| | | |
Иван Ленцев
РОССИЯ СПРАВИЛА КУРБАН–БАЙРАМ
Именно так: "Россия справила" — не "мусульманское население страны" и не "исламские республики Федерации". Отныне Курбан-Байрам едва ли не приравнен к важнейшим государственным, общенациональным торжествам, вроде 9 Мая или православного Рождества, — такое впечатление возникло после просмотра в десятых числах января государственных телеканалов, после всех официальных поздравлений и речей.
Впервые так широко, по всем программам, нам показывали, как в московских парках — не в Казани и не в Махачкале! — режут баранов, как жертвенная кровь течет по улицам столицы. Все было столь смачно, столь неоправданно натуралистично, что казалось, я смотрю сюжет из "Клуба путешественников" двадцатилетней давности — про древний город в знойной восточной стране, в которую мы недавно завезли свои трактора и ракеты.
Еще один гвоздь телепрограммы — рассказ про мусульманина откуда-то из Нечерноземья: русский мужик принял ислам, его жена тоже верует в Пророка, и вот они собираются в Хадж. Оба чрезвычайно довольны, их соседи и знакомые не нарадуются на непьющего соседа. Нескончаемые репортажи из Саудовской Аравии, с белоснежными реками паломников, что впадают в живые моря у исламских святынь, у горы Арафат или подножия Каабы, дополняли картину "русского хаджи". Более подробно в те дни я узнавал от российского телевидения лишь о состоянии здоровья Ариэля Шарона.
Упоминания достоин и официоз тех дней. Вот Президент принимает в Кремле муфтиев: они восседают вокруг него, не снимая свои тюрбаны и папахи, словно это они, аксакалы, тут хозяева, а Президент — так, на огонек забежал. Тюбетеек не чужд и сам Президент: в праздничные дни на ТВ мелькали кадры, на которых Путин, в татарском национальном костюме, гостит у Шаймиева, празднует. И будто бы случайно в те же самые дни еще один "аксакал", Рамзан Кадыров, объясняет в телекамеру российскому народу, что хорошо бы чеченским мужчинам для поддержания своих традиций завести себе по четыре жены.
Столь широкомасштабное отмечание праздника, пользующегося уважением лишь у десятой части населения страны, вызвало резкое отторжение среди многих граждан из числа остальных 90 процентов. Они и так уже взвинчены и доведены до предела обострившейся "охотой на русских фашистов", и поэтому воспринимают любой перекос в позиции власти и в официальной пропаганде как провокацию, как очередной удар по их праву жить в родной стране.
Некоторые из них очень дельно говорят эту вечную несправедливость с реверансами в сторону национальных меньшинств. Можно ли вообразить, восклицают они, чтобы, к примеру, в день Светлой Пасхи г-н Шаймиев или г-н Рахмонов вдруг облачились бы в традиционную русскую одежду, напялили на себя косоворотку и кафтан и явились бы в православный храм стоять службу? Можно ли представить, чтобы в день Рождества, в прайм-тайм, репортер с государственного телеканала воспевал бы чеченца или башкира, отрекшегося от веры предков и теперь собирающегося в паломничество по православным монастырям? И что бы случилось с русским губернатором, если бы он предложил, к примеру, восстановить черту оседлости — исключительно из уважения к древним российским традициям?
Отчего же, задается вопросом русский националист, в стране сегодня царят подобное потакание национальным меньшинствам и мнимая толерантность к "веками угнетавшимся окраинам империи", в то время как государствообразующий народ вымирает по полтора миллиона в год, да еще шельмуется как народ-"ксенофоб" и народ-"шовинист"?
Увы, но противоречия и взаимное недоверие среди народов России достигли при нынешней власти такого накала, что любой шаг власти в чью-то сторону будет воспринят в штыки другой стороной.
Возможно, это стала наконец понимать и сама власть. На той встрече с мусульманскими духовными лицами Путин очень деликатно говорил об общности и дружбе приверженцев двух религий:
"Я знаю, что исламские священники были на рождественских богослужениях. Знаю, что православные священники бывают на мероприятиях, связанных с мусульманскими праздниками. Я буквально на днях разговаривал с Патриархом Алексием II. Знаю его очень доброе отношение к своим братьям мусульманам. И это очень хорошо".
Но как бы это ни было хорошо, это праздничное прекраснодушие президента было в одночасье сметено уже на следующий день, когда инцидент в синагоге обернулся шквалом либеральной истерии и до краев наполнил жизненной силой нетопырей-охотников за "русскими фашистами".
1.0x
