ЭТО — РУССКОЕ ВОССТАНИЕ!

№19 (703) от 09 мая 2007 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Денис Тукмаков
ЭТО — РУССКОЕ ВОССТАНИЕ!

На целых две недели — пока Россия хоронила своих мертвецов и прощалась с президентами, и ничего живого не происходило, — центр Русского мира переместился в Эстонию, на сожженные таллинские улицы.
В конце апреля там вдруг случилось то, во что едва ли кто мог поверить. Таллинское восстание продемонстрировало миру живой, неугомонный русский дух, который на краткое время вновь стал вершителем истории. Оказалось, жив он еще, никуда не сгинул, не растворился в гремучих смесях "общечеловеческого постмодерна". Ждет своего часа, набирается сил, "доходит" — чтобы, в конце концов, взорваться, выплеснуться на улицы, устроить тысячи таллинов, когда совсем уж накипит.
Уголь превращается в алмаз лишь под страшным давлением — удивительно ли, что "русский фактор" сработал именно в Эстонии, где его сильнее всего давили, вытравливали, презирали? "На 26 апреля у русских вечно что-то бабахает", — подумала Европа и на всякий случай решила пристальнее понаблюдать за странным народом, который, по всем раскладам, давно уже должен был сгинуть. О чем подумали в Москве, непременно станет ясно в ближайшие месяцы.
Феноменология русского бунта в Эстонии когда-нибудь еще будет тщательно изучена. Сейчас она стремительно забалтывается десятками конспирологических версий, на все лады трактующие "истинные причины" и "тайные струны", породившие социальный взрыв в "по-маньяковски" тихой Эстонии. Говорится уже о заказе и провокации, о макроэкономических интересах и геополитических спорах, о Северном трубопроводе и границах эстонских территориальных вод. Тайным зачинщиком смуты называют попеременно то Газпром, то эстонскую власть, то Америку, то Германию — по раскладам, многим выгодна дестабилизация на эстонских улицах как предлог и форма давления на оппонента в споре вокруг подводной Трубы и Финского залива, договора ДОВСЕ и расширения НАТО.
Подобные теории, однако, способны объяснить немногое. Ими легко доказать, почему "полсотни молодчиков громили витрины дорогих магазинов и подставлялись под объективы фотокамер при мародерстве". Но ими не объяснишь, почему поднялось, бурлит и не желает жить как прежде практически все русскоязычное население Эстонии. И они никак не оперируют тремя отрадными фактами русского восстания, которые стоит зафиксировать.
16 лет русские в Эстонии подвергаются языковой, кадровой, образовательной и культурной дискриминации. Главный удар был нацелен на русскую молодежь, которая практически не застала Советский Союз, оторвана от Большой России и, в общем-то, не ощущает ее своей Родиной, учится по переписанным учебникам истории, вынуждена впитывать националистическую эстонскую пропаганду, жить посреди глумления над русскими и советскими святынями.
Именно русская молодежь должна была по идее первой ассимилироваться в "однородном эстонском социуме". Но именно она первой вышла на улицы после сноса Бронзового Солдата. Оказалось, что ей удалось сохранить в себе русский цивилизационный код, остаться русскими. Среди прочего, этот код содержит отношение к Победе как к величайшей святыне. И прежде всего к советской Победе 45-го, наивысшей точке развития русской цивилизации. 9 мая — это не просто праздник для русских в Эстонии. Это, по сути, единственный день в году, когда русские ощущают свое полнокровное присутствие в мире — мире, где во все остальные дни их отказываются замечать.
Стоило эстонским властям тронуть Бронзового Солдата, снести святыню, покуситься на символ Победы — и "кнопка сработала", цивилизационный код среагировал предельно жестко, вылился в восстание под лозунгом "Не могу больше терпеть!" А все постсоветские социокультурные нахламления, которые призваны были скрыть, вымарать этот "ген Победы", оказались сброшенными, как тряпье.
Выяснилось, что русская молодежь в Эстонии — это не уродливая унифицированная поросль "общечеловеческого воспитания", не помнящая родства. Оказалось, что это — молодежь Пушкина, молодежь Жукова. Восставшие русские в Эстонии — прямые потомки Победы и движущая сила Русского ренессанса.
История с Бронзовым Солдатом больно задела практически всех русских в Эстонии. Далеко не только радикальную молодежь, но буквально все слои русскоговорящего общества. Фактически сражение за памятник объединило русских в Эстонии — вне зависимости от возраста, социального статуса, отношения к нынешней России.
Буквально за пару дней русские на улицах эстонских городов научились чувствовать свое единство — и дубинки полиции, не желая того, "сбили воедино" рыхлую русскоговорящую массу населения в целостное, политическое сообщество активных людей, обладающих общим интересом. Ими была найдена точка сборки, которую до сих пор не могут отыскать жители самой России.
Говоря проще, русские в Эстонии стали нацией. Возможно даже, русские в Эстонии сегодня — большие русские, чем мы, россияне, уныло и бестолково проживающие историю в странном государственном образовании "Российская Федерация".
Через сутки после начала бунта один из его участников сформулировал в своем Интернет-дневнике, кажется, общий мотив тех русских в Эстонии, кто не смог, не пожелал больше смиряться и сидеть по домам в эти дни:
"В этот раз памятник был скорее катализатором. Дискриминируемая часть населения не захотела с этим мириться. Это нарыв, который взорвал общество. Такое постоянное давление и унижение не могли продолжаться долго...
Люди выходят на улицы потому, что дальше они так не могут. То, что происходит в Эстонии для русских, не стало возможным выносить далее. Это не политический конфликт и не конфликт ментальностей. Это освободительное движение..."
Еще совсем недавно, до всей истории с памятником, в Эстонии всё было тихо-мирно. Да, со стороны государства русские испытывали прессинг. Но на уровне "соседей по подъезду" русские и эстонцы довольно хорошо ладили. В несколько часов всё изменилось. Словно прорвало плотину какую-то. Теперь всё стало иначе, и вернуться в Эстонию "до 26-го апреля" уже никому не удастся — ни русским, ни эстонцам.
Среди русских вдруг проявилась невиданная ранее активность. Незнакомые люди заговаривают друг с другом на улице, в общественном транспорте, обсуждают события. Все напряжены и вовлечены в происходящее. В чем-то это напоминает бурление конца 80-х. Энергетика бешеная, обстановка наэлектризованная.
Эти энергии, выплеснувшиеся на таллинские улицы, пусть даже принимающие подчас уродливые, "неэстетичные" формы, греют душу. Они показывают, что русский народ вновь, после страшного удара 90-х, обретает пассионарность, просыпается от летаргической спячки.
Побоища с полицией и глухой рокот сопротивления пыткам в портовом концлагере, в который согнали арестованных русских, — для кого-то это "грязно" и слишком "по-босяцки". Но это в сто крат чище и благородней, чем дряблые проплаченные "марши согласия" проправительственных контор на перекрытых московских улицах. Разбитые витрины и раскуроченные автомобили в центре "европейской столицы" — это выглядит не эстетично, да. Но куда страшнее — мертвая эстетика кладбищ и гармония труб крематориев, через которые русский народ предпочитал "контактировать с миром" последние полтора десятилетия, тихо уходя из истории.
Восставшие русские в Эстонии стали, наконец, силой, с которой теперь будут считаться. Теперь у них есть все, чтобы организовать свой протест в мощное длительное социально-политическое движение, в постоянную инициативу. У них есть чувство глубинной, святой правды и осознание собственной правоты. У них есть единство и бешеная энергетика. У них появились новые герои — и бесстрашные уличные бойцы, сражавшиеся вчера с полицией, встают в глазах русских эстонцев в один ряд с фронтовиками Великой Отечественной. У них есть свой мученик, Дмитрий Ганин, принявший смерть в уличных битвах с полицией.
Таллинский бунт доказал — никуда из истории уходить русские не собираются. Мы поживем еще в этом прекрасном мире!