ЖИЛИ-БЫЛИ

| | | | |
Анна Серафимова
ЖИЛИ-БЫЛИ

Сбежала татьяна от собственника. Точнее, от его эффективности. Сверхэффективным оказался. И это должно бы по идее и демократической мысли, радовать. Особенно Татьяну. Поскольку на памяти знающих ее людей, в том числе страдающих прогрессирующим склерозом, ее горячие ратования за эффективного собственника. Благодаря Татьяне даже люди, далекие от темы "Словообразование", узнали все формы и производные от слов "собственник" и "эффективный", а также склонение существительного "собственник" и прилагательного "эффективный". "Эффективность собственнику", "собственник эффективен", "эффект от собственности" — вот далеко не полный перечень не просто словосочетаний, но мыслей, развиваемых Татьяной в недавние времена, когда мы, сиволапые, еще только ушами хлопали да за ними чесали: "Отдать? В собственность? Чужому дяде общее? А где гарантии и доказательство того, что сумеет лучше государства распорядиться, что не хуже будет?" А Татьяна вам: "Эффективный собственник, собственник эффективен". И т.д.
Сбежала, фигурально выражаясь. Поскольку в буквальном смысле бегать у нее не получается из-за подорванного здоровья. Эффективным собственником.
Раньше Татьяна работала на оборонном предприятии. Конечно, государственном и потому не эффективном. Трудилась технологом с зарплатой так себе: около двухсот рублей. Приходила к восьми, заканчивала в пять. В обед успевала в магазин забежать. Подрабатывала помощью в выполнении студенческих курсовых работ, что делала на рабочем месте. Т.е. государство использовало ее потенциал совсем не эффективно: почти полдня она била баклуши, а ведь могла бы выполнять свою работу и своей помощницы, получавшей 150 рублей. Зачем ту держать? Платили бы Татьяне 400 рублей — она бы одна запросто справилась. Частный собственник именно так бы и сделал.
Когда миролюбие шеварднадзе—козыревых захлестнуло через край и нашу оборонку шмякнули об пол зала ассамблеи ООН, предприятие растащили по кускам эффективные собственники, прихода которых Татьяна так жаждала и ко встрече с которыми была готова. Производство, на котором была занята она, востребовано во все, в том числе мирные, времена, и оно, просто со сменившимся собственником (на эффективного), продолжило работу. Модернизировавшись. Как без этого?!
Модернизация заключалась в том, что уволили Татьянину помощницу. Собственник сразу проявил свою эффективность: решил, что она и без помощницы управится. Разумеется! Татьяна на такую рокировку даже вроде как намекала. Но хозяин в таких делах и сам дюже догадлив. Одно слово — эффективный собственник!
Зарплату уволенной помощницы Татьяна совершенно справедливо намеревалась получать, совмещая две трудовые повинности. Но работы добавилось, а денег — нет.
Эффективность собственника сим не ограничилась: он в свободное от работы время заставил Татьяну за ее же деньги закончить бухгалтерские курсы (эти траты назывались вложениями в повышение квалификации, что повышало рыночный рейтинг соискательницы бухгалтерского места), и она стала выполнять и работу бухгалтера на своем небольшом, но сложном для счетовода предприятии. Тем более, в большой степени эффективность производства собственник видел в уходе от налогов. Вся ответственность за такую эффективность лежала на Татьяне. Бухгалтер тоже получал бы рублей 120. Татьяна в его качестве не получала ничего. Денежные отношения менялись, зарплаты скакали, и вроде бы как не разобраться. Но не случайно Татьяна стала бухгалтером: она вдруг увидела, что выполняя работу за троих, получает около пятидесяти долларов. В то время как в качестве только технолога у неэффективного государства получала около 250 долларов.
В жизнь активно внедрялся компьютер, эффективный собственник не стал его чураться, приобрел. Татьяна вздохнула, надеясь на облегчение. Оно пришло. Но вслед за ним явилась собственнику еще одна эффективная идея: рассчитать кладовщика, работавшего неполный день, и его обязанности возложить на Татьяну. Возлегли эти обязанности вместе с работой грузчика, что позволило в короткий срок заработать грыжу межпозвонковых дисков.
Приходить приходилось к восьми, заканчивать в девять, по необходимости работать и в выходные. Без всякого вознаграждения за дополнительную работу. Об отпуске, больничных своих и с ребенком нельзя было даже и заикаться: тогда предприятие бы остановилось. А кто станет возмещать ущерб? Собственник чувствует себя владельцем всего на предприятии. В том числе Татьяны. Она — его собственность, эффективность которой, отдачу ему он повысил в сравнении с дореформенными временами в несколько раз, а отдачу зарплаты от себя уменьшил в еще большее количество раз. И пусть покроется волосами лживый язык у того, кто посмеет утверждать, что такой собственник — не эффективен!
Татьяна мечтала уйти. Но неэффективных государственных предприятий в городе почти не осталось, а у других собственников вакансии были не менее привлекательны: собственник он и в Африке собственник. А уж такой эффективный, как наш российский... К тому же его эффективность позволила сократить огромное количество рабочих мест, поскольку один трудяга у него вкалывал за пятерых, не получая и за одного.
По великой протекции еще недавно слагавшая оды эффективному собственнику и склонявшая его (в хорошем смысле) на всех углах Татьяна устроилась гардеробщицей в государственный департамент, за полставки там же моет полы (за отдельную государственную плату), почти сразу после заступания на государственную службу по приемке-выдаче пальто ушла на длительный больничный с гипертонией, полученной у эффективного собственника. Выздоровев, уходит к восьми, заканчивает в четыре. На рабочем месте имеет возможность вязать, читать, учить с дочкой, околачивающейся после школы возле нее, уроки. Опять склоняет на всех углах собственника с его эффективностью. Но уже в другом смысле. А чем та плоха, казалось бы?