ЖИЛИ-БЫЛИ

| | | | |
Анна Серафимова
ЖИЛИ-БЫЛИ

Устроив Галку на весьма денежную и непыльную работенку, мать оказала ей медвежью услугу и обрекла на одиночество. Добровольное притом. Вот кто бы знал, как бы догадался? Казалось бы, и невеста завидная, и женихов кругом — пруд пруди. А она — никак, ни в какую! По причине глубокого разочарования в этих самых мужиках-женихах. Галка считает, что все они — ... Здесь слова и эпитеты позабористее тех, о которых вы подумали. Еще бы: Галка вкладывает в них всю свою исстрадавшуюся женскую душу. И алкаши, драчуны, сквернословы, крупно-рогатые — подается не как оскорбление, а как простая констатация. В качестве оскорблений в ее устах фигурируют не такие деликатные слова, какие я привела. Мол, мужики только и делают, что пьют до свинского состояния, потом пристают к бабам, затем бьют друг другу (и подвернувшимся подружкам ) морды. Верить им нельзя вообще: наговорят с три короба и обещаний, и комплиментов, а потом не то, что ничего не исполнят, но и наоскорбляют так, что по гроб этих грубостей не забудешь. Галке всё прекрасно известно — эта подлая мужская суть, которая обычно бывает прикрыта завесами приличия. Но ее, обнаженную, истинную, она знает, как никто, хорошо, поэтому замуж ни за что не пойдет. Для нее замужество означает: пустить в дом обманщика, говорящего, что он на работе, в то время как пьянствует с собутыльниками; укрывателя зарплаты, которую пропивает; изменщика, таскающегося с опустившимися бабами по злачным местам; грязное животное, козла, который пока дойдет до дома, не раз упадет и еще кое-что. Одним словом — ужас. И идти на всё это добровольно? Нет уж, поищите другую дурочку, Галке и одной хорошо. Если возникает потребность, без труда находит временное утешение.
Столь нелестные представления о сильной половине у Галки сложились не по чьему-то злому наущению, а исключительно на собственном рабочем месте: мать, торговка пивом, воспитывавшая дочь без сбежавшего мужа, устроила ее сразу после окончания школы на эту же работу, в пивную-золотое дно. Сейчас тогдашняя юная продавщица — не молодка. Но взглядов не изменила, а лишь укрепила их: контингент-то не уменьшается.
Говорю ей: "Галка, ну а если бы ты работала в мужском общественном туалете? Какое ты бы тогда имела представление о мужчинах, если бы исходила из этого личного, прямо признаем, ограниченного опыта? Мол, это те, кто…? Нельзя же распространять свой личный, в данном случае, очень узкий и своеобразный опыт, на все и вся". Мои доводы практически не действуют — вера исключительно собственным впечатлениям. Опора лишь на такие примеры, которые в качестве примера никому и не приведешь.
Не вчера заметила: именно исходя из своего, часто такого же вот специфического и ограниченного опыта, судят, а потом и рядят о стране, народе российские реформаторы. Я поначалу изумлялась, когда они живописали и ориентировались в своей разрушительной под видом преобразующей деятельности на каких-то исключительно пьяниц, самодуров, пакостников. Дескать, все так плохи, всё так плохо, что остается одно — разрушить к чертям! Думала: да где же они всё это видели, еще и в таком количестве? Я, в своей жизни общавшаяся с разными людьми из разных уголков страны, из разных социальных групп, разного уровня образования, нередко и вообще без такового, не встречалась с подобными кошмарами. Конечно, были случаи, свидетельствующие, что люди— не ангелы. Но того, в чем обвиняли нас всех, как советский народ, демократы, призывавшие нас, империю зла, громить нещадно, не встречала. Уж думала даже: да ту ли страну они описывают? Не о разных ли государствах речь: где живу я и где мыкают горе они?
И поняла, что эти нездоровые господа с явно больной психикой и не могли быть нормальными уравновешенными людьми, поскольку круг общения у них был именно таков, каким они описывают все наше общество. По себе и ближнему своему и судят. Конечно, есть среди них явные умышленные лжесвидетели, которые клевещут, отдавая себе отчет в том, что совершают страшное с точки зрения православного человека грех — лжесвидетельство. Но немало и тех, кто является "дитем подземелья", где и нравы соответствующие. Причем, функцию подземелья-подполья, где взрастали борцы с собственным народом (вернее, с нашим народом), в советские времена как правило выполняли лучшие апартаменты в лучших районах городов и весей нашей необъятной страны. Именно демократы на своих кухнях-подпольях пьянствовали, занимались блудом, свальным грехом, обманывали всех и вся и друг друга, доносили на всякого, угодничали, тунеядствовали, что сейчас изображают и тиражируют как массовое явление, образ жизни нашего народа. При этом, выбираясь из своих логов, вынуждены были играть роль добропорядочных членов общества. Это не могло не сказываться на психике, не могло не ломать ее. Дети этих детей Арбата росли в кошмарной обстановке двуличья, мерзости и не могли попросту стать нормальными людьми, представление о мире у них сложилось под влиянием ущербных персонажей среды их обитания. Сейчас, когда смотришь создаваемые ими творения больных людей с кухонным кругозором о нездоровых людях, понимаешь, что они тиражируют, копируют самих себя, вытаскивают на свет божий кастрюльных персонажей с их нравами, привычками, представлениями.
Зачастую человек, осознающий свою ущербность, не желает пребывать неполноценным в одиночестве или меньшинстве и предпринимает попытки "обратить в свою веру", уподобить себе как можно большее число окружающих. Быть "как все нормальные люди" у него не получается, "так пусть все будут, как я", — решает моральный урод и усиленно-мстительно плодит армию себе подобных, что мы имеем несчастье наблюдать, почти лишенные возможности сопротивляться и ограждать от этого уродства здоровую психику подрастающего поколения. Какими они вырастут под тотальным влиянием ущербных кухонцев? Ответ ясен. Но устраивает ли он нас?