ЭТО МОЛОДОСТЬ, ДЕТКА!

№40 (672) от 04 октября 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Евгений Маликов
ЭТО МОЛОДОСТЬ, ДЕТКА!

Открыв сезон, "Русский камерный балет "Москва" не только заявил о прежних победах, но и предложил нам как образец высочайшего эстетического "мракобесия" — премьеру "Спящей красавицы".
…И ПРЕДСЕДАТЕЛЕВА ДОЧЬ
Хореограф Иван Фадеев хотел сделать из своих "Смотрин" пародию "на всю классику". Вышло лучше — прекрасное высмеивание modern dance, обращенное больше всего к Матсу Эку.
Сюжет забавного кунштюка предельно прост и отсылает к известной строке Вадима Степанцова: "среди девчонок я слыл недотрогою". В развернутом виде фабулу можно изложить так: "Студент-второкурсник приезжает в колхоз на помощь селу. Становится объектом внимания трех доярок, как и положено им, молодых и красивых. За него чисто по-женски бьются, но школяр предпочитает "дочь агронома". Это "Жизель". Почти соблазненный работницами фермы студент готов кинуться на шею любой, но тут появляются бравые парни, забойщики скота. Матадоры. (Хочу обратить внимание на точность деталей смеховой стихии Фадеева: испанское matador происходит от глагола matare — убивать.) И это, естественно, отсылка к "Кармен".
В хореографии Фадеевской "Жизели" не нужно искать Петипа, а в "Кармен" даже Пети. Только Матс Эк с его вымученно-извращенными движениями попал в эту насмешку надо всеми "улучшениями" классики модными хореографами.
Спектакль получился легким. Если искать аналоги, то можно сказать, что он следует наиболее простым из постановок Карин Сапорта как сценографически, так и в трактовке женских образов, которые так любит француженка. И еще: творческому методу Карин не чужды "приколы" и "гэги". Чистый Эк гадок, Пина Бауш — истеричка и феминистка, а Доминик Багуэ — привнес бы в балет трагизм и "высокоточную" меланхолию.
Пластическое же решение Фадеева, судя по всему хорошего парня, попало в точку коллективного русского бессознательного. В стиле "маде ин и вери гуд до добра не доведут". Простота мизансцен, нарочитость красок и никаких убийств, виллис, сумасшедших домов. Студент уезжает, а дочь агронома становится библиотекаршей в сельском клубе. Это не сказано Фадеевым, это подсказывает опыт.
ЧЖАН ИМОУ ЖИБАО
Композиционно совершенные мизансцены притчи "Откуда и куда?", показанной этим же вечером, не стали демонстрацией культуры Серединной Империи. И хотя балет, поставленный китайским хореографом Вань Су, использует аутентичную музыку Чжан Вейляна и Шан Чэсяна, он остается полуевропейским. Как фильмы Чжана Имоу. Или клип Дэвида Боуи "China Girl".
Традиционная тема вечного возвращения решена аскетично и изящно. Хореография мистична бесконечным движением в покое нераздельного Инь и Ян. Минимализм пентатонического музыкального ряда подчеркивается скудостью выразительных средств. Мы не видим драмы рождения, чуждой китайскому менталитету. Настоящий ханец следует Дао, а не христианскому догмату о грехопадения. Поэтому освобождения от "матки", будто смоделированной бельгийцем Вальтером ван Берендонком, безболезненно. Оно — часть цикла бесконечных повторений.
Рождаемся голыми, и костюмы телесного цвета подчеркивают это. Взрослеем, нам доверяют танец вееров. Эта часть — оптимистическая, "довоенная", фильма Имоу "Красный гаолян". Но постепенно балет достигает драматизма "Дзюй Доу" Чжана Имоу. И мы умираем голыми, чтобы повторить земной путь. Пессимистическая, но и героическая концепция. К тому же, лишенная обезличивания. Важен каждый — и эпизодическая синхронность ансамблевых движений лишь подчеркивает общую расфазированность разных жизней.
Я догадываюсь, как трудно воплотить в ансамбле ситуацию, где каждый ведет свою пластическую линию. И как важно, чтобы линии эти — эти нити — не спутались. Но молодые танцовщики справились. Они поняли все. Будущее принадлежит им.
НЕМНОГО СЛАДКОГО ВИНА, НЕМНОГО СОЛНЕЧНОГО МАЯ
Гала-концерт второго вечера показал нам иную "Москву". Чуть старомодно-аристократичную, чопорную и респектабельную. Украшенные романтическими тюниками танцовщицы не проявили ни грана небрежности в Па де катр Жюля Перро. Отточенная техника, безусильность, одухотворенность, даже некоторый женский "дендизм" — вот визитная карточка классического состава театра. А нарочитая архаичность как нельзя лучше передала нам "эспри" произведения, созданного Перро за два года до того, как его друг Петипа навсегда поселился в России. Придала танцу терпкий аромат красного вина.
Хореографическая миниатюра "Калифорнийский мак" Анны Павловой дала понять, за что балерину не любила Рамола Нижинская. Да, в отличие от Вацлава Фомича, Павлова никогда не "поднималась до высоких сексуальных девиаций" гениального танцовщика, стремившегося навязать изнеженной публике склонность к вуайеризму. "Кошмарная Павлова" была здорова, здравомысляща и практична до цинизма. И делала то, чего ждала публика. Но ведь делала хорошо!
"Калифорнийский мак" чудесен и краток. В небольшой фрагмент музыки Чайковского Павловой удалось вместить весь процесс становление цветка. Вплоть до намека на героиновую горечь. Говорить же об исполнении просто нелепо: не зря Марина Александрова — заслуженная артистка.
Изысканная парная миниатюра Голейзовского "Утешение" на музыку любимого мной Ференца Листа оказалась лиричной до боли, безупречной по технике и эмоциональному накалу. Касьян Ярославович всегда стремился соединить классический танец со свободной пластикой, но это всего лишь форма. Народным артистам России Наталье Чеховской и Василию Полушину удалось так передать "грезы любви" венгерского композитора, что не полюбить балерину было просто нельзя. Она не казалась — она была в этот вечер самой красивой женщиной планеты.
Эта пара появилась и в композиции "Бах" венгерского хореографа Ласло Шереке. Парадоксально, но именно неоклассика усилиями Чеховской стала козырем в колоде труппы, способной и "бескозырный десятерик" сыграть без прикупа. "Бах" — это запредельно. Под слегка тяжеловесную музыку немца Наталья и Василий вознеслись на субтильный уровень бытия, достигнув его немыслимыми по архитектурной сложности конструкциями переплетенных тел. Соматика не определяет пневматику, но у Шереке — готовит к ней.
Чеховская и Полушин будут еще в адажио из "Щелкунчика" Василия Вайнонена. Машей-принцессой можно любоваться бесконечно, а "Розовый вальс" внес в гала-концерт полувоздушность солнечного мая.
Испепеляющий испанский зной — Гран па из "Дон Кихота". Вечный Петипа — и одно из лучших представлений заученной наизусть сцены. Буду краток: Киттри в исполнении Сильвии Гиллем исполняет 32 фуэте. С арифметикой у меня слабовато, но в случае Елизаветы Небесной (необыкновенная девушка, в чем я утвердился на следующий день!) я сбился на 30-м.
Наверное, версий "Болеро" насчитывается столько же, сколько хореографов. Но Анна Миловатская нашла свой ход. Неоклассическая композиция под гипнотические звуки Равеля выводит на сцену потрясающе красивых юных дев, гипнотизирующих мужскую часть публики. В женщине загадок нет, поэтому движения танцовщиц просты и эффективны в обольщении. Оторвать взгляд невозможно. Таким, вероятно, виделся рай воину мусульманской Кордовы, чью посмертную судьбу вершит сонм гурий. Строгость испанских мотивов Равеля столь же далека от оргиастичности, сколь низко пало в современность "колдовство смутной амбры" Востока.
И два слова о "Половецких плясках". Мы увидели не привычного Фокина, но более экзотичного Голейзовского. И это могло бы раздражить пуриста, не окажись Касьян Ярославович полностью погруженным в имманенцию не только музыки Бородина, но и самого восприятия "времени онаго", которому у нас "Слово о полку Игореве" соответствует без оговорок. Имманентность уступает место трансцендентности. Половцы Фокина брутальны. Этим и хороши. Голейзовский эпичен. А ширина с глубиной не сравниваются.
ПОРА, КРАСАВИЦА, ПРОСНИСЬ
"Спящая красавица" оказалась премьерой в той истине, где сходятся значения слов "первый" и "изначальный". Ибо основой спектакля стал оригинал Всеволожского-Петипа в редакции Натальи Чеховской. И писать о балете я, пожалуй, не стану. Все равно лучше, чем это сделала Марина Константинова в своей книге, не смогу. А про идею сказал художественный руководитель театра Николай Басин: "Лучше, чем Петипа, "Спящую" не сделаешь". И не следует пугаться "мракобесия". Ведь слово иронично, но в первой части содержит "мрак", который, по Дионисию Ареопагиту, тожествен ослепляющему Божественному свету.
Личной влюбленностью автора стала принцесса Аврора — заслуженная артистка России Елизавета Небесная. Нужно видеть, как она, уколовшись веретеном, удивляется, легкомысленно не верит, но уже через секунду… взволнована, испугана, погружена в сон.
Классика у Басина более зрела, чем модерн. Но технические погрешности в последнем искупаются энергией молодости, совершенством юных тел. А, как говорят китайцы, произведение остается в вечности, если оно не закончено. В данном контексте под произведением прошу считать сам "Балет "Москва".