ТАК!

| | | | |
Андрей Смирнов
ТАК!
Прошедшее время с момента выхода последней полосы ознаменовалось несколькими важными релизами — "Аквариум" с очередным возвратом в акустику, новые "Земфира", "ДДТ", "Мумий Тролль". Однако самым громким событием весны стала загадочная встреча заместителя главы президентской администрации Владислава Суркова с некоторыми ведущими отечественными музыкантами.
Сурков — этакий записной кремлевский декадент. Склонен к музыкальному сочинительству (в частности, записал с Вадимом Самойловым альбом под названием "Полуострова"). По слухам, увлекается кокаином. Всеобщий интерес вызвала его встреча с рядом звезд отечественного рока. Неточный список побывавших у Суркова — Борис Гребенщиков, Сергей Шнуров, Вячеслав Бутусов, продюсер "Сплина" Александр Пономарев, продюсер "Чайфа" Дмитрий Гройсман, Земфира, музыканты "Би-2". Масла в огонь подливало напряженное молчание музыкантов и продюсеров. Слухи колебались в диапазоне от записи альбома кавер-версий на "Сурка" Бетховена до своеобразного "пакта о ненападении". Вроде как состоялась "профилактическая" беседа о политике. Обеспокоенный политической ситуацией и имея перед глазами киевский Майдан, где отметились почти все видные украинские музыканты, Кремль якобы решил договориться о нейтралитете ведущих рокеров на случай "революции". Правда, через какое-то время БГ отмел слухи, заявил, что речь шла исключительно о культурных проектах, в частности, о государственной поддержке независимой музыки. Может быть, но, как в анекдоте, "осадок-то остался".
Проблема в том, что продажность наших официальных рокеров, извините, давно никого не удивляет. Выступления на олигархических вечеринках, фанерные концерты, большие гонорары и гастрольные капризы — в лучших традициях презираемой попсы. Рок-истеблишмент давно уже не олицетворяет протест, это абсолютно интегрированное в систему явление. Гребенщикову принадлежит фраза: "Если я, стоя на сцене, скажу: на Зимний! — Зимний возьмут". И это факт. Точнее, был факт, лет пятнадцать-семнадцать назад. Так что участники собрания у Суркова бунтарей на площади собрать не смогут, даже если захотят. Самый боеспособный контингент из всех — агрессивные "розовые" фанатки Земфиры и "Ночных снайперов".
Разумеется, не всем рокерам можно поставить подобный диагноз. В первую очередь, на ум приходят "Алиса" и подошедшая к своему 25-летию "ДДТ".
Юрий Шевчук по-прежнему ведет свою войну. Живет, интересуется, анализирует, размышляет, пусть порой крайне неубедительно и спорно. Ищет и находит своих героев сегодняшнего дня — вроде офицеров-пограничников, спасателей, тех, кто выполняет свой долг, невзирая на идиотов-начальников, нищету и опасности.
В четверти века было многое. Победа в официозном конкурсе с песней "Не стреляй" и война с ГБ и властями после злой "Периферии". Митинговщина времен перестройки и "Прекрасная любовь". "Предчувствие гражданской войны" и всенародная популярность "осеннего периода". Сотрудничество с центральными каналами и долгие отъезды в деревню. "Правда на правду", безнадежная попытка найти третью правду в Октябре-93-го года и авантюрные поездки в Чечню. Программа "Мир номер Ноль" — новое звучание, обращение к электронной музыке. Яростная война против "попсы", апофеоз — драка в "Астории" с охраной Киркорова и хит "Попса-розовая пасть голодного пса", который под управлением Шевчука пропели несколько "как бы рокеров".
"Пропавший без вести" — альбом-диалог, честный разговор о жизни, о людях, о стране, о будущем, настоящем и прошлом. Альбом музыкально целостен, хотя каждая песня имеет свою мелодику, свое настроение.
Жизнь дорожает, выбившись из сил,
Зализывает раны после драки.
А ты на этом полотне светил
Мне подаешь таинственные знаки,
Пропавший без вести, я верю — ты живой,
Вас — миллионы бродят между нами.
Смотрите на могилы с номерами
И на свой путь, очерченный прямой...
Я назову тобой дорогу.
"Пропавший без вести", давший название диску, "не только о тех, кто пропал и продолжает пропадать на нескончаемых войнах и бесконечных улицах, но и о тех, кто пропадает в этой жизни, так и не найдя себе места. Жизнь перемалывает их. Здесь очень важна социальная тема, тема сопереживания с разлитой по России беде и, конечно же, вечный "рок-н-рольный" протест".
"Страна катится в пропасть, а мы хохочем во все горло, лежа в ржавых джакузи, как древние римские граждане, наблюдая гибель империи", — замечает Шевчук.
Завершает альбом программная одиннадцатиминутка "Русский рок", начинающийся строками: "Хоронили русский рок, хоронили". По ходу оказывается, что под роком надо понимать нечто более широкое. "Это похороны духа. Много негодяев, желающих сделать из нашей страны и людей нечто "банановое" и "стадообразное". Борьба продолжается, идет она давно и долго с переменным успехом, но дух машет крыльями над Россией. Пушкин и Достоевский, Пастернак и Толстой, Высоцкий и Башлачев смотрят на нас".
"Мумий Тролль" выпустил в целом неплохую пластинку "Слияние и поглощение". С забавными провокативными текстами, со свежей музычкой. Да и "Вендетта" Земфиры сделана не без блеска, хотя, на мой взгляд, не заслужила тех космических восторгов, которыми окружают шаги Земфиры критики-апологеты. Но потенциал у обоих музыкантов намного выше того, что получается в виде песен и альбомов. Увы.
Надо признать, что "шевчуковское" — сырое, иногда откровенно безвкусное, местами наивное, местами пафосное, говоря его же словами "вульгарное и злое", жизненней и живей, чем выверенный симпотный гламур столпов рокапопса. Лагутенко, похоже, мешает слишком спокойная жизнь. Надо хоть за что-то переживать. Инертность в определенных ситуациях оборачивается очень некрасиво. Можно вспомнить концерт 1 сентября прошлого года в Риге, проходивший во время протестных акций по защите русских школ и умышленно устроенный латвийскими властями для отвлечения внимания. Ссылки на аполитичность в таких ситуациях не проходят.
Сразу после выхода "Икры" Лагутенко надо было хоть на время вступить в НБП. Или совершить нечто подобное. Найти импульсы для творчества вне пространства музыки. (Это, возможно, чувствует Земфира — отсюда ее курьезное поступление на философский факультет МГУ). Пошло бы только на пользу. Все-таки рок в бунгало не производят. Так уж сложилось.