ЖИЛИ-БЫЛИ

№23 (655) от 07 июня 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Анна Серафимова
ЖИЛИ-БЫЛИ

Захожу в вагон метро, практически полностью занятый солдатами внутренних войск. Все сидячие места заняты ими. Они не реагируют ни на меня, ни на пожилую женщину, ни на юную девочку — все мы стоим перед ними, держась за поручень. Никому из сидящих милиционных солдат и в голову не приходит уступить место женщинам. Меня это почему-то поразило, хотя наше время отучило эксплуатировать это чувство — ничем не удивить уже, казалось бы.
Понимаю, почему это меня удивляет: буквально накануне ехала в вагоне с солдатами-срочниками. Они держали громоздкие вещмешки, но никто из них не занимал места — стояли. Один солдат, видя, что есть свободные места, занял одно. Но когда вошла женщина, он моментально вскочил, хотя свободные места в вагоне были. Удивительно: тот же возраст, одинаковый статус у вчерашнего солдата-армейца и у сегодняшнего милиционерщика, а какое разное поведение! Глядя на сидящих солдат-милиционеров, я думала: воины Советской Армии были не в пример воспитаннее. Да и в наше время армейские солдаты отличаются от служивых внутренних войск.
И подумалось: да это же самая настоящая диверсия властей против собственного народа — эти милицейские войска! Милиция ведь натаскивается на борьбу с внутренним врагом. Кто враг, определяет верховный. Ну а кто у нынешнего верховного главный враг?
Милиционер бьет дубиной по башке собственного гражданина (и не дай бог, иностранец попадёт — намаешься отчитываться, почему стукнул распоясавшегося иноземца. А своего дубась смертным боем — тебе ещё и орден, как Ерину, повесят). Стреляет, хоть бы что, гражданин начальник в того же бедолагу. Он к этому приучен, его к этому приучают. Интересно, в милицейских тирах мишенями макеты каких граждан, какие фигуры служат? На ком удары и выстрелы отрабатываются? Надо же учить преодолевать всякие там табу, чтобы, не раздумывая — в челюсть, в висок! Разве случайно здоровенный боров — полковник милиции — не моргнув глазом, двинул кулачищем в личико крохотной девчушки лет трёх от роду, сидевшей на руках у мамы, что и попало по досадному для этого мордоворота и его начальства недоразумению на телеэкраны? Какой нормальный мужик вообще способен поднять руку на ребёнка? А милицейский толстомордый полковник — за милую душу — хрясь! Досадно им, таким полковникам, что рутинное для них мордобитие детей и женщин на экран попало. А сколько не попало? И ничего этому сворачивателю детских скул не было! Он ещё и в больницу попал! Пострадавший! Это солдат ребёнка не обидит, а милиционер — запросто.
Много ли вам известно о преступлениях, предотвращённых служащими внутренних войск? Где вообще они — часто не гости, а действующие лица? Правильно, на мероприятиях оппозиции, митингах протеста недовольных чем-то граждан. С чёткими указаниями и установками бить, если что. Что они не без удовольствии и делают. И это у них хорошо получается, несмотря на тщедушность их телесной конституции. А просто им помогает одерживать победы закон, который всегда на их стороне и по которому, если вам господин милиционер ни за что ни про что врезает дубиной, и вы, имея возможность его и соплёй перешибить, этого не делаете, а лишь заслоняетесь рукой, о которую он, сильно ударив, ушибётся, то вам светит срок за сопротивление или даже вышка за нападение на сотрудника органов.
Армейского солдата офицер армии учит защищать собственный народ, не поднимать руку и не поворачивать оружие против граждан, оборонять их от внешнего врага. А внутренний солдат учится нападать на собственного гражданина и репрессировать его вплоть до расстрела на месте. Чего и не чурается. Да ещё учатся эти служивые собирать деньги с граждан, то ли забывших документы дома, то ли не имеющих московской регистрации. Таким образом эти "защитники" с младых ногтей привыкают нарушать закон от имени государства и зримо видеть, что это — безопасное и прибыльное дело.
Диверсия состоит ещё и в том, что в органах милиции, наводящей внутренний порядок всякими средствами, включая избиения и убиения собственных граждан, люди работают десятилетиями, стало быть, через эту систему проходит определённое, ограниченное количество человек, как правило, уже отслуживших в армии, с психикой, формировавшейся на идее защиты народа от внешнего врага. А через службу внутренних войск можно пропустить, учитывая, что органы внутренние насчитывают борцов с народом уже больше, чем армия борцов с внешним врагом, несравненно больше мужского населения страны. Служивые при этом пребывают в возрасте, когда происходит взросление, формирование психики. И эту психику формируют на идее борьбы против собственных граждан, когда бывалый мент учит бить и убивать своих соотечественников. Милиционера приучают безбоязненно-безответственно репрессировать людей всеми возможными при разгуле демократии способами. И приучают не давать волосу упасть с головы иностранца, пусть тот будет отпетым преступником. И когда этих резервистов призовут, то чем они будут заниматься при развитом в молодые годы инстинкте бить согражданина, не разбираясь, прав он или виноват, но не сметь и пальцем тронуть иностранца, тем паче гражданина из страны— члена НАТО? Против кого они направят своё оружие, чему их с младых ногтей государство на наши же деньги и учит?