В феврале в отставку был отправлен один из самых известных деятелей российского шоу-бизнеса Михаил Козырев — гендиректор "Ультра продакшн", одного из подразделений концерна "ЛогоВАЗ News Corporation", создатель и генеральный продюсер известной радиостанции "НАШЕ радио" (101.7). На его место пока пришел бывший директор по маркетингу этой станции Михаил Зотов. Михаил Козырев пока остался ведущим хит-парада "Чартова дюжина" и консультантом радио. Но страница так или иначе перевернута.
Официальная версия — уход связан с недовольством западных инвесторов "НАШЕго радио" коммерческими показателями радиостанции. Первый звонок прозвучал в октября прошлого года, когда накрылось модное радио "Ультра", также детище Козырева.
Бурная деятельность Михаила Натановича не раз вызывала живой интерес, в том числе и в нашей газете. В самом деле, его энергии можно было только позавидовать.
Уехавший в Штаты учиться медицине, Козырев вернулся в Россию монстром шоу-бизнеса. В середине девяностых — он уже программный директор радио "Максимум".
В конце девяносто восьмого года в эфир вышло "НАШЕ радио", за короткое время ставшее официальным законодателем мод в области отечественного рок-н-ролла. В конце 2000 года Козырев, вытеснив из эфира симпатичную негромкую радиостанцию "Ностальжи", создал на ее волне радио "Ультра", где стали крутить западную альтернативную музычку.
Козыреву мы обязаны ежегодным рок-фестивалем "НАШЕствие, да и "Максидром" — его идея. Козырев отхватил огромное количество премий типа "Медиа-менеджер года", "Овация", "Триумф". Это Козырев собрал саундтрек под приключения Данилы Багрова в "Брате-2", сделав народными хитами песни, в массе своей никогда не вышедшие бы из формата клубной музыки.
Козырев оказался продвинутым менеджером, успешно паразитируя на настроениях среди меломанов, задавленных валом попсы в теле- и радиоэфирах.
Безапелляционность языка, агрессивная атакующая стилистика: "НАША" музыка, "НАШИ" новости, наличие общего "врага"— "попсы", апология "своих".
По большому счету примерно так должно звучать общедоступное оппозиционное радио. (Собственно, и основная марка навевала воспоминания не о чем-нибудь, а о "Секундах" Невзорове). Но…
"Козырев — кнопка на саксофоне Клинтона!" — так агентство "Дня" лажало некогда ненавистного патриотам гайдаровского министра иностранных дел. Нужно ли пояснять, для какого известного деятеля сей посконный клич куда более органичен? Тема: Миша Козырев как аналог кулинарной глобализации. Русские FM — треки как гамбургеры. "Наши" солидные рекорд-лейблы вливают бабло лишь в архиузкое форматное пространство музыкальной окантовки для рекламных пауз — там и концентрируется качество", — Сергей Гурьев.
"Вся эта компания эксплуатирует идею (русского рока) в коммерческом плане. Естественно, что когда общественно и эстетически значимая вещь исчезает — на ее место встают суррогат или эрзац. Музыка от Михаила Козырева, "НАШЕго радио" и есть подделка под то, что было. Называется так же, воспроизводит какие-то детали, элементы слова, элементы музыки, элементы позиции. Но это только элементы, суть потеряна. Душа мертва, потому что она не сводима к элементам", — Илья Кормильцев.
Так комментировали деятельность Козырева и стратегию "НАШЕго радио" уважаемые люди из рок-сообщества.
"НАШЕ радио" (да и "Ультра") пафосно заявлялось как нестандартный оригинальный проект, по факту таковым являясь лишь для непосвященного человека, аккуратно вписываясь в ужасающее единообразие российского FM-пространства.
"Бизнес в тех сферах, где раньше правила идеология, не уступает ей в своей тоталитарности: что "Русское радио", что "Наше" смешивают музыкальные явления в один большой протертый винегрет, в усредненный звук, помеченный маркой радиостанции… На этом фоне "Русское", "Шансон" выглядят даже честнее — в конце концов они пихают в свою мясорубку русскую поп-музыку, изначально предназначенную для такого фарша",— точно заметил один музыкальный журналист.
Козырев устраивал слушателям промывку мозгов, достойную лучших традиций Агитпропа. Аудитория "НАШЕго" и "Ультра" позиционировалась как "независимые, критически мыслящие молодые люди". По факту — основным потребителем подобной продукции были уставшие менеджеры или же недалекий молодняк, способные только на воспроизводство штампов.
"НАШЕ радио" — та же "Фабрика звезд", кукольный театр Карабаса — Козырева, в котором играли унылые клоны или же допущенные в "рай" старые рокеры, от которых стало нести откровенным жлобством.
В условиях, когда радиостанции существуют в тесной спайке с выпускающими лейблами и фактически диктуют политику выпуска, формат станции — это жёсткая идеология. У молодых музыкантов отбивается умение и желание мыслить нестандартно, ибо, чтобы получить эфир, надо попасть в "формат".
По большому счету ни одной стоящей группы, открытой Козыревым и К, назвать нельзя. "Мультфильмы", "Кукрыниксы", "Земфира", "Пилот", "Звери" — мягко говоря, не убедительны в контексте мировой культуры и убийственно вторичны.
А список не попадавших в формат "НАШЕго радио" — огромен. И в нем не только группы, имеющие ярко выраженную политическую позицию, чуждую Козыреву (взгляды которого недалеко ушли от пещерного либерализма), но и сугубо эстетически выделяющиеся на фоне серости однообразия основной линии. И не в неизбежной "Гражданской обороне" дело. В самом деле, чем не подходила, например, не засвеченная в политической деятельности "Дочь Монро и Кеннеди". И таких примеров десятки и сотни.
Да и остатки былой культуры, проходившие в эфир, аккуратно подстригались. Из "Калинова моста", "Агаты Кристи" выбирались творения попроще, "попозитивнее".
"Вслед за отстроенной вертикалью власти началось построение горизонтали культуры", — грустно заявил Козырев. Очень может быть.
Но создавший формат — от формата и погибнет. Рано или поздно сам попадет в Прокрустово ложе.
