№35 (667) от 30 августа 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Иван Ленцев
ОБОГАЩЕНИЕ ИРАНА
Немного сегодня в мире осталось государств, которые так сильно жаждали бы отстоять свой суверенитет, что готовы были бы ради этого пойти против всего остального мира. Одно из таких государств — Иран.
22 августа Иран, в лице секретаря Высшего совета национальной безопасности Али Лариджани, отверг фактический ультиматум "шестерки" Совбеза ООН: Великобритании, Германии, Китая, Франции, России и США, — предписывающий Ирану немедленно отказаться от самостоятельного обогащения урана под угрозой политических и экономических санкций.
Иран заявил, что подобный диктат неприемлем и что "иранское ядерное досье" — тема для "серьезных и эффективных переговоров", которые Иран готов начать в любой момент. При этом иранское руководство дало понять, что готово пойти на ряд уступок, например, ограничить долю обогащения урана до 5% и расширить доступ на свои ядерные объекты для представителей МАГАТЭ. Вскоре Иран демонстративно подкрепил свой ответ делом — 26 августа в городе Арак президент Махмуд Ахмадинежад торжественно открыл завод по производству тяжелой воды. Таким образом, менее чем за неделю до завершения срока ультиматума Совбеза ООН иранская дипломатия изящно "перекинула мяч" на сторону оппонентов, заставив уже их лихорадочно реагировать на предложения Ирана.
Реакция международного сообщества была весьма разнообразной: от наиболее мягкой российско-китайской позиции, согласно которой время для санкций против Ирана еще явно не наступило, — до гневной критики "иранского ответа" со стороны Вашингтона. При этом ни ЕС, ни Германия с Францией пока не спешат присоединиться к американской идее санкций, так же склоняясь к продолжению переговоров с Ираном. Подобный раскол во мнениях свидетельствует о крупном дипломатическом успехе Ирана, который не позволил Соединенным Штатам создать — сейчас, по крайней мере — единый "антииранский блок" на манер "антисаддамовского".
Еще большего восхищения достойна иранская претензия на статус ядерной державы. В мире двойных стандартов, в котором ядерное оружие позволено иметь Пакистану и даже Северной Корее, но никак не главному стратегическому противнику Израиля на Ближнем Востоке — в таком мире обвинения Ирана в "ядерной гонке вооружений" нелепы и смешны. Особенно, когда они исходят из страны, единственной в мире применившей в войне ядерное оружие и готовой, по заверениям собственных экспертов, применить его снова, в том числе против России.
Однако наибольший пиетет вызывает отчаянная борьба Ирана за собственный суверенитет. Она проходит в условиях страшного давления со стороны США, в условиях, когда весь мир живет предвкушением новой полномасштабной войны на Ближнем Востоке. В этой войне иранскому лидеру предуготовлена участь быть названным новым — после Саддама Хусейна и Усамы бен Ладена — "мировым злом", против которого обязано будет сплотиться всё "прогрессивное человечество".
Иран не поддается нажиму — и при этом не превращается в ощетинившуюся крепость наподобие КНДР, не скатывается до внутреннего террора, как это было в Ираке, не желает подыгрывать американской пропаганде, которая уже не один год лепит из Ирана образ "страны-изгоя". Как под страшным давлением толщи земли уголь превращается в алмаз, так и Иран, если только выдержит эту битву за собственный образ будущего, свое место в истории, превратится в супердержаву.
На фоне иранского стоицизма российская идея "суверенной демократии" выглядит пока что "серой мышкой". Все, что роднит сегодня Россию и Иран, — это любовь к ядерному оружию и к тонкой дипломатии. То, что отличает, — это воля к жизни. Парадокс заключается в том, что Иран, балансирующий на грани мировой войны, выглядит тут гораздо более жизнестойким государством, чем "богатеющая Россия, не имеющая врагов".
Хотелось бы узнать поэтому, как переводится на русский язык фамилия "Ахмадинежад" — и где скрывается от нас этот достойный человек?
1.0x
