№37 (669) от 12 сентября 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Шамиль Султанов
СВЕРХИДЕАЛ КАК НАЧАЛО ПРОЕКТА
Этюды системного кризиса
Системный кризис в нашей стране бодро прошел уже три этапа.
Первая фаза началась в середине 70-х годов, когда этот кризис стал вдруг неожиданно выползать из всех углов и подполий.
На фоне провала косыгинских реформ конца 60-х годов резкое повышение цен на нефть 1973-74 гг. не принесло блага стране, и фактически стало стимулятором появления качественно новых проблем и противоречий. Коррупция буквально за пять-шесть лет превратилась тотальное, неконтролируемое общегосударственное явление. Именно в этот период появились внутренние коррупционные расценки на право занятия тех или иных должностей, вплоть до аппарата ЦК КПСС. Рост потребительских настроений, после начала их разгонки с конца 50-х годов, столкнулся с прогрессирующей неспособностью советской экономики удовлетворять ожидания многочисленного среднего класса. Советские бюрократические механизмы демонстрировали свою прогрессирующую неспособность адекватно воспринимать и реагировать на принципиально новые стратеги- ческие угрозы и вызовы. КПСС как ядро советского государства вступил в период перманентного и необратимого кризиса, окончательно и безвозвратно растеряв свой мобилизационный потенциал. Во всех сегментах советского общества началось волновое нарастание кризисных явлений, которые стимулировали друг друга.
В результате фактической деградации общегосударственной системы контроля и массированной волны т.н. очковтирательства (один из источников советской коррупции) был подорван ключевой компонент СССР — закон о плане. Неквалифицированные действия горбачевской команды во второй половине 80-х годов, и, прежде всего, закон, давший право легально создавать вокруг государственных предприятий многочисленные кооперативы, а также решение о ликвидации безналичного рубля окончательно добило советскую экономическую систему. Развертывание неуправляемой инфляционной спирали, создание мощной коррупционной системы и политическая импотенция КПСС окончательно привели к ликвидации Советского Союза.
Вторая фаза российского системного кризиса пришлась на 1991—2000 годы. Начался процесс перманентного передела бывшей советской собственности, в рамках которого стали формироваться финансово-политические кланы и группы. Государство, или то, что осталось вместо него, превратилось в "комитет по разводке интересов" этих региональных кланов и олигархических сообществ.
Проблема системного кризиса практически никого в демократической России не интересовала. На фоне роста стратегического значения невозобновляемых природных ресурсов во всем мире в России стала форсированно внедряться западная потребительская модель. В отличие от протестантской этики тотальная экспансия потребительской модели общества в России в большинстве случаев разрушила традиционную трудовую этику, коллективистские настроения, привела и продолжает вести к социальной деморализации, размыванию традиционных нравственных принципов и традиций, распространению "мелкобуржуазного" партикуляризма и противопоставлению людей друг к другу.
Третья фаза системного кризиса началась в 2000 году, после прихода к власти путинской команды, которая постепенно, без широковещательных деклараций во главу угла поставила стратегическую проблему выхода из кризиса путем резкого усиления дирижистской роли государства, комбинированного использования западных и традиционных методов и моделей. Всё это происходит на фоне "упорядочения" процесса передела собственности, все более обостряющейся борьбы между Западом и Россией, сторонниками интеграции в западную цивилизационную модель и сторонниками развития государственного капитализма в правящем российском классе.
Тем не менее, созданы только предпосылки для преодоления системного кризиса. Россия по-прежнему находится в переходном периоде. В любом случае Кремль должен будет, рано или поздно, определиться по поводу своей стратегии цивилизационного развития.
Здесь возможны только три варианта.
Во-первых, это обусловленный отказ от собственного цивилизационного пути или цивилизационного проекта, форсированная, радикальная интеграция в другую цивилизационную модель.
В истории масса соответствующих примеров. Например, Россия при Петре Первом попыталась чрезвычайно быстро, с использованием самых кардинальных и жестоких средств интегрироваться в европейскую цивилизационную модель. Однако страна начала отторгать эти попытки еще при жизни одного из самых кровавых русских царей. Ключевский, анализируя последствия петровских реформ, писал, что ни одно начинание Петра так до конца и не было доведено. Тем не менее, некий довольно существенный сегмент российского социума, прежде всего, правящий класс в состав европейского проекта интегрировался. Но остальная часть российского общества осталась в рамках традиционной модели. Эта историческая двойственность не могла не закончиться кровавой конфронтацией 1917-1921 гг.
Германия под руководством Конрада Аденауэра была более "успешно" интегрирована в западный проект, но это стало возможным только в результате тотального поражения Третьего рейха во Второй мировой войне. Аналогично поступили с бывшими странами "социалистической системы", после поражения Советского Союза в "холодной войне".
Во-вторых, это попытка кардинальной модернизации собственного исторического цивилизационного проекта с широкомасштабной ревизией многих ее составляющих компонентов, но при сохранении ценностного цивилизационного ядра. Такие попытки чаще всего оказываются безуспешными.
После революции Мэйдзи японский правящий класс попытался реализовать этот вариант, стремясь сохранить и самурайский дух, и сформировать технологический сектор экономики. Но это не удалось, и Япония оказалась втянута в войну, в которой потерпела катастрофу и вынуждена принять западные правила игры.
Такой же вариант попытался реализовать на Тайване генералиссимус Чан Кайши. Однако и здесь вестернизационное давление, по своим последствиям, оказалось в историческом плане сильнее.
Сценарий кардинальной модернизации с сохранением цивилизационного ядра начал в КНР Дэн Сяопин. И, это возможно, один из самых захватывающих глобальных экспериментов с очень неопределенными пока результатами.
С одной стороны, широкомасштабные китайские попытки все большей интеграции в западную цивилизацию, через форсированную и успешную реализацию экономических, финансовых, научно-технологических проектов, появление анклавов потребительского общества в Китае и т.д. С другой стороны, Пекин прекрасно понимает, что неконтролируемое массовое потребительское сознание уничтожит китайский социум. То есть рано или поздно эта двойственность все равно может взорваться. Поэтому и предпринимаются соответствующие меры, особенно при нынешнем лидере Ху Цзиньтао.
Наконец, в-третьих, речь может идти о выдвижении принципиально нового цивилизационного проекта, подобного советскому "красному проекту".
Сегодня Путин и его окружение пытаются реализовать второй сценарий, отдавая себе отчет в том, что конфликт с "западным проектом", который объективно нуждается в российских ресурсах, даже при этом сценарии, неминуем.
Поэтому для Путина одна из ключевых проблем — максимально оттянуть момент вступления в открытую конфронтацию с Западом. Самым главным козырем в путинской игре является российский ядерный потенциал, который де-факто остается главной силовой угрозой всей нынешней глобальной западной цивилизации.
Запад исходит из того, что только в рамках первого сценария возможна эффективная интеграция значительной части российского правящего класса в нынешнюю глобальную цивилизацию, присоединение России к глобальному экономическому механизму в качестве управляемого сырьевого, прежде всего, энергетического придатка, безоговорочный и окончательный отказ от собственной национальной долгосрочной стратегии, безусловное подчинение правилам и нормам нынешней глобальной цивилизации.
Поэтому считать, что путинская стратегия уже обречена на успех, было бы несколько преждевременно. Собственно, реальная борьба только начинается.
Но действительно стратегический момент в том, что без формулирования некоего сверхидеала, "новой российской мечты" российский системный кризис не может быть преодолен в принципе. Сегодняшняя реальность, однако, такова, что действительных интеллектуальных, организационных, технологических, политических и иных предпосылок для выработки, выдвижения и реализации принципиально новой российской цивилизационной модели в стране пока не существует.
1.0x
