СЧАСТЬЕ НЕСЧАСТНОГО ЧЕЛОВЕКА

| | | | |
Владимир Бондаренко
СЧАСТЬЕ НЕСЧАСТНОГО ЧЕЛОВЕКА
О «Грибном царе» Юрия Полякова
Всё могло так и быть. А вернее, обычно всё так и бывает. Заказывает бизнесмен своего конкурента, а по необходимости и свою бывшую жену (к несчастью, в это время в квартире находится и их дочка), и милиция находит три трупа. Так как делом занимался высокий профессионал, следов нет, и тем более подозревать удачливого бизнесмена в убийстве своей дочки никто не будет. Пусть молча страдает сам, если нынешний бизнесмен способен на страдания.
"И тогда он вдруг понял то, что прежде совершенно выпадало из его сознания: в квартире, когда пришли люди Алипасова, была и Алёнка. Она же звонила, что заедет! И дочь стала свидетелем. Таким свидетелем, которых живыми не оставляют никогда! И она тоже теперь лежит там…
А Светка щекочет стебельком ползающего на карачках шофёра! Вот и всё! И больше ничего!.."
Вот так бы и закончить роман Юрия Полякова "Грибной царь". Впрочем, и в романе "Замыслил я побег" последнюю точку можно было поставить, когда руки висевшего на высоте многоэтажного дома героя разжались бы и тело шлёпнулось об асфальт. Тоже была бы правда…
Но это был бы другой писатель, не Юрий Поляков. Он и злодеев своих не убивает в традициях старого доброго романа, и героев своих бережет. У него уж точно, и Чапай доплыл бы до другого берега Урала. Да и заголовок "Грибной царь" тогда бы не годился. Грибному царю не нашлось бы работы.
Жёсткий сатирик, блестящий наблюдатель жизни, мастер лепки характеров, но — уходящий от трагичности жизни или в открытый финал, или в добрую сказку про Грибного царя, или в фарсовую концовку.
Наверное, за эту доброту и сентиментальность, скрываемую за едкой сатирой, его и любит читатель. Какую бы жёсткую правду наших дней, узнаваемую в деталях и во всех подробностях, ни сообщал Юрий Поляков, о чём бы ни писал, какие бы запретные темы ни открывал впервые автор, что в советское, что в постсоветское время, мы всегда найдём в его книгах путь к свету, надежда на лучшее остаётся с читателем. Сравните "Сто дней до приказа" со "Стройбатом" Каледина , сравните "ЧП районного масштаба" с "Иванькиадой" Войновича: там полная безнадёга, определяемая сплошными подонками и мерзавцами, здесь у любого героя есть шанс на спасение. Юрий Поляков, ироничный и насмешливый, протестующий и разгребающий всю нынешнюю грязь жизни, по-прежнему верит в человека. Значит, можно выжить и сегодня?!
Хотя всё уже в романе "Грибной царь" с психологической достоверностью, с бытовыми приметами, с ужасающей откровенностью описано, и выхода героям ждать неоткуда: "Ну, конечно, конечно, конечно — весь этот кошмар устроил Алипанов! Только он, и больше никто! Он с самого начала выжидал, кто победит в борьбе за "Фили", а потом подстроил эту слежку и убедил Свирельникова в том, что Весёлкин с Тоней его заказали и от них надо избавиться. Как умело он подвёл к этому! Зачем? Господи, да ради денег! Ведь он даже гонорар за работу не оговорил! Взял для отвода глаз смешной аванс. И теперь Свирельников будет платить ему всю жизнь. Всю жизнь! Считай, у хитрого мента теперь самый большой, самый контрольный-расконтрольный пакет акций "Сантехуюта"! А что осталось у него? Мёртвая Алёнка, мёртвая Тоня и живая Светка с неизвестно чьим головастиком в брюхе!.."
Это уже второй классический финал романа, когда разгадка всего детективного сюжета раскрывается в последнем абзаце. Тем более, скорее всего, судя по тексту романа, и по логике развития реалистических характеров (когда, минуя волю автора, герои и героини женятся, разводятся, бросаются под поезд, стреляются или стреляют сами), так оно и было. И я волен в своём читательском воображении остановиться на этих трагических страницах романа "Грибной царь". Но, зная хорошо и характер, и направленность таланта Юрия Полякова, понимал, что автор найдет другой, более добрый финал.
Михаил Свирельников, крутой бизнесмен, втянутый в бесчисленные разборки со своими бывшими друзьями, уезжает подальше от кровавого финала в грибные леса со своей юной возлюбленной, сокурсницей дочки, уже забеременевшей не совсем ясно от кого, но возложившей всю трогательную ответственность за будущего детёныша на денежного дядечку. Давший добро на массовое убийство, по сути заказавший киллерам свою же собственную семью, Свирельников в терзаниях и мучениях уходит в лесные дебри, там находит Грибного царя, исполняющего по старинным деревенским поверьям все желания. Происходит доброе чудо, звонит давно уже молчащий мобильник, опекающий его бывший мент, нынешний то ли охранник, то ли киллер Алипанов объясняет, что за героем следил из ревности юный шалопай, бывший дружок и его дочки, и его Светки, которому люди Алипанова накостыляли, но никого убивать не стали, не было повода. Не маньяки же работают, а добротные профессионалы, зачем им без повода убивать людей? А рухнувший на четвереньки Михаил Свирельников всё полз и полз к своему самому настоящему Грибному царю.
"Высоко в небе метались, совершая удивительные зигзаги, птицы, похожие отсюда, с земли, на крошечных мошек. Он долго с завистью следил за их горним полетом, пока не сообразил, что на самом деле это и есть какие-то мухи, крутящиеся всего в метре от его лица. А сообразив, из последних сил улыбнулся такому вот — философическому обману зрения. Потом Михаил Дмитриевич с трудом повернул голову и, благодарно посмотрев на своего спасителя, нежно погладил его холодную и влажную, словно кожа морского животного, шляпку: "Спасибо!"…
От этого лёгкого прикосновения Грибной царь дрогнул, накренился и распался, превратившись в отвратительную кучу слизи, кишащую большими жёлтыми червями…"
А каким ещё в жизни может оказаться огромный переросший перезрелый гриб?
И был ли это мифический Грибной царь, если всё и так закончилось благополучно? Придётся, конечно, нашему бизнесмену еще повоевать со своей бывшей женой, может, и отдать ей с её новым сожителем, бывшим армейским дружком всё того же Свирельникова, половину своей фирмы, но опять же всё рано или поздно дочке достанется. Чего жалеть?
Юрий Поляков, о чём бы он ни писал, о водолазах или журналистах, бизнесменах или бомжах, депутатах или уголовниках, с неизбежностью выходит на проблемы выживания современного мужчины, вживания советского человека в новое дикое рыночное общество. Не случайно его назвал Сергей Михалков "последним советским писателем". Так и есть. Добавлю только, что это еще и чисто мужской писатель, которого очень любят читать женщины, ибо из его романов и повестей они узнают правду о своих мужьях.
От прошлого не уйти, да и не хочет никуда уходить от своего прошлого и прошлого своих сверстников Юрий Поляков. Кто сегодня лучше него разберётся в судьбах этого поколения, рождённого в пятидесятые послевоенные годы. Когда-то самого счастливого и безмятежного, благополучного поколения, ныне приходящего к власти в стране? Они все сегодня несчастны, ибо все закончили одну жизнь и начали жить по-другому, все как бы стали живыми покойниками, были советскими завлабами, докторами наук, инженерами, врачами, учителями, преуспевающими писателями, уличными торговцами, и вдруг их первая жизнь умерла, все погрузились на дно вместе с новой Атлантидой — Советским Союзом, многие и не выплыли, но кто выплыл и достиг берега, что ему было делать в этом невиданном и незнакомом мире?
Бандит из нашумевшего фильма "Бумер" отвечает на упрёки в свой адрес: "Не мы такие, жизнь такая". Пусть у Юрия Полякова не встретишь подобных отморозков , стреляющих налево и направо до тех пор, пока самих не перестреляют. Но суть остаётся прежней: не мы такие, жизнь такая. И если ты в нынешнее время выжил — значит, где-то уже совершил подлость, промолчал, отошел в сторону, кого-то потеснил, мимо кого-то равнодушно прошел мимо. При всей своей доброте Юрий Поляков предъявляет вполне справедливые обвинения и себе, и своим сверстникам, и всему обществу, тихо выживающему в столь безобразное время. Все мы виноваты, безвинных нет.
Я был на премьере новой его пьесы "Хомо эректус" в театре Сатиры, поставленной талантливым режиссером Андреем Житинкиным, одним из лидеров современного театра. Житинкин удивлён молчанием прессы, хотя на спектакли с трудом можно достать билеты, и на более тихие его премьеры приходило куда больше театральной критики, все газеты старались отреагировать. А такой успешный и творчески, и коммерчески спектакль как по чьему-то приказу обходят молчанием. Видно, по-прежнему "нам нужны такие Гоголи, чтобы нас не трогали…"
Сатирический взгляд на общество новых русских, на проказы новой буржуазии. По-моему , такой современной и злободневной премьеры в театре Сатиры не было со времен Николая Эрдмана . Галерея современных сатирических героев: продажный депутат, продажный журналист, студентка-проститутка, отсутствующий наркоман, и вновь преуспевающий бизнесмен Кошельков со своей женой Машей.
Юрий Поляков, мастер сюжета, запросто переделывающий своих героев из носителей зла в носителей добра и наоборот, мастер социального гротеска и в этой пьесе , как в романе "Грибной царь" , показал все слои нашего общества; и в центр пьесы поставил всё того же одинокого мужчину, сколачивающего своё счастье на несчастье не только других людей, но и на несчастье самого себя. Автор всегда всевластен над своими героями. И он старается не доводить их до трагедии, посмеиваясь над всеми, с добродушной улыбкой, но даёт моменты счастья каждому из несчастных героев .
Юрий Поляков, будучи реалистом и социальным психологом, не верит в счастье нынешнего неустроенного разлагающегося общества. Но отводит личную трагедию от каждого из своих героев. Этот в каком-то смысле драматургический вариант романа "Грибной царь" лишний раз свидетельствует о некровожадности писательского дарования автора. Всё видит, всё знает, всё понимает, и каждому оставляет надежду на спасение.
Лёгкое перо, занимательное чтение, круто раскрученный сюжет, романы превращений с тонким плутовским авантюрным уклоном, соединение серьезности замысла с живым разговорным языком — это всё с неизбежностью делает Юрия Полякова автором бестселлеров и увлекательных пьес. Его книги с неизбежностью занимают первые строчки в рейтинге раскупаемости, что в советское время, что в нынешний период. Его пьесы обречены на аншлаговые спектакли.
Его любят сравнивать с Сергеем Довлатовым, схожий ироничный подход ко всему, насмешка над всеми своими героями. Но у Довлатова нет такой социальной сатиры, нет протестности. И нет такого добродушия. Больше цинизма и издёвки. Даже над собой. Я скорее бы сравнил Юрия Полякова с Михаилом Зощенко, который и смеялся и любил своих героев одновременно, и давал нам социальный срез общества. Как наши тридцатые годы мы узнаем более точно не по политическим плакатам и публицистическим романам Эренбурга или Катаева, а по зощенковским живым героям, взятым из повседневности, так и эпоху перестройки , уверен, будут изучать по поляковским книгам, и будет понятно, почему всё же выжила Россия, в чем-то и изменив своим моральным принципам, в чем-то и проиграв, в чем-то и предав свои же интересы. Не самая лучшая из Россий — скажу я вам, но иного времени у нас нет, и иной России у нас нет. Можно ностальгировать по советскому времени, можно мечтательно вспоминать об эпохе Александра Третьего или Петра Великого, но жить нам приходится сегодня в окружении таких, как Михаил Свирельников, глава "Сантехуюта", и его друзей и недругов. Наверное, от читателей книги в немалой степени зависит и то, найдут ли такие герои своих Грибных царей, или же киллеры исправно будут и дальше уменьшать население России.
Насколько я знаю, после романа "Замыслил я побег" и повести "Возвращение блудного мужа" Юрий Поляков хотел было написать то ли рассказ, то ли повесть совсем на другую тему. О том, как встретились два бывших офицера из нашей разрушенной армии, решили организовать общий бизнес, и что у них из этого вышло. Триллер наподобие пронинского лучшего романа "Брызги шампанского", где компания друзей, занявшись бизнесом, со временем перестреляла друг друга. Но увлечённый совсем другой тематикой, скорее исследованием семьи в современном обществе, чем гангстеризацией самого общества, Юрий Поляков очень быстро ушёл с детективной тропы в привычный для себя семейный роман, в изучение характера выживающего посреди нынешнего развала современного мужчины, в психологию своего героя , его отношения с окружающим миром, вернулся на круги своя, тем самым и завершив по времени свою трилогию о разваливающейся семье в разваливающемся обществе. Увы, он жалеет людей в своих романах и пьесах, облагораживая даже совсем отрицательных героев, но он редко жалеет семью. Тут он не врач, а сама боль. По его мнению, в обществе с разрушенными устоями не может быть крепкой семьи. Даже сильный герой не способен удержать её от распада. И детективный сюжет уходит в романе на второй план. Может быть, поэтому и ожидаемая кровь не пролилась. Не за что оказалось убивать. Какие деньги могут принести счастье одинокому и никому не нужному мужчине? Получил от своей юной подружки Светки в подарок предсвадебный половую заразу , называемую хламидиоз, и что его ждёт дальше? Расчётливая тёща с непонятно чьим ребенком? Лёгкие измены новой юной жены и угрюмое одиночество? Может быть, для общества этот диагноз даже пострашнее сюжета о нанятых киллерах?
Как пишет Юрий Поляков: "Когда написал "Замыслил я побег", был убежден, что тему мужской судьбы на сломе эпох я для себя закрыл. Я сам этот слом переживал тяжело, в том числе в материальном смысле — как и многие писатели, я обнаружил, что книги перестали кормить. Отсюда и попытка разобраться — что же произошло с людьми, с семьей, во время этой малокровной революции. Потом начинаю писать "Возвращение блудного мужа" и с удивлением обнаруживаю, что опять вылезаю на ту же тему, что повесть примыкает к "Замыслил я побег". Я их связал какими-то второстепенными героями, и решил — вот уж точно всё… "Грибной царь" был абсолютно о другом… о двух друзьях, которые вместе служили офицерами, потом вместе пошли в бизнес, и как всё кончилось кошмаром… Я увидел, что вылезаю на ту же тему. И понял — почему. Роман "Замыслил я побег" — о человеке, которого время раздавило, он ему проиграл полностью. Но ведь были же и совершенно другие судьбы. "Грибной царь" — история человека, который сумел это время победить, смог реализоваться. А дальше возникает вопрос — какой ценой, чем он расплатился за успех… Тот роман был — что произошло с человеком, которого переехало время, а этот роман — чем же расплачивается советский человек, которому удалось стать постсоветским…"
Расплата ужасная. Если Юрий Поляков прав, и подобные кошмары преследуют по жизни всех нынешних хозяев жизни, то из них со временем улетучивается почти всё человеческое. Отменилось одно убийство, но с неизбежностью со временем последует другое, третье. С неизбежностью придется ломать судьбы людей, даже самых близких тебе. "Не мы такие, жизнь такая".
Пожалуй, кроме Александра Проханова с его остро политическими романами, никто так дотошно не исследует в художественной форме переход человека из одного состояния в другое, из советского в рыночное. Юрий Поляков, в отличие от Проханова, более традиционен и по форме и по содержанию, и потому больше интересуется не состоянием общества, а состоянием человека, конкретно — мужчины в этом обществе. Выживет ли, сломается ли, запьет ли, погибнет, выживет, какой ценой?
Мужчина на переломе — возраста, времени, пространства, моральных ценностей, материального достатка. Всё взято в самый неясный период. Как Григорий Мелехов в финале "Тихого Дона", бредущий незнамо куда.
С той страстью, с которой юный Юрий Поляков живописал недостатки советского режима в повестях "Сто дней до приказа", "ЧП районного масштаба", теперь он живописует все "прелести" нынешнего режима. Но нет того юного задора в его героях, которые готовы были смело устранять все недостатки советского времени. Усталые герои перестройки уныло и цинично устраиваются, кто как может в нынешнюю действительность.
Александр Проханов в своей прозе описывает изначальных противников перестройки, показывает трагедию советских государственников, героев баррикад 1993 года. Юрий Поляков берет , как правило, героями книг бывших борцов с ненавистной им советской властью, героев баррикад 1991 года и с сатирическим блеском демонстрирует их катастрофу. За что боролись, над чем смеялись?
По сути, "Грибной царь" — это не только семейная, не только мужская, но и социальная драма всех героев перестройки. "Размышляя о жизни, Михаил Дмитриевич как-то пришел к выводу, что социализм от капитализма отличается только количеством дефицита. При социализме дефицита до хрена: икра, автомобили, книги, квартиры, водка, обувь… При капитализме только один — деньги. Зато их отсутствие превращает в дефицит абсолютно всё, поэтому социализм всё-таки гуманнее…" Откровения усталого бывшего перестройщика.
Вот почему Юрия Полякова и любят читать все те, кто когда-то в конце восьмидесятых аплодировал Горбачеву, кто в августе 1991 года радовался победе демократии и справедливости. И кто честно признаёт сегодня свой обман и своё поражение. От опустившихся бомжей из бывших инженеров и конструкторов до изношенных капитанов малого и среднего бизнеса, давно уже готовых обменять все свои малые и средние купоны на стабильную жизнь советского времени.
Вот почему о нём не любят писать ни левые, ни правые критики. Левые не прощают ему и ранних разоблачительных повестей о надоевших всем недостатках времён застоя, и нынешнего якшания с властью, членства в президентских советах. Хотя почему-то другим подобное членство проходит бесследно для репутации. Правые не прощают разоблачений олигархического режима, прямой насмешки над собой, не прощают разочарования в идеалах первых перестроечных лет, не прощают даже признания в собственной виновности автора. Наши либеральные интеллигенты никогда ни в чём не виноваты. Всегда ответственность за собственные провалы охотно сваливают на других. И больше всего на народ, который их не понял.
Юрий Поляков, сам вышедший из рядовых слоёв этого народа, рабоче-крестьянских кровей, никогда не признаёт вину народа. Народ живёт и переносит все идиотства и властей, и интеллигенции, и чиновничества. Народ, скорее всего, смотрит на нашу жизнь глазами, близкими автору, с насмешкой и иронией, с недоверием и усталостью, даже с отчаянием, но без злобы и кромешной ненависти. Как в финале романа народ, отказавшись от пулемётов, находит своего грибного царя. И если жива Россия, значит, не такой уж и сказочный Грибной царь. Даёт ещё русскому мужику надежду на будущую жизнь?! И как нам в нашем большом общественном несчастье необходимы эти моменты личного счастья?!