АПОСТРОФ

| | | |
Руслан Бычков
АПОСТРОФ

Философия вождизма. Хрестоматия по вождеведению под ред. В.Б.Авдеева. Серия "Библиотека расовой мысли" / Перев. с нем. А.М.Иванова. — М.: Белые альвы, 2006. — 608с.: илл.
Существует великая европейская политическая традиция, говоря о которой мы подразумеваем некую сумму основополагающих идей, проявлявших себя в различных государствах в разные исторические эпохи, сохраняя, несмотря на все конкретно-исторические видоизменения, свою самотождественность на уровне первопринципов. Принципы сей политической традиции отстаивали такие мыслители и политики, как Платон и Вергилий, Константин Великий и Юстиниан I, Фридрих II Гогенштауфен и Карл V Габсбург, Данте и Жозеф де Мэстр, Юлиус Эвола и Гвидо де Джорджо, Альфред Боймлер и Ханс Хартман (тексты сих двух последних, плюс ещё трех десятков немецких авторов, впервые переведённые на русский язык, включены в настоящую хрестоматию); а у нас, в России — Иоанн Грозный и Павел I, Тютчев и Достоевский. Владимир Авдеев, редактор-составитель хрестоматии по "Философии вождизма", очевидно, примыкает к указанной политической традиции, для которой понятие "Вождь" и раскрывающая данное понятие философия являются предметом принципиальной важности.
Отнюдь не должно смущаться тем, что понятие "вождизм" уже долгое время сознательно дискредитируется тщанием изрядного числа идеологов, поднаторевших на разоблачении "тоталитаризма". Надлежит принять предложенное Юлиусом Эволой различение позитивного "тоталитаризма", именуемого им "анагогическим" (т.е. имеющим "возвышающий" характер) и "тоталитаризма" негативного, "катагогического" (т.е. "принижающего"). "Тоталитаризм возвышающий", отрицая буржуазные понятия о "свободе" и "личности", замешанные на материализме и индивидуализме, культивирует высшую личность и "настоящую свободу как virtus в классическом значении этого слова". Нелишним будет перечислить здесь традиционные "римские доблести" (нам, русским, полезно припоминать их, коль скоро мы не отреклись от верования, что Русь — это Третий Рим). Сии доблести суть: virtus (воинская доблесть), fides (верность слову), misericordia (сострадание), facilitas (любезность), prudentio et clementia (мудрость и прощение), gravitas (твёрдость, стойкость) etc.
Вождь, в указанной оптике, и есть Личность, достигшая полноты перечисленных традиционных добродетелей. Такая Личность служит живым и действенным образцом того, что в других существует только как неясная возможность или смутное предчувствие. Подчинение вождю при подобном порядке вещей не имеет ничего общего с низким сервилизмом и раболепием, в таком подчинении, по верному слову Ю. Эволы, "нет ничего внешнего, поскольку в этом случае подчиняются не столько чему-то постороннему, сколько собственному истинному "я". Именно в этом состоит тайна героизма, верности и готовности к самопожертвованию ради "другого", свойственная древним иерархиям. И, с другой стороны, именно на этом зиждятся безмятежная власть и авторитет, коими обладают подлинные властители, но которых никогда не может добиться ни один самый могущественный тиран".
Выход в свет представительнейшей хрестоматии "вождеведения" ("науки, — как точно замечает В.Авдеев, — существование которой тщательно скрывалось поколениями кабинетных профессоров марксизма-ленинизма") имеет огромное значение как раз для русской политической традиции. Исцеление язв русского бытия (в том числе и в области политического) справедливо связывается многими небезучастными созерцателями трагических русских судеб с появлением полноценных вождей, способных титаническим усилием остановить русское ниспадение в пропасть исторического небытия. Тем более, что в России существовала своя философия вождизма, один из наиболее ярких представителей которой, Иван Ильин, некогда писал: "Вождь… одержим духом целого, а не частным, не личным, не партийным. Он сам стоит и сам идёт, потому что он политически дальнозорок и знает, что надо делать. Поэтому он не приглашает к себе идеологов "выдумывать программу". Оставшись совсем один, он начинает большое дело, не создавая себе партию, а действуя лично во имя сверхличного. Его дело есть его зов; на зов его дела вокруг него смыкаются лучшие люди". Действительно, хватит уже выдумывать многословные, но практически неосуществимые программы "спасения России". Дело нашего спасения выражается одной фразой: сплотить лучших. Будет полноценная элита — будет и полноценная политика, да и прочее всё приложится к тому.
Подборка хрестоматийных текстов, составившая сборник "Философия вождизма", это, безусловно, большой вклад в вышеуказанное большое дело. Данный сборник не есть отвлечённое теоретическое исследование, это книга-призыв, книга-зов. Оправдание философии вождизма в том, чтобы на прозвучавший зов нашёлся надлежащий отклик.