КТО ОСЕДЛАЛ «КИНОТАВРА»?

№25 (657) от 21 июня 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Владимир Бондаренко
КТО ОСЕДЛАЛ «КИНОТАВРА»?

Русское кино на самом деле оседлали необузданные русские киношные и театральные радикалы, провоцируемые давно уже необузданными кинокритиками Михаилом Трофименковым и Игорем Манцовым. Председателю жюри сочинского "Кинотавра", известному писателю и киносценаристу Рустаму Ибрагимбекову пришлось оправдываться перед кинематографической элитой. Мол, в жюри победило "… большинство, а к чему это приводит, вы хорошо знаете из истории КПСС". Очень уж много в состав жюри допустили молодых критиков и режиссеров, а те, возьми, и устрой бунт на корабле. Никакого тебе постмодернизма, никакого надоевшего ретро, в котором киностарики оправдывались перед нынешним режимом за более чем благополучное существование в советском кинематографе. Тот же Ибрагимбеков обласкан был чуть ли не всем Политбюро, впрочем, поэтому и помнит до сих пор историю КПСС. Сама его увертливая речь, схожая с тем недовольством, с каким Василий Аксенов не хотел признавать победителя книжного Букера молодого Дениса Гуцко, выдает старческое недомогание монстра, удобно существовавшего при всех режимах. С поздним антисоветизмом, который у всех бывших советских киновельмож прорезался уже в перестроечное время, он осуждает большинство, которое "вы хорошо знаете из истории КПСС". Но новые русские кинорежиссеры, сказать честно, никак не знают историю КПСС, ибо они в советское время еще под стол пешком ходили. И им явно надоели все эти "Парки Советского периода" Юлия Гусмана, "Нанкинские пейзажи" Валерия Рубинчика и другие мнимо-разоблачительные сюжеты. Они творят новое русское кино, ставят фильмы о современной драме человека, о современной трагедии человека. Может быть, они и определят для всего мира новое лицо уже подзабытого русского кинематографа?
Я не собираюсь оправдывать или восхвалять всю эту новую драматургию и новую режиссуру. Думаю, с неизбежностью отделятся и зерна от плевел, радикализм политический от радикализма эстетического, острые сюжеты от громких, но пустых фраз. Пока еще новое кино продемонстрировало много крови, много обнаженного тела, много, чересчур много ненормативной лексики. Становится штампом насыщение фильмов песнями из известных рок-групп. Но каждая ли из них попадает так в цель, как песни к "Брату" или "Бумеру"? Открытием этого "Кинотавра" стала песня в кинофильме Алексея Балабанова "Мне не больно" на стихи видного кремлевского идеолога и чуть ли не серого кардинала путинского режима Владислава Суркова. Может быть, и нам в "Завтра" опубликовать подборку стихов заместителя главы президентской администрации? Тем более, что радикализм Алексея Балабанова в общем-то созвучен радикализму "Завтра".
В результате ли такого выбора поэта, или карты так легли, но фильм "Мне не больно" завоевал чуть ли не больше всех призов фестиваля. Лучшей актрисой была названа Рената Литвинова, а игравший с ней в паре Александр Яценко получил приз лучшего актера. Этот дуэт отодвинул и Анну Михалкову, и Алексея Чадова, и многих других удачно сыгравших актеров. Для меня загадка, почему в фильмах Алексея Балабанова стремятся играть хотя бы в эпизодах или в заведомо для себя проигрышных, разоблачительных ролях самые именитые киноактеры, включая Никиту Михалкова и Ренату Литвинову. Уверен, ни Михалков, ни Литвинова ни к кому другому на такие роли, как сыгранные ими в "Жмурках" или в "Мне не больно", не пошли бы. Или на самом деле владеет Балабанов истинной магией кино, которая привораживает даже самых циничных и расчетливых кинозвезд.
"Мне не больно" на этом "Кинотавре" смотрелись как уже заранее назначенный шедевр. Всего пять-шесть лет — и всё ещё молодой, по прежним меркам, режиссер Алексей Балабанов становится явным новым лидером русского кино, которому позволено из крайнего радикализма возвращаться в респектабельное прошлое, от блокбастеров переходить к экспериментальным элитным работам для избранных.
И всё же лучшим фильмом года был назван не балабановский фильм, а работа театрального режиссера Кирилла Серебрянникова "Изображая жертву" по пьесе братьев Пресняковых, ранее им же поставленной в МХТ имени Чехова. В этом году на сочинском "Кинотавре" случилось явное нашествие театральных режиссеров и драматургов. Специальный диплом за особую экспрессию вручили молодому драматургу и театральному режиссеру Ивану Вырыпаеву за фильм "Эйфория". Деятели театра, освоив первыми новый язык улицы, новых героев и новые сюжеты современной жизни, потеснили увлеченных киноэффектами и коммерцией, погрязших в буржуазной сытости Лунгина или Рогожкина и указали им путь в новое кино с яркими выразительными и парадоксальными образами героев.
Сама нынешняя жизнь в гротесках и гримасах, в пятнах крови и хаосе пожарищ царила в просмотровых залах "Кинотавра". Будь это жизнь русской провинции в фильме Бориса Хлебникова "Свободное плавание", или вечно продолжающийся чеченский синдром в фильме Александра Велединского "Живой".
Я считаю событием прошедший почти незамеченным, или осознанно незамеченным, прежний фильм Велединского "Русское", снятый по мотивам прозы Эдуарда Лимонова. Думаю, рано или поздно режиссер обратит внимание и на явно близкую ему по духу и по стилистике прозу Александра Проханова. По крайней мере солдатско-чеченский "Живой" Александра Велединского явно перекликается с прохановским "Чеченским блюзом".
"Свободное плавание" Бориса Хлебникова по русским провинциальным глубинкам было отмечено призом за лучшую режиссуру. На "Живого" нашелся только приз за лучший сценарий, который и был вручен Игорю Порублеву. Лучшим дебютом фестиваля решили назвать фильм Авдотьи Смирновой "Связь", отнюдь не дебютантки в отечественном кинематографе. Но сценарии сценариями, а режиссура доверена была ей впервые, хоть и с помощью Алексея Учителя.
Жаль, остался без наград фильм Юрия Мороза "Точка". Очевидно, членов жюри напугала жесткость молодого режиссера по отношению к нынешней действительности.
Скоро все эти фильмы пойдут по экранам кинотеатров и затем появятся на дисках и видеокассетах. Начнется явный поворот нашего кино к проблемам современ- ности. Проза, кино, театр уже вопят о нагромождении проблем, от которых отворачивается власть. Трагедия и гротеск, сатира и метафизика смерти, социальная драма и комедия абсурда, может быть, и на самом деле чересчур много ненормативной лексики, но много и подлинной ненормативной жизни. Так кто же приведет нашу жизнь в норму? Пушкин и АКМ, как пишет в своих стихах Марина Струкова?
Ненормативная жизнь оседлала ненормативное кино. Ненормативное кино оседлало "Кинотавр". Поскачем до полной победы!