НАС ВСТРЕТЯТ РАДОСТНО У ВХОДА

| | | | |
Денис Тукмаков
НАС ВСТРЕТЯТ РАДОСТНО У ВХОДА

За пятнадцать прошедших лет российское общество претерпело множество мини-революций, когда целые сословия превращались в свою противоположность: красные директора становились нуворишами, комсомольские вожаки вырождались в олигархов, академики шли в дворники, коммунисты миллионами встраивались в ряды антисоветчиков, олимпийские чемпионы сколачивали бандитские бригады, преподаватели научного атеизма заселяли монастыри, передовой класс пролетариев строем шел торговать на рынки, а батальоны стражей порядка трансформировались в самые могущественные преступные группировки. За годы фундаментальной переплавки общественных ценностей и государственных установок едва ли не каждый гражданин России осуществил в себе один или несколько нравственных переворотов, и сегодня ни один из нас не похож на себя пятнадцатилетней давности. Это легко понять, но смотрится это зачастую забавно.
Одно из таких удивительных социальных превращений, затронувшее два полюса политической жизни России: тех, кого принято называть "просоветскими патриотами-государственниками" и "прозападными либералами-рыночниками", — тянулось достаточно долго и лишь сейчас, видимо, подходит к своему завершению. Суть этого превращения в том, что два враждующих лагеря умудрились за несколько лет во многом поменяться идеологиями, ценностями и взглядами на процессы в России. Те, кого принято называть русскими патриотами, кто все годы оставался приверженцем консервативных установок, был в непрестанной оппозиции к либеральному режиму, прославлял Сталина и мечтал "развешать либералов на фонарях", — именно патриоты сегодня оказываются наиболее последовательными носителями гена свободомыслия, именно они нынче защищают демократические вольности, бьются за идеалы "гражданского общества", а некоторые даже идут в тюрьмы, отстаивая собственные права "независимого гражданина свободной страны". И в то же время именно либералы первой, самой мощной волны — не те "шизо-демократы", которые, переругавшись между собой, до сих пор, все десять человек, выходят на площади под оранжевыми флагами, а либералы истинные, заполонившие коридоры Кремля, министерства, корпорации, банки, "партию власти" и СМИ — на глазах превращаются в стражей полицейского государства, "закручивают гайки", отменяют один за другим последние институты публичной демократии, "мочат" где угодно любые ростки оппозиционности, выстраивают до неба пирамиду вертикального авторитаризма, ратуют за тотальный контроль над обществом, за электронный учет и биометрические паспорта.
Мы помним, как всё начиналось. Как во времена крушения СССР, разноса всех общественных институтов, всевозможных "парадов суверенитетов", когда единственной последовательной политикой "новой России" был уход государства из всех сфер жизни, патриотически мыслящая оппозиция требовала "наведения порядка" и "твердой руки". Остановить хаос, воспрепятствовать энтропии имперских пространств, вернуть государству утраченные полномочия, пусть даже в ущерб "разгулявшимся" свободам — в начале 90-х это были важнейшие лозунги патриотов. Многие политики левого толка были уверены в своей скорой победе: ведь логика общественного развития предполагает, что времена хаоса рано или поздно проходят, государство возвращает себе потерянную субъектность, страшный морок либерализма испаряется как дым, и власть в России берут государственники. Надо ли говорить, что в роли "восстановителей государства" русские патриоты видели именно себя?
Но случилось по-другому. Либералы сумели в короткий срок зафиксировать и консервировать свое присутствие во власти, особо не заботясь об имидже "свободолюбцев": октябрь 93-го и январь 95-го показали, что расстреливать парламенты и бомбить русские города у либералов получается так же хорошо, как и врать с экранов ТВ о "ваучерах" и "ценностях западной цивилизации". Конец 90-х прошел под знаком "коробки из-под ксерокса", когда либералы влегкую овладевали методиками контроля над выборами и "управляемой демократии". Приход во власть в 2000 году либерального сегмента чекистов сработал в качестве цемента для "младореформаторов". Партийный псевдо-гегемон в лице "Единой России" закатал в асфальт легально-политическую жизнь в России, сведя всех своих оппонентов до уровня уличных маргиналов, с которыми без проблем справляется пятимиллионное войско МВД. Все четыре ветви власти срослись окончательно, превратившись в монстра с головой Чубайса, туловищем Слиски, крыльями Устинова и хвостом Познера. Либеральные СМИ либо "легли" под Кремль, либо превратились в "желтую прессу". Оппозиция демонизирована ярлыками "русских фашистов", лишена возможности проводить "антигосударственные" референдумы, взята в заложники избиркомами. И даже неприкасаемые олигархи, ради прибыли которых и замышлялся весь "полицейский ренессанс", были ранжированы по степени близости к Кремлю, так что самый дальний из них оказался аж в Краснокаменске. Народу же оставлено счастье "независимых теле-смехачей", игра в выборы, право "выбирать себе ЖЕК", свобода "купить сто сортов колбасы", иллюзии "свободного предпринимательства" и — на всякий случай — электронный ошейник будущих паспортов, с трехмерной фотографией и отпечатком роговицы глаза. "Крепкая рука" навела, наконец, "порядок" и теперь плотно сжала мою и твою шеи.
Такая полицейская машина оправдана лишь в одном случае: когда, приняв вызов времени, государство подчиняет себе все силы общества ради резкой структурной модернизации, мобилизует граждан на десяток трудных лет цивилизационного рывка, когда безбрежные свободы частной жизни приносятся в жертву интересам выживания нации. Но всё, что происходит сейчас, свидетельствует об обратном: власть закручивает гайки, чтобы обеспечить бесперебойную перекачку богатств России в сверхприбыль двух десятков людей на фоне нарастающего социального протеста вымирающего населения, которому уготованы лишь новые "реформы смерти".
Не удивительно, что патриоты говорят: "К черту такую полицейщину!" Не удивительно и то, что закрученные гайки оказались прежде всего "гайками" патриотов-государственников и русских националистов. Ведь именно патриотическая оппозиция — а вовсе не "шизо-демократы", которых кинули их вчерашние сотрапезники на пире "победителей СССР" — готовы предложить России кардинально иной путь развития вместо нынешней "диктатуры бабла". И, видя творящийся вокруг беспредел, патриоты-государственники все чаще вспоминают свои исторические корни, своих духовных отцов, сражавшихся на баррикадами под лозунгами "Свобода! Равенство! Братство!". А русские националисты примыкают к ним, поскольку видят, что авторитарные рычаги воздействия, насаждаемые компрадорской властью, работают ради кого угодно, но только не коренного населения России. Патриоты и националисты обречены сегодня сообща выступать протии произвола либеральной власти, отстаивая попранные свободы гибнущей нации.
Кто вынужден защищать в России такую либеральную догму, как независимость системы правосудия? Прежде всего, патриоты и националисты, которых власть все сильнее обвиняют в "нелояльности" и "фашизме".
Кто сегодня жизненно заинтересован в свободе СМИ? Конечно же, те, кто все эти годы был лишен доступа к "четвертой власти", — патриоты и националисты.
Кто готов жертвовать жизнью ради свободы совести, в условиях, когда традиционные ценности бросаются под нож "европейских идеалов" общечеловеков и цунарефов? Патриоты и националисты.
Кто ратует за свободу собраний и объединений? Конечно же, левые патриоты и русские националисты: одних власть бросает в каталажки за "незаконные пикеты", а других метят "нацистами" за право свободно пройти маршем по улицам родного города.
Кто борется против "новой однопартийной системы", которая душит любые внесистемные организационные ростки?
Кто бьется с активно проталкиваемой системой тотального электронного слежения и биометрического контроля, как раньше бились против ИНН?
Кто презирает "шпика" в своих рядах, кто вынужден сегодня прибегать к конспиративной практике столетней давности, кто ведет полуподпольный образ жизни, опасаясь бесконечных провокаций со стороны власти?
Кто, наконец, все эти годы пытался отстаивать независимость своей милой Родины, обреченной на колонизацию со стороны хоть НАТО, хоть нелегальных мигрантов? Кто знает истинную ценность слова "свобода", означающего прежде всего свободу всей нации в ее историческом развитии? "Яблочник", СПС-овец, либерал-космополит? Нет и нет. Отчаянный клич "Свободу!!!" — это вневременный лозунг патриота своей страны, который становится свободен тогда, когда не боится идти на смерть. Не правда ли?