| | | |
Антон Суриков, Владимир Филин
ИЗРАИЛЬ ПРОТИВ ИРАНА
Признаки глобальной неустойчивости современного мира становятся всё более широкими и значимыми. Пожалуй, ближайшей точкой бифуркации, через которую должна будет пройти существующая политическая система, становится иранская проблема, на которую оказались "завязаны" практически все "центры силы".
Планируя и осуществляя вторжение в Ирак, американские стратеги, пожалуй, планировали — не могли не планировать — расширение своего военного присутствия на весь "Большой Ближний Восток", и следующими шагами в этом направлении, очевидно, должны были стать Сирия и Иран. Тем самым был бы сформирован геополитический коридор, по которому все ресурсы "каспийского региона" стекали бы через Израиль к Средиземному морю и далее в Европу, присоединяя к "атлантическому сообществу" сердцевину евразийского пространства. Однако эта масштабная и красивая стратегия натолкнулась на явно непредусмотренное "сопротивление материала", на "овраги", из которых США до сих пор не выбрались.
Более того, стратегическая инициатива после победы Махмуда Ахмадинеджада на президентских выборах явно перешла на сторону Ирана, который пользуется прямой поддержкой КНР и косвенной, непостоянной — но все-таки поддержкой — России. Нападки главы Ирана на Израиль, эту "священную корову" современной мировой политики, а также демонстративное развертывание Тегераном своей ядерной программы поставили руководителей Америки и ведущих стран ЕС в положение полной неопределенности, хорошо выраженное школьным примером насчет постановки запятой во фразе "казнить нельзя помиловать". Не "наказать" тем или иным образом "зарвавшегося шиита" значило для них "потерять лицо" и получить в мусульманском мире, да и за его пределами, новую критическую порцию проблем. А "наказать" — значило своими руками поставить под угрозу всю мировую стабильность: как экономическую, так и политическую, — возможно, спровоцировав глобальный мировой кризис с неопределенными последствиями.
После недолгого периода колебаний, закончившегося внезапным сходом с политической арены Ариэля Шарона, военные действия против Ирана стали маловероятными, о чем недавно открыто заявил Дж.Стро на переговорах в Лондоне: "Никаких силовых вариантов не должно быть". И, если это не мнение отдельного человека, то оно означает фактическое ограничение "большой восьмерки" в способах модерации текущего политического процесса и переход всей мировой системы из ситуации неустойчивого равновесия в ситуацию распада, при которой определяющей становится региональная динамика.
Александр Нагорный
Ближневосточная политика США находится на развилке. Это связано с осенними выборами в Конгресс, на которых неплохие перспективы имеет Демократическая партия, а также со снижением рейтинга Буша и ослаблением аппаратных позиций "ястребов" в его администрации — вице-президента Чейни и министра обороны Рамсфельда.
Последние пять лет именно группа "Чейни—Рамсфельда" играла определяющую роль в выработке идеологии внешней политики. При этом в центре ее внимания находился Ближний Восток. Генеральная линия США сфокусировалась на установлении, преимущественно силовыми методами, еще более жесткого, чем прежде контроля над энергоресурсами этого региона. Что, по замыслу, должно было позволить американцам путем манипулирования мировыми ценами на нефть достигнуть преимуществ над "старой Европой", лишенной собственной сырьевой базы, и над Китаем и Индией, экономики которых в разы более энергоемкие, чем на Западе. После терактов 11 сентября 2001 года США достигли здесь определенных успехов.
Во-первых, состоялось переизбрание Буша на второй срок. Во-вторых, мировые цены на нефть сейчас в 7-8 раз выше, чем были при администрации Клинтона. В-третьих, американцы оккупировали Афганистан и Ирак, и продолжают оставаться там, несмотря на потери, которые, хотя и внушительны, но все же приемлемы для общественного мнения. При этом США заручились нейтралитетом Ирана, располагающего существенным влиянием в соседних странах. Причем американцы пошли на крупные уступки. Свергнув антииранские режимы талибов и Саддама Хусейна, они согласились с переходом Хазараджата и Герата под контроль проиранских полевых командиров и с формированием в Багдаде ориентированного на Тегеран шиитского правительства. Кроме того, США закрывали глаза на закупки Ираном "чувствительных" технологий.
Наконец, еще одно "достижение" Вашингтона — обуздание евроцентрических и антиамериканских тенденций в "старой Европе", внешним проявлением чего стали провал Конституции ЕС, уход Шредера и политическая аннигиляция Ширака.
Вместе с тем, своих главных целей США не достигли. Цена на нефть еще не вышла на уровень, при котором экономический рост Китая и Индии был бы остановлен. Положение американцев в Ираке таково, что речь идет лишь о сроках их ухода. Создать стабильный проамериканский режим они оказались не в состоянии. Само собой напрочь забыты планы "демократизации" и оккупации других нефтедобывающих стран региона, включая Саудовскую Аравию. Между тем, в 2003 году такие планы обсуждались в Вашингтоне публично на весьма высоком уровне.
Когда выяснилось, что в Ираке они угодили в капкан, США пошли на корректировку своих планов, перейдя от грубого давления к поиску компромиссов с исламским миром. Это важно для них не только с точки зрения относительной стабилизации собственного положения в регионе, но и открывает перспективы в Центральной Азии путем организации там джихада, канализуемого против Китая.
Но компромисс предусматривает встречное движение. В этой связи, на наш взгляд, незаслуженно мало внимания получило декабрьское обращение ведущего идеолога "Аль-Каиды" Аймана аль-Завахири, посвященное плану Буша по выводу из Ирака двух американских бригад. Завахири потребовал дальнейшего движения вплоть до полной деоккупации Афганистана, Ирака и Палестины. По сути, этим он сформулировал необходимые условия для нормализации отношений между исламским миром и Америкой. Причем, по некоторым признакам, для США они в принципе приемлемы, вопрос лишь в сроках и механизмах их выполнения.
Еще одна новация — идея дальнейшего повышения мировой цены на нефть путем организации конфликта между Вашингтоном и Тегераном. Объективно в этом заинтересованы обе стороны. Махмуд Ахмади-Неджад таким путем мог бы консолидировать иранское общество, получить массовую поддержку народа, на волне которой провести большую политическую чистку олигархов и либералов. И одновременно еще больше поднять свой авторитет в исламском мире.
Вообще, президент Ирана, остро критикующий Израиль, вопреки утверждениям западных СМИ, прекрасно понимает, что он делает. Как в один голос утверждают известные политологи Руслан Саидов и Аудрюс Буткявичюс, с близкого расстояния следившие за избирательной кампанией Ахмади-Неджада, он — человек крайне решительный, абсолютно рациональный интеллектуал, хорошо просчитывающий последствия своих шагов. Нет сомнений, он не проиграет при любом развитии ситуации.
Иначе обстоят дела у американцев. "Группа Чейни—Рамсфельда" склонялась к приданию конфликту с Ираном формы военной акции с бомбардировками "ядерных объектов" и инфраструктуры и последующими действиями Тегерана по ограничению вывоза нефти из Персидского залива. Однако чреда скандалов в Вашингтоне, как уже отмечалось, сократила аппаратные возможности вице-президента и министра обороны, у которых, по сути, отсутствует внятная стратегия собственного политического выживания.
Ведущая роль сейчас у Кондолизы Райс. Ее концепция состоит во введении против Тегерана режима санкций ООН. Правда, экспорта нефти эти санкции непосредственно не коснутся — этого не допустит ЕС. Но расчет делается на то, что в ответ иранцы сами предпримут некие действия, дестабилизирующие мировой энергетический рынок.
Вряд ли, однако, такая схема сработает. Нет сомнений, что МАГАТЭ в ближайшем будущем передаст "иранское досье" в Совет Безопасности ООН. Однако там могут возникнуть проблемы с правом вето России и Китая и позицией Индии. Хотя Лавров уже пообещал США воздержаться при голосовании, то есть, по сути, поддержать Вашингтон, для Путина допустить введение санкции будет все же непросто. Ведь прекращение сотрудничества с Ираном в сферах торговли оружием и "мирного атома" нанесет очень серьезный материальный ущерб самому "ближнему кругу". Для Китая же и Индии санкции, с учетом возможных ответных мер Ирана, грозят отразиться на ценах на нефть, что им совершенно ни к чему.
Еще одно препятствие для введения санкций — мартовские выборы в Израиле. Как стало ясно еще в декабре, свою кампанию израильские правые во главе с Натаньяху ведут вокруг двух тем: "ядерного оружия" Ирана и "тайного сговора" израильских левых с Вашингтоном, конечным итогом которого станет передача всех оккупированных территорий, включая Восточный Иерусалим, палестинцам. Натаньяху уже публично обвинил в таких намерениях Шарона и, по нашим ощущениям, кое в чем был прав.
В США сформировался элитный консенсус, включая большинство еврейской общины, относительно принципа "мир в обмен на землю". Подобные же настроения есть и в левом спектре самого израильского общества. Однако правые полагают, что мир с арабами невозможен, и поэтому отдавать оккупированные территории нельзя. Такая позиция вызывает раздражение в Вашингтоне, так как все больше становится препятствием в диалоге с саудовским послом Турки аль-Фейсалом. Она воспринимается как неоправданный каприз.
Тем не менее, политические наследники Шарона не могут пренебречь мнением правого избирателя, хотя бы на словах. Не обладая весом Шарона, они в период выборной кампании под огнем критики Натаньяху, видимо, будут демонстрировать жесткость. Скорее всего, путем нанесения удара по Ирану. С военной точки зрения это ничего не даст, что на днях признал экс-премьер Эхуд Барак. Однако для выборов важен не реальный результат, а телевизионная картинка.
Иран же наверняка ответит Тель-Авиву своим ракетным ударом. И, возможно, при содействии "Хезболлы" и "Исламского Джихада" попробует помешать воздушному сообщению в Израиле путем применения ПЗРК. Такое, как показывает практика, вероятно, поднимет рейтинг действующей израильской власти — аналогичное имело место с рейтингом Путина после взрывов в Москве и с рейтингом Буша после 11 сентября. Очевидно, на это и делается ставка. Израильская агрессия, несомненно, на продолжительное время вызовет к Ирану всплеск международных симпатий. А в таких условиях ввести санкции американцы вряд ли смогут. Впрочем, скоро мы сами всё увидим.
1.0x
