АНТОНИМЫ

| | | | |
Елена Антонова
АНТОНИМЫ

Музыкальный фестиваль "Вера, Надежда, Любовь", посвященный 75-летию Большого симфонического оркестра имени П.И. Чайковского, в активе которого — шесть концертов в Москве и один в Вене, завершен. Созданный как Симфонический оркестр Всесоюзного радио он решал задачу огромной важности: приобщал многомиллионную аудиторию слушателей к высотам симфонической и оперной музыки, способствуя тем самым музыкальному просвещению народа. Оттого в Большом симфоническом оркестре всегда работали первоклассные музыканты, управляемые известными дирижерами — Александром Орловым, Николаем Головановым, Александром Гауком, Геннадием Рождественским. Последние 30 лет руководит оркестром его главный дирижер Владимир Федосеев.
Однако, в материалах, посвященных 75-летию оркестра, не найти слов признательности властным институтам, ответственным за его создание, а в юбилейном буклете год его основания назван "приснопамятным трагическим 1930 годом". Что это — недомыслие или сознательная позиция? Времена были трудными. Но именно они заложили основы большинства крупных свершений в науке, искусстве, просвещении, не говоря о таких "мелочах" как индустриализация и рост оборонной мощи страны, плоды чего мы пожинаем до сих пор. Решение о создании БСО — из той же серии. Имя Сталина склоняют, говоря о теневых сторонах советского строя, но почитают не упоминать, что под его авторитарным руководством в рекордно короткие сроки аграрная в прошлом страна стала одной из ведущих промышленных и культурных держав мира. Инициативы же в области науки, культуры, искусства были личной прерогативой вождя. Забывчивость в этих вопросах пусть лежит на совести властей, но не деятелей культуры. Нам же остается уповать на то, что все проходит.
Давней поклоннице Большого симфонического оркестра и его главного дирижера Владимира Федосеева, не легко сказать: концерты юбилейного фестиваля вышли куда менее интересными, чем обычные выступления БСО. Виной тому — популизм, сказавшийся в том числе и на выборе артистов, ведущих вечера. Симфонизм — искусство строгое. Амикошонства не терпит. Редкие драматические артисты способны достойно сосуществовать с ним. Ведущие юбилейных концертов, артист театра и кино Юрий Антонов, автор и ведущий программ телевидения и радио Владимир Соловьев, артист Малого театра Александр Коршунов, были столь далеки от классической музыки, столь многословны, что лишь мешали слушателям. Следствием популизма стали и неувязки программ. Литературный и музыкальный конкурсы на сочинения малых форм ярких открытий не выявили, что показал и посвященный им концерт.
Удался концерт из цикла "БСО — оркестр солистов". Солисты оркестра уже знакомы публике по прошедшему в прошлом сезоне циклу вечеров того же названия, и потому она с радостью встречала их выступления. Как всегда превосходно прозвучал семейный дуэт арф Эмилии и Марии Москвитиных. Долго не стихали овации после игры трубача Александра Козлова. Запомнилось выступление старейшего музыканта оркестра, виолончелиста Виктора Симона. Фаготист Теймур Бюль-Бюль порадовал темпераментной игрой и плотным густым звуком. Портил впечатление лишь Владимир Соловьев. Его раскрепощенное поведение удачливого телевизионного гуру явно не подходит Большому залу консерватории. Да и намерения человека, "любящего музыку, но без взаимности", не сумняшися толковать все происходящее на сцене, удовольствия не вызывали. Окончательно же сразил он слушателей, когда перед объявлением концерта Сальери изящно попенял на свойственное нам некритичное приятие всего, что связано с Пушкиным, адресуясь в данном случае к его трагедии "Моцарт и Сальери". После чего, лукаво улыбнувшись, добавил: "По социальному положению скорее Моцарт должен был завидовать Сальери". Невдомек ему, успешному сыну своего времени, что такая зависть несовместна не только с гениями, отмеченными печатью Божией, как Моцарт и Пушкин, но и со многими обычными людьми. Эти-то люди, пришедшие в концерт, чтобы получить наслаждение от музыки, и вынужденные выслушивать мелкую ложь, опускающую их кумиров до уровня обывателей, оскорбляются "до нравственной рвоты от пресыщения пошлостью", как с отвращением писал о подобном Антон Павлович Чехов.
Одной из величайших симфоний в мире, Восьмой Малера, суждено было стать апофеозом юбилейного цикла. В ней, воплотившей все мечты и чаяния Густава Малера, воедино собраны его музыкальный, религиозный и литературный опыты на переломе XIX и XX веков. Ее исполнение требует двух больших хоров, хора мальчиков, семи певцов-солистов и "пятерного" состава оркестра с добавочной медной группой: только так Малер смог выразить, как "начинает звучать и звенеть" Вселенная, где "поют уже не человеческие голоса, а кружащиеся солнца и планеты". Трудностей, с которыми сталкивается дирижер, решившийся исполнить это сочинение, не переоценить. Федосееву хватило сил и воли осуществить это. С первых же нот мощь звучания хора и оркестра поражает, но впечатления цельности архитектоника первой космической части не оставила. Вторая часть, более человечная и лиричная, написана на сюжет заключительной сцены "Фауста" Гете. Полновесное звучание гигантских оркестра, хора и солистов, даже когда они играют окрашенное теплыми тонами piano, незабываемо. Особое слово хочется сказать в похвалу Хора Академии хорового искусства, руководимого Виктором Поповым, — огромного певческого коллектива, равного которому по мощи и мастерству в мире едва ли сыскать.
Закончился фестиваль концертом, прошедшим также в популистском ключе. И хотя были яркие запоминающиеся номера, а оркестр, как всегда, играл слаженно и певуче, не покидало впечатление, будто все, и в первую очередь сам Федосеев, устали от затянувшегося праздника. Что ж, с началом нового года начнутся трудовые будни БСО. В цикле концертов "В воскресенье после полудня… Играем Чайковского" прозвучат все симфонии и сюиты композитора, имя которого носит оркестр. Пожелаем же музыкантам успеха и с Богом!