, сортирует своих коллег, друзей и знакомых на плохих и хороших со свойственной ей "склонностью кое-что привирать". Изобличая горбачевского пропагандиста Коротича в разных нечистоплотностях, она не стесняется назвать его "пламенным трибуном, поражавшим воображение читателей и восхищавшим их своей смелостью и бескомпромиссностью". Правда, тут же разоблачает она "смельчака", действовавшего по отмашке сверху. Я же считаю недопустимыми вольности Коротича, прославлявшего Бухарина, ненавидевшего все русское, а больше всего Тютчева и Есенина, лучшим средством перевоспитания считавшего пулю в затылок, циника, женившегося на молоденькой дочке любимца вождя пролетариата, омерзительного идеолога революции Лурье. А чего стоили восторженные оды Тухачевскому, утопившему в крови Тамбовскую губернию и славно позверствовавшему в Польше. Потом, правда, на скрипочке любил попиликать. Историческая клубничка, сервируемая коротичевским борзописцем Феликсом Медведевым, выдавалась за глоток свободы, отпущенный болтливым ставропольским перестройщиком. А как восторгается дописа карликовым смехачом Шендеровичем и его подчеркушкой "Здесь было НТВ". Не к ночи будут помянуты и его бездарные кореша — велеречивый словозвон Киселев, унылый до зевоты Новоженов или отвязанный певец гомосексуализма "разъяренный бык" Черкизов. Книжечка Шендеровича, так же, как и очерки по искусству с ностальгией помянутого в числе других Долгополова, достойны разве что стенной газеты какой-нибудь швейной фабрики. Последний, следует отдать должное, хотя бы вкладки с репродукциями мировых шедевров печатал в "Огоньке", которые нынче заменили фотографиями сожительницы пошляка Витечки Ерофеева, на которых изображена плавающая в импортном унитазе использованная прокладка.
Ждать от дописы Кожевниковой созидающего начала не приходится, хотя бы потому, что не преминула она отвесить признательный поклон ярославскому Иуде, одному из хозяев "10-го подъезда" на Старой площади, обожаемому вашингтонскими кукловодами окающему А.Яковлеву. Этот бес многих "Кожевниковых" на труд и на подвиг вдохновил. А другой ее кумир — Егор Яковлев, недолго поруливший "Останкиным", но успевший прихватизировать часть имущества компании и 2 млн. долларов ее бюджетных денег на нужды принадлежавшей ему "Общей газеты" (см. статьи и документы, опубликованные "Российской газетой" в 1992 году), перелицовывается писательницей из расхитителя в охранители. Много наврано и в так называемой истории о музыкальных архивах, хорошо мне известной по многолетней работе на радио и телевидении. И невдомек ей, что ловкий русскоязычный американец Тристан Дэл появился со своим "проектом" на волне вашингтонского саммита Буш—Горбачев в 1990 г., а уже через год разгуливал по Москве с удостоверением советника Председателя Правительства Российской Федерации. Что к его коммерческому внедрению на российское телевидение (см. воспоминания одного из основателей ВГТРК С.Подгорбунского в журнале "Телевидение и радио" №63) имели самое прямое отношение ельцинский министр информации Михаил Полторанин и "вечный демократ" Олег Попцов (оба — закадычные приятели Егора Яковлева — С.Я.). Видно, не прочитала Надежда Вадимовна в своем далеком американском Колорадо и опубликованные у нас в 2001 году замечательные (в гоголевском смысле) интервью музыкального исполнителя Николая Петрова, вылившего в 90-е годы на голову злополучного Т.Дэла не один ушат разоблачительных филлипик типа "бедный еврейский мальчик из Одессы". В интервью этих он сообщил широкой музыкальной общественности, что в одночасье прозрел и выяснил, что добивается с Дэлом одного и того же (американских денег? — С.Я.) и на этой почве с ним окончательно замирился и приступает к совместной деятельности. Как говорится, а был ли мальчик-то? Кстати, для ее сведения сообщаю, что бывший ленинградский комсомольский начальник и бывший зампред Гостелерадио А.П.Тупикин (по словам Кожевниковой — ее единомышленник и соратник по "борьбе") вовсе не оказался в дураках, не нищенствует на пенсионное пособие, а по сей день пребывает в крупной номенклатурной должности и при чиновном пироге с полным набором льгот и привилегий. Другой бывший зампред — В.В.Лазуткин, глубоко уважаемый не только в телевизионных кругах, не является ни владельцем, ни акционером ни одной из компаний. Если по логике Кожевниковой — мог бы, ведь находясь с 1993 по 1998 гг. у руля российского Гостелерадио, дал путевку в жизнь тысячам телерадиостанций. Это он добился создания телеканала "Культура", популярной теперь радиостанции "Народное радио", придания Телерадиофонду статуса национального достояния и много чего еще полезного для страны.
За океаном дописа чувствует себя столь же комфортно, как и сынок непутевого генсека Хрущева, принявший гражданство США (представьте сына Рейгана с российским паспортом), посмеивается над доверчивой своей товаркой Еленой Романовой. Много раз советовал я замечательной художнице, прекрасной женщине, внучке известного русского искусствоведа — директора Пушкинского музея Н.И.Романова, держаться подальше от сомнительной подружки. Знал я допису по "Советской культуре", наблюдал, как в августовские дни 91-го суетилась она вместе с одним моим знакомцем и его женой, работавшими там же, надеясь попользоваться благами, обещанными взгромоздившимся на танк мрачным коммунякой Ельциным. Знакомец этот получил по сусалам сполна, а подзуживавшая их семью переделкинская склочница упорхнула за океан. Издевается она над вписавшей свое имя в историю русского изобразительного искусства Еленой Романовой, обзывая ее канатной плясуньей. Только заморский лай этот не страшен идущему своим путем каравану. От Лены не убудет — она, не в пример нашей дописе, Художник от Бога.
Прочитал я недавно в "Московских новостях" рецензию на пятитомник бывшего литератора, а ныне владельца жирного куска московской недвижимости Михаила Шатрова (Маршака). Услужливый критик, пытаясь реанимировать кумира верных ленинцев из театра "Современник", чьи писания умерли, не успев родиться, называет его интеллигентным фрондирующим номенклатурщиком. Звучит приблизительно как "одухотворенный декабрист из ведомства Бенкендорфа". Вот и незадачливая наша дописа Кожевникова выглядит со своим "незавещанным наследством" фрондирующей мещанкой, которой, согласно строчкам Валентина Гафта, "стоило вообще бы не появляться, а она хочет так уйти, чтобы остаться".
1.0x