№38 (670) от 20 сентября 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Михаил Хазин
ПАДЕНИЕ АМЕРИКИ
Пару лет назад в российских СМИ проходила своеобразная заочная дискуссия. Многочисленные официально признанные на Западе "эксперты" либерально-монетарного толка, повторяя доводы западных же СМИ, твердили, что все проблемы современной американской и мировой экономики происходят из-за высокого дефицита внешнеторгового баланса США. Который, однако, в самое ближайшее время начнет улучшаться в связи с падением доллара относительно других валют. Попытки задать им вопросы о том, как это их мнение соотносится с их же недавними заявлениями о том, что "доллар не может падать, потому что не может падать никогда", натыкались на снисходительные усмешки. Мы, мол, говорили, что доллар не может падать сам, объясняли "эксперты", а тут речь идет о "безупречной и грамотной" совместной политике Федеральной резервной системы (ФРС) США и крупнейших банков Уолл-стрита. Что тут возразишь?
Проблема только в том, что независимые российские специалисты утверждали, что кризис в США носит не монетарный, а структурный характер. А посему со снижением доллара дефицит внешнеторгового баланса будет не уменьшаться, а расти. "Такого не может быть в экономике, это нонсенс", — вопили монетаристы…
Буквально несколько дней назад дефицит внешнеторгового баланса США показал очередной, уже который с момента этой дискуссии, исторический максимум… Поэтому настоящая статья посвящена краткому объяснению того, что же на самом деле творится сегодня в мировой экономике, и что из этого может воспоследовать. Разумеется, в одной статье всё не расскажешь. Поэтому интересующихся направляю в Интернет, на сайт http://worldcrisis.ru, на котором дискуссия о кризисе идет уже много лет.
Начнем с одного-единственного показателя — объемов производства и потребления в США. Если не вдаваться в детали, то производят США где-то на 20% мирового ВВП, а вот потребляют — почти на 40%. И возникает естественный вопрос: как это они так устроились? А очень просто — за счет эмиссии доллара. Доллар — это единая мера стоимости современного мира, расчетная и резервная единица. А единственный станок, который его печатает, — в США. Вот его-то мощности и используются, что можно видеть во многих справочниках и таблицах, характеризующих рост долларовой денежной массы.
Отметим, что свою монополию США оберегают ревностно. Чуть ли не первое правило МВФ — запрещение странам, с ним сотрудничающим, печатать собственные деньги. Исключительно в обмен на доллары (так называемая политика "currency board", валютное управление)! Вспомните, как в 90-м году Гайдар и Чубайс с пеной у рта доказывали, что Россия не должна печатать рубли, что это неминуемо вызовет бешеную инфляцию! И неспроста они это говорили — оберегали монополию своих хозяев на получение эмиссионной прибыли.
Но, собственно, а почему в самих США не было всё это время высокой инфляции из-за такого масштаба печатания денег? Ведь ФРС существует уже почти 100 лет (с 1913 года)? А до нее такую же политику проводил центральный банк Англии, хотя роль фунта стерлингов в XIX веке была всё же не столь доминирующей, как доллара сейчас. А для решения этой проблемы были придуманы специальные механизмы. Первый из них (в историческом порядке) состоял в том, что в периоды периодических кризисов перепроизводства соответствующие "лишние" активы просто "сжигались" путем, например, банкротства ряда финансовых институтов. Фокус тут состоял в том, что выгоду от печатания денег получали одни (напомним, что и Банк Англии тех времен, и ФРС США сейчас — это не государственные, а частные структуры), а "сгорали" они в руках у других, в основном — у частных лиц, которым таким образом просто недоплачивали за их труд.
Однако в 1929 году кризис произошел уж слишком страшный. Не исключено, как раз потому, что ФРС напечатала для своих владельцев слишком много долларов. В результате рухнула почти половина банков страны, а сама она впала в затяжную "Великую депрессию", из которой вышла только благодаря Второй мировой войне.
И тогда был придуман второй механизм. Состоял он в том, что доллар сделали единственной мировой валютой (привязав его к золоту по так называемым "Бреттон-Вудским" соглашениям 1944 года, учредившим, в том числе, еще и Всемирный банк и МВФ). После чего начали "сбрасывать" излишки долларов с территории США, все время расширяя сферу их применения. Эта система успешно работала до начала 90-х годов, но затем остановилась — поскольку расширяться дальше стало уже некуда. И долларовая инфляция начала приобретать опасные масштабы.
Здесь нужно сделать одно важное отступление. В XIX и начале ХХ века избыточная эмиссия использовалась частными владельцами Центробанков в основном для перераспределения собственности в свою пользу. Хотя и здесь они по чистой жадности организовали пару-тройку национальных по масштабу финансовых кризисов. А вот с того момента, как стало понятно, что СССР не только не погиб в самом начале своего пути, но и становится всё более и более опасным примером для граждан капиталистических стран, эмиссию стали использовать и для реализации серьезных социальных программ с целью продемонстрировать своим гражданам, что при капитализме живется лучше. А поскольку прямо раздавать напечатанные деньги (количество которых есть "тайна за семью печатями") невозможно, то нужен был механизм их легализации. И его тут же придумали — это долговой механизм. Государство стало печатать во всё возрастающих масштабах свои долговые обязательства, а владельцы "избыточных", "новых" долларов стали их покупать. А основными владельцами являются иностранные государства и финансовые институты (помните, куда сбрасывались доллары?), а также американские финансовые институты, "близкие" к ФРС. Отметим, что аналогично поступают и отдельные штаты и муниципальные образования. Полученные деньги направляют в основном как раз на социальные программы. Ну, еще на военные расходы.
А для тех граждан, которые не могли быть "окучены" системами социальной поддержки, были придуманы программы потребительского и ипотечного кредитования. В результате за последние десятилетия возник замечательный эффект — несмотря на то, что средняя заработная плата в США одна из самых высоких в мире, она падает (максимум был в далеком 1968 году), а общий уровень потребления растёт. За счет снижения нормы сбережения, которая уже стала отрицательной (то есть тратят американцы больше, чем получают), за счет колоссального роста объема долгов, которые нужно обслуживать. А это требует всё большего и большего количества денег.
Мы недаром сделали такое достаточно длинное отступление. Так уж сложилась ситуация (была страшная угроза капиталистическим элитам со стороны самого факта существования социализма), что значительную часть долларовой эмиссии в ХХ веке пришлось направить на рост потребления граждан в странах Запада. Снизить ту её часть, которая направлена на поддержание и увеличение богатства владельцев этой системы, мировой финансовой элиты, можно (хотя им такая перспектива сильно не нравится). Но вот остановить ту часть эмиссии, которая направлена на поддержание потребления в собственных странах, просто страшно, не говоря уже о том, что государственные аппараты этих стран сопротивлялись бы отчаянно. Действительно, в США падение уровня потребления составило бы 50% сразу (то есть упало бы в два раза), а потом еще, может быть, примерно столько же за счет депрессионных явлений в экономике. Падения потребления в 4 раза не может выдержать ни одна социально-политическая система, даже в России в 1991-92 годах ситуация была существенно лучше.
А что инфляция? Инфляция по доллару была с начала 70-х годов. После того, как президент Никсон в 1971 году объявил дефолт по доллару, отменив ту часть Бреттон-Вудских соглашений, которая привязывала доллар к золоту. И тогда она действительно никого не волновала (только трудящихся, у которых падали реально располагаемые доходы), поскольку страх перед СССР сплачивал всех капиталистов. А вот как только мировая система социализма исчезла, участники мировой торговли стали предъявлять США всё новые и новые претензии, требуя поддержки стабильности мировой торговой валюты.
Первой идеей о том, как компенсировать долларовую инфляцию, стала идея использовать избыток долларов для запуска новой "технологической волны", сравнимой с прогрессом химии в 50-е годы или космических и компьютерных технологий в 60-е. Выбрана была сфера информационных технологий, получившая название "новой" экономики, куда были вложены совершенно колоссальные ресурсы. Но вот с эффектом от этих вложений начались проблемы. Во-первых, оказалось, что внедрение "новых" технологий не дало эффекта в части повышения производительности труда в отраслях традиционной экономики.
Во-вторых, от будущих прибылей, обещанных инвесторам, никто не хотел отказываться, в результате объём этой "новой" экономики оказался слишком большим. Причем самое страшное состояло в том, что вложенные средства не получалось вернуть — суммарные объемы продаж отраслей, ее составляющих, оказались ниже, чем вложенные деньги. Именно с этого момента и начался в США острый структурный кризис.
Что такое "структурный кризис"? Не вдаваясь в тонкости, можно сказать, что это несоответствие структуры производства структуре потребления. То есть, с одной стороны, в экономике есть отрасли, которые для своего существования требуют ресурсов больше, чем могут получить сами, в результате естественных экономических процессов. Может быть, кто-нибудь еще помнит, как в дискуссиях конца 80-х-начала 90-х нам говорили, что крах экономики СССР был связан с "внеэкономическим" перераспределением ресурсов, в результате чего начался серьезный структурный кризис. В СССР для этого "внеэкономического" перераспределения использовались ресурсы плановой экономики. А в США сегодня для абсолютно такого же внеэкономического перераспределения используется эмиссия доллара. Чем всё закончилось в СССР, мы помним. Думаете, в США будет лучше?
Действительно, "закрыть" "новую экономику" уже не получится — она составляет (по потреблению) почти треть американской экономики, целые отрасли были созданы в США под обслуживание потребностей "новой экономики". Но объемы её продаж явно недостаточны. Что делать? Понятно — нужно увеличить потребление продукции "информационных" отраслей. Но американские граждане и так покупают новые машины и телевизоры, платят деньги за жилье и образование детей, за личную и медицинскую страховку. Денег у них больше нет. Значит, нужно уменьшить траты на стандартные товары. Например, вынести их производство в страны, где зарплаты существенно меньше. Чтобы у граждан США остались "лишние" доллары, которые они смогут потратить на информационные продукты.
Перенос центров производства, то есть, в частности, генерации реальной (а не эмитированной) прибыли, из США в страны Юго-Восточной Азии и Латинской Америки, вызвал резкое увеличение межстранового торгового оборота, который, естественно, осуществлялся в долларах. Но инфляционные процессы вызывают рост убытков у основных торговых операторов, и те всерьез начали рассматривать перспективу ухода от доллара. Буквально пару недель назад на очередной встрече в Ханое страны АСЕАН объявили о создании зоны свободной торговли — Ассоциации стран Юго-Восточной Азии. За несколько дней до того аналогичное решение о создании зоны свободной торговли приняли Индия, Бразилия и ЮАР… Уже сейчас всё больше и больше стран и субъектов мировой экономики отказываются использовать доллары. Пересматривают структуры валютных резервов, выставляют США жесткие требования в рамках ВТО и так далее, и тому подобное… Продолжение этой тенденции для нынешних США — смерть.
Иными словами, фаза расширения "долларовой зоны" в экономике, которая длилась более 50 лет, сменилась на противоположную. А чем меньше становится зона доллара, тем менее выгодно его иметь. И встает естественный вопрос: как США в такой ситуации собираются компенсировать разницу в своем производстве и потреблении? Да никак. Значит, доллар нужно поддерживать, то есть повышать учетную ставку. Ее и повышали последние два года, довели до 5,25%. Но дальше повышать просто невозможно. Дело в том, что американские финансовые рынки сильно "перегреты" — даже сильнее, чем в 1929 году. Связано это с тем, что их участники делают покупки акций и других ценных бумаг не на свои собственные деньги, а на средства, взятые в кредит. И повышение стоимости этих кредитов (которая почти прямо зависит от величины учетной ставки) может привести к резкому падению спроса на эти бумаги — что и означает обвал рынков. Допустить такое за несколько месяцев до выборов никак невозможно, поэтому впервые за последнее 14 раз заседание комитета по открытым рынкам (FOMC) ФРС США в августе не завершилось повышением учетной ставки.
Но самое страшное последствие этой ситуации заключается в том, что американская элита, которая много десятилетий в базовых вопросах была, в общем, едина, сегодня находится на грани раскола. Партия "сильного доллара" пытается сохранить доллар как единую меру стоимости, мировую резервную и расчетную валюту. За счет отказа от компенсации структурных диспропорций, то есть фактически стимулируя кризис. А их противники, сторонники инфляционного сценария, обесценивающегося, слабого доллара, хотят любой ценой сохранить политическое единство США, даже если для этого придется пожертвовать международными функциями доллара.
Другая проблема — обслуживание долгов. Их общий объем для субъектов американской экономики составляет уже существенно более 40 триллионов долларов. Традиционно большая часть этих долгов "привязана" к учетной ставке — чем выше ставка, тем выше стоимость обслуживания долгов. Да, большая часть этих долгов является внутренними, одних американских субъектов перед другими, но не забудем, что упомянутые долги — это активы, под оборот которых печатаются доллары. И так просто "взаимозачесть" их не получится.
К тому же, структурный характер накрывшего США кризиса не позволяет нормально управлять экономикой. Те методы монетарного управления, которыми более-менее уверенно владеют американские чиновники, при решении структурных проблем просто не работают — что видно по той ситуации с дефицитом внешнеторгового баланса, который был описан в самом начале этой статьи. Реакция экономики на действия властей регулярно получается совершенно непредсказуемой — а ведь США приходится вести сложнейшие международные переговоры, в том числе беря на себя серьезные обязательства, пытаясь сбалансировать распадающуюся "ткань" мировой финансовой системы. Ошибки тут недопустимы.
Настало время перейти к главному выводу. То, что в мировой экономике уже несколько лет назад начался кризис, в общем, понятно почти всем. Даже официальным экспертам Уолл-стрита, которые много лет пытались представить оптимистическую картину предстоящих перспектив. Но вот в чем он состоит, еще недавно было не очень ясно. Сейчас картина определилась: кризис состоит в невозможности сохранить базовую модель мировой финансовой системы, построенной на одной валюте (долларе США). Как будет развиваться ситуация дальше, пока непонятно, и зависит от того, решится ли мировая финансовая элита на "снос" современного "демократического" режима в США ради сохранения на какое-то время доллара в качестве единой меры стоимости, резервной и расчетной единицы.
Если нет, то мир неизбежно разваливается на почти независимые "эмиссионные" зоны, в каждой из которых будет своя валюта. Тема этих зон уже несколько лет обсуждается рядом российских экспертов, и они пришли к выводу, что три из этих зон уже вполне определились: зона доллара, зона евро и зона юаня, а вот по другим есть вопросы. Первый — куда пойдет Япония: в зону доллара или зону юаня. Весной этого года ответ на это вопрос стал понятен: Китай пошел на некоторые уступки и согласился на создание АКЮ — расчетной единицы Азиатского банка развития, построенной не только на юане, но и на йене. В реальности это означает сильнейшее поражение США, поскольку теперь Япония, скорее всего, в зону доллара не войдет.
Было не ясно, куда пойдет Индия — одна из двух стран мира, которая имеет внутренний рынок, достаточный для построения независимой экономики, могла и повременить. Но, как уже говорилось выше, она объявила о создании зоны свободной торговли с Бразилией и ЮАР. Что опять-таки является сильнейшим ударом по США, поскольку еще совсем недавно Латинская Америка считалась единоличной вотчиной этой страны.
Неясно, получится ли что-либо из создания "золотого динара" — единой валюты исламских (суннитских) стран. Пока этот проект "не складывается". Может быть, потому что наиболее развитые в экономическом плане страны из этой группы (Малайзия, Индонезия) слишком тесно завязаны на китайский капитал.
Ну, и, конечно, Россия. Мы могли бы попытаться создать свою валютную зону, на базе рубля. Но пока в это не верится, поскольку находящиеся у руководства экономического блока правительства РФ проамериканские либералы пока что рассматривают Россию исключительно как придаток Соединенных Штатов. Кроме того, не очень понятно, кто бы мог войти в такую зону. Страны СНГ (то есть бывшие республики СССР, за исключением Прибалтики)? Но там слишком мало населения, полноценная валютная зона должна иметь рынки объемом никак не меньше 500 миллионов потребителей. Индия, скорее всего, с нами работать уже не будет. Остаются некоторые страны Ближнего Востока (в случае если не пройдет проект "золотого динара") и Иран… Получится ли у нас что-нибудь сделать в этом направлении? Пока контролирующие нашу экономическую политику либерал-монетаристы в лице Кудрина, Грефа и Ко делают всё, чтобы даже разговоров на эту тему в нашей стране на официальном уровне не возникало. А ведь если мы не успеем "вскочить на уходящий поезд", то останемся для остального мира "зоной свободной охоты", в результате процесс деградации и разрушения России продолжится.
1.0x
