ДОБРЮХИАДА

| | | |
Владимир Бушин
ДОБРЮХИАДА
Из цикла «Школа Радзинского»
Пожалуй, самым ярким и убедительным свидетельством небывалого расцвета культуры, как, разумеется, и всего остального в новой демократической России, стало появление прогрессивнейшей исторической школы Эдварда Радзинского, ранее занимавшегося проблемами любви и брака от времен Сенеки до наших дней. По общему признанию, он является и ныне главой школы, пожалуй, достигшей в минувшем году вершины своего расцвета. Другие столпы школы — историк Добрюха и журналист Правдюха.
Первый из них не так давно чётко сформулировал в еженедельнике "Аргументы и факты" № 32'05 исходный философский постулат школы: "Чем черт не шутит" (с.10).
Школа обрела такую популярность и влиятельность, что её труды штудируют ныне президенты, мыслители и юмористы. Так, наш президент В.Путин регулярно смотрит по телевидению исторические моноспектакли Радзинского, и недавно в Париже при встрече с ним в греческом зале Лувра выразил своё восхищение ими. А президент Буш, как сообщалось, жаждет прочитать новейшее сочинений Радзинского о царе Александре Втором. Но неизвестно, прочитал или всё ему что-то мешает — то тайфун "Катрина", то юбилей ООН, то с мотоцикла сверзится.
В последнее время самый крупный вклад в русскую историю и в репутацию школы внес бесстрашный Николай Добрюха. Это — его труд "Кто похоронен вместо Сталина?", обнародованный в упомянутом номере "АиФ", а также фундаментальное исследование "Как убивали Сталина" в двух частях с эпилогом, напечатанное там же в самом конце минувшего года в номерах 51 и 52 .
К сожалению, заголовок первого труда не выражает его сути: историка вовсе не интересует, кто именно похоронен, но он уверен, что у кремлевской стены похоронен не Сталин. Сенсационное открытие Добрюхи объявлено "шапкой" на всю первую полосу еженедельника: "Сколько лет страной правил двойник?" И опять не совсем точно: Добрюхе не так важно знать, сколько лет, но и он и редакция уверены, что 16 лет страной правил не Иосиф Виссарионович Сталин, которого давным-давно отравили, а безымянные таинственные двойники.
Сам глава школы владеет вышеназванным творческим методом мастерски. Например, он писал и говорил, а Путин, развесив президентские уши, слушал это по телевидению: какой, мол, позор, Сталин лично встречался с Гитлером! И, представьте, назвал точную дату — 17 октября 1939 года, и указал место — Львов, и нашел живого свидетеля — старого железнодорожника, правда, безымянного.
Ему говорят, что, во-первых, если бы встреча состоялась, ничего позорного в ней не было, ибо, с одной стороны, допустим, Александр Первый летом 1807 года встречался же в Тильзите с "корсиканским чудовищем", да еще заключил с ним русско-французский оборонительно-наступательный союз, присоединился к Континентальной блокаде против Англии, — и что? Кто предал его за это позору? С другой стороны, руководители Англии, Франции, Польши 30-х годов прошлого века, все эти премьеры и министры иностранных дел, лорды и ясновельможные паны — Даладье, Чемберлен, Галифакс, Бек — то и дело шастали к Гитлеру, жали ему ручку, делали глазки и расшаркивались. Поляки еще в 1934 году, едва Гитлер стал канцлером, заключили с ним договор о ненападении, а позже вместе с Германией приняли участие в растерзании Чехословакии. Гордые сыны Альбиона еще в 1935 году подписали с Гитлером "Морское соглашение", которое, в сущности, поощряло Гитлера наплевать на военные ограничения Версальского договора 1919 года. В сентябре 1938 года, после англо-французского предательства Чехословакии в Мюнхене, по инициативе английского премьера была принята "Англо-германская декларация", подписанная Гитлером и им, Чемберленом. В декабре того же года — аналогичная "Франко-германская декларация". Обе они были, по сути, декларациями о ненападении, что давало Гитлеру уверенность в безнаказанном проведении запланированной агрессии против России.
Да, ничего чрезвычайного и предосудительного во встрече Сталина с Гитлером невозможно было бы усмотреть. И Гитлер хотел этой встречи. Но — её не было! Ведь не могли же они встретиться с глазу на глаз: были бы советники, помощники, переводчики, охрана, остались бы и у нас, и у немцев какие-то документы, и не могло шестьдесят пять лет оставаться это тайной, тем более, что все архивы и у нас и в Германии перерыты. А ведь у Сталина после его смерти обнаружилось столько всесильных врагов: от Хрущева до Ельцина и Правдюхи, которые были крайне заинтересованы во всесторонней дискредитации Сталина. Уж они бы свой шанс не упустили.
Так вот, встречи не было! Но Радзинский в ответ вытаскивает из голенища свой универсальный постулат "Чем черт не шутит", бьёт им по голове супостатов и продолжает: "Всех свидетелей встречи расстреляли, повесили, отравили. Остался один мой железнодорожник, который в тот день 1939 года видел на путях у львовского вокзала подозрительный вагон. И как только в 1972 году я приехал во Львов, он кинулся ко мне со слезами: "Эдик! Где ж ты столько лет пропадал? Я тебя заждался!" И всё мне поведал…"
Вот и отличник школы Добрюха. Он пишет, что, по имеющимся у него сведениям, "настоящий Сталин был отравлен еще 23 декабря 1937 года". Подумать только: тоже точную дату знает! А кто отравил? Скорей всего, Киров, да? В отместку за то, что Сталин друг-друг, но место Генсека ему не уступил, хотя очень просили и Рой Медведев, именующий себя историком, и сам пан Радзинский. А как дело было? Ну, это просто: 21 декабря Сталин отмечал день рождения, собрались друзья, вот Киров и сыпанул ему "дар Изоры" в стакан с киндзмараули. Полтора суток человек помучился и — готов.
Минутку! Но ведь Кирова уже не было в живых. Пустяк! Для такого случая встал из гроба. Чем черт не шутит. А куда тело отравленного дели? Военная тайна. Что ж, всё очень правдоподобно!
А что дальше? Как что! Заранее был заготовлен новый Сталин, фальшивый, но такой же талантливый и с тем же цветом глаз. Он и стал править. Да кто же это проделал? Берия, что ли? Но он тогда еще в Грузии был. Значит, Ежов? Пока точно неизвестно…
А двойник, еще не успев освоиться со своим новым положением, тут же написал сердитое письмо в Детгиз:
"Я решительно против издания "Рассказов о детстве Сталина". Книжка изобилует массой фактических неверностей, искажений, преувеличений, незаслуженных восхвалений. Автора ввели в заблуждение охотники до сказок, брехуны (может быть "добросовестные" брехуны"), подхалимы <…> Советую сжечь книжку".
Интересно, кто написал эту книжку. Не удивлюсь, если со временем выяснится, что папа Радзинского — Станислав Адольфович, которого в том году как раз приняли в Союз писателей.
А двойник написал в Детгиз, конечно же, чтобы убедить кое-кого в своей подлинности.
И долго этот тайный двойник правил? Оказывается, почти десять лет — до 26 марта 1947 года (опять точная дата!). Значит, неизвестно, кто и готовил страну к войне, и во время войны стал Верховным главнокомандующим, и привел Красную Армию в Берлин, и звание генералиссимуса получил, и два Ордена Победы… Да, да, да, неизвестно, говорит Добрюха.
А что случилось в роковой день 26 марта 1947 года? Двойника тоже, говорит, отравили. Вот те на! Зачем? Военная тайна. А что дальше? Как что! Заранее был заготовлен второй двойник, такой же талантливый и с тем же грузинским акцентом. Вот он-то и умер 5 марта 1953 года.
Впрочем, нет, умер не 5-го, а еще 1 марта. Откуда взял? Да как же, говорит, сопоставьте свидетельства врачей с тем, что говорил Петр Лозгачёв, помощник коменданта дачи Сталина, который 1 марта первым вошел в кабинет вождя. Он утверждал, что тот лежал у стола на ковре "в одной нижней солдатской рубашке". Запомнили? Сразу видно, что липа: с какой стати генералиссимус будет носить солдатскую рубашку! А теперь из журнала врачей узнаём, как было в действительности: "Больной лежал на диване в бессознательном состоянии в костюме".
Не на полу, а на диване, не в нижней рубашке, а в костюме. Понятно? А ведь "Лозгачёв нигде (!) не говорит, что Сталина к приезду врачей одели". Раз не говорит — значит, "его сразу нашли мертвым, а потом полураздетого заменили "срочно заболевшим", одетым в костюм двойником", точнее, второго двойника, воцарившегося в 1947 году, заменили уже третьим. Его, выходит, и заставили срочно умереть к 5 марта, по плану. Прекрасно!
Но почему же аналитик в одном случае не верит Лозгачеву, когда он говорит о конкретных фактах, называет их, а в другом — делает нужный ему вывод из того, о чем Лозгачев не говорит? Странно. К тому же ведь Лозгачёв нигде не говорит и о многом другом, например, не упоминает о руках и ногах Сталина Третьего, в каком они положении. Неужели это значит, что ни рук, ни ног тоже не было?
Тут вдогонку за Добрюхой кинулись… Кто бы вы думали? "Правдисты"! Они догнали его и перегнали. 5 августа на первой полосе напечатали вот что: в феврале 1953 года, "оставшись в полном одиночестве, Сталин решается на отчаянный шаг — на 1 марта приглашает своих боевых маршалов: Василевского, Конева, Тимошенко". Тут возникают вопросы. Во-первых, одиночество-то, выходит, вовсе не было "полным"? Во-вторых, И.С.Конев в это время командовал Прикарпатским военным округом, а Тимошенко — Белорусским и, надо думать, первый находился во Львове, второй — в Минске. Если Сталин пригласил их, то почему не пригласил, скажем, высокоценимого им Рокоссовского, который пребывал тогда в Варшаве? Ведь дело-то замышлялось какое-то "отчаянное".
Дальше: "Если бы это совещание с военными состоялось, дальнейшая история сложилась бы иначе". Что, Сталин замышлял некий переворот? Интересно!
Однако, увы, его опередили: "Совещание не состоялось. Уже в ночь на 28 февраля все телефоны Сталину были отключены". Ну, точно, как власти отключили Хасбулатова в сентябре 93-го.
"Ночь на 1 марта Сталин провел в Кремле, а не на даче. С утра собралась группа членов Президиума ЦК. На председательском месте сидел Маленков, по обе стороны от него — Берия и Микоян".
То есть Маленков самочинно занял место Сталина, а тот смирно сел в сторонке? Да почему же он, как Хасбулатов, сразу не возмутился, не воскликнул: "Вы это что ж, ребятки, вытворяете? Кто у меня телефоны отключил? Как посмели? "
Дальше картина страшнее, чем последний день Помпеи: "Выступавших было двое: Каганович и Микоян. Первый требовал отмены предстоявших в марте процессов над сионистами, второй — отставки Сталина со всех постов". Подумать только — со всех! И, судя по всему, без выходного пособия. И это тот самый Микоян, что на ХVII съезде назвал имя Сталина, великого и гениального, больше всех выступавших — 41 раз, тот самый единственный оставшийся в живых 27-й бакинский комиссар, тот самый, что после этого — "от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича"?
Дальше еще ужасней: "Вблизи не оказалось ни одного из преданных людей. Всё было рассчитано точно — вождь оказался в капкане. Сосуды мозга не выдержали. Он внезапно почернел, стал рвать ворот мундира и повалился на пол. Злодейство совершено — заговор удался…" Неужели при этом Сталин не бросил в лицо Маленкову: "И ты, Брут?!"
Финал: "Роковую весть советские люди узнали утром 6 марта. Однако наши ненавистники за рубежом ликовали уже пятые сутки. Радиостанция "Свобода" (Савик Шустер?) начала 1 марта свои передачи с сообщения о смерти Сталина. В тот же день весть подхватили "Голос Америки", "Голос Израиля", "Голос Швеции" и Би-Би-Си". Да, "правдисты" обогнали Добрюху: у них Сталин умер не 1 марта на даче, а еще 28 февраля прямо на заседании Президиума ЦК.
Давненько я не встречал ничего подобного в печатном виде… К этой вавилонской башне ума и эрудиции даже страшно пальчиком прикоснуться.
Чем объяснить такую публикацию в "Правде", где, казалось бы, всё знают о Сталине лучше, чем в остальных газетах страны вместе взятых? Ума не приложу!
Удивительно и то, почему ни Добрюха, ни "Правда", публикуя свои гомерические открытия, не разоблачили при этом, даже не упомянули тех, кто изображает себя очевидцами смерти Сталина 5 марта на ближней даче в Волынском. Ведь это множество людей — от родной дочери Светланы до Хрущева и других членов Политбюро, от знаменитых светил медицины до безвестных уборщиц и поваров, которые, кстати, устроили настоящий бунт, требуя от Маленкова, Берии, Хрущева скорейшего вызова врачей к больному, с чем те преступно тянули чуть не целые сутки.
Вот как об этих людях писала Светлана Аллилуева: "Пришли проститься прислуга, охрана. Вот где было истинное чувство, искренняя печаль. Повара, шоферы, дежурные диспетчеры из охраны, подавальщицы, садоводы — все они тихо входили, подходили к постели, и все плакали. Утирали слёзы, как дети, руками, рукавами, платками. Многие плакали навзрыд, и сестра давала им валерьянку, сама плача… Здесь всё было неподдельно и искренне, и никто ни перед кем не демонстрировал ни своей скорби, ни своей верности. Все знали друг друга много лет. Все знали и меня, и то, что я была плохой дочерью, и то, что отец мой был плохим отцом, и то, что отец всё-таки любил меня, и я любила его. Никто здесь не считал его ни Богом. ни сверхчеловеком, ни гением, ни злодеем— его уважали и любили за самые обыкновенные человеческие качества, о которых прислуга судит всегда безошибочно…”
Но вернемся к добру молодцу Добрюхе. Он пишет: "9 марта 1953 года соратники могли похоронить совершенно другого человека вместо Сталина". Конечно, при желании можно похоронить кого угодно — хотя бы и Добрюху, даже и Правдюху. Да и не присутствуем ли мы при похоронах тов. Зятькова, главного редактора "АиФ"?
Но, позволь, историк, как так — "вместо Сталина"? По твоим же словам, его отравили 23 декабря 1937 года, заменили двойником, и того отравили, заменили вторым двойником, на смертном одре второго заменили третьим. Выходит, в 1953 году этого третьего и похоронили, а вовсе не Иосифа Виссарионовича. Но историк своё: "Куда дели мертвого Сталина, неизвестно". Да не Сталина же это, а второго двойника! "Не исключено, что вначале спрятали на даче в холодильную камеру. Потом тайно захоронили или замуровали в подвале". Какие ужасти! Вот бы его самого — в камеру или замуровать живьём в подвале дачи пана Радзинского…
"На патологоанатомическую экспертизу доставили не Сталина — это сомнений не вызывает". Конечно, если тело умершего уже в холодильнике или замуровано, то доставили и не Сталина, и не второго двойника, а третьего. А где же его взяли? Как где! Заранее был припасен, как дрова на зиму. Тут уж и акцент не требовался. Быстренько его укокошили и — на вскрытие.
Тут начинается самое увлекательное представление резвого ума радзинского закваса. Добрюха сличает данные медицинских осмотров Сталина в 1925-м, 1926-м, 1929-м годах и даже "при аресте в 1904 году" с данными освидетельствования и вскрытия его тела после смерти обнаруживает ряд расхождений и восклицает: "Эврика! Это не Сталин!"
Конечно, Архимед, это твой “третий двойник”.
Добрюха восхищён дотошностью патологоанатомов, производивших вскрытие: "На коже тыльных поверхностей кистей рук рассеяны многочисленные пигментные пятна величиной от булавочной головки до 0,6х0,5 см." И он ликует: а в 1904 году этих пятен не было! Значит, "вскрываемое тело Сталину не принадлежало!!!" Сколько вам лет, любезный Добрюха — 25? Подождите лет сорок, и у вас такие пятна появятся. У Правдюхи, которому под семьдесят, поди, уже есть. А что касается 1904 года, историк, то тогда Сталин вовсе не был арестован, наоборот, 5 января этого года он обрел свободу — бежал из села Новая Уда, что в Иркутской губернии, куда был сослан на три года. Представить страшно: в сибирские морозы через всю страну без паспорта… Как пели тогда:
Шел я и в ночь, и средь белого дня,
Близ городов я поглядывал зорко;
Хлебом кормили крестьянки меня,
Парни снабжали махоркой…
Вы, Добрюха, знаете, где Сибирь? А что такое махорка?
Между прочим, в редакционной врезке к великой публикации сказано: "Не так давно был рассекречен журнал десяти врачей о последних днях Сталина". И вот, мол, проанализировав сей рассекреченный документик, историк-новатор "совершает переворот во всех представлениях о том, что случилось со 2 по 6 марта 1953 года". Нет ничего увлекательней и гонораристей, чем делать такие перевороты. И потом, что за рассекречивание, когда все важнейшие медицинские документы, связанные с болезнью и смертью И.В.Сталина, давно опубликованы и введены в литературный обиход с датами и именами врачей: это Третьяков, Лукомский, Тареев, Коновалов, Мясников, Филимонов, Глазунов,Ткачёв, Иванов (см. хотя бы Е.Гусляров. Сталин в жизни. М, 2003. С.627). Известны и те, кто 6 марта произвел вскрытие, кто присутствовал при этом: профессора Струков, Лукомский, Мясников, Аничков, Мордашев, Скворцов, Мигунов, Русаков (Там же, с.630). Так что ото всей этой новаторской сенсации сильно шибает липой. Хотя кого-то из многомиллионных читателей "АиФ" она, возможно, и проймёт аж до печёнок, до брюха.
Но минуло несколько месяцев, и накануне Нового года бесстрашный Добрюха с благословения тов. Зятькова предпринял новую сокрушительную мозговую атаку против многомиллионных читателей еженедельника. Тут он ведет речь так, словно ни о каких двойниках раньше и не упоминал. Теперь доказывает, что на даче отравили подлинного Сталина, но не 5-го, а 1-го марта.
Как и прежде, Добрюха ссылается на свои новейшие изыскания в "бывшем кремлевском архиве" и в “архиве Старой площади". Прекрасно, но очень опасно! Ведь таких архивов не существовало. Это знает даже учитель Радзинский. Поэтому он никогда не называет архивы, а говорит о своей каторжной работе в неведомых архивах отвлеченно. И притом, ликующе улыбаясь, травит баланду примерно так: "Я всегда подозревал, даже был уверен, что такой документ есть. Я перерыл горы архивных бумаг. И представьте мою радость, когда после семи лет бессонного труда я наконец его нашёл. Вот он — журнал посетителей кабинета Сталина в Кремле!" А журнал этот давным-давно опубликован в "Известиях ЦК КПСС". И так — всегда и всюду. Вот и Добрюха преподносит нам, например, "секретные записи врачей" у смертного одра Сталина, а в них с самого начала не было ничего секретного, они опубликованы хотя бы в книге В.Болдина "Красный закат".
Такие "архивы", такие "секреты" давно осточертели, но на сей раз есть у исследователя и нечто неожиданное — "новые данные, полученные от последнего оставшегося в живых человека из окружения Сталина".
Ну, во-первых, почему же последний? Здравствуют, слава Богу, и Светлана Иосифовна, родная дочь Сталина, написавшая интереснейшую книгу, которую мы цитировали, и Артём Федорович Сергеев, его приёмный сын, недавно опубликовавший в "Завтра" воспоминания о Сталине, и его племянница, Кира Павловна Аллилуева, давшая не так давно большое интервью "Московскому комсомольцу", и Владимир Федорович Аллилуев, племянник жены Сталина, написавший прекрасную книгу "Хроника одной семьи" . 9 мая прошлого года мы с ним поздравили друг друга по телефону с юбилеем Победы… Если наш новатор не знает об этих людях, то какой же он историк? А если знает, но для эффекту объявил своего знакомца "последним из окружения" (как же последнему-то не верить!), то это прямое жульничество.
Во-вторых, что же это за "последний человек"? Знакомьтесь: Г.Н.Коломенцев, пенсионер восьмидесяти с гаком лет. Кем он был в "окружении Сталина"? Оказывается, "начальником кухни". И в этом качестве он сообщает нам множество важнейших исторических сведений: Сталин любил простые щи, пельмени, печеную картошку в мундире, летом пил сухое белое вино, зимой — красное, а коньяка "позволял себе лишь две маленькие рюмочки". Прекрасно!
А что "начальник кухни" говорит о смерти Сталина? Он при этом сам не присутствовал, ему рассказывал о ней, подтверждая сенсационную новость о 1 марта, Иван Михайлович Орлов, комендант дачи Сталина в Волынском, где тот умер. На даче и рассказывал. Замечательно! Авторитетнейший источник. А когда рассказывал? "Примерно через месяц после похорон Сталина".
И тут опять выплывают вопросы. Ведь сам же Коломенцев говорит, что "когда Сталин умер, Берия всю "обслугу" разогнал. Всю!" И притом — "срочно". Как же могла состояться беседа с одним из членов целиком разогнанной "обслуги" спустя месяц да еще на даче? Непонятно…
Но еще важнее тот факт, что ведь сам-то Орлов в те скорбные дни на даче не был, а был его заместитель — упоминавшийся Петр Лозгачёв.
Значит, то, что рассказывает сейчас Добрюха, мы получаем уже из третьих или даже из четвертых рук. Разумеется, степень достоверности тут весьма невелика. Тем более, что сам факт смерти даётся то так, то эдак — выбирай, что хочешь. Вначале говорится, что когда вечером 1 марта какие-то неназванные лица из Главного управления охраны явились и "вскрыли дверь", то увидели, что "Сталин лежит на полу уже мертвый…" В другом месте: "Яд действовал почти моментально. Сталин сразу упал. Тут его и увидела дачная обслуга, взломав двери в покои вождя".
И опять вопросы. Во-первых, кто же "взломал двери": люди их ГУО или работники дачи? А никто. Вот что писал П.Лозгачев: "В 22.30 пришла почта. Тут я использовал момент. Забрал почту и решительным твердым шагом направился к Сталину. Прошел одну комнату, заглянул в ванную, осмотрел большой зал, но Сталина ни там, ни тут не было. Уже вышел из большого зала в коридор и обратил внимание на открытую дверь в малую столовую, из которой просвечивалась полоска электроосвещения. Заглянул туда и увидел перед собой трагическую картину. Сталин лежал на ковре около стула… Я оцепенел…". Как видим, никакую дверь вскрывать не пришлось. Значит, либо у охраны были ключи, либо двери вобще не запирались. К тому же, из воспоминаний охранников вовсе не "выходит, что Сталин отравился сразу". Совсем наоборот: "Я быстро по домофону вызвал Старостина, Тукова и Бутузову, дежуривших в эту ночь. Они прибежали и спросили: "Товарищ Сталин, вас положить на кушетку?" Как показалось, он кивнул головой. Положили, но она мала. Все четверо понесли товарища Сталина в большой зал. Видно было, что он уже озяб в одной нижней солдатской рубашке. Видимо, он лежал в полубессознательном состоянии с 19 часов, постепенно теряя сознание. Сталина положили на диван и укрыли пледом".
Но тут выплывает еще одна коряга расследования. Теперь оказывается: Сталин вопреки яду оставался жив. "Среди документов,— пишет бесподобный Добрюха,— один показался мне особенно загадочным. Он касается укола адреналином, который сделала сестра Моисеева. После него Сталин тут же скончался. Именно это дало повод для слухов, что Сталина на тот свет отправила специальным уколом специально подготовленная Берией женщина еврейского происхождения".
Ну, во-первых, что за специальная подготовка требуется, чтобы сделать укол? Моя жена, не имея никакого медицинского образования, делает уколы всему поселку, где мы живем, и даже собакам. Если попросит Радзинский, живущий тут же, и ему сделает: хоть адреналином, хоть гуталином.
Но главное тут в фамилии медсестры Моисеевой. Это уж до дна вскрывает всю умственную пропасть таких мыслителей, как Добрюха, и таких редакторов, как Зятьков. Они твердо убеждены, что если Моисеева — значит непременно еврейка. Как же-с, они слышали о еврейском пророке Моисее!.. И потому считают евреями известного революционера Петра Моисеенко, знаменитого балетмейстера Игоря Моисеева, народную артистку СССР Ольгу Моисееву, бывшего начальника Генерального штаба Михаила Моисеева. Зачислили они в евреи и всех Абрамовых. Да что там! Даже Шостаковича — туда же. А вот Радзинский у них — великий русский патриот, поскольку доказывает, что "нельзя запрещать гнусные шоу" ("АиФ" №35'050). Это-де в интересах нравственного здоровья великого русского народа. Потому и не сходит он со страниц "АиФ" как основатель великой исторической школы эпохи путинской демократии.
А эпилог великого труда таков.
"Комментарий экс-главы КГБ СССР В.А.Крючкова:
— Сильный материал… Очень сильный материал… Убедительный материал… Документы настолько значительны, что теперь от них уже никто не сможет отвернуться…" Кто — "никто"? Кому не отвертеться — Берия? Маленкову? Майрановскому? Моисеевой? Лукомскому? Да ведь никого уже нет в живых...
Я не ленивый. 3 января я позвонил Крючкову и спросил: действительно ли он так оценивает эту Добрюхиаду. Владимир Александрович ответил, что судить о материале, давать ему оценку он может только после того, как прочитает, а пока он его не читал. Потом я позвонил А.Ф.Сергееву и В.Ф.Аллилуеву. Рассказал им о трех двойниках Сталина, жестоко убитых беспощадным Добрюхой. Оба они долго и неутешно хохотали.