ОТКАЗНИК ОТ «СЛОВА...»

| | | | |
Илья Дмитриев
ОТКАЗНИК ОТ «СЛОВА...»
В далеком 1989 году по мосту через реку Пяндж, чеканя шаг, топал генерал, унося свои ноги из страны, лучшие люди которой понадеялись на наших вождей и хотели построить на месте заповедника средневековья такое же справедливое общество, что у соседей с севера. Прежде чем покинуть негостеприимную горную страну, генерал Громов сделал благородный жест: он объявил, что подобно тому, как старый морской волк покидает тонущее судно последним, так и он уйдет на советскую территорию лишь после того, как к югу от Пянджа не останется ни одного нашего солдата. И на виду у телекамер образцово пересек границу лишь после того, как по мосту прошла последняя колонна бронетехники.
Тогда мало кто в нашей стране знал, что значит английский термин пиар, но это был пиар в чистом виде. И еще была ложь о том, что ничего нашего за рекой не осталось. Там сидели по зинданам у разных полевых командиров три сотни русских ребят, там был оставлен на талибскую жестокую муку Наджибулла — верный союзник красной империи, там остались брошенные базы, гарнизоны, хозяйственные объекты. И война, которую можно было выиграть, если бы во главе великой страны, доживавшей последние годы, не оказался такой трусливый и лживый властитель, если бы во главе 40-й армии не стояли столь послушные его воле генералы…
В душе этого человека жило стремление занять достойное место во власти, ничем не рискуя. Вначале доблестный генерал дал согласие поставить свое имя под знаменитым "Словом к народу". Но после поражения ГКЧП, когда командир Громова маршал Д. Язов оказался в "Матросской тишине", генерал бесстрашно эту свою подпись задним числом отозвал.
Пятнадцать лет спустя Россия жила надеждами. Казалось, на рубеже тысячелетий навсегда уходит в прошлое муторная эпоха Ельцина, ему на смену шел преемник, который собирался единым махом покончить с кавказской смутой. Прекратить воровство, урезать волю удельным князькам. И на земли Подмосковья, казалось, тоже приходит новая эра: вместо поднадоевшего одутловатого чиновника Тяжлова к власти в регионе пришел энергичный генерал со славным боевым прошлым — Борис Громов. Губернаторское кресло досталось ему непросто: он выиграл его у фигуры федерального масштаба — Геннадия Селезнева, превратившегося к тому моменту в послушную марионетку Кремля.
Да вот только благих перемен на землях окрест российской столицы с генеральским приходом не прибавилось, не оправдались тогдашние надежды ни в российском, ни в областном масштабе. Все так же растут все новые особняки на Рублевке, выделяются сильным мира сего огромные угодья в водооохранной зоне на берегах рек и водохранилищ, а в дальних уголках Московской области народ по-прежнему прозябает в лачугах да барачных строениях. Да и коренным обитателям поселков вокруг той же Рублевки приходится не сладко: понастроили там столько бутиков, супер-и гипермаркетов, что даже Лужков позавидовал. А уровень цен под стать новым обителям. Местным старичкам-пенсионерам там даже коробку спичек купить не по карману.
Громов и покойный красноярский Лебедь были давними антагонистами еще со времен Афганистана. Борис Всеволодович, не стыдясь журналистов, срывался на брань, когда у него спрашивали об Александре Ивановиче. А вот итоги их губернаторской деятельности оказались удивительно схожими. И вокруг “простого” Лебедя, и вблизи цивилизованного Громова уже в первые дни их губернаторства нарисовались юркие личности, которые вертели отставными генералами в соответствии со своими темными интересами. Впрочем, у Громова снова вышло поблагообразнее: если вокруг Лебедя вертелся какой-то сомнительный Вернер, то у Громова на подхвате был его верный адъютант. Да вот только превратился бывший адъютант в “серого кардинала”, тень которого в состоянии отдать приказ своему хозяину. Речь идет об основателе прогромовской организации "Боевое братство" Алексее Пантелееве.
Не он ли — царь и бог Подмосковья, а "Боевое братство" — неформальная партия власти областного масштаба, где “серый кардинал” решает, куда текут денежные потоки, что пишут местные газеты, кому из местных предпринимателей ждать скорой проверки, а кого помиловать, а главное, кому достанется драгоценная подмосковная земля?
Губернатора играет свита, свите доверено решение экономических вопросов. Сам же генерал-губернатор до последнего времени был больше озабочен политикой. В области он — человек пришлый, и когда он встал у кормила власти, на местах сидели главы районов и малых городов, ему ничем не обязанные и неконтролируемые. И все последние годы в регионе шел процесс замены самостоятельных глав районов "громовскими". Если на выборах главы муниципального образования побеждал неугодный кандидат, результаты выборов попросту отменялись и назначалось переголосование. Облизбирком послушно брал "под козырек", областные СМИ разъясняли народу, почему так надо делать. Характерный пример: выборы в Сергиевом Посаде тянулись несколько месяцев, дважды отменялись, но в конце концов все же победил антигромовский кандидат.
Областной бюджет пухнет от новых доходов, как федеральный от нефтедолларов. Поступления в бюджет за время его губернаторства увеличились, по слухам, в четыре раза. Вот только куда-то они все улетучиваются. Когда грянул гром народных протестов против отмены льгот, средств в областной казне, чтобы оплатить старикам проезд в московском транспорте, не нашлось. Зато подмосковным властям хватает денег на то, чтобы содержать в Раменском футбольный клуб "Сатурн", где зарплаты игроков измеряются сотнями тысяч долларов в год. Толкуют, что зарплата Романцева, в бытность тренером "Сатурна", доходила до 50 тысяч в месяц, Онопко получает более 300 тысяч долларов в год. Где уж тут наскрести старикам на автобус.
История с протестами пенсионеров для Громова — Ватерлоо, почище афганского разгрома. Она вконец подточила образ "народного губернатора", воеводы-заступника, у которого, может, и подручные жуликоватые, зато сам он хороший. Героический генерал, едва заслышав о конфузе с перекрытием Ленинградского шоссе пенсионерами, предпочел дезертировать — ушел в отпуск. По сути, сбежал со своего поста. В самом деле, вдруг кого-нибудь из участников протеста задавят? А если ретивый милиционер двинет возмущенного дедушку своей дубинкой? А если выяснится, что этот дедушка 60 лет назад брал Берлин? Как будет чувствовать себя генеральская харизма? Но формально ушедший в отпуск губернатор присутствовал, незримо пытаясь с помощью интриг погасить пламя народного гнева. То в день митинга объявят встречу с представителями областных властей, но купившиеся на посулы старики неизменно оказывались перед закрытой дверью ДЕЗа или клуба. Зато на вредоносных агитаторов от оппозиции в Московской области в те дни была развернута самая настоящая охота. Крепкие мужчины в цивильном платье, которых часто можно видеть входящими в здания областной администрации, неизменно указывали в конце мероприятия, кого следует хватать и куда тащить. И губернатор беспощадно давил выступления до тех пор, пока не договорился с московскими коллегами о том, что старикам из области кинут кость в виде льготного проездного.
После того, как губернаторов стал переназначать президент, генерал Громов вовсю старается, чтобы угодить центральной власти, снискать ее одобрение. Ради этого он вступил в "Единую Россию", ради этого возглавил ее региональное отделение. И теперь рассчитывает на то, что его вместе с другими послушными главами регионов переутвердят в должности, когда подойдет к концу второй губернаторский срок.
Да вот только есть одна загвоздка: по душе ли президенту подмосковный губернатор? Поговаривают, что ситуация с бунтом льготников изначально была спланирована в недрах кремлевской администрации, с тем, чтобы был повод для смены власти в Подмосковье. Из рубящего в лицо правду-матку боевого генерала времен противостояния с Селезневым он превратился в ординарного путинского служаку, крайне непопулярного в народе, а потому бесполезного для власти.
По некоторым данным, вечный адъютант Громова Пантелеев будет представлен президентом в губернаторы Самары, чтобы набраться опыта и уже оттуда вернуться руководить Подмосковьем в 2008 году. Впрочем, не исключено, что эти слухи распускаются самими членами громовско-пантелеевской команды как доказательство прочности своего положения.