| | | |
Анна Серафимова
ЖИЛИ-БЫЛИ
Одним из любимых, при этом обязательных, занятий моей коллеги, с которой волею судеб жили мы пару лет в одной коммунальной квартире, было ежеутреннее пересказывание ею своих ночных сновидений. Они были весьма разнообразны. Порой даже и изощрены в каких-то деталях, каковые порой и пересказывать было нельзя, и в этих случаях Татьяна целомудренно извещала: "Я тебе не буду говорить, что и как, но поверь — если бы рассказала, ты бы обалдела". Я настоятельно просила не посвящать меня в такие детали, поскольку и без того тогда уже хватало, от чего обалдевать. При этом никто и не предупреждал нас накануне, чтобы мы хоть морально подготовились выдерживать удары по психике. Ритуал пересказа снов был так важен и нужен пересказительнице, что я, даже если не собиралась завтракать, выходила на кухню, где она уже в нетерпении ожидала, чтобы ввести в курс ее ночных происшествий. Я понимала, что таким образом повышаю работоспособность в стране — Татьяна хирела на глазах в течение дня, если по каким-то причинам не пересказала мне свой сон.
У нее была порой — счастливая, порой несчастливая, особенность: воспринимать сны как явь. Она потом иногда и понять не могла, было это в действительности, или она видела все во сне. А поскольку я знала обо всем увиденном ею во сне, в отличие от происходившего в действительности, зачастую скрываемого, остававшегося для меня тайной, она частенько обращалась ко мне за консультацией: явь или ночные грезы то или иное происшествие? Во сне или наяву это произошло? А то могли быть неловкие ситуации.
Счастливой эта ее способность была в том случае, если она видела радужные видения молодой неустроенной женщины: вот с ней тщетно пытается познакомиться Ален Делон — она неприступна. И есть тому причины: он уже староват, киношный его Тюльпан в жизни — не в счет, да и бабник, каких поискать. Бросит, потешившись, как игрушкой, и что тогда? "Я так ему и заявила: мол, думаете, если вы — кинозвезда, то я сразу брошусь вам на шею, как все остальные? Я — не такая, как все". Одним словом, отбила поползновения ночного соблазнителя Алена. Но все равно приятно, что он так красиво ухаживал и добивался благосклонности. Обо всем я узнаю в самых подробных приличных деталях. С тех пор в курсе, как ухаживают настоящие месье.
А то каталась она на "Порше". Да на такой скорости! Сама за рулем. Очень хорошо, поскольку наяву у нее нет прав и умения водить автомобиль, и такой сон очень кстати — сейчас ей знакомо ощущение скорости. Шикарный автомобиль появился у нее в результате выигрыша: идет она по улице, ей молодой человек — вам от нашей фирмы подарок — и подводит к новенькой иномарке. Она садится и, не ударив в грязь лицом, понеслась по Парижу. Да, в Париже дело происходило. Тоже вот: когда она еще там побывает? А тут — пожалуйста.
Это все из приятной серии. А есть и неприятная. И тоже все, как наяву, и тоже в таких деталях — мурашки по коже. Идет она по улице. Очень темно, и какие-то шаги сзади. Оглянуться боится. А шаги ускоряются, все ближе. Она уже слышит тяжелое дыхание догоняющего. Хочет бежать — но ноги отнялись, она не может с места сдвинуться. Хочет закричать — голоса нет. И вот уже почти убита или изнасилована преследователем — как проснулась. Удивительно, что проснулась. От подобных переживаний можно во сне умереть от разрыва сердца.
Консультируется, рассказывала ли она сон, когда надо выяснить, например, ухаживал ли за ней молодой красавец офицер, поскольку не знает, идти ли к нему на свидание, когда приедут с полигона. Он ей сказал, что сейчас они — на полигон, а когда вернутся (а возвращаются, как объявили в штабе, сегодня в обед), то пусть приходит в офицерский клуб. А если не придет, он подумает, что не нравится ей и она отказывает ему во встречах И она не знает — идти ли, а главное, говорить ли ему, что она согласна с ним встречаться? Огорчаю ее, что этот сон она мне рассказывала именно перед отъездом военных на полигон с месяц назад. А не выступай я ее консультантом, то не избежать бы неловких моментов.
Мне тоже снятся сны. Не столь разнообразные и не столь регулярно, но все-таки. Тоже интересно. И смешно, и страшно бывает. Всякое, одним словом. В этом моя жизнь не столь насыщена, как у Татьяны, но и не столь скудно однообразна, как у американцев. Вот уж сочувствую, так сочувствую людям! Обделены они по этой части колоссально. Поскольку все граждане Америки поголовно, вне партийных принадлежностей, расовых различий, социального положения и прочих признаков, видят один и тот же сон изо дня в день, из года в год. Видит вся страна. Смотрят, как сериал. Правда, все серии — одного содержания. Об этом ведают как простые американцы, так и их руководители, рассказывают, вводят в курс: спят американцы и видят, как бы осчастливить нас, россиян Может, о счастливой доле и других унтерменшей (сейчас уже по американскому понятию), и о радости бытия других стан и народов ночные видения граждан сверхдержавы, но нам их руководители и наши с демократами в хоровую исполняют все о том, что спят и видят американцы исключительно нашу счастливую долю, и как они этому могут поспособствовать.
Мне, как совестливому человеку, так даже неловко: получается, что я как россиянка лишаю 300 000 000 человек такой радости, как иные прекрасные ночные видения. А я бы ни в коем случае не хотела лишать ни одного человека на свете того, на что он имеет право как созданный Богом со всеми человеческими свойствами.
Нельзя ли такое положение исправить? Нельзя ли вернуть утраченную способность видеть сны разнообразные? Нельзя ли сделать так, чтобы американцы не спали и не видели одно — как сделать нас счастливыми? Такое их бдение о нас напрягает меня во всех смыслах.
Спите спокойно, дорогие заокеанские друзья! Настоятельно просим не беспокоиться! И не беспокоить.
1.0x
