АПОСТРОФ

| | | | |
Макс Нитченко
АПОСТРОФ

Путин.doc. Девять революционных пьес. KOLONNA Publications, 2005. — 384 с.
Книга, похожая на перочинный нож со множеством лезвий. Верно, что новые драматургические поколения вызревают в эпоху социальных разломов. Верно и то, что "Новая драма" вызывает политический страх — страх "цветных" революций (в широком спектре от инфракрасного до ультраоранжевого), семена которых развеяны в авангардной драматургии.
Между серединой 80-х и серединой 90-х мы имеем потерянное драматургическое поколение — констатирует в предисловии к книге Павел Руднев. Это обнуление оказалось столь сокрушительным, что потом еще десять лет сомневались, что жанр действительно существует, что началось восстановление. Больше не сомневаются, а удивляются той логичной агрессии, с помощью которой "Новая драма" пытается утвердиться в косном патриархальном мире театра.
Политическое резюме книги — проблема России в том, что, становясь поборником идеи, человек не перестает быть самим собой, то есть существом, полностью зависящим от своих личных качеств. Как писал М.Джилас, "истории известно множество случаев, когда политики теряли чувство меры, когда на карту ставились их личные амбиции; и, напротив, крайне редки случаи, когда тот или иной политик действовал бы лишь в соответствии с потребностями идеи".
Название сборника оправдывают три пьесы. Первая — "Путин.doc" драматурга из Саранска Виктора Тетерина, известного также своими пьесами "Нелегал" и "НБП", — повествует о двух чиновниках, соревнующихся в выражении любви к Президенту. В кульминационный момент, когда кажется, что зазвучит сирена скорой психиатрической помощи, "героев" приводят в Дом Правительства и усаживают за министерский стол. Модуль попадания в зрительские (читательские) ожидания — нулевой.
В пьесе Андрея Мальгина, автора бестселлера "Советник президента", "Присядкин на том свете" происходит перерождение бывшего правозащитника в "достой- ного" члена президентской компании, состоящей сплошь из мертвяков и зомби.
Пародия "Кабинет министров" Андрея Левкина занимает полторы страницы. Министры, как легко догадаться, бессмысленно перемещаются на сцене и играют в карты. В жизни, к сожалению, они не ограничиваются столь безобидным времяпрепровождением.
Но если уж говорить о драматургических и литературных достоинствах, то первое и второе место следует разделить между пьесой кемеровца Сергея Решетникова "Часовой" и фантасмагорией Владимира Забалуева и Алексея Зензинова "Смог".
Роберт Шекли как-то сказал: "Возможности медицины не ограничены, ограничены возможности пациентов". Это с таким трудом давшееся России понимание могло бы сойти за эпиграф к пьесе Решетникова. Два парня из глубинки — Глеб и Мартин — проходят службу в армии и вновь встречаются в студенческом общежитии. Вернувшегося из Чечни Глеба, в подпитии только и умеющего, что рассказывать, как устанавливать растяжки, ждет скорая смерть, Мартина — метания в замкнутом круге безысходности. Жуткая и одновременно эротичная пьеса, не без любовных злоключений героя, в промежутках между гулянками строчащем для Ельцина проект новой конституции.
"Смог", как все произведения Владимира Забалуева и Алексей Зензинова, интересен в первую очередь оригинальностью замысла и исполнения. Американский астронавт скучает на МКС, поджидая русского коллегу.
Третье место, как мне кажется, заслуживает пьеса молодых уральцев Анны Кармановой и Артема Северского, пишущих под коллективным псевдонимом Дмитрий Истранин. "Мы, вы, они" — трогательная история о разборках на национальной почве в обычной российской школе в духе "Американской истории X".
Жаль, что хорошие книги могут уберечь только от плохих книг, а хорошие пьесы соответственно только от плохих пьес. Очень жаль. Зато приятно, что у нас есть новая драматургия, а скоро будет и новый театр.