| | | | |
ИСЛАМСКАЯ МОЗАИКА
Катар — небольшое государство Аравийского полуострова, обычно не избалованное вниманием российских СМИ. Однако в прошлом году из-за ареста двух наших разведчиков, обвинявшихся в убийстве бывшего президента Чечни Зелимхана Яндарбиева, о нем писали и говорили, пожалуй, предостаточно. Эмират обвиняли, в частности, в том, что он "является американской марионеткой и предоставляет убежище международным террористам"… В конце прошлого года эмир Катара, шейх Хамад бин Халифа аль-Тани, как писала газета "Время новостей", "сделал России поистине королевский подарок": обоим россиянам, отбывавшим наказание в одной из тюрем Дохи, было позволено возвратиться на Родину. Очевидно, что теперь уже можно посмотреть на Катар и проводимую им политику иным, не подозрительным и мстительно прищуренным взглядом, отражающим не совсем праведное возмущение относительно того, что "наших засадили", а без всякой предвзятости и каких-либо задних мыслей.
Новая эра — эпоха модернизации, прогресса и всестороннего развития, в жизни этой пустынной и малонаселенной страны (около 700 тысяч человек, из которых коренных жителей — примерно 200 тысяч), чрезвычайно богатой запасами газа и нефти, началась в 1995 году после прихода к власти нынешнего эмира Хамада бин Халифы. Благодаря экспорту за рубеж нефти, нефтепродуктов и, прежде всего, газа, катарцам был обеспечен один из самых высоких уровней жизни в мире. По некоторым данным, годовой доход на душу населения равняется 27 тысячам долларов, но несколько западноевропейцев, постоянно живущих и работающих в Дохе, убежденно говорили мне, что по данному показателю катарцы уже оказались "впереди планеты всей".
Нельзя не подчеркнуть того, что огромные нефтегазовые доходы не оседают здесь исключительно в широких карманах олигархов, а используются правительством для сглаживания противоречий между имущими и бедными слоями населения. Развернуто и широкое строительство домов для людей с низким уровнем доходов, регулярно повышается заработная плата рабочим и служащим в государственном секторе. Безработицы нет и в помине, постоянно растет потребность в специалистах и рабочих руках, что ведет к непрерывному притоку иностранцев.
Образование и медицинское обслуживание — бесплатные. Высшее образование можно получить в университете Дохи или в находящихся здесь же филиалах некоторых американских колледжей, а также в заграничных учебных заведениях. Около 70% обучающихся за рубежом катарцев предпочитают получать свои дипломы в Соединенных Штатах.
Катар является, надо признать, одним из главных американских союзников в регионе, но в то же время, как неоднократно подчеркивало его руководство, стремится к хорошим, дружеским и взаимовыгодным отношениям абсолютно со всеми странами без исключения. Именно поэтому в этом крошечном государстве, территория которого занимает всего 11,4 тысяч квадратных километров, мирно сосуществуют израильская торговая миссия и палестинские боевики, российские бизнесмены-газовики и чеченские
беженцы, военные базы США и спутниковый телеканал "Аль-Джазира", регулярно передающий заявления бен Ладена и его соратников, открыто призывающие к убийству американцев.
Катарцы гордятся тем, что питают уважение ко всем религиям и культурам и могут находить общий язык с теми, кто придерживается самых противоположных взглядов и убеждений. В их стране, последовательно придерживающейся традиций арабского гостеприимства и исламского миролюбия, нашли приют не только Яндарбиев и другие чеченцы, но и представители ХАМАСа, изгнанные из Иордании, и один из
лидеров алжирских исламистов Аббас Мадани. Почему эмир предоставил "крышу" им и ряду других "экстремистов"? Только ли, как это предписывает Коран, из чувства исламской солидарности и стремления помочь братьям-мусульманам, подвергающимся преследованиям? Может быть, конечно, но есть и другое объяснение его радушия, выдвигаемое некоторыми западными и российскими экспертами. По их мнению, катарский монарх, принимающий практически единолично все важнейшие решения, как во внутренней, так и во внешней политике, приютил "гонимых" исламистов, главным образом потому, что хотел как-то успокоить своих подданных, тихо роптавших по поводу чересчур прозападного курса его правительства. Население этого весьма консервативного исламского государства было крайне недовольно тем, что в их стране находился американский командный Центр, руководивший операциями против Ирака в ходе последней войны, и уже ранее прочно обосновались военные базы США, собирающиеся оставаться в ней на неопределенный, ничем не ограниченный срок.
Однако, думается, все же неправильно рассматривать Катар как лишь послушную марионетку заокеанской супердержавы, готовую всегда и во всем подчиняться окрику из Вашингтона. Так, американцы, например, неоднократно подвергали нападкам эмира и его правительство за то, что они ничего не предпринимают в отношении "Аль-Джазиры", допускающей в своих программах "антиамериканские выпады" и якобы "натравливающей зрителей на американцев". Более того, разгневанные янки требовали закрытия этого, бесспорно, лучшего и наиболее профессионального телеканала на арабском языке. Эмир остался недвижим к грозным демаршам Вашингтона, а ответ его правительства был кратким, но достаточно резким: "Как может американская администрация, гордящаяся своей приверженностью к свободе слова, выступать с подобного рода требованием?".
За годы правления шейха Хамада, по общему мнению, катарское общество стало значительно более открытым, но никакой оппозиции в стране нет, и не предвидится в обозримом будущем. Местные жители уверяют, что дело вовсе не в страхе перед властями, а в том, что в ней просто нет ни малейшей нужды: "Эмир и его правительство заботятся о наших интересах. У нас всегда есть возможность быть услышанными. Мы не нуждаемся в том, чтобы иностранцы, а только они озабочены отсутствием оппозиции, говорили нам, что и как делать в нашей стране. Если мы с чем-то не согласны, то можем откровенно высказаться и довести свою точку зрения до официальных лиц".
Катарцы сделали свой выбор, и они намерены и дальше продвигаться по пути модернизации и демократизации. Их страна открыта для всех, для Востока и для Запада, но, как сказал мне один высокопоставленный чиновник, "мы прислушиваемся к любым советам и предложениям, но не любим, когда на нас смотрят свысока и навязывают нам собственные понятия и представления. Мы будем делать все возможное, чтобы избежать нежелательных эффектов демократии западного типа. Мы хорошо знаем, что необходимо позаимствовать и что нужно отвергнуть".
Валентин Пруссаков
1.0x
