УМРЁМ, НО ВЫВЕЗЕМ!

| | | |
Юрий Солозобов
УМРЁМ, НО ВЫВЕЗЕМ!

Претензии России на глобальное лидерство в мировой энергетике — это, в огромной степени, "глобальный пиар". Сегодня впору говорить не о наших достижениях в области "энергобезопасности", а об "энергоуязвимости" России. Россия уже подставила под сомнение свой статус энергетического донора газовым конфликтом с Украиной и недопоставками газа в Европу. Причем Газпром смог обеспечить приемлемое давление в экспортной трубе только при переходе внутреннего российского рынка с важнейшего экспортного сырья — газа на резервное топливо в виде угля и мазута. По сути, мы вернулись к известной дореволюционной политике — "умрём, но вывезем!". Этот лозунг означает безусловный приоритет экспортных поставок над внутренним потреблением. А подобная практика в свое время привела к организованному голоду в царской России — в самой зерновой стране того времени. А потом — и к революции 1905 и 1917 годов. Так что это очень опасная тенденция — в погоне за обеспечением экспорта морить голодом свой народ.
Не секрет, что сегодня у нас внутренние цены на бензин запредельные для нефтедобывающей страны. Сравните, в Венесуэле литр бензина стоит примерно один рубль. Более того, Россия вскоре может начать импортировать бензин. Это уже делают такие нефтяные страны, как Ирак, или соседний Азербайджан, которые стали импортерами нефтепродуктов. Оказалось, что компрадорской власти выгодней гнать на экспорт необработанное сырье, а внутри страны торговать импортными продуктами передела по завышенным ценам. Мы тоже можем прийти к этой парадоксальной и предреволюционной ситуации.
Но самое пугающее несоответствие в кремлевской концепции "энергобезопасности" — это несоответствие масштабов. Несопоставимость глобальных планов — "управлять энергопотоками на всей планете" и реальной сугубо региональной направленностью геоэкономики РФ. Откровенно говоря, Россия как энергетический донор — это "кочегарка Европы". Мы к Европе жестко привязаны трубами, мы намертво прикручены к ЕС многолетними контрактами. У нас при доле энергоносителей в экспорте (65 %) российская внешняя торговля львиную долю доходов получает от Европы. По этой причине во внешней политике РФ уже сформировался особый вид еврозависимости. Если говорить откровенно, то со своей стороны Россия давно перешла критический порог "неоколонии" в энергетической сфере.
Спрашивается, какие глобальные энергетические амбиции могут быть у "кочегарки"? Ведь кочегар всего лишь обеспечивает нужную температуру здания, но не требуемую внешнеполитическую линию МИДа. Зощенковский Монтер — Иван Кузьмич Мякишев — под угрозой отключения света один раз поставил театр на уши и смог потребовать для себя и своих знакомых места в партере. Но такой энергетический шантаж работает только один раз. В театр наймут другого монтера, более покладистого. В Евросоюзе, кстати, уже сделали определенные выводы из кризисной ситуации на Украине и активно строят трубопроводы в обход России.
Здесь никак не поможет восхваляемое на все лады разовое председательство в "восьмерке" сроком на один год. Мы что, после петербургского саммита G-8 перестанем быть "сырьевым придатком" Запада? Если через 10 лет Россия будет поставлять в США до 4% от американского рынка сжиженного газа — Москва как-то будет влиять на политику Вашингтона? Конечно, нет. Если мы будем поставлять в Китай неисчислимые объемы российского газа, то сразу начнем диктовать Пекину свою суровую кремлевскую волю? Ничего подобного! Когда Россия предложила китайцам обсудить поставки российского газа, Пекин нам сразу сказал, что готов наш (точнее, среднеазиатский — узбекский и казахский газ) газ покупать по средневзвешенной цене в 40 долларов. Это "хорошая и просчитанная цена газа", сказали в Пекине. И китайцы уперлись так, как умеют упираться на Востоке.
Если откровенно говорить об "энергоуязвимости", то можно выделить три главные угрозы в этой сфере. Первый момент — начиная со времен Горбачева, Россия всегда была готова разменивать реальные политические активы на участие в каких-то там модных клубах. Например, на председательство в "большой восьмерке" или членство в Парижском клубе. Смотрите, уже появляются дополнительные требования к нам — Кондолиза Райс, к примеру, заявляет, что Россия недостойна быть председателем "восьмерки". Более того, на Западе открыто поговаривают, что Москва не годится даже в члены индустриального клуба G-8. То есть вместо новой степени безопасности для России появляется новая грань политической уязвимости. И это крайне неустойчивая позиция — быть подвешенным на милость неопределенных "стандартов" Запада. В преддверии саммита в Петербурге Россия, чтобы сохранить лицо и не сорвать встречу в верхах, может пойти на очень большие политические уступки.
Второй момент — у нас установилась очевидная приоритетность экспортной политики над нуждами внутреннего энергетического рынка. И это в то время, когда наша энергетическая отрасль постоянно деградирует. В минувшем январе аварии в энергосетях случились в 40 регионах России, что в четыре раза больше, чем в прошлом году. Но у власть предержащих нет желания развал энергохозяйства даже приостановить, поскольку весь интерес направлен на обеспечение безопасности экспорта. Политика Кремля здесь самая простая: "Умрём, но вывезем"!
Третий момент — самый печальный для будущего России: у нас энергетическая отрасль не является локомотивом развития внутренней экономики. Вот в соседнем Казахстане существует целых два десятка инновационных программ. И в ближайшие годы Казахстан собирается выйти на первое место в мировом производстве урана. Но не просто урана как колониального сырья, за которое можно "схлопотать" международные санкции. Казахстан будет продавать готовые топливные сборки, которые можно использовать на любых атомных станциях. То есть постсоветский Казахстан будет четвертой страной в мире, которая выпускает ТВЭЛы — высокотехнологичный продукт для бурно строящихся АЭС.
Это означает, что в Казахстане будут развиваться и металлургия, и химическая промышленность, и прочие высокотехнологические отрасли. Такой же прорыв там запланирован в области космической промышленности и в биотехнологии. То есть в соседней с нами нефтедобывающей стране будет происходить "реиндустриализация" — переориентация экономики на новые направления развития. Но у нас такой инновационной политики просто не просматривается. Начиная с 70-х годов, мы делаем одно и то же: продаем газ, чтобы построить новую Трубу, и чтобы потом газ снова вылетел в трубу…
Как и во времена "застоя", главная ставка сделана "правящим классом" на участие в мировом проекте в скромном качестве сырьевой колонии. Поэтому главная задача "элиты" заключается не в развитии страны как единого народнохозяйственного комплекса. Их цели в том, чтобы просто легитимизировать захват самых "вкусных кусков" экономики бывшего СССР. Это, в основном, энергетические отрасли — поэтому сегодня идет активная либерализация акций "Газпрома", продолжается вывод активов за рубеж. Выяснилось, что скандально известной РосУкрЭнерго были переданы газпромовские контракты по Средней Азии аж до 2028 года! Вот это и есть сознательная политика власти — путем перекрестного владения активами западными компаниям, в том числе — и глобальными ТНК, обеспечить личное светлое будущее. Своего рода пенсионную ренту нашему "правящему классу". В такой модели "рая для пенсионеров Газпрома" трудно рассчитывать на какие-то стратегические перспективы России в мировой экономике.